Грейс ничего не узнает, он позаботится об этом. Так что никаких причин для беспокойства нет. Вообще.
— Кажется, где-то тут был лабиринт, — сказал он, изгоняя неприятные мысли. — Да вот же он. Вам нравятся запутанные ходы? Не боитесь?
Грейс покачала головой. При ярком солнце глаза у нее были скорее голубыми, чем серыми, рыжие волосы под шляпкой ярко блестели. Ему вдруг захотелось освободить их, запустить пальцы в распущенные пряди, а потом жадно целовать ее, пока она не захочет большего. Джек чуть не протянул к ней руку, но вовремя остановился.
— Тогда войдем? — спросил он. — Если хотите, можно устроить игру и посмотреть, кто из нас первым окажется в центре.
— Я не была в лабиринте с самого детства, — призналась Грейс.
— Значит, пора оживить далекие воспоминания.
И он повел ее к входу. Тщательно подстриженный самшит образовывал непроницаемую живую стену, пахло травой, нагретой солнцем, две бабочки порхали на легком ветерке. Но Джек не замечал ничего, кроме девушки, идущей рядом, и с нетерпением ждал начала игры.
— Я даю вам фору, пока считаю до десяти. — Он поставил сумку Грейс в укромное место у входа, затем скрестил руки на груди и повернулся спиной к началу лабиринта. — А теперь вперед. Раз!
Она побежала.
— Два! — Он повысил голос. — Я все еще слышу вас.
Кусты зашуршали, когда Грейс натолкнулась на препятствие.
— Три!
Судя по звуку, она была уже далеко.
— Четыре!
Джек услышал «о, чтоб тебя» и улыбнулся, пытаясь определить, насколько глубоко девушка забралась.
— Пять!
Звуки шагов стихли. Он боролся с желанием повернуться.
— Шесть!
Не стоило давать ей так много времени.
— Семь!
Что, если она его обгонит?
— Восемь!
Что, если нет?
— Девять!
Почти все.
— Десять!
Круто развернувшись на каблуках, он бросился в лабиринт.
Грейс закусила губу, чтобы не засмеяться, пока бежала по узкому коридору.
Вскоре лорд Джек закончил счет, в отдалении зашуршали кусты, и она подумала, не оказался ли он в той же ловушке, куда недавно забежала она сама. Но с его ловкостью и находчивостью тот скоро выберется из тупика.
Значит, нельзя терять ни секунды. К несчастью, каждый поворот напоминал предыдущий, а каждый угол заманивал в вероятную ловушку. Остановившись возле проема в зеленой стене, Грейс взглянула направо, потом налево, чтобы выбрать правильное направление.
Она уже не слышала Джека: несмотря на высокий рост и солидную комплекцию, он умел двигаться совершенно бесшумно. Теперь девушка понимала, что должна чувствовать лань, которую преследует опытный охотник. Сердце у нее глухо стучало, дыхание было прерывистым — не от страха, а от возбуждения.
Грейс наугад выбрала направление и помчалась вперед. Но этот путь увел ее только глубже в лабиринт, заставляя делать сужающиеся круги, один путанее другого.
Она дважды поворачивала назад, всякий раз опасаясь, что столкнется с лордом Джеком. Однако время шло, а тот не появлялся, видимо, тоже попал в затруднительное положение. А еще Грейс вдруг осознала, что они здесь совершенно одни, поскольку не было даже намека на человеческие голоса или какое-либо движение.
Наконец Грейс почувствовала, что приближается к центру лабиринта, ее цель совсем рядом. Но отыскать Джека опять не удалось.
Она снова повернула и опять неудачно, попав в квадратный тупик, из которого уже не было другого выхода. Тогда она бросилась назад, к тому месту, где обозначился проем в живой изгороди.
Грейс уже пробегала сквозь него, когда мужская рука железным кольцом обхватила ее талию. Она пронзительно вскрикнула и, развернувшись, увидела Джека.
— Я вас догнал! — с нескрываемым торжеством произнесен.
— О, вы напугали меня! Вы бесшумны, как ветерок.
— А вы легки, словно газель, скользя между рядами зелени, как туман. Иногда мне даже казалось, что я потерял ваш след.
— Это коварный лабиринт. Хотя центр совсем рядом. Может, попробуем его найти?
Он покачал головой:
— Я уже нашел то, что искал.
Сердце у нее подпрыгнуло, когда он вдруг принялся развязывать ленту ее шляпы.
— Что вы делаете, милорд?
— Требую платы, — улыбнулся Джек. — Я вас отыскал и заслуживаю награды.
— Игра еще не окончена.
— Тут вы правы. Самое интересное только начинается.
Он бросил шляпку в сторону и, не дав Грейс времени на размышление, поцеловал ее. Девушка замерла, совершенно не готовая к такому повороту событий. Его рот был удивительно теплым и мягким, а поцелуй настолько требовательным и возбуждающим, что у нее по телу побежали мурашки, несмотря на жаркое солнце.
Она заставила себя откинуть голову.
— М... милорд, что вы делаете?
— По-моему, вы уже спрашивали меня об этом. Я думаю, ответ ясен.
Нежно помассировав большим и указательным пальцами мочку ее уха, он поцеловал ее в шею.
— Да... только я не понимаю, — чуть дыша, сказала Грейс. — Вы же относитесь ко мне... как к сестре.
— Вы уверены? — вкрадчиво произнес Джек и крепко прижал ее к своему телу. — А это выглядит как — по-братски?
Грейс действительно почувствовала твердую выпуклость, упиравшуюся в нее чуть выше места соединения ее бедер. Что происходит? Ведь не может быть, чтобы она возбудила его — такая некрасивая и высокая. Невозможно поверить, что этот человек, великолепный образец мужчины, захотел ее, Грейс Данверс, которая никогда не была настолько соблазнительной, чтобы вызывать желание. Даже Терренс, неоднократно делавший ей предложение, и то ни разу не позволил себе никаких вольностей.
А сейчас Джек Байрон, искушенный распутник и сердцеед, который мог выбрать любую женщину, демонстрировал свою увлеченность ею, незаметной простушкой.
— Послушайте, ведь я вам совсем не нравлюсь!
— Нет? — Он снова поцеловал ее в губы, затем в щеку и в висок. — Значит, вы продолжаете ошибаться в моих чувствах, да и своих собственных.
Девушка нахмурилась:
— Что вы хотите этим сказать?
— Может, вы и не так красивы в традиционном смысле, но это совсем не означает, что вы непривлекательны. Вы необыкновенно хороши с этим внутренним сиянием, которое намного превосходит то, что считается в наши дни, красотой. Возьмем, к примеру, ваши глаза.
— Ну и что в них особенного?
— Вы когда-нибудь замечали, как они меняют цвет в зависимости от вашего настроения?
Грейс растерянно покачала годовой.
— Знаете, когда вы счастливы, они чисто голубые, как небо. А когда чем-то недовольны или задумались, становятся серыми, даже серебристыми, как легкий предрассветный туман над озером. Я думаю, ни у одной другой женщины нет таких глаз. Прекрасных, бездонных, в которых может утонуть мужчина, если не будет осторожен. Что же касается вашего роста... — продолжал он, прокладывая дорожку поцелуев от ее брови к подбородку и шее, — ...то я сам высокий. Мне нравится, что я могу обнимать вас, любоваться вами. Это так восхитительно! — Он медленно поцеловал ее в губы. — Вы мое идеальное дополнение, Грейс.
Он слегка двинул вперед бедра и услышал ее прерывистый вздох.
— Понимаете, что вы со мной делаете? — Джек положил руку ей на грудь. — А я — с вами?
Сосок у нее затвердел и предательски уперся в его ладонь. Ноги подкосились, и, если б он ее не держал, девушка наверняка бы упала на землю.
— Обнимите меня за шею.
Дрожа, Грейс выполнила просьбу, и в результате их тела еще крепче прижались друг к другу.
— Я не слишком настойчив? — прошептал он, продолжая поглаживать ее грудь.
Тупая боль между ногами все усиливалась, Грейс невольно застонала.
— Не останавливайтесь, ваша светлость.
— Джек. — Он еще крепче прижал ее, — Впредь называйте меня по имени.
— Да, милорд. Да, Джек.
Его имя, произнесенное ею, будто освободило его от самоограничения, и он с такой одержимостью поцеловал Грейс, что все разумные мысли вылетели у нее из головы.
Она вздрогнула, когда его рука скользнула ниже и широкая ладонь начала гладить ягодицы.
— Я без ума от ваших губ, — пробормотал он. — Приоткройте их немного.
Она безрассудно подчинилась, и его язык тут же оказался внутри. Сердце у нее колотилось от потока новых ощущений, нервные окончания возбудились в тех местах, где, как она считала, нервов вообще нет.
Грейс со стоном отдалась восхитительному скольжению его языка, сплетавшегося с ее. Джек показывал ей, как отвечать, как следовать его примеру и повторять все, что делал он. Видимо, одобряя ее неумелые попытки, он упрашивал проделывать их снова и снова.
Даже когда его пальцы начали расстегивать пуговицы на спине платья, Грейс приняла это без возражений, слишком увлеченная тем, что испытывала впервые в жизни. Он раздвинул коленом ей ноги, чтобы встать между ними, и вздрогнул, когда девушка по его примеру неуверенно сделала круговые движения своим языком. Потрясающее ощущение ударило ему в голову, как шампанское.
Джек знал, что не должен спешить, ведь он хотел ограничиться всего лишь несколькими безобидными поцелуями. Но теперь ее близость настолько возбудила его, что было удивительно, как восставший член еще не вырвал застежку его панталон. Может, удастся хотя бы найти маленькую лужайку, где он мог бы взять ее. Грейс уступила бы. Она готова к этому не меньше, чем он. Без всяких предисловий он мог поднять ее юбки и войти в упругую, влажную глубину.
Однако, несмотря на его страстное желание, раздражающая искра совести напомнила ему, что Грейс девственница и твердый кусок земли совсем не подходящее место для занятий любовью.
А это произойдет с ней впервые, тут сомнений быть не может.
Она даже никогда еще не целовалась, судя по ее неопытным губам. Внезапно Джеком овладело неистовое чувство собственности, желание, не откладывая получить удовлетворение, которое вообще не соответствовало его обычному снисходительному отношению к сексу, тем более — к эротическим ласкам целомудренных девушек. До сих пор невинность партнерши его не интересовала. Наоборот, он всегда предпочитал опытных женщин, которые знали, чего ждут, и получали удовольствие от возможности изучить границы своей чувственности. Девственницы же приносили одни хлопоты.
Но теперь его сильно волновало сознание, что он будет у Грейс первым. Единственным мужчиной, имеющим привилегию учить ее всему, что она должна знать о страсти и глубине сексуального удовлетворения.
Джек вздрогнул при мысли об удовольствии, которое они получат вместе, когда девушка окажется в его постели. Нет, он не возьмет ее сегодня, как бы его тело ни требовало этого. Ему хочется лишь последнего глотка амброзии, прежде чем оторваться от нее.
Потянув вниз лиф, он распустил шнуровку корсета настолько, чтобы освободить грудь. Она вскрикнула от удивления, смешанного с удовольствием, когда он приподнял ладонью грудь и стал нежно массировать чувствительное место языком, постепенно сужая круг, пока слегка не сжал зубами сосок.
Грейс запустила пальцы ему в волосы, чтобы притянуть ближе, требуя продолжения. Он с глухим стоном освободил вторую грудь и повторил свои ласки, выполняя ее просьбу. Она уже не владела собой, когда Джек осознал, что зашел слишком далеко, и только неимоверным усилием воли сумел остановиться.
В какой-то момент он чуть не упал на колени, всерьез намереваясь поднять юбки и, учитывай невинность, привести ее к завершению таким способом, чтобы она даже не поняла, что он с ней делает. Но потом он решил отложить подобные развлечения, закрыл глаза и попытался взять себя в руки. А когда снова открыл их, то увидел, что покрасневшая до кончиков ушей девушка тщетно подтягивала расшнурованный корсет.
Он успокаивающе поцеловал ее.
— Я испугал вас и прошу за это прощения. Сейчас все будет в порядке.
Джек без особой суеты помог ей, поправил лиф и разгладил платье, не оставив ни единой морщинки. Теперь любой, глядя на Грейс, мог подумать, что она просто долго сидела под солнцем. Пока не посмотрел бы ей в глаза: они сияли, несмотря на слегка изумленное выражение. Очевидно, Грейс еще пыталась уяснить, что же сейчас произошло между ними.
Он принес шляпку, смахнул пылинку с полей и осторожно надел ей на голову.
— Жаль прикрывать такие роскошные волосы, — заметил он. — Хотя часто приходится слышать о слишком чувствительной коже рыжеволосых. А вы сегодня больше положенного находились на солнце. Давайте заберем вашу сумку, найдем горничную, и я провожу вас домой. — Он взял ее руку и положил себе на локоть.
— Джек, — наконец произнесла она.
— Да
?
— Вы действительно так думаете?
Он склонил голову набок.
— О чем именно?
— О чем вы сказали. Насчет того, что хотите меня.
Он улыбнулся.
— После всего случившегося между нами вы еще сомневаетесь? — Джек покачал головой, заметив неуверенность в глазах девушки. — Да, Грейс, я хочу вас. И даже очень.
— Значит, я увижу вас снова? Вы ведь не покидаете Бат?
— Нет, в мои планы это не входит, и вы определенно встретите меня снова. Почему вы сомневаетесь в этом? — После небольшой паузы он вдруг поинтересовался: — Вас покинул ваш возлюбленный?
Грейс отвела взгляд.
— Пустяки! Мне вообще не следовало говорить об этом.
— Но вы уже начали. И теперь объясните мне, в чем дело. Вас обидел мужчина? Бросил вас? — Она снова покраснела, и Джек понял, что угадал. — Я жду ответа.
«Мне ведь придется его убить», — подумал он.
— Он никто, и случилось это давным-давно, — ответила Грейс. — Мне было восемнадцать, и я поверила негодяю. Он хотел получить только мои деньги, а я оказалась слишком глупа, чтобы это понять.
— И вы думаете, что я такой же?
А разве нет?
— Я так не думаю, — заверила она, кладя руку на его плечо.
— Так что произошло между вами и тем человеком?
— Он ухаживал за мной. Несколько раз мы танцевали, пару раз съездили на прогулку. Ничего серьезного.
Но Джек мог сказать, что это было не совсем так, по крайней мере, для нее.
— Мой отец узнал, с кем я встречаюсь, и все кончилось. Он вдруг уехал, даже не попрощавшись. Ни слова. Ни записки.
— И вы никогда больше не виделись?
— Нет. Ведь его интересовало только мое придание, а не я сама.
— Вы думаете, что я тоже внезапно покину вас?
— Я не считаю, что вы срочно упакуете чемодан, и однажды утром ваш след простынет. Просто знаю, что вы тут временно, и меня интересует, как долго мы... сколько вы еще пробудете в Бате. Не сердитесь, милорд. Я знаю, что вы совсем не меркантильны.
«Мне просто нужно, чтобы ваш отец простил мой карточный долг», — подумал Джек с неприятным чувством в душе.
— Вы уверены? Может, я хочу ваше приданое? Охочусь за ним?
Грейс покачала головой:
— Тогда вы не стати бы упоминать этот факт, вы же не глупец. Пожалуйста, забудьте все, что я вам наговорила, и проводите меня домой.
Он должен признаться ей во всем прямо сейчас. Покончить с недостойной игрой и обманом. Но как же сделать это? И дело тут вовсе не в деньгах. Она перестала быть для него только средством выхода из трудного положения. Теперь он увлекся Грейс и хотел ее. А единственный способ получить девушку — эта жениться на ней.
Странно, мысль о браке уже не пугала его, как раньше. Да, он предпочел бы сохранить свободу, но был уверен, что после свадьбы они с Грейс составят прекрасный семейный союз.
Джек бы прямо сейчас попросил ее выйти за него, если б не один факт. Она его не любит. Пока еще не любит.
Но близка к этому. И когда Грейс признается ему, когда он будет уверен, что завоевал ее сердце, она станет его навеки.
Джек снова поцеловал ее, на этот раз медленно, основательно, как бы уже заявляя на нее свои права.
— Если я соберусь уехать, — прошептал он, — то первой я поставлю в известность вас.
Глава 7
Вскоре Грейс убедилась, что ей незачем беспокоиться, увидит ли она снова Джека Байрона.