— Да подожди ты, — уже во всю смеется он, и мне так нравится смотреть на него…на такого теплого, дружелюбного, красивого…
— Еще же ничего не случилось… ты очень невнимательная, — сквозь смех говорит он и тянет меня за руку, прося сесть обратно, — Я ведь сказал ЕСЛИ меня вызовут..
— а-а-а… — сажусь обратно, расстроенно вздыхая, — Окей, но учти, даже если это будет глубокая ночь…звонишь мне без промедления!!!
— Хорошо, — во всю смеется он, — по мне так сомнительное удовольствие, но так и быть. Разве я могу отказать такому счастливому маленькому чертенку. Кстати, я столько смеюсь с тобой…давно такого не было…
После этой реплики мы снова замолкаем и его глаза искрятся неподдельной радостью и счастьем. А мне так нравится на него смотреть.
— А теперь расскажи мне что-нибудь о себе, — на этот раз он прерывает наше молчание.
— Эм…ну меня бросил парень неделю назад… ушел к другой девчонке…, – я нервно хихикаю. И это первая мысль, которая пришла мне в голову, ну какая же я идиотка!
— Дай-ка мне номерок этого кретина, — Ромка хмурится и складывает перед собой руки.
— Набьешь ему морду, — облизываю ложку с мороженым и улыбаюсь. Смешной такой, защитник.
— Скажу ему спасибо, — темнеющим взглядом он смотрит в область моих губ.
— Послушай, — я вмиг становлюсь серьезной и отодвигаюсь от мороженого.
— Не хочу показаться занудой, но повторюсь… не получится ничего… ну не пара мы…из совершенно разных миров, — смотрю на свои руки. Не хочется конечно, но чувствую что надо расставить все точки над и.
— Ты с Марса или с Юпитера?
— Что? — поднимаю глаза, не понимая о чем он говорит, тем более тактм серьезным тоном.
— Я говорю перестань слишком много думать… я ведь не мальчик маленький, я вижу все и так…
— Что ты видишь? — хмурюсь и морально подбираю себя в единое целое, ожидая услышать какую-нибудь колкость. Он молчит несколько секунд и поедает меня глазами, потом обреченно вздыхает и вертя в руках вилку начинает говорить.
— Что ты скромная девочка с улицы, что шмотки твои из местного торгового центра, что нет на тебе никаких наворотов искусственных, что тачки у тебя нет… Ты не богатая зажравшаяся телочка, или чего хуже охотница за богатыми кошельками…ты просто непосредственная, необычная, смешная и красивая. И я получаю от этого кайф.
— Ух ты… — я как та рыба, выпущенная на берег, несколько секунд просто открываю и закрываю рот не издав ни звука. Я конечно поражена его дедукцией, но как то, честно говоря, неприятно когда тебе в лоб говорят, что одеваешься ты в рыночные шмотки…
— Ладно, — наконец-то обретаю способность говорить, — Но тогда тем более зачем все? ведь деньги всегда идут к деньгам, такой как ты должен быть с равной…это не я придумала, это закон вселенной…закон равновесия..
Он смеется.
— Я смотрю ты мысленно поженила нас и нарожала кучу детишек?
— Хм…пока только одного, а что это плохо? — делаю вид дурочки. Всегда нравилась эта способность… выручает в любой непонятной ситуации сто процентов.
— Милая, мне всего двадцать пять, у меня вся жизнь впереди. Кругом куча вариантов. Я приду в клуб, щелкну пальцем и выстроиться очередь…
— Ладно, вот сейчас ты просто уничтожил мое самомнение…, – наигранно хватаюсь за голову в знак глубокой печали.
— Втоптал? — он издевательски выгибает бровь и смеясь подает мне салфетку. Я беру ее в руки и демонстративно громко сморкаюсь.
— Окончательно и безповоротно, — для закрепления эффекта шмыгаю носом. После чего следует новый взрыв хохота. На нас уже начинают оборачиваться другие посетители ресторана. Похоже нас скоро попросят удалиться.
— Ну так что, друзья? — стараюсь сдержать смех и казаться серьезной.
— Друзья, которые ходят на свидания… — говорит этот наглец и лыбится во все 32.
— Ладно…
— И целуются. — продолжает он. Я же начинаю хмуриться… кто-то тут наглеет.
— Иногда, — выдавливает он из себя. А я комментирую: Какие мы щедрые сегодня, поглядите-ка.
— Очень редко, — уточняю, думая о том, что с таким хитрецом лучше установить рамки дозволенного.
— Ох, чувствую зря теряю время, — издевается он. А сколько-то скорби в голосе.
— Ну ты ведь не какой-нибудь слабак, бросать все на пол пути…, – забрасываю удочку и щурюсь в ожидании.
— Определенно нет.
Дальнейший наш разговор протекает более или менее спокойно. Он рассказывает мне о своей работе, о сотрудниках, о строгом начальстве. Я рассказываю о своей учебе, одногруппниках, о Сашке и даже немного о бабуле Розе. Оказывается, он учился в моем институте, и преподы у нас были общие. Вот уж насмеялись мы, обсуждая некоторых из них. Через час ему всё-таки позвонили и вызвали на труп…
Мы едем в его авто, я наслаждаюсь его близостью, негромкой музыкой, льющейся из приемника, мягкостью и нежностью кожаного сидения и запахом его парфюма. Но в то же время руки трясутся от волнения.
— А мне можно будет подойти посмотреть? — нарушаю я тишину
— Ты думаешь стоит? Там мало приятного, скажу тебе. Может лучше посидишь в машине? — косится на меня Рома и в ожидании изгибает бровь.
— Ага! И пропустить все веселье?!Нет уж, спасибо, — хмурюсь и скрещиваю руки в замок. Раз я настроилась на труп, будет труп, — он смеется, не отрывая взгляда от дороги.
— Ты смешная
— Я пропущу твой обидный комментарий
Подъехав к нужной нам улице, Рома останавливает машину и мы выбираемся наружу. Весь тротуар перед нами заставлен машинами полицейских, скорой, довершает эту картину многочисленная толпа.
— Вау…закрытая вечеринка начинается.
— Пф… — смеется Рома, доставая из кожаной папки какие-то документы.
— Что это? — указываю на листки бумаги.
— Бланки протоколов осмотра места происшествия. Он достает несколько листков и резиновые перчатки. Одевает последние на руки.
Мы подходим в центр толпы и я вижу тело мужчины, лежащее на животе прямо на асфальте. Картина скажу я вам не из приятных. Весь его правый бок и часть асфальта под ним залит кровью, майка в этом месте из серой превратилась в темно бурую. Его голова запрокинута и находится под неестественным углом, рот раскрыт в немом крике, впрочем как и глаза. Меня пробирает дрожь, но я стараюсь не подавать виду. Как странно устроена жизнь, в то время, как мы с Ромой приятно проводила вечер, ужинали в дорогом ресторане, здесь, на другом конце города человека лишили жизни. Был человек, и нет его. Лежит теперь только его хладное тело на обозрение всем желающим зевакам. К убитому походит какой-то мужчина в гражданской одежде и перевернув его на спину, поднимает майку, закрывая тому лицо. Я в оцепенении смотрю на рану на животе убитого, из которой торчит нож. Подпрыгиваю на месте от испуга, когда кто-то сзади хватает меня за локоть.
— Девушка, вам нельзя здесь находиться, — тянет меня в сторону полицейский.
— а… — верчу головой в поисках Ромы, и нахожу его чуть поодаль, разговаривающим с двумя полицейскими.
— Я вместе с ним, — указываю пальцем на Романа.
— Да, да, я тоже с ним, девушка, сказано же здесь нельзя находится посторонним.
Я уже успеваю отчаяться, потому что полицейский все активнее выпихивает меня за ограждение, как Рома оборачивается в мою сторону и замечает меня. Махнув головой, извиняясь перед собеседниками спешит в нашу сторону.
— Эй, старлей, девушка со мной, — он показывает удостоверение полицейскому и взяв меня под другой локоть уводит от него.
— Мир, прости, но я сейчас буду немного занят, не смогу проследить за твоей безопасностью.
— Э…все нормально, работай, я буду твоей тенью, обещаю, что не отвлеку больше
— Так, — он улыбается мне, но улыбка какая-то рассеянная, не касается глаз. Он окликает мужчину, который только что проводил какие-то манипуляции с трупом.
— Егор, привет!
— Привет, Ром.
Мужчины пожимают друг другу руки.
— Что у тебя, рассказывай, — обращается к нему Рома.
— Да что. видишь дом? — он указывает на рядом стоящее частное владение
— Ага
— Жмурика дом, в общем пробили ребята его сотовый, последние звонки. Картинка получается такая: вызвал он проституток, какая-то замута у них там вышла, в общем кокнул его то ли сутенер, то ли сама телка. Но скорее сутенер… с криминалистом поговорить надо.
— Сегодня новенький?
— Ага.
— Плохо… Опера выехали?
— Да, уже взяли их, там целая делегация, три бабы и сутенер, так что сегодня будет у тебя, дружок, увеселительная ночка.
— Ага, фортонуло не подетски.
Я слушаю их разговор и наблюдаю за ними со стороны. Не узнаю Рому. Передо мной совершенно другой человек. собранный, сосредоточенный. Взгляд жесткий, цепкий, тон деловой, можно сказать приказной. Я бы даже сказала, он подавляет всех, находящихся. И перед ним тут еще как считаются. Он отходит от Егора к группе полицейских и начинает раздавать им указания. К такому Роме как сейчас, я бы в машину вчера точно не села бы… тем более не завела с ним разговор о кричащих «нет» трусах.
Стою в одиночестве минут пятнадцать, наблюдаю за действиями сотрудников и поражаюсь их слаженности. Думаю о том, сколько мне еще необходимо узнать и проработать чтобы быть таким же профессионалом.
— Вы не поможете? — поворачиваю голову на звук и вижу Егора, — стоящего рядом со мной. Он протягивает мне несколько исписанных бумаг, в то время как другой рукой пытается удержать норовившую выпасть папку.
— Подержите пожалуйста.
Какой же он рассеянный и смешной. Полная противоположность Ромы.
— Да, конечно, — я хватаю листы бумаги.
— Вот, спасибо, выручили, — улыбается мне Егор, забирая все обратно.
— А вы?
— А я с Ромой. с Романом Викторовичем здесь.
— А… товарищ следователь смотрю уже девушек вместо свидания на место происшествия водит, — ухмыляется мужчина и поправляет очки.
— Нет, я понятая.
— А вы, простите полицейский?
— Суд-мед эксперт, — говорит Егор и достает телефон, видимо смотрит время.
— Ух ты… потрошитель тел, — само собой вырывается у меня, и тут же становится неудобно от своей несдержанности.
— Ага, он самый — смеется во всю Егор.
Следующие полчаса мы разговариваем с Егором. Он оказывается очень дружелюбным, общительным парнем. Терпеливо отвечает на все мои глупые вопросы и даже предлагает провести для меня экскурсию в городском морге. Но каким бы дружелюбным он мне не казался, я отвергаю это заманчивое предложение.
— А вот всегда было интересно, — после некоторой заминке в разговоре, продолжаю свой допрос.
— Валяй…
— А как происходит вскрытие трупа…ну я просто как то читала один отчет. так вот, там даже было написано что у убитого в желудке на момент смерти было.
— Правильно, каждый орган исследуется отдельно…Ну грубо говоря, берешь тело, вытаскиваешь из него все содержимое, раскладываешь в ряд органы и начинаешь исследовать.
— Бе…, – в отвращении закрываю рот рукой и отворачиваюсь. Слышу сзади себя сдавленные смешки, как будто кто-то тщетно пытается сдержать смех.
— Егорка, ты что тут прохлаждаешься? Девушке моей лапшу на уши вешаешь? — к нам подходит Рома и прищуривавшись, одаривает обоих подозрительным взглядом.
— Роман Викторович, вообще-то спасаю твою задницу неблагодарную. Привел с собой и бросил.
— Эй, полегче, я не его девушка, я ж говорю, понятая я… — в ответ на мою реплику я удосуживаюсь двух сомнительных взглядов.
— Ты фото сделал? — повернувшись к Егору уже с совершенно серьезным выражением лица говорит Рома.
— Да, в отдел приеду и сброшу тебе
— Ну все, давай, — они пожимают друг другу руки и Егор направляется к своей машине.
— До свидания, прекрасная незнакомка, и помните, мое предложение в силе, — оборачивается он ко мне.
— Ага, спасибо, — сама не замечаю того, как жмусь к Роме подальше от этого странного человека.
— Что за предложение? — пользуясь моментом он приобнимает меня за плечи и наклонившись, хмуро смотрит в глаза. Серьезный то какой.
— Расслабься, папочка, всего лишь свидание в морге. Он у тебя, смотрю романтик, — нервная улыбка выдает меня.
— Я ему устрою свидание в морге… — смотрим друг другу в глаза целую минуту, и словно по команде начинаем смеяться.
— Слушай, прости, но меня правда ждет та еще ночка. нужно опросить всех, провести сразу очную ставку…по горячим следам.
— Проституток опросить?
— Ага, — смеется, — в общем я не смогу тебя проводить. Он трет подбородок и задумчиво обводит взглядом толпу.
— Погади, есть идея, — Рома подзывает одного из полицейских.
— Как зовут? — дождавшись, когда тот подойдет к нам, задает ему вопрос.
— Паша
— Паш, тебе задание особой важности. Довезешь эту девушку прям до самого подъезда, понял?
— Есть
В знак прощания он просто кивает мне головой и удаляется в сторону сотрудников. А я стою как дурочка…растерянная…почему то брошенная и покинутая. Смотрю на его удаляющуюся спину и чувствую себя глупой маленькой девочкой… Он уходит от меня…такой чужой, отдаленный, недосягаемый. А мне сейчас хочется, чтобы хотя бы на минутку, хотя бы на прощание Рома стал вчерашним улыбчивым парнем, простым, смешным, чтобы не так сильно была видна разница между нами.
— Девушка, — вы едите?
— Ага, — сжимаю себя в кольце рук и следую за ППСником. Мы усаживаемся в полицейский бобик и практически всю дорогу едем молча. Паша несколько раз пытается пошутить, начать разговор, но с меня сегодня достаточно.
— Слушай Паш, останови не доезжая до двора. Не дай бог мама увидит, что меня на бобике привезли, инфаркт хватит. Паша смеется и кивает в знак согласия.
— Хорошо, как скажешь.
Глава 3
Глава 3
На следующее утро я просыпаюсь чуть свет, и долго лежу размышляя. Мне не дают покоя вопросы: Почему он даже не попрощался как следует со мной вчера? И зачем было назначать мне свидание, если знал, что дежурный? Либо так не терпелось увидеться со мной, либо наоборот, все равно. В общем настроение далеко от чудесного, но в конце концов я решаю, что во всем виновато мое больное воображение. На самом деле, все у нас с Ромой в порядке и идет своим ходом. Пока что только дружба с элементами флирта. Останется так, пускай. Перейдёт во что-то большее? Не знаю, хочу ли я этого. Поднявшись с постели, застаю маму уже выходящую из дома. Целую ее на прощание и крепко обнимаю. Умывшись и одевшись быстренько собираюсь и иду в место, где точно знаю, что грустить и скучать не придется.
Пыльный, чихающий автобус через полчаса привозит меня на нужную остановку. С играющей в наушниках музыкой и уже с приподнятым настроением я открываю калитку и захожу в уютный зеленый частный дворик. Лохматый Покер бежит мне навстречу, радостно виляя хвостом и со всего маху прыгает на меня. Я смеюсь, в то время как он, поставив свои огромные лапы на мои плечи облизывает меня шершавым языком.
— И я рада тебя видеть, здоровяк ты мой!
Пообщавшись с псом, подхожу к дому и захожу внутрь.
— Явилась наконец-то! — тут же слышу голос Розы, которая по всей видимости сидит на кухне.
— И я тебя люблю, Роза, — кричу ей из коридора, сбрасывая на ходу кроссовки. Прохожу в глубь дома и попадаю на кухню, где, как я и думала, сидя за столом пьет ароматный кофе Сашкина бабушка, она же Роза. Из магнитофона, стоящего на подоконнике доносятся песни восьмидесятых, а помимо кофе на столе у Розы стоит косметичка.
— Иди ко мне, курочка моя, — протягивает она руки и подойдя ближе, я обнимаю ее крепко-крепко, как родную. От Розы как всегда пахнет лавандовым мылом и, уткнувшись ей в волосы, я с наслаждением вдыхаю этот запах…успокаивающий запах. Обожаю эту старушку. Она идеальное воплощения меня в 65 лет! Никогда ни на что не жалуется, всегда на позитиве и ведет себя так, будто не мы с Сашкой, а она молодая задорная девчонка.
— Кофе будешь?
— Твой кофе я готова пить в любое время суток в любом состоянии, — слышу звонкий смех Розы и ее привычное: «Подхалимка». Усевшись за столом, возле окна, кладу руки перед собой и, уткувшись в них подбородком, с улыбкой смотрю на Розу, пока та занимается варкой своего фирменного напитка. Я буквально физически ощущаю, как меня до конца отпускает нервное состояние. Вообще у Розы в доме такая спокойная и светлая аура, атмосфера уюта и умиротворения, что всегда хочется спать.