— Фух, хоть один адекватный человек, — с облегчением выдыхаю я и целую его в щеку.
— О как тебя припёрло, раз меня в адекватные записала, — смеется Андрей, после чего представляет меня своим родителям. С первого взгляда, пара производит довольно приятное впечатление. Тем временем, заметив нашу компанию, Рома машет рукой, подзывая нас.
— Пошли к чете Хаустовых, выразим свое почтение, — схватив меня под локоть тащит Андрей вслед за своими родными. При приближении к хозяевам вечера, ноги становятся ватными и только благодаря поддерживающему меня рядом Андрею, я не спотыкаюсь и не падаю. Сияющий Ромка без лишних слов выдергивает меня из рук друга и заключив в крепкие объятия целует в губы. Быстро, но крепко, давая понять, что он рядом. Я улыбаюсь ему и вручаю свой подарок:
— С днем рождения, — смотрю на его озорной взгляд, когда он вертит в руках сверток.
— Спасибо, чертенок, — смеется он и притянув к себе шепчет на ушко: Выглядишь отпадно!
Все волнения и тревоги забыты вмиг, а сердце пускается в радостный вскачь от предвкушения скорой близости. Затем, отпустив меня, Рома крутит головой по сторонам, обдумывая куда же положить мой презент.
— Чертенок, давай ты отдашь мне его в конце вечера, не хочу класть в общие подарки.
Повернув голову в сторону стола, вижу что на нем взгромоздилась целая гора из разноцветных коробок и подарочных пакетов.
— Хорошо, — улыбаюсь и чмокаю его.
— Эй, братан с днем рождения тебя! — подлетает к нам Андрей и пожав руку, обнимает Ромку.
— Здравствуйте, Виктор Петрович! — повернувшись здоровается Андрюха с обратившим на нас внимание Роминым отцом.
— Привет, охламон, — громким, командным голосом отвечает Виктор Петрович, недобро поглядывая в нашу с Ромой сторону.
— Ладно, побудь пока с Андрюхой, а как начнем усаживаться, я тебя найду, — шепчет мне Рома.
— Вообще то все места заранее распределены, Рома ты сидишь с нами, — вклинивается в разговор недовольная Ольга Алексеевна.
— Мам, не придумывай, Оксана моя девушка, и сидеть будет со мной, — при этих словах я вижу, как напрягается разговаривающий с Андреем Виктор Петрович.
— Рома, за нашим столиком сидят Журавлевы, давай не будем припираться — многозначительно смотрит на него мать.
— Ладно, Ром, я с Андреем посижу, никаких проблем, — чувствуя себя некомфортно от сложившейся ситуации, пытаюсь сгладит углы и успокоить Рому.
— Хорошо, — он целует меня еще раз, и я буквально ощущаю кожей его напряженность. Мы уже начинаем двигаться с Андреем и его родителями к ресторану, но немного отстав от них, случайно слышу обрывок разговора Роминых родителей.
— Кто это такая? — недовольным тоном спрашивает отец.
— Так…никто, не обращай внимания — отмахивается Ольга Алексеевна.
Когда-то, сидя на чужой вечеринке у знакомого Саши, я говорила, что чувствую себя белой вороной. Так вот, я горько ошибалась, вот сейчас я была самой настоящей белой вороной. Уже полтора часа мы сидим в ресторанном зале, за одним столиком с Андреем и его родственниками, в самом дальнем углу. Конечно, ничего не имею против галерки, но как-то не по себе. Ощущаю себя незваным гостем. Но стараюсь держать себя в руках, нацепив на лицо фальшивую улыбку только из-за одного красавчика, который в данный момент сидит за центральным столом, безупречно украшенным цветочной композицией. Вместе с ним его родители и еще одна семья, как я поняла чета Журавлевых. Я конечно, ничего не имею против данного семейства, но меня очень напрягает тот факт, что рядом с Ромой умостилась очень эффектная девушка моего возраста. С длинными рыжими волосами, с точеной талией и лебединой шеей. К своему огорчению, отмечаю аристократическую внешность незнакомки и рост под сто восемьдесят сантиметров. Куда мне до нее с моими сто шестьюдесятью восьмью. На протяжении всего вечера, она не спускает с Ромы обожаемого взгляда. Что касается самого именинника, он не спускает глаз с нашего столика. И это меня изрядно успокаивает.
— Андрей, — зову я шепотом, в то время как очередной «высокий» гость читает тост-поэму нашему имениннику, а скорее его отцу.
— Чего? — он наклоняется ближе ко мне.
— Что эта за мадам рядом с Ромой?
— Это Наташка, я про нее тебе рассказывал, — отвечает Андрей. Не сказать, что я не догадывалась о этом. Отворачиваюсь и делаю глоток вина из бокала, чувствуя, как сердце начинает грызть противный червячок.
Через пару длиннющих тостов, когда я, вконец отчаявшись, начинаю сникать, от Ромы приходит смс:
«Чертенок, потерпи, еще часик»
Посылаю в ответ смайлик и натягиваю на лицо улыбку.
«Отец заставляет танцевать с мамой»
Музыканты начинают играть медленную композицию, Рома, подав руку Ольге Алексеевне, и выводит ее на танцпол. Вслед за ними, начинают вытягиваться остальные гости, начиная кружится в медленном танце. Андрей улепетывает с какой-то давней знакомой на перекур, и я остаюсь совсем одна. От нечего делать, изничтожаю салфетку, стараясь не думать о плохом. Когда заканчивается песня, Рома подходит к музыкантам и о чем-то с ними договаривается. Половина гостей выходит на свежий воздух, а молодежь и самые подвижные взрослые заполняют танцпол. Я смотрю на Рому и вижу, как подойдя к столу он забирает свой сотовый, а сидящая рядом Наташа, тянет его за руку и хихикая, что-то говорит. В ответ Рома виновато улыбается и качает головой в знак отрицания, потом наклоняется и что-то шепчет на ей ухо. Опускаю взгляд, чувствуя, что помимо воли настроение из среднего скатывается к отметке «паршивее некуда».
— Чертенок, — удивленно поднимаю глаза, услышав рядом его голос.
— Пошли, — посылая мне кривоватую улыбку, он протягивает руку.
Мы уже стоим на танцполе, когда один из музыкантов берет микрофон и говорит:
— А сейчас прозвучит песня для самой красивой девушки от именинника.
Ромка счастливо улыбаясь, притягивает меня к себе и начинает кружить под первые аккорды песни Forgiven. Именно той, что помогла ему выиграть наш первый спор. Я прижимаюсь к нему всем телом, наслаждаясь близостью любимого.
— Теперь это моя любимая песня, — смеется Рома мне на ухо.
— Кажется и моя тоже, — чувствуя себя на седьмом небе от счастья, говорю я.
— Мне не терпится сорвать с тебя это платье, — шепчет он, опуская руки ниже поясницы.
— Тебе оно не нравится?
— Нравится, но тебе лучше без него, — а улыбка то довольная, как у чеширского кота.
— Пещерный ты человек, — прыскаю и прижимаюсь щекой к его груди.
— Я люблю тебя, — говорит Рома, на что я поднимаю голову, ошарашено глядя ему в глаза.
— О нет!
— Чего? — испуганно смотрит он на меня.
— Не так… это должно быть сказано в другой обстановке… более интимной… — хмурюсь на незадачливого Ромку.
— Да? Блин я не знаю, как правильно. Ну ладно, беру свои слова обратно, — тараторит он, а я не могу сдержать смех.
Повернув голову в сторону, встречаю прожигающий, тяжелый взгляд Виктора Петровича и недовольный Ольги Алексеевны.
— Кажется твоим родителям я не понравилась, — увиденное возвращает меня с небес на землю и я спешу отвернуться.
— Не бери в голову, — говорит он, целуя мой висок.
По окончанию песни, Рома доводит меня до столика и сообщив что через полчаса выдвигаемся, уходит. Я вижу, как отец жестом подзывает Рому к себе и в течении нескольких минут что-то говорит ему на ухо. После чего, Рома подходит к Наташе и приглашает ее на танец. Решив не мучить себя, по чем зря, неприятными образами их танца, я удаляюсь в туалет.
Закрывшись в самой дальней кабинке, печатаю сообщения Сашке и Кирюхе. Описываю в вкратце весь ужас этого вечера и получив в ответ подбадривающие смс, решаю, что можно выходить. Но едва открываю дверцу, слышу, как в туалет заходит несколько девушек. Решаю, что лучше трусливо пересидеть их в кабинке, чем столкнуться нос к носу.
— Лиза, — смеется одна из них, — Нет, ты видела эту мышь серую? Где он ее нашел?
— Не серая, а зеленая мышь, — смеется вторая
— Подумать только, песня для самой красивой девушки, — пародирует она ресторанного певца.
— Прошмандовка хитрая, как Ромку то окрутила, — возмущается Лиза.
— Плевать, пусть что хочет делает. Рома — мой, — парирует ей вторая. А разговор то обо мне, я прям звезда на сегодняшнем вечере.
— Я удивляюсь тебе, Наташ. Как ты можешь такое терпеть? — когда Лиза обращается к собеседнице по имени, все маленькие пазлы, наконец-таки складываются в моей голове в единую картину. Только что мне со всем этим делать, пока не знаю.
— Ой, Лиз, сколько было таких Оксан уже? И где они все? Пуст малыш нагуляется. Ты бы слышала, что Виктор Петрович сказал насчет нее.
— Что сказал? Давай колись, — и столько предвкушения в голосе.
— Ну что очередную девку завел, на этот раз коротышку неполноценную. Что мне не нужно волноваться, он ему мозги промоет и уже завтра ее не будет. У нас все решено и в следующем году свадьба. Как он ее опускал… ты бы слышала…
— О Боже, — злорадно смеется Лиза.
— Да и смотри, привести привел, а весь вечер со мной. Ее кинул на дружка своего дебильного.
— Да, дружок у него тот еще идиот… — заключает Лиза.
Когда дамы покидают туалет, я еще несколько минут нахожусь в ступоре. Как будто на меня разом кучу дерьма вылили. Я вообще заметила, что в последнее время общественные туалеты для меня просто кладезь ценной информации. Пытаясь совладать с эмоциями и поступить разумно, я стараюсь посмотреть на ситуацию со стороны. Нужно поговорить с Ромой, нельзя верить на слово этой идиотке. Отдышавшись и не много успокоившись, с онемевшими от холода руками и ногами, направляюсь к выходу, с четкой установкой во что бы то ни стало разыскать Рому. Но не пройдя и двух шагов от дамской комнаты, вижу подходящую ко мне с гневным выражением лица Ольгу Алексеевну.
— Оксана? Правильно? — холодным тоном спрашивает она.
— Да, — чувствуя усилившуюся дрожь в руках, интуитивно обнимаю себя.
— Можно тебя на пару слов? — говорит она, указывая рукой в сторону одиноко стоящих диванчиков в соседнем зале.
— Да конечно, — стараясь держаться как можно уверенней, следую за ней. Мы усаживаемся на мягкий кожаный диван, и я отодвигаюсь как можно дальше от женщины. Ох, чует мое сердце, не о погоде она собирается вести речь.
— Дело в том, что ты должна забыть о моем сыне, — сидя с идеально ровной спиной, сложив перед собой руки, глядя мне в глаза говорит она. И так сходу, просто. Как будто просит о чем то несущественном, само по себе разумеющемся. Из меня врывается нервный смешок и я было открываю рот для закономерного в моей ситуации вопроса, но она перебивает меня.
— Послушай меня внимательно, не перебивай. У Ромы есть невеста, в прошлом месяце было сватовство. Свадьба в следующем году, по окончанию Наташей института. Вопрос решен давно, их отцами. Все в курсе, все довольны и ждут этого события.
Я молча смотрю на нее, с круглыми глазами. Что вообще несет эта женщина? У меня в голове не укладываются ее слова. Что еще за бред такой? Как может быть мой Рома женихом другой девушки? Мой Рома, который практически пол месяца пытался добиться моего расположения, который буквально полчаса назад признавался мне в любви.
— А ничего, что Рома любит меня? — видит Бог, я до последнего верю ему и даже в разговоре с его матерью отстаиваю нас как единое целое.
— Девочка моя, — устало вздыхает она, оттого что приходится пояснять такие элементарные вещи.
— Поверь мне… Я знаю своего сына. Он не любит тебя. Хочу сказать тебе больше, он не любит никого кроме себя. Он молод, красив, горяч. Ты для него как диковинная игрушка необычной наружности, дерзкая, непредсказуемая. Ты вызываешь в нем желание. Ему хочется поиграть с тобой, как маленькому ребенку. Но любви нет. Не тешь себя иллюзиями, — объясняет она, но видя мое скептическое настроение, раздражается и поправив выбившуюся челку из прически, продолжает наступление.
— Вот скажи, он сообщил тебе перед началом ваших отношений о своей невесте?
— Нет, — качаю головой и с ужасом для себя понимаю, что есть здравое зерно в ее рассуждениях. Как бы не прискорбно это было, похоже мной просто воспользовались.
— Это говорит о многом. Пойми, вам никогда не быть вместе, — от ее слов, я опускаю глаза на свои сцепленные руки и изо всех сил стараюсь не разрыдаться. Мало того, что в данный момент рушится мое счастье, так еще и общение с этой агрессивно настроенной женщиной бьет по нервам.
— Ну а на что ты надеялась? — заметив упадок моего боевого духа, решает она добить меня, чтоб уж наверняка.
— Пришла в его дом, расставила ноги… Думаешь, что мой муж, вот так просто отдаст тебе нашего единственного сына?
— А что во мне не так? — поднимаю на нее затуманенный пеленой взгляд. Честное слово, мы словно на разных языках говорим с ней.
— Ты знаешь кто все эти люди? — указывает она рукой в сторону зала, где проходит празднование.
— Это уважаемые люди, элита. Прокуроры, чиновники и бизнесмены с огромным состоянием. Люди, сделавшие себя. А кто, прости, у тебя родители? — я даже взгляда не могу на нее поднять после таких слов о моих родственниках. Господи, она вообще женщина? Или робот бездушный?
— Если представить такую абсурдную картину: вашу свадьбу. Как мы сможем представить тебя свои гостям? Стыдоба то какая.
— Я первый раз встречаю человека, который говорит так о других людях. У вас что совсем сердца нет? А за мужа своего вы по любви вышли?
— Оставь эту демагогию для своего окружения, — игнорирую мой вопрос отмахивается она.
— Пойми одно… он никогда не пойдет против отца. Ты просто не знаешь этого человека. Он очень жесток, если ему что-то надо он добивается этого всеми способами. Не ломай жизнь ни себе ни Роме. Не ссорь его с родными, не порть его карьеру. Рома мальчик с блестящим будущим, а твой потолок — рабочий с завода.
Не желая больше ни секунды находиться с этой ужасной женщиной, я поднимаюсь и не поворачиваясь собираюсь уходить.
— Оксана, — окликает она меня, — Я надеюсь этот разговор останется строго между нами. Ты же не хочешь, чтобы что-нибудь случилось с тобой или твоими родными?
Ну уж нет. Сейчас эта неприятная во всех смыслах женщина, перешла все мыслимые и не мыслимые границы. Пусть я закрыла глаза на унизительные слова в мою сторону, но угрожать моим родным…
— Да пошли вы… Ольга Алексеевна.
Выйдя в ресторанный двор, я спешу укрыться в темном пустом углу. Несколько минут стою словно оловянный солдатик, не имея ни одной мысли в голове. Странно, столько информации получила за полчаса, а в ответ — тишина. И только через время, проведя рукой по лицу, с удивлением замечаю влагу на пальцах. Слезы… А стоят ли эти люди моих слез? Черт возьми… это мои слезы… Мои! Наивной неполноценной дуры, которая так легко повелась на сказки красивого избалованного принца. И после осознания этого, в моей голове словно прорывает плотину: мысли бурлящим потоком, перебивая одна другую несутся, срывая все на своем пути. Как он мог? У него есть невеста…свадьба. И как хладнокровно он врал мне все время. Актер, которому хочется аплодировать до боли в ладонях и стоя кричать «Браво!». Это же надо так все устроить красиво: привести на свое день рождения, и сидеть у меня на глазах за одним столом со своей невестой, абсолютно не вызывая подозрений. Желая во что бы то ни стало поскорее убраться из этого гадюшника, я решаю отправиться на поиски Андрея. Найти его не составляет особого труда. На близстоящей лавочке, он занят обжиманиями с девушкой.
— Малая, ты в порядке? Что случилось? — увидев мое выражение лица, не на шутку пугается он и оставив в одиночестве подругу, в два шага преодолевает расстояние между нами.
— Ты можешь меня выручить? — удивляюсь, услышав столько мольбы в собственном голосе.
— Что нужно? — не раздумывая спрашивает он с серьезным видом.
— Отвези меня домой, так чтобы Рома не видел.
— Хорошо, — попрощавшись со своей собеседницей и приобняв меня, он направляется к машине. Проходя мимо главного входа в здание, мельком замечаю Рому, который в этот момент прощается с гостями, стоя с родителями и Наташей. Молодежь группками рассеивается по машинам, выезжая в клуб. Так что на наш уход никто не обращает внимания. Всю дорогу до моего дома Андрей то и дело нервно поглядывает в мою сторону, не решаясь заговорить. Я, не желая вступать в диалог, отворачиваюсь к окну и чувствую, как предательские слезы застилают обзор. И только когда машина останавливается у моего подъезда Андрей, повернувшись в мою сторону нерешительно говорит: