— Тогда как же ты сумел?.. — Она догадалась. — Билли, не так ли?
Закери виновато понурил голову:
— Угу. Боюсь, его я тоже обманул, чтобы он проникся ко мне симпатией. В свою защиту могу добавить, что он и сам хотел привести дом в приличный вид, а ты не позволяла. Так что я вроде как оказал ему услугу.
— Хм… Ладно. Что‑нибудь еще?
— Вряд ли. Ах да, есть еще одна штука. Мне сложно об этом говорить, да и момент неподходящий.
— Признавайся, — сказала Линн голосом, не терпящим возражений.
— Я предупреждаю тебя…
— Немедленно!
— С момента нашей первой встречи я… м‑м… Меня посещали нечестивые мысли.
Девушке пришлось прикрыть ладонью рот, чтобы не рассмеяться.
— Нечестивые мысли?
Сделав смущенное лицо, и для вида робко помявшись на месте, Зак прошептал страшным голосом:
— Ну, кое‑какие фантазии.
Вспомнив собственные непристойные мысли и сны о Закери, Линн с любопытством спросила:
— Что за фантазии?
Он окинул ее взглядом.
— Очень сексуальные. Как правило, ты была в них обнаженной. Ты хотела, чтобы я касался тебя, целовал тебя всю — от макушки до… до пальчиков ног.
Девушка облизнула внезапно пересохшие губы:
— И где это обычно происходило?
— Где угодно. В океане. В машине. Под душем. Даже на заднем крыльце. Хочешь, чтобы я показал тебе?
Он, ждал ответа затаив дыхание.
— Поднимемся наверх, — сказала она.
Они прошли в ванную. Там Линн открыла маленький шкафчик над раковиной и что‑то достала.
— Надеюсь, ты знаешь, что это?
Тот лукаво усмехнулся.
— Я не пьяна, ложь больше не стоит между нами, препятствия устранены, тест пройден, и мы можем безбоязненно заняться тем… чем собирались?
Его улыбка стала еще шире.
Как только его шорты упали на пол, она сразу перестала смеяться. Он был таким прекрасным и загорелым, с крепким прессом. И он был очень возбужден.
Закери сделал к ней шаг и порывисто прижал к себе.
— Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, малышка. Не так, как на пляже, а гораздо лучше.
Он сел на краешек ее кровати и обнял стоявшую лицом к нему девушку. Затем снял с нее одежду, нежно гладя прохладными ладонями ее разгоряченную кожу.
Линн медленно опустилась на колени.
Зак застонал, почувствовав ее язык там, где сладко ныло и тянуло.
Девушка лукаво посмотрела снизу вверх:
— Расскажи мне о своих фантазиях. Если они окажутся интересными, я попробую воплотить их в жизнь.
— О Господи, Линн! Ты уже это делаешь, — простонал Зак, сжав зубы.
— Слишком просто. Я хочу, чтобы ты рассказывал мне, пока я это делаю. Удастся ли тебе сосредоточиться? Если ты замолчишь, я перестану.
— О'кей, только учти, у меня отличный самоконтроль, — решил подыграть Зак.
— Вот и проверим.
— Ты помнишь, как делала мне искусственное дыхание на заднем дворе?
— Угу, — мурлыкнула девушка, проводя пальчиком по его животу.
— И я… о, Линн, прошу, не останавливайся… так вот, я представлял, что это не помогло… — ее язык коснулся внутренней стороны его бедра, — и тогда ты села на меня сверху и стала меня ласкать… а когда и это не сработало, ты расстегнула мне шорты… — У Зака шумело в голове, а все тело, казалось, превратилось в комок нервных окончаний. — Ты привела меня в чувство, сделав то же, что и сейчас… О, девочка моя, я…
В голове, словно что‑то взорвалось, и где‑то внизу стало на миг нестерпимо горячо и сладко. Зак содрогнулся всем телом.
Затем он протянул руку к Линн. Но она мягко толкнула его на кровать.
— Я должна сравнять счет, — сказала она и прижалась щекой там, где только что были ее влажные пальцы.
Зак резко перевернул девушку на спину. Он гладил и целовал ее грудь, брал в рот кончики ее пальцев и чуть посасывал их. Потом спустился ниже и довел ее почти до разрядки, но остановился и резко, толчком, вошел в нее. Они прижимались друг к другу словно безумные, и ее стоны сливались с его хриплым дыханием.
Никогда прежде Линн даже не представляла, что может быть такое слияние тел. Зак был внутри ее, снаружи, везде. А кровь оглушительно билась в голове, и что‑то тягучее стало расти и распространяться внизу и внутри, пульсируя, словно гигантский осьминог, а затем вдруг дернулось и разлетелось на мириады брызг. Ощущение было таким сильным, что Линн вскрикнула и расплакалась, прижимаясь к мужчине.
В этот раз они достигли пика вместе, и странное ощущение всеобъемлющего счастья нахлынуло на девушку. Даже в самых смелых мечтах Линн не могла представить, что будет так хорошо.
Она сама не заметила, как уснула, а когда открыла глаза, в окна било яркое полуденное солнце.
— С добрым утром, детка, — шепнул ей Зак, наклоняясь к самому уху. — Ты улыбалась во сне.
— М‑м… — мурлыкнула Линн, потягиваясь, — это потому, что мне снился чудесный сон. И знаешь, про кого? Про Эрнеста Хемингуэя! — Она заметила, как Зак шутливо нахмурил брови. — Оказалось, что он вовсе не старик, а привлекательный молодой мужчина, только переодетый.
— Ты, наверное, страшно разозлилась. — Он смотрел на нее, хитро улыбаясь.
— Еще бы! Да я была в ярости! Но ему удалось переубедить меня, и я решила простить его… О, Зак, ты возбуждаешь меня…
Тот бросил на нее многообещающий взгляд и провел языком по ее шее, затем легким движением губ коснулся груди.
— Простить? За все?
Линн потянулась к нему и поцеловала.
— Да, за все. Наверное, я поступила очень опрометчиво, но ни о чем не жалею. Почему так, Зак?
— Наверное, я знаю, в чем причина. Все очень просто: так было суждено. Ты только посмотри, сколько всего случилось с нами за последнее время. Судьба столкнула нас гораздо раньше, чем мы встретились, и с каждым днем она вела нас друг к другу. Сопротивляться было бесполезно. Подозреваю, что твой дедушка приложил свою руку.
Девушка засмеялась и обняла его:
— В этом объяснении что‑то есть.
— Конечно, есть, — с гордостью произнес Закери. — Во всем, что сейчас происходит, есть что‑то необычное.
Я всю жизнь знал, как должна выглядеть женщина моей мечты, но не встречал никого, хоть немного похожего на идеал. А теперь представь, каково было мое удивление, когда я вошел в твой офис и сразу узнал тебя. Мне даже не требовалось ближе знакомиться с тобой, потому что я уже знал, какая ты. Это было так странно — словно я выдумал встречу.
Он, повернулся к молчавшей Линн. Ее глаза блестели от слез.
— Ты плачешь?
— Это… так трогательно — то, что ты сказал сейчас. Никто никогда не говорил обо мне таких удивительных вещей.
— Тем лучше для меня, — улыбнулся Зак. — Но позволь мне закончить. Мне кажется, я люблю тебя.
Она охнула и прикрыла рот ладонью:
— Я… думаю, я тоже люблю тебя, Э.З. Раш, каким бы странным мне это ни казалось.
Зак прижал ее к себе и откинулся вместе с ней на кровать. На этот раз он целовал ее совсем иначе — нежно и бережно, как величайшую драгоценность.
— А что, если мы оба ошибаемся? Что, если мы только думаем, что это любовь? Ведь никто из нас ни разу не любил, так откуда нам может быть известно, что это за чувство?
— Это надо как‑то проверить. Например, еще один тест.
— Мне кажется, я неплохо справляюсь с тестами, ты не находишь? — самодовольно ухмыльнулся Зак. — Что ты задумала на сей раз?
Линн размышляла, рассматривая потолок и чуть шевеля губами.
— Если ты прав и это действительно судьба, а мы, по‑настоящему любим друг друга, то должен быть чудесный конец истории, этакий хеппи‑энд, понимаешь?
Зак не знал, к чему Линн клонит, но был заинтригован до крайности.
— Ты хочешь сказать, что в результате должно быть что‑то вроде «они жили счастливо до конца дней своих»? В чем состоит твой тест?
— О Господи, ну как ты не догадываешься?! — Линн возбужденно замахала руками. — Если твое имя будет оправдано, а репутация восстановлена, значит, это судьба.
Взгляд Зака стал напряженным.
— А если?..
— Ш‑ш‑ш… — Линн прижала палец к его губам. — Мы же знаем, что это судьба, и все будет хорошо. Если ты прав, что именно дедушка Том, замыслил всю это заварушку, значит, он продолжит совать свой нос в происходящее до самой развязки и не допустит неудачи. Так мы договорились?
— Значит, хеппи‑энд означает, что между нами все правильно… — Зак кивнул, отбросив колебания. — Что ж, этот тест ничуть не хуже любого другого.
— Вот и отлично!
Пока Закери был в душе, Линн занялась ленчем. Они оба очень проголодались.
В дверь постучали. Уверенная, что это Билл пришел закончить кое‑что в доме, она, не раздумывая открыла.
Перед ней стоял незнакомый мужчина. Это был мрачноватого вида человек лет сорока с небольшим. Одет он был в белую рубашку с короткими рукавами, строгий галстук чуть ослаблен. Похоже, от жары мужчине приходилось несладко. Он ткнул Линн под нос какое‑то удостоверение и официальным тоном отчеканил:
— Детектив Эндрю Уайкоф. Вы не встречали этого человека? — И показал ей фотографию Закери. — Его имя Э.З. Раш, но он мог воспользоваться псевдонимом.
Линн почувствовала, как напряглось ее лицо, и заставила себя взять фотографию и непринужденно рассмотреть изображение. Что же делать? Она не могла сдать Зака этому человеку, но за молчание, ее обвинили бы в укрывательстве и соучастии.
Да разве она не сделала свой выбор еще вчера? Тогда почему колеблется?
— Сожалею, но ничем не могу помочь. Я не видела этого человека.
Детектив смотрел недоверчиво:
— Вот как? Прискорбно. Некто получил в этом городе лекарство по рецепту, выписанному подозреваемому. И очень жаль, что вы не встречали этого мужчину. Потому что машина, припаркованная у вашего подъезда, подходит под описание той, за рулем которой в последний раз видели Э.З. Раша.
— Билли пришел? — раздался голос Зака из‑за спины девушки.
Глава 7
Сердце Линн чуть не выпрыгнуло из груди. Она бросила короткий взгляд через плечо и вздохнула с облегчением. Зак спускался по лестнице с зубной щеткой во рту. Паста испачкала седую бороду. Он догадался надеть свой костюм!
— Н‑нет… Том. Это детектив Уайкоф. Он разыскивает… Как, вы сказали, зовут этого мужчину, детектив?
— Э.З. Раш. А ваше имя, простите?
— Я — Линн Шепард. — Девушка заставила себя улыбнуться. — А это Том, мой дедушка. И кстати, это его пикап стоит у дома.
Посетитель обернулся на машину, затем вновь посмотрел на Линн. Похоже, его продолжали мучить сомнения.
— Вы не возражаете, если я здесь осмотрюсь?
— Вообще‑то, детектив…
Зак приблизился сзади и чуть отодвинул Линн за локоть.
— А нечего здесь смотреть, парень! — Он вновь начал говорить чуть хриплым голосом, как несколько дней назад. — Если нет удостоверения, можешь проваливать.
— О, разумеется, сэр. — Детектив, протянул Заку ту же корочку, что недавно Линн.
— Ха! Так ты ж не коп вовсе, а частный нюхач. Так что не можешь войти сюда. На кого ты работаешь?
— Мне очень жаль, но это конфиденциальная информация.
— Ах, вот как! Тогда наш дом — конфиденциальная территория. Пока у тебя не будет с собой ордера, делать тебе здесь нечего. — И Зак захлопнул дверь у самого носа мужчины.
— Долорес Янкович, — раздался голос снаружи, заставив Зака прислушаться. — Меня наняла…
Он вновь открыл дверь.
— …Долорес Янкович. Она ищет своего босса, мистера Раша. И хочет передать ему кое‑какую важную информацию, которую тот очень ждет. При условии, что мне удастся отыскать его, сэр.
Зак поколебался, изучая посетителя.
— Наверное, знай мы этого парня, и передай ему твое сообщение, он наверняка захотел бы подтверждения, что такого хлыща, как ты, действительно наняла Долорес. А то, мало ли тут таких ходит!
Уайкоф вынул из кармана белоснежный платок и промокнул капельки пота, выступившие на верхней губе.
— Чертовски жарко в этих краях. Я бы не отказался, выпить чего‑нибудь похолоднее.
Линн вопросительно посмотрела на Зака, и тот кивнул.
— Стакан фруктового чая со льдом? — спросила она.
— Звучит отлично! — сказал с облегчением детектив, проходя в дом.
Линн принесла три запотевших стакана. Мужчины непринужденно обсуждали преимущества современных кондиционеров перед любыми прохладительными напитками.
Мистер Уайкоф выпил половину стакана, прежде чем вернулся к серьезному разговору.
— Долорес считает, что ее босс ждет, когда она свяжется с ним. Чтобы избежать неприятностей, они заранее условились о кодовой фразе, которую я должен сказать, когда найду мистера Раша. Но я не могу открыть ее вам, потому что таким образом нарушу договор. Я должен говорить только с самим Рашем.
Линн переводила взгляд с одного мужчины на другого. Весь их разговор напоминал ей шпионский заговор.
— Тогда мы ни о чем не договоримся, парень. Если ты прикончил свой стакан, могу проводить тебя к выходу, — бросил Закери.
Уайкоф направился к двери, но в последний момент остановился, как бы раздумывая.
— Проклятая жара. Никогда не смог бы жить в таком климате. На раскаленном солнце выгорят не только волосы, — тут даже глаза могут из карих стать бледно‑голубыми. — Детектив переступил порог. — Спасибо за напиток.
— Погодите! — остановил его Закери. Именно так они и договаривались с Долорес. Она долго подыскивала самую странную фразу, которую не произнесет никто, кроме ее посланника.
— Давайте покурим напоследок, у вас есть спички?
— Разумеется, я всегда прикуриваю только от них, — улыбнулся мужчина и достал из кармана коробок.
Зак вернулся в дом вместе с детективом. Он с трудом верил, что это произошло. Коробок в его руке был именно тот, который показывала ему Долорес, — сувенирные спички из ее любимого бара. Он стянул с себя очки, бороду, шляпу и повернулся к посетителю.
— Перед вами Э.З. Раш, сэр.
Когда они расположились в гостиной, детектив с усмешкой произнес:
— Вы заставили меня побегать за вами, мистер Раш, несмотря на то, что я один из лучших сыщиков и могу отыскать иголку в стоге сена.
— Сколько же вы меня искали?
— С того самого дня, как вы покинули Бостон.
Услышав два голоса в комнате, Линн вернулась в гостиную. Заметив, что Зак больше не наряжен в свой спасительный костюм, она взволновалась.
— Что происходит?
— Не волнуйся, детка. Этого человека действительно прислала Долорес, секретарша, о которой я тебе говорил. — Зак вновь обернулся к собеседнику: — Вы сказали, с самого Бостона?
— Да, но в тот момент я еще не работал на мисс Янкович. Она наняла меня всего три недели назад. До этого я преследовал вас по приказу Руперта и Финни, тех двоих, что подставили вас.
— Я знал, что это были они! — Зак стукнул кулаком по столу. — Погодите, так вы тот самый?..
— Сейчас я все объясню. История очень запутанная, так что нелишним будет начать с самого начала. Руперт и его сообщник наняли меня затем, чтобы я следил за вами и докладывал им о ваших действиях. Тогда я еще не знал, что именно эти люди замыслили в отношении вас. В ночь, когда вы скрылись, они пригласили меня на ужин и предложили крайне выгодный контракт: полмиллиона долларов за ваше устранение. Ни у кого не должно было возникнуть подозрений, что это не самоубийство. Но не беспокойтесь, я не занимаюсь подобными вещами. Как детективу, мне приходится иногда действовать грязными методами, и они знали об этом, но для Руперта и Финни не существует границ между убийством и мелкими правонарушениями. В их мире все решают деньги. И я обещал им подумать. Затем решил кое‑что проверить и вытащил на свет столько грязного белья этих типов, что чуть не задохнулся. Тогда я сделал вид, что берусь за контракт, и как раз в это время на меня вышла Долорес. Кстати, она, настоящая красотка! И очень сообразительна. Когда я покончу с этим делом, надо бы сводить ее в ресторан, а там, глядишь…
— Мистер Уайкоф, продолжайте, прошу вас, — взмолилась Линн.