Фантазии девушки целиком сосредоточились на поцелуях… и поцелуях… и поцелуях. Давление его рта на её губы, извилистое скольжение языка, сильные руки, касающиеся её головы и спины — всё это она могла представить себе, словно подобное уже происходило с ней на самом деле. В мечтах Гвинет ладонь незнакомца ласкала её грудь, и, повторив это движение в действительности, она почувствовала набухший сосок и мягкую податливую плоть. Тело среагировало так, как если бы это он прикоснулся к ней.
Гвинет приподняла подол ночной рубашки и дотронулась до заветного холмика, почувствовав тепло руки. Девушка подразнила его пальцем, проведя между нежными складками, и ощутила, как они становятся влажными. Гвинет прикоснулась чуть выше, там, где находилось маленькое уплотнение, вызвавшее при касании невероятные ощущения. Каково это, когда прохладная рука в перчатке дотронется до неё там?
Девушка застонала и приподняла бёдра, продолжая прижимать ладонь к чувствительному местечку, в то же время пощипывая чувствительный сосок через ткань сорочки. Осторожные круговые движения по клитору и мечты о страстном любовнике довели её до экстаза, послав волны удовольствия по всему телу. Посыпались искры, словно в костёр подбросили сухое полено.
Тело девушки выгнулось дугой на кровати. Но как только она спустилась с вершины блаженства, то почти сразу испытала чувство неудовлетворенности. Гвинет хотелось большего, гораздо большего, чем эта незначительная ласка. Устав быть непорочной, девушка ощущала себя готовой узнать всё о том, как стать женщиной, и ей хотелось пройти через это с правильным мужчиной. Это было бы не какое-то волшебное существо или ночная фантазия, а реальный человек из плоти и крови, с которым она могла бы построить свою будущую жизнь.
Сексуальное напряжение немного спало, сменившись облегчением, и Гвинет наконец смогла подумать о том, что требовалось королю. Она предположила, что её ценность выросла после того, как он увидел груды золота. Неужели ей и впредь придётся прясть его из соломы? Её положение было всё ещё очень неустойчивым.
Тревожные мысли превратились в беспокойные сны, когда Гвинет наконец уснула.
Она очнулась оттого, что кто-то тряс её за плечо. Служанки вернулись, чтобы одеть девушку. Они расчесали и скрутили в узел её волосы, надели на неё изумруды, обули в атласные туфли и подвели к зеркалу, чтобы девушка могла полюбоваться собой. Она выглядела подобно королеве, и совершенно не походила на себя прежнюю.
Гвинет проводили вниз через несколько коридоров и лестничных пролётов в столовую, где король уже ожидал её. Девушка словно плыла отдельно от своего тела. Она присела в сдержанном, но глубоком реверансе перед Его Величеством прежде, чем занять своё место за столом.
- Вы изысканы, дорогая. Можно даже сказать царственны в своём изяществе и манерах, — похвалил её король Мидас.
Гвинет склонила свою голову, принимая комплимент.
- Ваше Величество, вы слишком добры. — Будет ли он теперь достаточно любезен, чтобы позволить ей уйти?
- Я надеюсь, что вы хорошо отдохнули и что девушки, приставленные к вам, смогли во всём угодить?
- Да, Ваше Величество. — Руки её были в перчатках — одна из служанок настояла на том, чтобы надеть их, скрывая огрубевшую кожу. Она подняла ложку и с особой тщательностью зачерпнула ею суп, делая небольшой глоток.
Гвинет взглянула на короля. Он же в свою очередь пристально смотрел на неё с выражением, которое напомнило ей о кошке, сидящей на крыльце и наблюдающей за гнездящимися крапивниками. Внезапно, горло сдавило, и девушка засомневалась, что сможет съесть что-то ещё, даже учитывая чувство голода.
- Гвинет. — Это был первый раз, когда Его Величество назвал её по имени. — Вы — очень красивая и талантливая женщина, несмотря на тот факт, что происходите не из благородной семьи. Я признаю, что заинтригован тем, что вы можете прясть солому в золото, но также очарован вашей внешностью и манерами.
- Спасибо, Ваше Величество. — Она не была уверена, какой ответ он ожидал, а этот казался более безопасным.
- Я хочу, чтобы вы стали моей женой.
Девушке стало плохо. Мечта её отца сбылась; как впрочем, и её собственная. Любая женщина на земле желала услышать эти слова, срывающиеся с губ монарха. Но почему же она чувствовала себя дурно?
Игнорируя её молчание, Мидас продолжил:
- Но прежде, чем я приму столь важное решение — взять вас в жены и сделать матерью своих наследников — мне следует быть абсолютно уверенным, что вы действительно достойны этой чести. — Он наклонился вперёд, встречаясь с ней взглядом. — Поэтому я приказал наполнить соломой ещё одну комнату. Я бы хотел, чтоб вы продемонстрировали свой дар ещё раз.
- О, Ваше Величество, — только и смогла прошептать девушка.
Он улыбнулся, его белые зубы блеснули в мерцании свечей.
- И на сей раз, вам доставили множество катушек, чтобы золотая нить не спуталась.
Глава 4
Гвинет снова оказалась в комнате полной соломы, отчаявшаяся и одинокая, но с лучиком надежды, которого не было прошлой ночью. Теперь она знала, что существует некто, способный помочь ей волшебным образом выполнить задачу. Но что же сделать, чтобы вызвать его?
Она стояла в центре комнаты, чихая, поскольку в воздухе витали частички соломы, щекоча её нос. Девушка обошла комнату от угла до угла. Как он вошёл в комнату? Может один из каменных блоков, из которых состояли стены и пол, сдвигался в сторону, предоставляя ему проход? И где в точности это место?
Она облизала губы и откашлялась.
- Сэр, — мягко позвала его Гвинет. — Я умоляю вас, придите ко мне снова. Мне нужна ваша помощь. Пожалуйста.
Не последовало никакого ответа. Лишь мёртвая тишина, которая была нарушена мимолётным шелестом, возможно мышей, привезённых вместе с одним из тюков соломы.
Девушка всплеснула руками
- Я не смогу сделать это в одиночку. Мне нужна ваша магия. Пожалуйста, я сделаю всё, что вы потребуете, только спасите меня ещё раз.
Опять тишина. Что если он не придёт сегодня? Теперь, когда король был убеждён, что она способна выполнить задачу, то мог расценить её отказ, как умышленное неповиновение, возможно, даже измену. Девушка постаралась бы убедить его, что её волшебная сила пропала, так как полная луна пятого месяца уменьшалась, и она не сможет прясть золото, пока не пройдёт ещё восемнадцать лет.
Гвинет зажмурилась, и из глаз по щекам покатились слёзы.
- Пожалуйста, мне нужна ваша помощь, — прошептала она.
- За этим вы и позвали меня, моя леди, — прошептал голос возле её уха, жаркое дыхание опалило шею. Девушка повернулась к нему, и её плечо натолкнулось на мускулистую грудь. Он стоял прямо позади неё, столь же твёрдый и неподвижный, как стена.
Мужчина протянул руку в перчатке к её лицу и одним пальцем поймал слезинку, которая скатилась по щеке.
- Алмаз, — пробормотал он. — Более красивый, чем это зелёное стекло, который вы носите на шее.
Гвинет невольно коснулась ожерелья, украшавшего её декольте…
- Вы здесь. — Всё, что она сумела произнести.
Мужчина слегка склонил голову в капюшоне.
- Ваше желание — я подчиняюсь, но, как и прежде, запрошу плату.
Что на этот раз? Её сердце заколотилась, поскольку девушка помнила восхитительный поцелуй прошлым вечером, его прикосновение, от которого почти остановилась дыхание, а кожа начала гореть.
- У меня есть это ожерелье. — Она перебирала холодные твёрдые драгоценные камни. — Хотя, я не знаю, как объясню королю его потерю.
- Тогда у вас на самом деле нет ожерелья, если оно принадлежит другому. — Он нежно провёл рукой от её плеча к запястью, и девушку бросило в жар. — Но у вас есть другие драгоценности, более стоящие, чем эти. Рубины. — Мужчина слегка, лишь кончиками пальцев, коснулся её губ. — Звёздные сапфиры. — Он указал на её голубые глаза. — И единственный драгоценный жемчуг.
Одной рукой в перчатке спаситель скользнул от лифа платья вниз, и положил свою ладонь на её чувствительную плоть, поверх юбок и шёлка. Он нажал пальцем на тот самый бутон, который она ласкала ранее, и тепло разошлось от чувствительной точки по всему телу.
Гвинет тяжело задышала.
В течение обжигающего момента, они стояли, забыв о времени, когда его рука прикасалась к её лону, но затем мужчина внезапно отстранился. Она ощутила жажду его прикосновений, отчего воздух вокруг неё заискрился от энергии.
Гвинет облизнула губы и сказала:
- Что я могу дать вам?
Мужчина осмотрел комнату.
- Сегодня много работы. — Это было правдой. Помещение оказалось заполнено почти вполовину больше, чем в прошлый раз. — В этот раз мне нужно нечто существеннее, чем поцелуй.
Её спокойствие резко перешло в страх и беспокойство.
- Насколько существеннее?
- Я хочу прикасаться к вам. Повсюду. И хочу, чтобы вы прикоснулись ко мне.
Её волнение усилилось. Тогда ему пришлось бы снять капюшон. Наконец она увидит его лицо. Но требование демона, как удар прошлось по ней. Он хотел видеть и трогать её тело — обнажённое. Гвинет никогда не стояла голой перед мужчиной.
Видя её колебание, мужчина добавил:
- Я не буду заниматься с вами сексом, и при этом не стану вынуждать вас делать то, от чего вы не получите удовольствия. За исключением вещей, необходимых для моего облегчения…
У девушки не было выбора, и глубоко внутри себя она хотела бы ощутить его прикосновения, и чтобы взгляд мужчины путешествовал по её телу. От одной мысли о нём Гвинет вновь охватила страсть.
- Хорошо. Я согласна.
- Тогда вы можете начать прясть. Я предполагаю, что вы поторопитесь, поскольку работы, которую надо сделать, много, а я хочу, чтобы осталось время и для меня.
Гвинет пристально посмотрела на большие тюки соломы и пустые катушки. Её пальцы опухли и кровоточили, несмотря на бальзам, которым одна из служанок натирала её руки. Задача, поставленная перед нею, казалась грандиозной, но, по крайней мере, теперь выполнимой.
Она сидела на табурете и наматывала нить на веретено, в то время как её нога нажимала на педаль, заставляя колесо вертеться волчком. Золото начало наматываться вокруг первой пустой катушки. Девушка наложила в свой подол соломы, и когда та заканчивалась, брала новую, ритмично и без остановки нажимая на педаль. Было невозможно увидеть, в какой миг солома обращалась в золото. Колесо становилось размытым пятном, прялка вращалась, и Гвинет бросила свои попытки увидеть момент изменения, принимая волшебство, поскольку сама позвала таинственного волшебника.
Она тихо напевала себе под нос и покачивалась в такт, ритмично надавливая на педаль. Всё это время Гвинет остро ощущала, что он наблюдает за ней.
- Тебе нравится прясть? — спросил внезапно мужчина.
- Когда я не делаю этого, чтобы спасти свою жизнь, то да.
- Что это за песня, которую ты напеваешь?
- Старая песнь прядения, одна из женщин в деревне научила меня. Это помогает мне держать ритм, таким образом, нити прядутся равномерно.
- Твоя мать не учила тебя?
- Нет. Она умерла, когда я была ребёнком.
- Понимаю. — Он подошёл и встал около неё, наблюдая за её руками, свои же держа за спиной. — И что же твой отец?
- Я верю, что он дал мне всё самое лучшее.
- То есть сделал призовым телёнком на рынке, — его тон был словно прокисшее молоко.
Девушка прекратила прясть и повернулась к нему, взглянув прямо в глаза:
- Мой отец любит меня. Он хочет для меня лучшего. Есть ли в этом какое-то зло?
- Когда он оставляет тебя на милость короля? Да.
Гвинет почти уронила свой табурет, когда резко поднялась, чтобы принести другой сноп соломы. Она вспотела, пока тянула тяжёлый груз мимо человека в тёмной одежде.
- При таком раскладе ты никогда не завершишь работу в срок, и времени на меня не останется, — отметил он. — Я помогу тебе закончить быстрее.
Его накидка шевельнулась, когда мужчина отвернулся от неё и начал перетаскивать солому. Он подавал ей пучки и менял катушки каждый раз, когда те оказывались заполнены золотом. Руки Гвинет взлетали, когда она вкладывала солому в прялку, её нога была размытым пятном, надавливая на педаль, и колесо вращалось так быстро, что у неё кружилась голова. Девушка была уверена, что это незнакомец увеличил скорость своей магией.
Намного быстрее, чем в предыдущий вечер, или ей так показалась, работа была закончена. Ряды катушек с золотой нитью лежали на полу. Лишь несколько оказались пусты, но в комнате не осталось соломы, только пыль и мусор.
Гвинет выпрямилась, она знала, что незнакомец стоит за её спиной. Его руки легли на плечи — такие тяжёлые и тёплые… Она разрывалась между желанием отстраниться и коснуться мужчины, и замурлыкала как кошка, когда он слегка помял ей плечи…
- Действительно ли ты готова заплатить мою цену? — Низкое урчание его голоса пробирало до самых костей, и это было приятно.
В ответ девушка поднялась с табурета и повернулась к нему. Она потёрла онемевшие и мозолистые пальцы, пытаясь восстановить их чувствительность. Её голова кружилась, как колесо прялки, занятая размышлениями о том, что он может с ней сделать.
Но то, как поступил незнакомец на самом деле, застало её врасплох. Демон подошёл к ней и взял за руки, повернув таким образом, чтобы он смог исследовать раны и опухшие пальцы. Спаситель склонил над ними голову, и она почувствовала тёплое, влажное дыхание, а затем мужчина поцеловал открытую ладонь. Её руки оказались скрыты в тени большого капюшона, но девушка чувствовала каждое прикосновение невидимых губ, когда они перемещались по коже, целуя каждый палец, каждую подушечку и даже запястье.
К тому времени, когда мужчина поднял голову, отпуская её руки, Гвинет не чувствовала боли. Она потёрла пальцы друг об друга, и ощутила, что порезы заживают.
- Как вы…? — Девушка замолчала. Приняв действительность такой, какая она есть, было нелепо удивляться простому исцелению, когда солома превращалась в золото. — Что дальше? — вместо этого спросила Гвинет.
Его нерешительность произвела на неё впечатление, что, возможно, теперь, когда настало время платы, её спаситель не был так уж уверен. Он коснулся ладонью в перчатке капюшона и, затаив дыхание, она была уверена, что мужчина отбросит его назад и покажет свое лицо.
Вместо этого демон опустил свою руку, слегка распахнув плащ, и разрешая ей мельком увидеть чёрную рубашку и брюки, достал длинный шарф — такого же цвета. Сначала девушка предположила, что мужчина свяжет им её запястья, но потом поняла, для чего он был нужен.
- Повернись, — приказал тайный гость, и Гвинет встала к нему спиной, снова ощущая присутствие мужчины позади себя. Она услышала шорох шёлка, а потом почувствовала холодный гладкий материал на лбу и глазах. Он завязал шарф на её затылке таким образом, что девушка не могла ничего увидеть.
Гвинет напряжённо вслушивалась в шум его движений, лёгкий шорох, тихое дыхание, стук ботинок, металлический звон… Что делал мужчина, снимал свою одежду? Частью соглашения было то, что она коснётся его, так же как он её.
- Это была долгая ночь. Ты, наверное, хочешь пить. Выпей это.
Она подскочила, когда его тёплые руки, наконец без перчаток, коснулись её, и он подал девушке бутыль. Не раздумывая, Гвинет поднесла его к губам и выпила. Холодная жидкость, тёкшая по горлу, в отличие от всего, что она вообще когда-либо пробовала, была кислой и сладкой одновременно, со странным металлическим привкусом. Один большой глоток утолил жажду полностью.
Затем, он забрал у неё сосуд, и его рука задержалась в лёгком прикосновении.
Только после этого Гвинет подумала о том, как неразумно было пить или есть что-то из потустороннего мира.
Неужели она только что сделала нечто, способное связать её с ним навсегда?
- Я хотел бы увидеть тебя обнажённой, — его голос был неровный, такой низкий и резкий, что едва можно было разобрать слова, — расстегни своё платье.
Гвинет почувствовало сухость во рту, хотя ожидала этого.
- Я не могу, — прошептала она.
- Ты обещала. Ты должна.
- Нет. Я подразумеваю, что не смогу сама. Служанки надевали на меня это платье. Все застёжки на спине, и я не могу их расстегнуть. — Она повернулась к нему спиной, и, потрясённая своим соблазнительным тоном, сказала: — Ты поможешь?