Пора начинать быть.
"Рад это слышать, босс."
"Что именно, Лойош?"
"То, что ты понял, как ты облажался."
"А почему ты раньше молчал?"
"Полагаю, именно это вы, млекопитающие, называете шуткой?"
"Вроде того, да."
"Босс, ты же знаешь, что сделать ничего не мог."
"Раньше тебя это не останавливало."
"Рад, что ты вернулся, босс."
"Спасибо."
"Ну по крайней мере частично вернулся."
"Угу."
Как правильно заметил Лойош, я по крайней мере частично вернулся — вернул прежнего, опытного себя.
Да, я с удовольствием провел бы время с сыном. И еще была иссола-менестрель, рядом с которой я мог чувствовать, насколько хорош мир - слушая ее песни, перекатывая на языке капли загадочных ликеров, я охотно поговорил бы о мальчике-текле, которого мы оба знали. Много приятных вещей есть в мире. Но именно это мне сейчас было нужно, я чувствовал это. Чувствовал прилив прежней злой радости, чувствовал, что я не просто щепка, которую волнами несет по течению. Если надо, я мог плыть против течения. А может, даже и построить дамбу.
Я попрощался с Крейгаром, спустился по лестнице, потом еще по одной и нырнул в туннель. Он вывел меня в относительно безопасную часть окрестностей. Никаких признаков, что за мной следят, не было, так что я, насколько сумел, смешался с толпой и двинулся к заведению под вывеской "Мертун: дегустация лучших вин". Я выбрал именно его, потому что оно было просторным, здесь почти всегда толпился народ и сюда можно было войти прямо с улицы. Когда-то — я тогда был существенно моложе — я время от времени заглядывал сюда просто чтобы полюбоваться, что произойдет, когда напыщенный высокородный драгаэрянин, выходя отсюда с задранным носом, столкнется с другим напыщенным высокородным драгаэрянином, который просто проходит мимо. Забавно, знаете ли. Во всяком случае, было забавно в те далекие года. С тех пор я стал старым и скучным.
"Заметь, босс, это ты сказал, а не…"
"Заткнись, Лойош."
Мы вошли, избежав столкновений с напыщенными высокородными драгаэрянами; я подошел к хозяйке, вручил ей несколько серебряных монет и спросил:
— Задняя комната свободна?
Она неодобрительно смерила меня взглядом и ответила:
— Сам бери.
Вместо чашек я взял пару стаканов — предпочитаю, если возможно, пить из стеклянной посуды, когда-то заразился этим делом у Морролана. И еще прихватил бутылку местного белого, к "лучшим" я бы его не отнес, но оно было неплохим и недорогим. Затем перебрался в заднюю комнату, а Лойош и Ротса проверили, что никто не уделял нам нежелательного вниманпия. Я плеснул себе немного вина и присел, ожидая Деймара.
"Просто напрашивается произнести речь насчет того, сколь многим мы будем друг другу обязаны, когда все это закончится."
"То есть когда ты беседовал с Демоном, мы ничем друг другу обязаны не были?
"Были. Поэтому я и не произношу речь."
Я отпил еще вина. Руки мои совсем не дрожали. Хорошо.
Пунктуальность никогда не была сильной стороной Деймара; он появился почти час спустя, как всегда, зависнув со скрещенными ногами в паре футов над полом. Я, разумеется, подпрыгнул, но к счастью, в тот миг стакана у меня в руке не было.
— Вот, возьми, — я налил вина и ему. — Спасибо, что отозвался.
Деймар взял свой стакан и внимательно его изучил, подняв к свету. Я не раз видел, как Морролан делает то же самое. Но при виде Морролана со стаканом в руке я чувствовал, что он наслаждается игрой света на стеклянных гранях сквозь толщу вина; когда так поступает Деймар, у него такой вид, словно он прикидывает, каким должно быть призматическое заклинание, чтобы получить тот же оттенок из чисто белого света. Затем он опустил стакан и сделал большой глоток, как если бы ему просто хотелось пить. Почти уверен, выбери я бутылку самого лучшего вина, было бы то же самое.
— Итак, Влад. Что тебе нужно?
— Что бы ты сделал, если бы тебе понадобилось яйцо ястреба?
Он нахмурился.
— Яйцо ястреба? Ну, нашел бы гнездо…
— Нет. Яйцо ЯСТРЕБА.
— А. А зачем оно тебе?
Я не ответил.
— А, правильно. Должно быть, это связано с тем, о чем мы говорили в прошлый раз.
— Ага, — согласился я.
— Что ж, раньше они у меня бывали, — сказал он.
— А еще достать можешь?
— Разумеется, — ответил Деймар. — Но может понадобится некоторое время. Где я могу тебя найти?
— Мою контору помнишь?
— Да. А разве там теперь не Крейгар?
— Он предложил мне воспользоваться его гостеприимством.
— А, понятно. Тогда я принесу его туда.
— Буду весьма признателен.
— Что-нибудь еще?
— Да. Ты когда-нибудь слышал о жезле Уцерикса?
Глаза у него округлились.
— Ну да, разумеется. Вообще-то он как раз у меня.
— Да ну? — изобразил я удивленный вид.
— Точно так.
— Что ж, это очень удобно. Ты не возражаешь, если я одолжу его на несколько дней?
— Мне опять же понадобится некоторое время, чтобы до него добраться. Он в… — Деймар нахмурился, подумал немного, потом продолжил: — в неудобном месте.
Я даже думать не хотел, сколь воображаемым или многомерным должно быть место, которое Деймар считает неудобным. Просто ответил:
— Тут особой спешки нет. Если сумеешь принести его завтра или послезавтра, нормально.
— Ладно, — ответил он. — Еще что-нибудь?
— Да. Поговори со мной.
Деймар озадаченный — любимое состояние.
— О чем?
— О чем угодно. О чем-нибудь, что никак не связано со всем этим — с джарегами, с яйцами ястребов, да неважно с чем. Просто поговори.
— Хм. Даже не знаю, что сказать.
Интересно, такое от него кто-нибудь когда-нибудь слышал?
— А ты все же попробуй, — проговорил я.
Он некоторое время молчал, потом сказал:
— А можешь ты, ну, задавать вопросы, ну или еще как-то?
Что ж, это честно, пожалуй.
— Ладно, — согласился я. Подумал. — Что тебя заботит, Деймар?
— В смысле?
— Что для тебя важно?
— Зачем тебе это знать?
— Предположим, что это важно.
— Хм. — Лицо его стало странным. — Это правда важно?
— Да. Правда.
— Мне нравится изучать.
— Что изучать?
— Да что угодно. Все, что, — он замялся, — все, что позволило бы мне сидеть спокойно.
— Кажется, понимаю.
Деймар кивнул.
— Так что вся суть — тот миг, когда ты что-то вдруг понимаешь?
— Не только, — ответил он. — Еще и весь предшествующий путь. Собирать факты, связи между ними. Это мне тоже нравится. Ты знаешь, что я осквернитель?
— Нет, этого я не знал.
Он кивнул.
— Потому-то мне это и нравится. Выискивать частицы прошлого и понимать, как все было на самом деле.
Я задал еще несколько вопросов, он ответил. Через некоторое время я проговорил:
— Да, это поможет.
— Чему поможет?
— Моему проекту. Мы о нем говорили в тот раз.
— Да, помню. Но какой именно части твоего проекта это поможет?
Полагаю, его склонность делать выводы самостоятельно отключилась, добравшись до вывода, что я не желаю об этом говорить. Или его не интересовало, что я о чем-то не желаю говорить. Или он вовсе не заметил. Возможен любой из перечисленных вариантов.
— Мне нужно, чтобы кое-кто думал как ястреб, — проговорил я. — Мне казалось, тут все-таки нужно больше, чем быть непостоянно раздражительным и горделиво-скрытным.
Деймар задумался.
— Да нет, — ответил он, — по сути, это все.
"Босс, ты это видишь? Деймар — и чувство юмора. Кто бы мог подумать."
"А ты уверен, что он шутит?"
"Хм."
— Ты мне очень помог, — проговорил я. — Спасибо.
Уголок его рта чуть вздернулся — не уверен даже, что мне это не показалось.
— Всегда пожалуйста, — ответил он и, не меняя выражения лица, исчез с раздражающе громким хлопком перемещенного воздуха.
"Что ж, босс, это было полезно."
"Да."
"Серьезно?"
"Серьезно."
"Ну как скажешь. Что дальше?"
"Дальше мне нужна юридическая консультация."
"Серьезно?"
"Нет. Почти."
"Уже лучше," — заметил Лойош.
7. Болтовня — или волны
Лойош был неправ. Я к тому, что там не произошло ничего смешного, опасного и даже сколько-нибудь интересного. Я просто добрался до Дворца, где нашел адвоката-иорича по имени Перисил, с которым ранее имел дело. По завершении обычного обмена любезностями, он спросил, что мне нужно.
Я сказал:
— Я изобрел способ подслушивать псионические переговоры. И мне нужно удостовериться, что это незаконно.
Он моргнул.
— Вам нужно, чтобы это было незаконно?
— Если я собираюсь продать его… неважно. Можете найти причину, почему это противозаконно?
Он закашлялся.
— Даже несколько, наверное.
— Отлично. Люблю иметь наготове несколько вариантов. Сможете сделать выжимку?
— Это не моя сфера компетенции.
— Я знаю. Но мне нужна помощь.
Мы еще какое-то время препирались, потом он проговорил:
— Думаю, то, что вам нужно, это имперское коммерческое законодательство.
— Хорошо. Можете подсказать мне эксперта по имперскому коммерческому законодательству?
Иорич покачал головой.
— Нет таких экспертов. Оно слишком сложное.
— Тогда…
— Вот. Дайте я сам взгляну.
Откопав у себя на полках нужный фолиант, Перисил перелистал его, кивнул и указал мне нужный абзац.
— Э…
— Я объясню, — сказал он.
Выслушав подробности связей между имперскими секретами и коммерцией, я кивнул.
— Да, подойдет. Я могу одолжить у вас эту книгу?
Перисил вложил закладку на нужное место и передал мне фолиант. Я поблангодарил его и оплатил затраченное на меня время. Никогда еще не выкладывал столько исключительно за то, что сидел и слушал то, что мне говорят. С другой стороны, работали у меня "бабочки", которые именно таким и зарабатывали, причем как бы не побольше.
Лойош и Ротса сопроводили меня до туннеля, который вел в мою контору - то есть, теперь уже в контору Крейгара.
Который и спросил:
— Мне заказать чего-нибдудь поесть? Прости.
— Ублюдок, — проговори я и сел обратно. — Да, я заплачу. Йеско?
— Лучше оттуда, где ты никогда не ел. На всякий случай.
— Хорошая мысль.
В итоге нам досталась большая миска риса с шафраном и утятиной. Никогда такого не пробовал; очень вкусно. Лойош, тот и вовсе заявил, чтобы мы отныне только этим и питались. Мы сидели, ели, болтали — а мне вдруг стало грустно: насколько же мне не хватало таких вот моментов, когда мы с Крейгаром просто сидели и болтали о чем-нибудь; и как бы там все ни обернулось, подобных моментов у нас будет не слишком много. А потом выкинул все это из головы: такие размышления до добра не доведут, а в моем случае тем более. В руках у Крейгара появилась бутылка белого вина из Гвинчена, я такого раньше не пробовал. Он положил ноги на мой стол.
— Много всякого мы вместе разгребли, а? — проговорил он.
— Заткнись.
Он явно удивился, но ничего не сказал.
— Мне надо придумать, как повидать сына, — сказал я.
Он прикусил нижнюю губу.
— А это нельзя отложить до пока все не кончится?
— Слишком велик шанс, что я тогда буду мертв.
— Это на тебя не похоже, Влад.
— Что не похоже, фатализм? Я всегда был фатализмом.
— Нет, ты всегда говорил, как фаталист — но никогда так не действовал.
— Зараза, — выдохнул я.
Он подмигнул и разлил вино по стаканам. А потом замолчал и дал мне подумать.
Каждый раз, когда что-то в Доме Джарега меняется, все начинают нервничать и оглядываться по сторонам. Все сделки резко сокращаются в поисках равновесия между "нарваться на неприятности, которых ты не ищешь и не можешь себе позволить" и "показать слабость". Насколько ты позволишь соседям надавить на себя? Насколько ты сам сможешь надавить? Где провести черту? Как только все обо всем договорились и дела устаканились, все члены Организации расслабляются, потому что теперь можно просто вернуться к мирным делам, пока не придет следующая волна, но это уже более-менее ограниченный и управляемый процесс, просто надо договориться о правильном разделе пирога, кому сколько.
Я намеревался устроить довольно большую волну.
Чуть позднее Крейгар поднял стакан, отсалютовал мне, выпил и предоставил мне решать, какой будет следующий шаг.
Прошу прощения. Предоставил НАМ решать, каков будет следующий шаг — ибо Лойош, как оказалось, имел немало что сообщить относительно моей идеи. Впрочем, ничего особенно полезного. Подробности опущу. В итоге мы снова прошли в туннель, я нашел тайничок Киеры и, как обещано, отмычка уже была там. Она очень удобно устроилась у меня в ладони — обычная на вид крючкообразная штучка, небольшая и на ощупь холодная. Может, я бы и почувствовал в ней магию, не будь у меня на шее Камня Феникса. Я был уверен, что она сработает, простой поворотной отмычкой я и сам умел пользоваться. Хотелось рассмотреть ее получше, но дело было снаружи, а значит — небезопасно, так что я вернулся в туннель и снова оказался в конторе у Крейгара.
В вестибюле за делами присматривала пара крепких парней. Они кивнули мне, я — им. Шагнул в комнатку, где мне предстояло спать, и остановился, не веря собственным глазам. А спустя минуту проговорил:
— Здравствуй, Коти.
— Здравствуй, Влад.
— Как ты узнала, что я тут?
— Крейгар прислал сообщение.
— А. А где…
— С ним Норатар.
Я кивнул, не зная, что сказать. Она сообщила:
— Мы попробуем устроить, чтобы ты повидал его, но я хотела…
— Я понимаю, — кивнул я. — Хорошо. Э, может, присядешь?
— Может быть.
Найти пару стульев было несложно. Но я очень хорошо почувствовал, какое между нами расстояние, когда мы поставили их в пустой комнате.
— Твой дом охраняет имперский гвардеец.
Губы ее сжались, она кивнула.
— Я над этим работаю.
— И там была пара джарегов.
— Постой, ты что, был там?
— Ага. Три дня назад.
— Они пытались тебя убить?
— Ага.
— Перед моим домом?
Я кивнул.
— Там, где живет мой сын.
Выпустил подлокотник и расслабил руку. Это было нелегко.
Ноздри ее раздувались, я чувствовал, как она сопоставляет информацию: угроза ей, угроза Владу Норатару. Коти стиснула зубы.
Я сказал:
— Я работаю над этим, но…
Остановился на этом "но" и замолчал. Минуту спустя она проговорила:
— Прости, Владимир, но пытаться увидеть его для тебя сейчас опасно.
Я кивнул.
Глаза у Коти глубокие, тепло-карие. Я сказал:
— Я начал один проект. Мне надо его завершить.
— Проект связан с теми слухами, которые до меня дошли?
— А что говорят слухи?
— Что там замешана куча денег.
Вряд ли мне стоило жаловаться на слухи, раз уж я сам потратил столько сил, чтобы запустить их.
— И поэтому ты пришла сюда?
— Нет, я пришла сюда увидеть тебя.
— Ладно.
— Владимир, над чем ты работаешь?
— У меня есть план. Если все сработает, джареги от меня отстанут. Раз и навсегда.
Мне пришло в голову, что даже если план не сработает — оно уже того стоило, увидеть этот ее взгляд.
— Ты можешь это сделать? — спросила она.
— Думаю, да.
— Я могу помочь?
— Да. Отправляйся в надежное место, пока все не закончится. Береги себя и мальчика. Так вы сбросите с моих плеч громадную тяжесть, и тем самым поможете мне.
Уверен, предлагая помощь, она имела в виду несколько другое, однако минуту спустя кивнула.
— Я останусь у Норатар.
— Идеально, — согласился я. Потом: — Как мальчик?
— Так же хорошо, как и в том месяце. Может, скучает по тебе.
Улыбка сама по себе всплыла у меня на губах.