Мишель задыхался и когда я накрыл своей рукой его возбуждение, он не выдержал и застонал. Громко и несдержанно.
- Микки!
- Раздевайся. Только медленно. – Шепотом приказал я, он еле заметно кивнул.
Я отошел на шаг и присел на бортик ванной, включил теплую воду и, не отрываясь от эротичного зрелища, начал ласкать себя.
Он медленно стянул футболку, развернулся ко мне спиной и, чуть прогибаясь, также медленно освободился от джинсов. На нем остались лишь боксеры и носки, от носков он избавился быстро, а вот нижнее белье оставил и повернулся ко мне.
Я всегда удивлялся его стеснительности, вот и сейчас - он покраснел и тихо спросил:
- Снимать?
- Нет. Подойди ко мне.
Моё воображение рисовало развратные позы и картины с каплями крови на его светлой коже, но я нежно придвинул его к себе и соскользнул на коврик. Уткнулся лицом в стояк под боксерами, тихонько подышал, опаляя чувствительную эрекцию теплым дыханием.
Мишель запустил руки мне в волосы, перебирал пряди и тихо постанывал, его пальцы все также дрожали.
Я немного стянул с него белье и прикоснулся к головке губами, вобрал ее в рот. Он вскрикнул.
- Микки, ты же сказал, что не сможешь сдержаться.
Вода немного приглушала его стоны, но я хотел довести его до такого состояния, когда он не сможет себя контролировать, когда его голос станет хриплым, а тело податливым, когда он весь будет молить меня о близости.
Власть.
Все же Дрей не совсем не прав, я подчиняю его, только теперь не физической силой, а силой своего желания. Любовью.
Боксеры упали на пол, и я повернул его к себе попкой, раздвинул половинки и окунул в сжимающееся колечко язык.
Мишель застыл, а через пару толчков языком, задвигался, умоляя меня телом быть чуть жестче, но сегодня у меня другие планы.
- Микки, пожалуйста. – Прохныкал он.
И я легко шлепнул его по половинке, продолжая влажно ласкать.
С каждой минутой я все больше понимал одну странную вещь. Я не сказал Дрею ни слова лжи. Я люблю этого потрясающего парня в своих руках.
Я отстранился от Мишеля и перегнул его через бортик ванной, резко и несдержанно вошел в его расслабленное тело. Он вскрикнул и оперся о дно ванной руками, приподнялся на носочках, но я положил руку на его поясницу, понуждая не напрягаться, сам чуть согнул колени и сделал первый мягкий толчок в его дырочку.
Было горячо и невозможно приятно, он, видимо, закусил губу, потому, что стоны были еле слышны.
Я легонько стукнул его по попе, сам закусил губу, на нежной коже почти сразу образовалась розовая отметина. Я раздвинул половинки сильней и вышел до конца, наклонился и лизнул по краю раскрытую дырочку моего парня, Мишель опять вскрикнул, его руки соскользнули по мокрой ванной.
- Тише, залезай туда. – Он, по возможности быстро, выполнил новый приказ.
А я разделся и тоже переступил бортик ванной, теплая вода и жгучее желание сливались в один коктейль. Для меня это была страсть и вожделение к этому изящному, милому, потрясающему парню.
Я прижал его лицом к стенке и резко вошел в него, Мишель шикнул, но не сопротивлялся. Я обхватил его член в кольцо пальцев и резко качнул бедрами, потом еще и еще. Не щадя его, не давая перевести дыхание.
Он царапал ногтями кафель, и выгибался от моих манипуляций, подстраивался под ритм толчков и стонал.
Эротично, протяжно.
- Амммх!
Дрожь прошила наши тела в тот момент, когда оргазм накрыл нас теплым куполом, я ощутил сокращение мышц и усилил напор, звонко хлопнул его по ягодицам, продолжая дрочить, и он не выдержал, излился на кафель.
Через несколько толчков я последовал за ним.
Я обнимал его до тех пор, пока он не пришел в себя и тихо не попросил:
- Не потрешь мне спинку?
- С удовольствием.
И было все равно, что находимся мы в номере моей матери, и что время уже позднее, и что я, наверное, кажусь слишком зацикленным на сексе. Мне было все равно, пока под моими пальцами была эта гладкая кожа, гладкая, не смотря на белые рубцы от шрамов. Нежный, не смотря на все, что он пережил, любимый, потому что кроме меня его так не будет любить никто.
Я улыбался, когда он тоже взял губку и не стал отходить от нашей, уже установившейся, традиции. Помыл своего хозяина.
Глава 17.
- Не очень хорошо по отношению к твоим родственникам. – Тихонько проговорил Мишель, нежно массируя мне плечи.
- Не переживай, мы поговорим с мамой позже.
После оргазма и приятного, расслабляющего массажа мягкой губкой, я не мог мыслить четко, хотелось завалиться на мягкую постель и ни о чем не думать.
Но Мишель был прав, всё же мы сюда приехали для знакомства, а Дрей Браун нарушил наши планы.
Я развернулся и мягко провел пальцами по раскрасневшемуся лицу моего мальчика.
- Она подумает, что мы только и ждали, когда они оставят нас в покое, чтобы заняться сексом. – Улыбнулся Мишель.
- Именно так и есть. – Лукаво подмигнул я. – И мы занимались любовью, Мишель.
На его губах появилась блаженная улыбка, он наклонился и припал к моему рту. Нежно касаясь языком губ, проскользнул вглубь, кончиком лаская мой язык.
Я смотрел, как его глаза постепенно затуманиваются, как он прикрывает их, окольцовывая меня руками за шею, притягивает к себе.
А я сам лишь подчинялся и ловил кайф от его мнимого доминирования. Позволять ему быть главным, было так забавно, он аккуратно ласкал меня, а я обхватил его за талию и снял с бортика ванной в теплую, ароматную воду.
- Нужно остановиться. – Отстранился он.
- Нужно все же освободить мамин номер. – Но вместо того, чтобы отпустить его, я прижал чуть сильнее и резко ввел в него два пальца.
Мишеля выгнуло, он схватился за мои плечи, царапая спину короткими ногтями.
- Микки. – Простонал он и развел ноги сильнее, сам насадился на мои пальцы.
Я притянул его голову к своему плечу и тихо прошептал:
- Покричи для меня.
Почувствовал, как он раскрыл губы и как теплый воздух прошелся по влажной коже. Немного развел пальцы в разные стороны и сделал несколько глубоких толчков в его просящее тело. Мишель тихо вскрикнул, впился в мою шею, прикусил.
- Мммм! – невнятно, но так эротично.
- Приподнимись. – Четко проговорил я.
Он тут же выполнил, его глаза были все также прикрыты, а розовые губы чуть покраснели.
Я убрал пальцы и резко вошел в него, сжимая кожу под моими руками, насаживая его сильно, резко.
Он запрокинул голову и закусил многострадальную губу, распахнул глаза. Я наблюдал за этим, и мне все больше хотелось делать его своим, помечать.
Мои руки заскользили по мокрой спине, очертили самый большой рубец на нежной коже, я шикнул и Мишель открыл глаза, и, смотря на меня, четко проговорил:
- Я не злюсь. Я понимаю. – Наши движения становились хаотичными, он завел руки назад и облокотился на бортик, встал на пятки и резко насадился на мой член.
- Мишель!
Я тоже понимал. Понимал, что вел себя непростительно грубо по отношению к нему, но не жалел, никогда не буду жалеть, что делал ему больно.
Размеры ванной позволяли делать в ней всё, что мы хотели, и я перевернул его одним резким движением.
И наклонился, впился губами в этот рубец чуть выше поясницы, ласкал его контур языком.
Мишель вскрикнул и прогнулся.
Я помню, как он получил эту рану, но сейчас не хотел думать об этом. Лишь мягко лаская и зализывая его боль, я ощущал себя виновным, но в тоже время прощенным за нее.
Мы покинули номер моей матери только на следующее утро, она проводила нас понимающим взглядом и сказала, что не простит меня, если я причиню этому мальчику еще страдания.
Я ничего не ответил, потому что сам прекрасно знал, не смогу причинить ему боль.
Я отвез Мишеля на работу, а сам помчался в студию. Перед вторым туром нужно было отработать некоторые вещи, все же я профессионал, но некоторые моменты вылетают из головы во время танца с самим собой.
Тренировка прошла удачно, даже Эд остался доволен и предложил завтра приехать не с утра, а к обеду, второй тур начинался вечером, так что было время для последней репетиции, но, чтобы не слишком меня загонять, Эд изменил время тренировки.
Я заехал за Мишелем и увидел счастливую физиономию Фокса и какой-то тоскливый взгляд у Теда.
- Привет! – воскликнул Фокс, тыкая мне какие-то фотографии. – Это Тедди и Ен! Это Ен и Портос, это Касания и Ен, это Яркое и Эн…
Я закатил глаза:
- Фокс, твои кошки сведут меня с ума! Мне достаточно того, что Морис стала ворчливой и всегда голодающей.
- Да ладно тебе, Майки, они же милые, а главное, что Ен обожает кошек. – Потом чуть тише, уже специально для меня. – И, кажется, обожает их хозяина.
Я ничего не ответил сияющему Фоксу, но уловил грустную улыбку Теда, он развернулся к Мишелю и что-то сказал, хлопнул его по плечу, вытащил мобильник и удалился. Мишель нахмурился и покачал головой, подошел к нам.
- Это невыносимо уже, Фокс!
- Я не собираюсь подыгрывать ему и делать вид, что мы друзья. – Фокс тут же стал совершенно другим, ушла веселость, задор из глаз сменился грустью. – Ен хороший парень, и нравится мне, но он не Тед.
Я скривился.
- Слушай, Фокс, тебе нужно разобраться, чего ты хочешь. Быть все время фигурой второго плана или же просто ловить момент счастья с другим человеком? – серьезно спросил его Мишель.
Я не влезал, в отличие от них, прекрасно понимая, что пройдет конкурс и Ен Касараги уедет в далекую Японию, не оставляя за собой четкого следа в судьбе Фокса, а вот Тед, похоже, будет всегда всплывать в его сознании.
- Хочу просто быть счастливым. – Тихо ответил он, смотря в ту сторону, куда ушел брюнет. – И, похоже, мое счастье в том, чтобы быть временной постельной игрушкой.
- Это как-то несвойственно тебе. – Я улыбнулся непониманию в глазах блондина. – За эти недели ты стал более живым, притворяться можно долго, но жить все время во лжи - глупо. Я уже говорил, выбери и будь счастлив с достойным выбором.
- Тебе так просто об этом говорить, Майки, не ты же выбираешь между пустотой.
- Философский лад тебе тоже не к лицу. – Он фыркнул и убрал фотографии.
- Ен предложил мне уехать с ним. – Мы как раз выходили из магазина, когда Фокс невесело проговорил это.
Мы с Мишелем остановились около моей машины, я обернулся.
- А что ты?
- Я сказал, что подумаю. Но сегодня снова потерял всю уверенность в своем положительном ответе.
- Почему? – спросил Мишель.
- Что я буду делать в чужой, незнакомой стране, когда надоем ему?
- Нужно думать не об этом, Фокс, а о том, как ты будешь перевозить своих питомцев. – Улыбнулся ему Мишель.
Фокс тоже улыбнулся и закусил губу, потер шею.
- Хотел предложить их вам.
- С ума, что ли сошел! Нет-нет и нет! – я замахал руками и притянул к себе засмеявшегося Мишеля.
- Ну, а что, будет у тебя, Микки, полный дом кошек! А я со спокойно душой смогу уехать в другую страну…
Мы враз успокоились.
- Значит, подсознательно ты уже сделал выбор?
- Не совсем, просто страшно делать такой шаг.
- Время у тебя еще есть, я думаю, что Касараги единственный, кто выйдет в финал Международного конкурса. Так что у нас еще неделя.
- Неделя? Так мало. – Сморщил нос Фокс. – Возьми хоть парочку, а?
- Нет. – Улыбаясь, ответил я.
Мы довезли Фокса до общежития и оставили его в сомнениях. Он должен сам решить, что ему делать, должен быть уверен в своем выборе, должен избавиться от кошек.
Зайдя в квартиру, Мишель тут же побежал кормить Морис, которая терлась об его ноги, полностью игнорируя меня.
Лишь покачав головой, я отправился в душ, выходя из него, услышал звонок в дверь и тихие шаги Мишеля, щелчок замка и удивленный вздох.
Всё это насторожило и я, запахнув халат, поспешил в коридор.
На пороге нашей квартиры стоял мужчина средних лет, в дорогом костюме и с тростью. У него были знакомые черты лица, и точно такие же, как у моего парня, глаза.
Я мог точно сказать, что к нам, в наш маленький мирок на двоих, пожаловал:
- Отец. – Прошептал Мишель.
- Здравствуй, сын. – Он перевел свой строгий взгляд на меня. – Мистер Фрейм, не пригласите ли меня зайти?
Я протянул руку и обхватил Мишеля за запястье, он дрожал, как тонкое деревце при сильном ветре.
- Конечно, Вы можете войти, мистер Тикс. Мишель, приготовь нам чаю. – Но он не реагировал, я чуть сильней сжал тонкое запястье. – Мишель?
- Да, конечно, Микки. – И он буквально сбежал на кухню.
Я улыбнулся, смотря на его отца, и жестом пригласил пройти в гостиную.
Этот визит был для меня загадкой. Он не вспоминал о сыне все эти годы, и в тот момент, когда у нас начало все налаживаться в отношениях, вдруг явился.
- Мне странно, что Вы решили нас навестить именно сейчас. – Начал я, как только мы устроились в креслах.
- Не вижу ничего странного. Я не мог найти своего сына, он как будто провалился под землю. Одно время я даже думал, что он умер, но недавно случайно увидел его по телевизору в Вашей компании. – Все это было сказано нейтральным, абсолютно ничего не значащим голосом.
Как будто он пришел сюда не для того, чтобы найти сына, а…
- Чай. – Прошелестело рядом и на столик, дрожащими руками, мой мальчик поставил поднос.
- Спасибо, Мишель. – Поблагодарил я, мистер Тикс же не обратил внимания на пришедшего сына. – Я так понимаю, что именно это Вас и взволновало?
- Не делайте из меня большее чудовище, чем я есть на самом деле, мистер Фрейм. Но я здесь не для распития чая, приготовленного моим сыном. Я здесь, чтобы понять, в какой роли он присутствует в Вашей жизни?
- Странно, всю его жизнь Вам было плевать на него и вдруг Вы решили поиграть в строгого родителя?
Мишель вздохнул, и вдруг несмело положил руку мне на ладонь, этот жест не укрылся от взгляда серо-голубых глаз его отца, но на его лице не дрогнул ни один мускул.
Я вдруг вспомнил своего отца – всегда улыбчивого, веселого, умеющего поддержать любую беседу, будь то кино или собираемый гербарий, он был всегда живой.
А сейчас передо мной сидела глыба льда, которую мой Мишель жутко боялся.
Но я видел, по холодным серо-голубым глазам, что боятся ему совершенно нечего, его отцу было наплевать на сына.
Или мне так только казалось?
- Я не собираюсь раскрывать свои карты, мистер Фрейм, но Ваша матушка в курсе того, что Вы оскверняете свою фамилию, связываясь с моим сыном? Я отлучил его от фамилии и наследства, это было сделано мной обдуманно и он не имеет ничего за душой… и эти наклонности еще. – Он смотрел только на меня, я улыбнулся.
- Мишель понравился моей матери. Мистер Тикс, давайте мы не будем разводить тут светские беседы, и Вы сразу скажете, зачем пришли?
- Я пришел сюда по наитию. – Он выпрямился в кресле и облокотился о трость руками. – Мне хотелось посмотреть на моего сына, понять, что он из себя представляет, но вижу, что он все такой же - не умеющий отстаивать свои права малыш. Мне жаль, что я не пожелал найти его раньше, и послушал свою жену. – Вдруг проговорил он и повернулся к замершему Мишелю. – Ты стал красивым, очень похож на свою мать, Мишель. – Пауза. – Мне жаль.
Я не мог поверить, сейчас, в данную минуту, перед нами сидел аристократ, которому было действительно жаль о прожитых годах, но в силу своего воспитания и характера, он не мог выпустить эмоции наружу, и просил прощения так, как умел.
Мишель не двигался с места, а только прижался ко мне и тихо ответил:
- Это лишнее, отец.
- Не думаю. Я действительно искал тебя, хотел вернуть, но в качестве кого, - не знал. А вот когда увидел твою улыбку в программе новостей, был поражен твоим сходством с матерью.
И снова ни один мускул не дрогнул на лице, а Мишель тихонько покачал головой.
- Я не верю тебе, отец.
- Я понимаю.