— Как пожелаешь.
Несмотря на то что Грейс полночи репетировала, как обратится к нему, подготовленные слова пришли не сразу. Она засунула руки в карманы и сделала несколько шагов.
— Я тщательно все обдумала и приняла определенные решения. Во-первых, хочу повторить: мне очень не нравится то, что вы оба сделали. Я не предмет товарообмена. Считаю твои действия предосудительными и недостойными джентльмена.
Грейс подождала, не станет ли он защищать себя.
Джек молчал.
— Во-вторых, мне очень хотелось упаковать свои вещи, оставить этот дом и никогда больше с тобой не встречаться. Твой поступок был непростительно жестоким, я потеряла к тебе всякое уважение. Ч... чувства я питала к человеку, которого, мне казалось, я знала. Ты совсем другой.
— Грейс, послушай...
— Позволь мне закончить.
Джек стиснул зубы.
— Тем не менее, остается факт, что я незамужняя женщина с ограниченными средствами к существованию. У меня отложена небольшая сумма за публикацию моих акварелей, но ее недостаточно, если я покину дом отца и захочу жить одна. А поскольку он участвует в этой гнусной сделке, я отказываюсь жить в его доме. Вот почему я решила, что мы должны, как и собирались, пожениться через пять дней.
— Что?! — Джек изумленно раскрыл глаза. — Ты не отменишь нашу свадьбу?
— Нет. Только у меня есть условия.
— Какого рода?
— Я хочу, чтобы половина денег, указанная в договоре, была положена в банк только на мое имя, и на них ты, как мой муж, передаешь мне все настоящие и будущие права...
Джек растерянно молчал.
— Доход от моих рисунков тоже остается мне. Если я приму какие-либо дополнительные заказы, эти средства будут в полном моем распоряжении.
— Интересно, — заметил Джек, скрестив руки на груди. — Что еще? Полагаю, ты не закончила?
— Я хочу иметь дом в сельской местности, записанный на мое имя. — Он молчал, и она продолжила: — Удобный, уютный, в местности по моему выбору. Moжет, Кент или Эссекс, где-нибудь на побережье, там не очень долгие и холодные зимы.
— И что ты собираешься делать с этим домом?
— Жить в нем, разумеется.
Джек с недоумением смотрел на нее:
— Ты хочешь, чтоб мы жили в доме на побережье?
— Нет. Там я собираюсь жить одна. А ты можешь обосноваться в Лондоне или где тебе нравится. Мне это безразлично.
— Так, объясни. Мы поженимся, но жить будем врозь?
— Правильно.
— Ты думаешь, люди не заметят, что ты оставила меня, едва произнеся клятвы? Твой отец, например? Зная Данверса, я уверен, что он может отказаться от выплаты оставшейся суммы, если мы расстанемся.
Грейс кивнула:
— Более того, если мы сделаем это сразу после свадьбы, он может потребовать, чтобы наш брак признали недействительным. В таком случае я вряд ли получу свою часть денег. Возможно, отец будет настаивать, чтобы ты вернул ему свой карточный долг.
— Ты, оказывается, довольно практична, — сухо произнес Джек.
— Конечно. Я согласна жить с тобой под одной крышей первые несколько месяцев брака. Полагаю, до конца сезона, чтобы исключить всякие подозрения. Когда светское общество начнет в конце лета покидать Лондон, я спокойно уеду в свой новый загородный дом, а ты можешь отправиться... куда захочешь.
— Даже к дьяволу?
— Если тебе нравится, — с деланным безразличием сказала она.
Джек бросил на нее пронзительный взгляд:
— Ты знаешь, пойдут разговоры.
— Ну и что? Насколько мне известно, большинство аристократических пар в основном проводят время раздельно. Мы с тобой не станем исключением.
— Ты ведь понимаешь, если мы женаты, то на всю жизнь. Можно расстаться, но развода не будет.
Сердце у нее сжалось от его ледяного тона. Да и конец их отношений был таким же холодным и серым, как этот зимний день в саду.
— Если даже он возможен, меня это не интересует. Я не собираюсь еще раз выходить замуж. Раздельное проживание меня вполне устраивает.
Джек перевел взгляд куда-то вдаль.
— Ты уверена, что хочешь именно этого?
— Абсолютно. Мной уже достаточно манипулировали, и я теперь мечтаю о независимости. А если мы заключим соглашение, оно это гарантирует.
Грейс крепко сжала руки, подавляя волну эмоций, чтобы не заплакать или, что еще хуже, не потерять уверенности. Пока он смотрел вдаль, она изучала профиль когда-то любимого человека, скрывающего лицемерное сердце лжеца.
Ее решимость сразу окрепла.
— Я думала, ты воспримешь мое предложение с облегчением. Если я отменю свадьбу, ты снова окажешься по уши в долгах моему отцу. А согласившись на мои условия, обретешь не только свободу, но и богатство в придачу, хотя и немного меньшее, чем ты рассчитывал.
Джек перевел взгляд на нее. Смотрел долго и молча.
— Хорошо, Грейс, — наконец сказал он. — Пусть будет по-твоему.
— Как ты думаешь, твой стряпчий может оформить наш договор перед свадьбой? Я не хочу, чтоб между нами возникли недоразумения.
Глаза у него вдруг сверкнули от гнева.
— Не волнуйся, их не будет. И стряпчий не требуется. Можешь не считать меня джентльменом, но свое слово я держу всегда. Ты получишь свои деньги и свой дом без всяких условий, как договорились. Если этого недостаточно, можем сейчас пойти к твоему отцу и все отменить.
Грейс опустила глаза, поняв, что зашла слишком далеко.
— Нет. Я тебе верю.
— Хорошо. И еще одно. Пока мы наедине, ты можешь презирать меня, но до конца праздников должна притворяться, что у нас все замечательно. До свадьбы все будут наблюдать за нами, ожидая увидеть счастливую пару. Ты сможешь последние несколько дней выказывать хотя бы сдержанную любовь ко мне? Иначе твой план теряет всякий смысл.
Она вскинула подбородок.
— Если ты мог, то и я постараюсь сыграть воображаемую любовь.
— Тогда вернемся в дом. — Мрачно улыбнувшись, Джек предложил ей руку. — Я не хочу, чтобы ты окоченела.
Но дрожь пробрала Грейс именно сейчас, когда она поняла, что сделала.
Глава 18
Грейс шла в сопровождении отца по проходу, не замечая ни красоты часовни, ни многочисленных членов семьи и друзей, сидящих на отполированных скамьях черного дерева. Она полностью сосредоточилась на том, чтобы не споткнуться на сверкающем беломраморном полу.
Грейс даже не обратила внимания на бесподобную роспись куполообразного потолка часовни с лазурным небесным сводом и ангелами с неземными лицами. Не видела она и пышных роз в высоких изящных вазах, которые наполняли воздух благоуханием!
Она сознавала только реальность этого момента, тот факт, что сегодня ее бракосочетание — самый ужасный день в ее жизни. А ведь совсем недавно она ждала его с радостным предвкушением счастья.
Когда отец подвел ее к алтарю и вдруг остановился, Грейс покачнулась от неожиданности, ей потребовалось некоторое усилие, чтобы устоять на ногах.
— Ты в порядке, Грейси?— прошептал он, беспокойно нахмурив брови.
— Конечно.
Она заставила себя улыбнуться, как делала уже сотни раз в последние несколько дней. Ответ, похоже, удовлетворил его.
Потом на месте отца вдруг появился Джек и осторожно положил ее ладонь на рукав своего темно-синего сюртука.
— Руки у тебя как лед, — тихо сказал он.
Не получив ответа, Джек вздохнул и знаком велел епископу начинать церемонию.
Каким-то образом Грейс удалось произнести нужные слова в нужное время и остаться спокойной, когда Джек надел ей широкое золотое кольцо на тот палец, где уже был сверкающий бриллиант. Она пристально глядела на эти символы свадебного обряда, но сейчас они не имели никакого значения.
Под одобрительные возгласы и поздравления они вышли из часовни, однако Грейс сразу поняла, что суровое испытание для нее только началось.
В бальном зале Брэберна ей пришлось принимать поздравления, радостно смеяться и притворяться счастливейшей женщиной в Англии. Когда одна пытка закончилась, началась другая.
Джек проводил ее в столовую для приемов, где был подготовлен изысканный свадебный завтрак. Они заняли почетные места, и Грейс позволила ему наполнить ее тарелку восхитительными деликатесами. Она пыталась найти хоть какое-то утешение в очень вкусной еде. К несчастью, девушка совсем лишилась аппетита, поэтому двигала по тарелке маленькие кусочки, чтобы никто даже не заподозрил, что она едва прикоснулась к образцам кулинарного искусства.
Тем не менее, Джек это заметил и неодобрительно взглянул на ее тарелку:
— Почему ты ничего не ешь?
— Я не голодна.
Он улыбнулся в ответ на улыбку одного из кузенов, поднявшего свой бокал в молчаливом поздравлении, и затем наклонился к жене.
— Что-то не верится. Перед церемонией ты выпила только чашку чаю.
— Оставь меня, пожалуйста.
— Съешь хотя бы что-нибудь. Ты очень бледная. Тебе ни к чему падать в обморок прямо здесь.
Грейс опять заставила себя улыбнуться:
— Не беспокойтесь, милорд. Я не поставлю вас в неловкое положение.
— Меня не волнуют приличия, я не хочу, чтобы ты заболела.
— Я прекрасно себя чувствую, — солгала она.
Когда Джек положил в рот копченую рыбу и начал жевать, Грейс не смогла удержаться от гримасы. Выпив вина и промокнув рот салфеткой, он тихо спросил:
— Ты ведь не беременна?
— Нет! — испуганно выпалила она.
Как он смеет задавать ей подобный вопрос в присутствии всех родственников и друзей! Джек изучающе смотрел на нее.
— Ты уверена? Прошло всего несколько дней с...
— Абсолютно уверена.
Мило улыбаясь тем, кто мог наблюдать за ними, она пригубила свой бокал в надежде, что спиртное уменьшит ее раздражение.
— Ты немного ободрилась и порозовела. Думаю, мы сможем использовать кое-что еще.
Не дав ей понять, что он имеет в виду, Джек наклонился и поцеловал ее. На миг Грейс замерла от удивления, а потом ответила ему. Но внезапно к ней вернулась память о том, что их разделило, и она прервала поцелуй. Джек провел кончиком пальца по ее вспыхнувшей щеке.
— Так-то лучше. Здоровая и розовая. А теперь, может, все-таки поешь, чтобы доказать мне, что утром тебя не тошнило?
Если б никто в комнате не смотрел на них, она бы дала ему пощечину. Видимо, сознавая опасное направление ее мыслей, он предупреждающе выгнул бровь. Чтобы сдержаться, Грейс крепко сжала рукой подлокотник кресла.
Джек снова поднял бокал и выпил. Некоторые из мужчин сделали двусмысленные замечания в его адрес.
Кивнув, он добродушно ухмыльнулся.
Грейс смотрела в тарелку, испытывая большое желание швырнуть салфетку на стол и выбежать из комнаты. Еще несколько часов, напомнила она себе, потом у нее будет возможность прекратить эту комедию. А пока нужно притворяться, что она безмерно счастлива. Наклонив к Джеку голову, она прошептала:
— Ты отвратителен.
— Ешь свой завтрак, Грейс.
— Тебе-то какое дело?
Джек ответил ей долгим многозначительным взглядом. Опустив ресницы, чтобы скрыть ненависть, сверкавшую в ее глазах, она съела маленький кусочек ветчины.
— Возьми еще, — предложил он. — Миндальный бисквит с кремом очень хорош. На твоем месте я бы его попробовал.
Грейс уже хотела отказаться, когда ее желудок отчетливо заурчал. К своему ужасу, она поняла, что голодна. Очень голодна. Так что, уступить его деспотизму? Нет, лучше она потерпит, чем доставит этому негодяю хоть каплю удовольствия.
С другой стороны, кому она делает хуже? Целую минуту Грейс вела борьбу с собой. Глядя в тарелку с очень аппетитной едой, она вдруг решила, что голод заглушил гордость. Пусть Джек злорадствует, если хочет. Какое это имеет значение? Однако вместо миндального бисквита она взяла кусок апельсинового пирога, который просто гаял во рту.
Краем глаза она увидела, что Джек улыбается, и прошептала:
— Я тебя ненавижу.
Его улыбка исчезла.
— Наслаждайся едой. Впереди еще целый день, пока мы сможем уехать.
Зная, что он прав, Грейс приступила к еде.
Несколько часов спустя толпа родственников, друзей и гостей проводила Джека и Грейс в свадебное путешествие.
Когда слуга захлопнул дверцу и карета тронулась, они наклонились к окну, чтобы попрощаться с провожающими. Джек увидел, как мать вытерла слезу, прежде чем взмахнуть платком.
Дом быстро скрылся из виду.
Грейс тут же пересела на противоположное сиденье, подальше от мужа, и, отвернувшись, смотрела в окно.
Джек вздохнул. Это будет очаровательный медовый месяц!
Решив, что пока не стоит даже пытаться вывести жену из дурного настроения, он глядел в окно. Слава Богу, что прихватил с собой несколько книг. Похоже, у него будет масса времени насладиться одиночеством.
Конечно, Грейс права, он заслужил ее гнев и даст ей некоторое время, чтобы преодолеть разочарование. Но раз они теперь женаты, им придется найти способ ладить друг с другом.
А пока он может поспать. Скрестив руки на груди, Джек закрыл глаза.
Как он посмел заснуть, с негодованием думала Грейс. Она уже была готова ударить его ногой, но потом сочла такой поступок чрезмерным.
Да, гнев не принесет ничего хорошего ни ей, ни ему. Но если она перестанет ненавидеть его за то, что он сделал, между ними все будет кончено.
Грейс вытерла слезы, глядя в окно на проплывающие мимо заснеженные поля, которые мерцали под солнцем, будто искрящиеся бриллианты. Когда у нее устали глаза, девушка крепко зажмурилась, прижалась к роскошной обивке сиденья и через несколько минут уснула под ритмичное покачивание кареты.
Уткнувшись лицом мужу в плечо, она согрелась, расслабилась и устроилась поудобнее.
— Джек...
— Спи. Я внесу тебя.
Как мило. Нахмурившись, она очнулась. Куда это, интересно, собирается ее нести этот ловелас?
Лишь когда Джек поднял ее на руки, Грейс толкнула его:
— Что ты делаешь? Где мы?
— У нашего коттеджа. Я помогаю тебе выйти из кареты.
— Не стоит утруждаться. Отпусти меня немедленно.
— Грейс, не будь такой,— вздохнул он.
— Какой? — Окончательно проснувшись, как будто ей высыпали на голову ведро снега, девушка стала вырываться. — Я говорила, чтоб ты не прикасался ко мне. Что здесь непонятного?
Джек стиснул зубы, потом вдруг опустил ее на сиденье и быстро выбрался из кареты. Ей понадобилась целая минута, чтобы прийти в себя, и когда слуга помог ей выйти, мужа уже не было рядом. Она посмотрела на коттедж. В другое время, вероятно, нашла бы его очаровательным, но сегодня и смотреть на него не хотелось. Вздохнув, Грейс толкнула дверь.
Внутри было очень тепло. Из главной комнаты с большим каменным камином, где пылал огонь, шел коридор, на противоположной стороне которого находились маленький кабинет, столовая и кухня.
Оттуда и появилась хозяйка. Поприветствовав Грейс радушной улыбкой, она повела ее наверх и открыла дверь в одну из двух комнат.
— Надеюсь, вам будет удобно. Тут горячая вода и полотенца, ужин будет на столе, как только вы и его светлость будете готовы.
— Простите, — остановила приветливую женщину Грейс, когда та собралась выйти. — Я очень устала после дороги. Нельзя ли прислать мне ужин сюда?
Та немного удивилась, но потом быстро ответила:
— Конечно, миледи. Как пожелаете.
Миледи...
Сначала Грейс не поняла, что хозяйка обращается к ней. Да, ведь теперь она замужняя дама, с новым именем и высоким титулом. Хотя она чувствовала себя потерянной и одинокой, связанной с человеком, который ее не любит и не полюбит никогда.
Попросив хозяйку прислать ее служанку, Грейс налила воду в фарфоровый таз, вымыла руки и умылась.
Остаток вечера прошел медленно, пока она ждала, не придет ли Джек и не потребует ли, чтобы она присоединилась к нему. Он так и не появился. Ни когда она ужинала одна в своей комнате, ни позже, когда готовилась ко сну, болтая с горничной о всякой ерунде.
Если б Грейс не слышала, как Джек разговаривает с одним из слуг, она бы даже не знала, что он находится в доме.