– Вас никто не заставляет. Это деньги корейского издательства, они заработали на ваших книгах гораздо больше.
– Книги не мои, а Кионг.
– Если вы так сделаете, то вам придется объясняться.
– Посмотрим. Во всяком случае, теперь я хоть понимаю, почему она исчезла. Я должен ее найти, нам надо расставить точки над «i». Я не могу уехать, не повидавшись с ней.
– Вы ее любите, да?
Пол остановился и пожал плечами.
– Сядем в машину, я замерз. До чего странный вечер!
* * *
В лифте, поднимавшем их в апартаменты, они встали лицом к лицу, и Миа ласково шлепнула Пола по щеке. Он вышел из оцепенения. Тогда Миа толкнула его в угол кабины и поцеловала.
Поцелуй не прервался и тогда, когда разъехались двери лифта, и потом в коридоре. Они медленно продвигались к номеру, подпирая спинами то одну, то другую стену, врезаясь в двери чужих номеров, пока не добрались до своего.
Даже раздеваясь и падая на кровать, они не прервали поцелуя.
– Это не считается, – прошептала Миа. – Не считается вообще ничего, кроме настоящего.
Они осыпали друг друга поцелуями. Губы, затылок, шея, грудь, живот, бедра, все тело до самых укромных уголков… Бурные объятия – и ни единого слова, лишь прерывистое жаркое дыхание. Так продолжалось до тех пор, пока оба не обессилели и не забылись глубоким сном на мятых мокрых простынях.
18
Пола и Миа разбудил оглушительный звонок телефона.
– Fuck! – крикнул Пол, увидев время на часах под телеэкраном: 10 часов.
Мисс Бак смущенно напомнила, что первая встреча наступившего дня должна была начаться уже полчаса назад.
Пол нашел свои трусы под окном. Его дожидался журналист газеты «Чосон ильбо».
Он схватил с кресла брюки и, натягивая их, запрыгал к комоду. Журналист, по словам мисс Бак, начинал нервничать.
Рубашка оказалась порвана. Миа бросилась к шкафу и достала другую.
– Только что прибыла коллега-журналистка из «Эль»… – раздалось в трубке.
– Она голубая!.. – прошипел Пол.
– …а потом надо еще успеть на программу на радио KBS.
– Для прессы в самый раз! – отозвалась Миа.
Мисс Бак удалось передвинуть время, назначенное хроникеру из «Муви Уик», поставив его после журналиста ежедневной газеты «Ханкиоре».
Пол судорожно застегивал рубашку.
– Эта газета известна поддержкой политики открытости по отношению к Северной Корее.
Миа расстегнула на нем рубашку и снова застегнула пуговицы, на сей раз правильно.
– …далее у вас открытая встреча…
– Где мои ботинки?
– Один под комодом, второй у двери.
– …со студентами на главной площадке книжной ярмарки.
Мисс Бак умудрилась зачитать на одном дыхании всю длинную программу дня.
– Не волнуйтесь, я уже в лифте.
– Врунишка! Брысь! Я скоро буду.
– Где?
– Внизу, перед тем как тебя повезут на радио.
Дверь номера захлопнулась. Через несколько секунд из коридора донесся адский грохот и громкая брань Пола. Миа просунула в дверь голову и увидела тележку, все содержимое которой разлетелось по полу.
– Телесные повреждения имеются? – спросила она Пола, поднимавшегося с колен.
– Все в порядке. Я не пострадал, мне даже не больно…
– Живо вниз! – прикрикнула она.
Вернувшись в номер, она подошла к окну и уставилась на город, накрытый серым небом. Потом достала из сумки мобильный телефон. Тринадцать сообщений: восемь от Крестона, четыре от Дэвида, одно от Дейзи. Она бросила телефон на кровать и заказала завтрак, предупредив, что в коридоре придется прибраться.
* * *
Из холла мисс Бак почти что бегом погнала Пола в соседний зал.
– Можно мне кофе? – взмолился он.
– Кофе ждет вас на столе, мистер Бартон, и вы будете сердиться на меня, если он остынет.
– А поесть?
– Вы не сможете говорить с полным ртом, это неприлично!
Еще немного – и она силой втолкнула бы его в зал. Пол попросил у журналистов прощения, и встреча началась.
Приспосабливаясь к истории Кионг, он испытывал странное чувство. И что еще более странно, примеренные им чужие башмаки на поверку оказались сапогами-скороходами. Его удивляла легкость, с которой он отвечал на любой вопрос, глубокие и искренние размышления, которыми он обогащал свой рассказ. Собеседник признался, что эта встреча тронула его до глубины души. Так же получилось и с корреспондентом корейского «Эль». Далее Пола ждала фотосессия, на которой ему пришлось позировать фотографу, неутомимо щелкавшему его на протяжении всего интервью. Пола попросили присесть на край стола, сложить на груди руки, потом убрать руки, подпереть кулаком подбородок, улыбаться, не улыбаться, смотреть вдаль, вправо, влево. Его спасла мисс Бак, напомнившая о других встречах.
Пресс-атташе уже хотела затолкать Пола в лимузин, но он увернулся и подбежал к стойке администратора.
– Позвоните в мой номер, – попросил он администратора.
– Мистер Бартон, мисс оставила для вас сообщение. После вашего ухода она уснула, так что…
Пол лег на стойку животом и ткнул пальцем в коммуникатор.
– Звоните сейчас же!
Мисс Бак нетерпеливо переминалась на месте. Миа упорно не брала трубку.
– Мисс в ванной, – предположил администратор. – Чуть позже она найдет вас на книжной ярмарке. Мне велено сообщить ей расписание вашей конференции.
Пресс-атташе пообещала предпринять все необходимое и прислать автомобиль за его сотрудницей – кореянка с трудом выговорила ее фамилию.
Пол положил трубку и последовал за мисс Бак в смятенных чувствах. По пути он вдруг запустил руку в вазу с леденцами, стоявшую на стойке, и насыпал себе полные карманы.
Час, проведенный в студии KBS, показался ему вечностью, хотя само интервью придало ему еще больше уверенности в себе. Его ответы становились все красноречивее, чувства, которые вызывал у собеседников рассказ о жизни персонажа романа, становились все более бурными. Даже мисс Бак не удержалась и пустила слезу.
– Вы были великолепны, – заверила она Пола, приглашая его снова занять место в лимузине.
Из Дворца конгрессов его доставили на встречу с двумя сотнями студентов, собравшихся послушать знаменитого писателя.
Ведущий представил Пола аудитории, и ему устроили овацию стоя, повергнув его в величайшее смятение. Он тщетно высматривал Миа, пробегая глазами ряд за рядом, когда прозвучали первые вопросы, напомнившие ему о его роли.
Пол бросился исполнять эту роль с рвением, переходившим в раж. Он разоблачал, обвинял, срывал маски с монстров тоталитарного режима, клеймя позором бездействие демократических государств. Его то и дело прерывали аплодисменты.
Он до того распалился, что уже терял контроль над собой, как вдруг умолк посреди фразы. Он встретился взглядом с Юн Хонг, иначе говоря, Кионг. Сидя в заднем ряду, она так улыбалась ему, что он упустил нить своих недавних рассуждений.
За колонной сидела, прячась от Пола, Миа, улыбавшаяся нежно и мирно. Она не спускала с Пола глаз, растрогалась, когда ему зааплодировали, и потеряла его из виду, когда студенты бросились к нему подписывать книги.
Ей, хорошо знакомой с эйфорией славы, было понятно, что он ощущает сейчас, в этой восторженной толпе.
Кионг подошла к помосту последней.
* * *
– Миа так и не пришла? – спросил Пол у мисс Бак, ждавшей его в дверях маленькой гостиной, куда он переместился, чтобы перевести дух.
– Ваша сотрудница присутствовала на читательской конференции, – ответила она, указывая туда, где недавно сидела Миа. – Потом она попросила отвезти ее обратно в отель.
– Когда это было?
– Думаю, час с небольшим назад. Вы как раз беседовали с мисс Юн Хонг.
Теперь уже сам Пол торопил свою пресс-атташе, стремясь побыстрее оказаться в лимузине.
В отеле он пронесся через холл, бросился к лифтам, в три прыжка преодолел коридор и остановился перед дверью своего номера, чтобы привести в порядок одежду и пригладить волосы. Открыв дверь, он позвал:
– Миа?
Заглянув в ванну, он не нашел там ни зубной щетки Миа, ни ее туалетного набора.
В спальне, на валике посередине кровати, его ждала записка.
– Ты ничего не поняла! Это она не в счет! – пробормотал Пол, комкая записку.
Выбежав в коридор, он бросился вниз, к стойке.
– Когда она уехала? – спросил он, задыхаясь, администратора.
– Точно ответить не могу, – отозвался тот. – Мисс попросила у нас машину.
– Куда она поехала?
– В аэропорт.
– К какому рейсу?
– Не знаю, сэр. Мы не бронировали ей билет.
Пол повернулся к стеклянной двери. Под козырьком стоял лимузин, в который как раз в этот момент садилась мисс Бак. Пол метнулся туда, заставил кореянку выйти и занял ее место.
– В аэропорт, в международный терминал. Получите самые большие в жизни чаевые, если поднажмете!
Водитель лихо стартовал, и мисс Бак, прилипшая лицом к стеклу в холле, едва успела проследить, как лимузин исчез за углом.
* * *
Спустя полтора часа Пол расплатился с водителем, вбежал в здание терминала и уставился на табло вылетов. Рейсов в Париж на нем не значилось.
Стюардесса за стойкой «Эр Франс» объяснила, что рейс вылетел полчаса назад. На завтрашний рейс еще оставалось одно свободное место.
19
Как только шасси коснулось бетона посадочной полосы, Пол включил мобильный телефон и попытался дозвониться до Миа. Трижды прослушав текст автоответчика, он перестал звонить. Лучше сказать ей все, что у него накопилось, с глазу на глаз.
Такси привезло его на улицу Бретань. Он забрал у Усача ключи от своей квартиры и бросил там чемодан, не тратя времени на чтение почты и на звонок Кристонели, оставившего ему несколько сообщений на автоответчике.
Приняв душ и переодевшись, он поехал на Монмартр, оставил машину на улице Норвен и пошел в «Кламаду».
Дейзи, увидев Пола, бросила все и побежала ему навстречу.
– Где она? – спросил Пол.
– Сядьте, надо поговорить, – ответила Дейзи, зайдя за стойку бара.
– Она у вас?
– Хотите кофе? Может, вина?
– Я бы предпочел прямо сейчас увидеться с Миа.
– Она не у меня. Я не знаю, где она. Вернее, знаю: наверное, в Англии. Она уехала туда на прошлой неделе, но с тех пор у меня нет от нее вестей.
Пол посмотрел поверх плеча Дейзи. Та проследила его взгляд. Его заинтересовала старинная коробочка для пряностей, стоявшая рядом с кофейной машиной.
– Ну ладно, – призналась она. – Миа была здесь вчера вечером. Примчалась как ураган. Это и правда от вас подарок?
Пол утвердительно кивнул.
– Красиво, я очень тронута. Можно спросить, что между вами произошло?
– Нельзя, – хмуро ответил Пол.
Дейзи, не настаивая, налила ему кофе.
– Ее жизнь куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Да и она сама тоже, хотя и не готова в этом признаться. Но я люблю ее такой, какая она есть. Она моя лучшая подруга. Наконец-то она решила взяться за ум, пусть и придерживается этого решения. Раз вы ей тоже друг, лучше оставьте ее в покое.
– Она уехала жить в Лондон или жить со своим бывшим?
– Знаете, у меня много клиентов, а плита сама не умеет готовить. Заходите после десяти вечера, здесь будет поспокойнее. Я накормлю вас ужином, и мы поговорим толком. Между прочим, я прочла один ваш роман и получила большое удовольствие.
– Который из них?
– Думаю, самый первый. Это был подарок Миа.
Пол попрощался с Дейзи и вышел. Кристонели тем временем настойчиво пытался с ним связаться. Пришлось отправиться в Сен-Жермен-де-Прэ.
* * *
Кристонели встретил его на пороге своего кабинета с распростертыми объятиями.
– Моя звезда! – воскликнул он, крепко прижимая Пола к груди. – Так что же, я был прав, заставляя вас отправиться в это путешествие?
– Вы меня задушите, Гаэтано!
Кристонели отступил на один шаг и одернул на Поле пиджак.
– Мой корейский коллега прислал мне электронное послание с фрагментами из прессы. Целый тюк набрался! Перевода, правда, нет, но и без того ясно, что статьи потрясительные. Вы произвели настоящий кавардак!
– Нам надо поговорить, – пробурчал Пол.
– Разумеется – но, надеюсь, не об очередном авансе? До чего же вы скрытный! – И Кристонели дружески похлопал его по плечу.
– Это не то, что вы думаете, то есть все гораздо сложнее…
– С женщинами всегда все непросто. Говоря «женщины», я подразумеваю тех, с кем мы сталкиваемся ежедневно. Должен отдать вам должное, по этой части вы проявляете завидный апломб.
– Вы об аппетите? – предположил Пол.
– Какая разница? Если вам это важно, сегодня я не настроен вам перечить. Лучше выпьем по рюмочке, отметим вашу победу! А вы ловкач, Пол!
– Может быть, вы уже и без меня подшофе? Какой-то вы странный…
– Я странный? Шутите? Понимаю, вы на взводе. Любой бы на вашем месте… Ай да Пол, вот ведь ловкач!
– Вы уже достали меня со своим «ловкачом»! Что вам рассказала Юн Хонг?
– Юн – кто?..
– Моя корейская редакторша! А о ком, вы думаете, я говорю?
– Скажите-ка, милый мой Пол, когда я двигаю губами, вы слышите что-нибудь, или в самолете вы оглохли? Говорят, так бывает при декомпрессии. Лично я, кстати, терпеть не могу самолеты и стараюсь летать как можно реже. В Милан езжу поездом – долго, конечно, но, по крайней мере, перед посадкой не приходится проходить через сканер. Ну что, по рюмочке? Нет, каков ловкач!