Задумавшись о своем, Никита не сразу осознал, что Соня все еще топчется в дверях, не решаясь войти без разрешения.
— Прости, София. Я отвлекся. Заходи. — кивнул он, закрывая крышку ноутбука. — Присаживайся. — легким жестом указал на стильное кожаное кресло возле стола.
Соня лучезарно улыбнулась, смело проходя внутрь. В руках зажат планшет, ручка торчит из небрежного скрученного на затылке пучка волос. Она всегда строго следовала установленным в компании правилам дресс-кода, но даже в официальном костюме умудрялась выглядеть чертовски соблазнительной. Нужно быть слепым, чтобы не заметить ее неоспоримой женственности. И в этом заключался секрет высокого коэффициента заключенных сделок, проводимых Руслановой. Она излучала энергию и неугасаемый оптимизм. Грациозная, пышущая здоровьем, гибкая, как молодая лань, и изумительно-красивая. Но даже огромный перечень достоинств Сони не смог надолго удержать внимание Никиты Скворцова. Хотя… Все могло сложиться иначе, если бы он не погряз с головой в проблемах сестры. На тот момент Никита не мог думать ни о ком, кроме Юли. София поняла и приняла его решение, и сама предложила дружбу. И вот уже пять лет, как она трудиться в его компании, и справляется со своими обязанностями на пять с плюсом.
— Что за лицо? Ты где витаешь? — плюхнувшись в кресло, полюбопытствовала Соня. Ник повел плечами, откидываясь назад. В голубых глазах девушки появились задорные смешинки. — О, я узнаю этот взгляд. Вы помирились? — Отложив в сторону планшет и сложив локти на столе, Русланова подалась вперед. Скворцов не понял сути вопроса, и озадаченно нахмурился.
— А кто-то ругался? — спросил он.
— Ну, как же… — девушка растерялась, и добавила с меньшей уверенностью. — Андрей говорил, что ты пришел на юбилей один. Без хорошенькой блондиночки, которой собирался сделать предложение.
Никита стукнул ладонями по столу и выразительно закатил глаза.
— Я язык ему отрежу. Когда ты успела с ним встретиться?
— Два дня назад. Я показывала две оставшиеся квартиры. Андрей знаком с покупателями и решил лично присутствовать на осмотре.
— Рассказывай. — хмыкнул Ник, насмешливо скриви губы. — У него слабость к рыжим. Вот и подсовывает тебе клиентов. Смотри, папа может проценты натурой спросить.
— Не наговаривай на отца. Андрей — приличный человек.
— Ага! Ты видела его последнюю?
— Да. Хорошая женщина. Но я видела и твою последнюю. И кстати, друг мой, из всех предыдущих вариантов, она показалась мне самой достойной. — Соня широко улыбнулась, блеснула белоснежными зубами. Ник с досадой поморщился.
— Мы с Дианой расстались. — сухо сообщил он, подозревая, что Соня не уйдет без ответов. Почему женщины так обожают сплетни? Им своей жизни мало? Что за потребность сунуть нос в чужие дела?
Энтузиазм на лице Руслановой заметно угас. Она смерила его уничтожающим взглядом, полным наигранного неодобрения.
— Как? Уже? Вы же недавно познакомились! Ник, ты когда-нибудь повзрослеешь? Вот скажи, сколько тебе лет? — девушка прищурила глаза.
— Ну, тридцать. И что? Не улавливаю логики.
— Вот я, как самый старый и преданный друг, сейчас скажу. Жениться тебе надо, Никит. Ты совсем сошлялся. Ни в какие ворота просто. Я уже имена путаю на карточках, когда ты просишь меня цветы очередной подружке послать.
— Ты об этом пришла поговорить? — с опасными негодующими нотками в голосе, спросил Скворцов. — В рабочее время… Поговорить о моей личной жизни, а я, между прочим, твой руководитель. Это за стенами офиса мы друзья, а тут будь любезна соблюдать субординацию.
— Я добра тебе желаю, Ник. — обиделась Соня. Скрестила руки на груди, надулась, как индюк…
— По делу есть вопросы?
— Нет. Я только что сдала офис на Пушкинской. Оплата за полгода вперед. — вздернув подбородок, самодовольно заявила Русланова.
— Умница. Что-то еще? — Никита постучал костяшками пальцев по поверхности стола.
— Мечтаешь меня выпроводить. — проницательно заметила Соня. — Я хотела тебя на день рождения пригласить. Но могу позвонить вечером, во внеурочное время, так сказать.
Скворцов вздрогнул, посмотрел на подругу с раскаяньем.
— Извини, Сонь, я забыл совсем. Прости, а? Когда собираешься отмечать?
— В субботу. — все еще обиженно хмурясь, сообщила София. — Я сняла кафе. Народу будет тьма. Ты же знаешь, как бывает. Позовешь Людку из бухгалтерии, остальные обидятся. Пришлось приглашать всех.
— А меня в последнюю очередь… — иронично заметил Ник.
— Попробуй к тебе подойди. Ты то занят, то злой, как собака. Ой, извини. Деловая этика хромает, каюсь. — Соня прикрыла губы ладошкой и пожала хрупкими плечиками. — Ты один придешь?
— Нет, не один. — взгляд Никиты потеплел, на Русланова заметно оживилась. Начинается… Снова…
— Новенькая? Кто она?
— Ты ее видела. Племянница Дианы.
— Боже! — воскликнула Соня, округлив глаза. — Во все тяжкие подался. А знаешь… — девушка вдруг задумчиво улыбнулась. — Я ведь так и подумала, когда ее увидела.
— Что подумала?
— Что ты здорово промахнулся, выбрав тетю. Но ситуация исправлена. Я рада. Удивительная девушка. Неземная какая-то. Как раз по тебе.
— Это еще почему? — напрягся Ник.
— Она мне Юлю напомнила. Красивая, отстраненная, вся в себе. Ты же у нас любишь спасать несчастных. Помнишь, как мы сошлись? Мне отчим навалял тогда. Я реву, вся в синяках, а ты смотрел на меня, словно я самый родной тебе человек.
— Ты преувеличиваешь. — раздраженно бросил Никита. — Маргарита совсем не похожа на Юлю. Даже отдаленного сходства нет.
— А я не о внешности говорю. Что-то в движениях, жестах… выражение глаз… — Соня насупилась, не сумев подобрать подходящие эпитеты, чтобы описать девушку. — Маргарита стояла и смотрела на меня, слушала, отвечала, но создавалось стойкое впечатление, что на самом деле она где-то не здесь. Словно все, что происходит и движется вокруг нее, не имеет никакого значения. Это даже не пассивность… Не знаю, как объяснить. Но я прекрасно тебя понимаю. Она — красавица. Ради таких, как твоя Маргарита, в древности начинались войны.
— Здесь ты права, Сонь. — кивнул Ник, легкая нежная улыбка тронула чувственные губы. — Я готов драться за нее. Да, вроде, пока не с кем.
— Будь на чеку, малыш. — София вскочила на ноги. — Все, я убегаю. Жду вас обоих в субботу. Договоримся о времени позже. — она многозначительно подмигнула шефу. — Во внеурочное время.
И как только дверь за девушкой захлопнулась, завибрировал сотовый телефон Скворцова. Он потянулся к трубке, размечтавшись, что обсуждаемая только что персона вспомнила о его существовании. Но увидев на дисплее имя вызывающего абонента, заметно приуныл.
— Да, Дим. — недовольно рявкнул он.
— Шеф, тут такое дело… Я твою подругу по одному адресочку возил. Она в подъезд сиганула, а меня оставила в машине ждать. Я отлучился минут на сорок, пообедать. Вернулся, и прождал часа два… В общем, я к этому челу поднялся, а он говорит, что она ушла давно. Поехал домой, там никого. Звоню на телефон, не отвечает. Может, чела… ну, того… тряхануть?
— Я тебя сейчас тряхану, урод. Я тебя для чего к Марго приставил? Меньше стероидов жрать надо, и мозги работать будут. — завопил в трубку Ник. Телефон в руке затрещал, не выдержав силы сжатия. — Почему ты мне не сообщил, что она к кому-то в гости собралась? Что за адрес?
— Да, это… этот. Ну, дядя, вроде, ее. Я слышал, как она ему звонила. О матери поговорить хотела. Я и подумал, что, как там его, к дяде можно. А чо плохого?
— Плохо то, что у тебя жопа вместо головы. Быстро сюда. Повезешь меня к Казанцеву.
— К кому?
— Ну, дебил. — выдохнул Ник, остервенело двинув кулаком по столу. — К челу твоему поедем. Нормально объяснил?
— Да, понял я. Я-то что. Она сказала…
— Ты на кого работаешь, недоумок?
— На тебя, шеф. — тихо ответил Дима. Он так и знал, что от девчонки будут одни неприятности.
— Просто встала и ушла? Ничего не сказала? Может, обмолвилась, что к Ди… Диане поедет? — Никита настойчиво и дотошно допрашивал растерянного Даниила Казанцева, но так и не услышал ни одного вразумительного ответа. Выглядел этот новоиспеченный дядя хуже, чем изъяснялся. Безумный взгляд, подергивающийся в нервном тике правый глаз, растрепанные волосы. Когда Даниил в очередной раз развел руками, промямлив что-то нечленораздельное, Ник обреченно вздохнув, отвернулся и в двадцатый раз набрал номер Маргариты. Гудки идут, но трубку никто не берет. Вот черт! Это просто рок какой-то. Видимо, ему на роду написано вечно искать пропавших женщин. Сначала Юля, потом мама, теперь Марго. Волна паники затопила здравый смысл. Никита судорожно втянул воздух, привалившись плечом к дверному косяку. Казанцев наблюдал за ним с тревогой и недоумением.
— Позвоните Диане. Я думаю, что Маргарита могла отправиться к ней. Она была очень расстроена. — надтреснутым голосом проговорил Даниил. Ник поднял голову, в глазах затаилось отчаянье и страх. — Никита, вы не переживайте так. Прошло мало времени. Возможно, она не успела до дома доехать. А телефон потеряла.
— Ты кого сейчас успокаиваешь? — холодно спросил Ник, переходя на «ты». — Сам можешь Диане позвонить?
— Нет, я с ней много лет не общался. Не лучший повод, чтобы напомнить о своем существовании.
— Что вы за люди такие? — яростно бросил Ник. — Брат и сестра. Я бы у своей Юльки на коленях стоял, лишь бы довольна была, да нет ее.
Даниил неловко отвел глаза. С него хватило душещипательных и откровенных бесед. Перед этим смазливым мажорчиком он отчитываться не намерен.
— Почему сам не позвонишь? — спросил Казанцев.
— Не могу я, понимаешь? — Ник нервно рассмеялся. — Жили мы с ней вместе. А потом Марго приехала. Любовь у нас случилась. А Диана не знает ничего. Я бы давно сказал, да Маргарита паникует.
Данил поджал губы, не вслух ничего не сказал.
— Ладно, давай, дядя. Ты будь на связи. Если что, я свяжусь с тобой. Хорошо? — грубовато спросил Скворцов.
— Да, конечно. Держи меня в курсе.
Дима, фальшиво играющий роль крутого криминального авторитета, и до этого момента, молчаливо подпирающий дверь за спиной шефа, неожиданно подал голос.
— Ты, смотри, дядя, накажем, если обманул.
Ник резко развернулся и дал бугаю смачную затрещину.
— Двигай давай, Кин-Конг недоделанный.
Выходя из лифта, Никита собрался с мыслями и набрал номер друга своего отца. Серьезный такой человечек, со связями в ФСБ. Он иногда помогал, если возникали проблемы с законом. Не бесплатно, конечно.
— Аркадий Семенович? Никита Скворцов беспокоит. Маленькая просьбочка есть. Пустякое дело. Сигнал гаджета отследить можете? Серийный номер, все есть. Да, в сети. Гудки идут. Сколько времени займет? Отлично. Да, папа здоров. Передам. Вы запишете номерок?… Все жду звонка. Нет оперативников не нужно, сами справимся. Спасибо, Аркадий Семенович. Сочтемся.
Ник убрал мобильник в карман и перевел дыхание.
— Дим, у тебя выпить нет в машине? — спросил он, взглянув на испуганно топчущего на месте непутевого охранника.
— Не, я на работе не употребляю. — покачал головой Дима.
Скворцов собирался ляпнуть что-нибудь обидное, но во время остановился. Итак, перегнул палку. Разошелся не на шутку. Оскорбил этого дебила, чтоб ему…
— В машине подождем. Сейчас Аркадий перезвонит, и поедем. — вполне миролюбиво сказал Скворцов, открывая дверцу автомобиля.
Мучительно долго тянулось время в ожидании ответа Аркадия Семеновича. Ник выкурил полпачки сигарет и несколько раз порывался сбегать в магазин за вискарем. А когда долгожданный звонок состоялся, Скворцову оставалось только развести руками и признать себя полнейшим идиотом и паникером. Судя по координатам телефона Марго, в данный момент она находилась дома.
— Бред какой-то. — пробормотал Ник. — Поехали, Дим. Так какого черта она трубку не берет?
Недолгое состояние облегчения испарилось, как только они с Димой, обойдя оба этажа коттеджа, не обнаружили следов пребывания в доме пропавшей девушки.
Словно сквозь землю провалилась. Никита бесперебойно звонил на ее сотовый, надеясь услышать звонок. Семеныч не мог ошибиться. Она должна быть где-то рядом.
Отчаявшись, Ник уселся на ступеньках крыльца и закрыл ладонями лицо. Не одного здравого предположения. Все кошмары прошлого ожили в одно мгновение. Мужчину затрясло. Семь лет он не чувствовал себя беспомощным и уязвимым, жил, как хотел, спал, с кем хотел, и на тебе. Здравствуйте, получите и распишитесь.
— Ник, Берта пропала. Загон нараспашку. Может, твоя подруга с ней гулять отправилась? — появившись из сада, предположил Дима.
— Марго Берту терпеть не может. — подняв голову, безжизненным голосом ответил Скворцов.
Они нашли Берту за домом. На примятой траве, рядом с розовым кустарником. Сначала мужчины подумали, что собака спит, но когда Дима перевернул животное, поняли, что она уже несколько часов, как мертва. В горле Берты торчали ножницы.
Ник какое-то время смотрел остекленевшими глазами на любимого питомца, принявшего страшную смерть. У него в голове не укладывалось, кто мог сотворить подобное. Сознание оставило Скворцова на долю секунды, и он пошатнулся.
— Шеф… — тихо позвал Дима. Никита проследил за движением ноги водителя, который что-то нащупал в траве.
Крик застыл в горле, в голове мелькнула жуткая мысль, предположение, догадка. И когда он узнал предмет под ногой Димы, его стошнило. Прямо на цветущие розы.
Аркадий Семенович никогда не ошибался. Телефон действительно находился здесь. Рядом с телом убитой Берты.
Глава 12
Я думал, что смогу обнулить свое прошлое, забыть о боли, о гнетущем чувстве вины и ночных кошмарах. Семь лет назад я позволил отцу вернуться, принял и простил. Но не смог понять. Он пообещал мне, что вместе мы найдем способ жить дальше так, словно нечего не случилось. Я поверил ему, и какое-то время мне удавалось существовать с этой верой. Я притворился, что стал другим, освободился от страшных воспоминаний. Но ничто не исчезает бесследно. Память нельзя стереть одним желанием. Сколько не беги от себя, подсознание выведет тебя к тому берегу, с которого ты опрометчиво прыгнул в бездну. И, наверно, смысл происходящего заключен в том, смогу ли я устоять… на этот раз.
Никита Скворцов
Диана судорожно искала в сумочке племянницы мобильник, визитки или любой другой источник, из которого женщина смогла бы извлечь необходимую ей информацию. Вывалив все содержимое прямо на пол, Ди критически осмотрела беспорядочно разбросанную гору женских штучек. Расческа, кошелек, флакон духами, помада, тушь, запасная прокладка, ручка и пустой блокнот, брелок с ключами, кредитные карты и даже катушка ниток с иголкой. Среди массы необходимых каждой девушке безделушек, телефона не оказалось. Диана выругалась, с досадой закусила губу, откинула со лба светлую прядь волос. Взгляд метнулся к спящей на диване Маргарите. Даже под действием сильного успокоительного, введенного Дианой полчаса назад, девушка продолжала беспокойно вздрагивать и метаться.
— Соберись, Диана. Думай. — вслух сказала женщина, собирая содержимое сумки Марго обратно. — Что же с тобой случилось, Гошка. Что ты натворила? — бормотала Диана, чувствуя, что с каждой минутой беспокойство и паника возрастают. В вещах Марго отсутствовал не только телефон, но и пузырек с таблетками. Неужели она снова пропустила прием лекарств? Или срыв спровоцировало что-то другое?
Отводя глаза от бледного лица племянницы, Диана Казанцева заставила себя встать на ноги и пройти на кухню. Открыла холодильник, взяла бутылку виски, достала стакан из мойки, бросила в него пару кубиков льда, плеснула спиртное. Хлебнула напиток, горло обожгло, очень крепкий виски. Села на угловой диванчик, продолжая делать большие глотки из стакана, пока не осушила все содержимое. В желудке потеплело, в голове появились первые признаки опьянения. Кто как, но Ди под градусом соображала лучше. Расшатанная нервная система постепенно приходила в норму. Собраться с мыслями, определить с дальнейшей схемой действий. Нельзя просто сидеть и ждать чуда. Разложить произошедшее по полочкам. Попытаться понять…
Но как?
Час назад, когда в дверь позвонили, Диана не могла и представить, что ей предстоит увидеть. На пороге стояла Марго, в ужасном состоянии. Размазанная по лицу косметика, безумный лихорадочный взгляд, растрепанные волосы с застрявшими в них частицами листьев и травы, брючный костюм в грязи и бурых пятнах. Она раскачивалась, как маятник, глядя перед собой и нечленораздельно бормоча под нос, прижимала к груди туфли, ноги босые, со следами запекшейся крови, ногти на пальцах рук обломаны. Диана никогда не видела Маргариту такой. Испуганно отшатнувшись, она позволила девушке войти. Казалось, Марго даже не узнавала Диану, прошла в комнату, села на пол возле дивана, прижала колени к груди и обняла их. Не шелохнулась в течении нескольких минут, потом снова начала раскачиваться и завывать. Диана приблизилась к ней, присела рядом, дотронулась до волос. В ноздри ударил металлический запах. Кровь. И Ди испугалась, никогда прежде ей не было так страшно. Даже в прошлом, когда пыталась бороться с болезнью сестры… Мирослава была агрессивна, но неспособна на насильственные действия по отношению к другим. Ее гнев был четко направлен на саму себя. Остальные просто мешали ей, мешали ненавидеть себя, возвращали в мир, который Мира презирала, которого боялась. Болезнь Марго проявлялась иначе. Она была сильнее, и подолгу могла удерживать психику в стабильном состоянии, но во время срывов совершенно теряла контроль. Она представляла опасность для тех, кто оказывался рядом в моменты помутнения ее рассудка. И почувствовав на себе прикосновение рук Дианы, Маргарита разразилась потоком отборной брани. Она говорила фразы, полностью лишенные смысла, не связанные между собой. Нелогичная агрессивная речь, сквернословие и ярость. Марго отбросила Диану в сторону с невероятной силой, которую сложно заподозрить в хрупкой на вид девушке. Справившись с первым приступом паники и шока, Диана выбежала из комнаты, и направилась в ванну, где хранила аптечку, набрала в шприц сильное успокоительное и вернулась к бушующей племяннице. Каким-то чудом женщине удалось сделать Маргарите укол, и девушка постепенно угомонилась. Диана даже смогла уговорить ее прилечь на диван.