Выпив и так ничего не решив, я направился в больницу. Чертов гололед, пока добрался до такси дважды чуть не упал. Шатало меня не по-детски. Думаю, все дело в перелете и погоде. Не могло же на мне сказаться несколько глотков из фляги? Хотя, последнее время меня часто заносит на поворотах. И от этого еще сильнее хочется выпить.
Таксист высадил меня у самого входа, но я все равно умудрился подскользнуться.
— Брат, пить надо меньше! — крикнул он мне вдогонку и дал по газам.
— Какой ты мне «брат»?! Урод! — мои слова потонули в шуме мотора.
Меня злили постоянные замечания относительно выпивки. Что такого? Я же не алкоголик! Всего лишь выпиваю слегка, чтобы расслабиться. И нечего мне в нос этим тыкать! Сейчас каждый второй ходит по земле «обдолбанным», а я никогда к наркоте не притрагивался. Даже имея такой превосходный повод. Почему же им всем не отстать от меня со своими советами?!
— Вы к кому-то конкретно? — обратился ко мне медбрат, стоило только переступить порог больницы.
— Да — усмехнулся я — тут у вас мой отец лежит в палате «люкс» дорогу не покажешь?
— Отчего не показать? Здесь только один человек может себе позволить такую палату. Громов, если не ошибаюсь?
— Он самый — кивнул я и еле удержался на ногах. Что ж это такое?
— Может Вам вначале проспаться? А уж потом с визитами приходить? — между делом, то есть пока меня вел по коридору, осведомился этот мужик, глянув на меня через плечо.
— Слушай, ты меня просто проводи до палаты, а советы оставь при себе — злость накатывала на меня, как лавина.
— Да пожалуйста! Вот эта палата — резко затормозил обидчивый медбрат и ткнув пальцем на дверь направился дальше по коридору.
Я хмыкнул, надо же забыл за эти месяцы дорогу. Но ничего, у меня полно времени, чтобы вспомнить.
Зашел я без стука и застал идеалистическую картину. Отец, как и в последний мой визит безучастно пялился в потолок, а его жена свернувшись клубком, спала в кресле, накинув на себя плед, из ее рук выскальзывала книга. И упав на кафельный пол, издала громкий хлопок. Отчего Ева подскочила в кресле. Плед упал к ее ногам. Да уж, а экономка-то не врала. Мачехе, действительно, не мешало бы поесть. Таких изможденных людей я видел только по телеку, тогда шла передача с Малаховым, там как раз показывали страдающих анорексией дистрофичек, так вот Ева недалеко от них ушла.
Неестественный цвет кожи и белая одежда делали из нее почти призрака. Множество вен выступали на коже обтягивающей кости. Волосы она остригла, отчего и без того хрупкая шея, казалась веревочкой, соединяющей плечи и голову. Она наклонила голову на бок и сощурила огромные глаза, словно силясь узнать человека стоящего перед ней. Неужели за эти месяцы она тронулась умом? Не верю!
— Ева, привет — мой голос показался каким-то чересчур громким при тишине царившей в палате.
— Алексей? Здравствуй, давно ты не заглядывал — будто мы не виделись не больше недели, улыбнулась потрескавшимися губами мачеха.
— Я в Москве вообще-то был, учился — как душевнобольной я принялся объяснять ей.
— Да, знаю. У тебя, наверное, каникулы? Ты проходи, поздоровайся с отцом. Он скучал…
— Ева, он не может скучать. Он даже не понимает, кто перед ним и что происходит — усмехнулся я, но стараясь не оступаться подошел к кровати.
Отец не изменился, за исключением того, что сошли синяки и больше не было гипса, а также бинтов. Он продолжал смотреть в потолок и его мертвые глаза говорили лучше всяких слов.
— Привет, пап. Я закончил семестр. На «отлично», деньги делают свое дело. Не знаю, что еще сказать. Так что, бывай! Загляну еще как-нибудь — махнув рукой, я побрел к выходу. Но, кое-что вспомнил и поманил за собой мачеху. Ева безропотно вышла в коридор следом за мной. Ходила она не хуже меня, то есть ее штормило и она тщательно выверяла шаги.
— Ты что-то хотел?
— Да, мы едем домой, Ева.
Ева
— Мы едем домой — услышала я сквозь «вату» в ушах.
Если честно, мне не хотелось домой и не хотелось оставаться наедине с пьяным пасынком. Он меня пугал, не меньше своего отца в былые времена. Но перечить я не решилась и накинув на плечи шубу, поцеловала на прощание Сашу в лоб, пошла следом за Алексеем.
Мы сели в такси, пасынок уселся рядом со мной на задние сиденье и всю дорогу до дома молчал. Я была ему за это благодарна, от него так сильно несло водкой, что думаю стоило бы Алексею открыть рот и я опьянела бы от одного запаха. Когда он умудрился стать алкоголиком? Конечно, он «заливал» свое горе, но сейчас я ясно понимала, что парень пошел по косой. И останавливать его не собиралась, мне бы свои проблемы разгрести, а Лешка точно не моя проблема, чтобы еще и с ним разбираться.
В квартире ко мне подбежал Ричард, он постоянно встречал меня и последний месяц я часто падала, стоило псу проявить дружелюбие. Вот и сейчас, Ричард подбежав ко мне «боднул» своей головой меня под коленкам. Я пошатнулась и вовремя не успев ухватиться за дверную ручку, упала на пол. Алексей к этому моменту успевший снять ботинки и пальто, обернулся на звук. И впервые за все время нашего знакомства я услышала, как он стал грязно материться. Больно схватив меня за плечи поставил на ноги и взяв одной рукой повыше локтя потащил в гостиную. Видимо, он хотел посадить меня на диван, но последнее время я не могла нормально удерживать свое тело и от Лешкиного толчка растянулась на диване.
— Что это?! — вдруг заорал пасынок — Ева! Я тебя спрашиваю, что это такое?! Ты умереть вместо с отцом вздумала? Отвечай, я тебя спрашиваю?!
— Зачем так кричать — скривилась я — ничего подобного. Это никак не связано с твоей семьей, Алексей.
— А с кем тогда это связано? — на тон тише поинтересовался пасынок, усевшись в кресло напротив.
— Мои родители… Они пропали два месяца назад… В какой-то африканской деревне. Черт! Тебя это вообще не касается!
— А… Я уже было подумал, что все дело в моем отце ну раз так… Твое здоровье! — и он вытащил фляжку и глотнул из горла.
— Ты все еще пьешь?
— А что, нельзя? Я могу делать, что захочу и ты мне не указ — это точно! Может папочка смог бы повлиять на сына… Но, увы, он сейчас где-то далеко, а то, что от него осталось не способно как-либо влиять — хмыкнул пасынок и словно, бравируя опять приложился к фляге.
— Будешь так продолжать — плохо кончишь — предупредила я.
— О, не переживай, кончаю я по-прежнему хорошо и даже больше, чем просто хорошо, пришлось одной дуре даже на аборт из-за этого идти — сказанное им было настолько мерзко, что я преодолевая слабость встала и пошла в спальню.
— Куда это ты? А как же запоздалые извинения, что не отвечала на мои звонки? — крикнул мне вдогонку Алексей.
— Это те, когда ты в трубку орал, что я, цитирую: «Тварь неблагодарная! Отца убила и всю семью, сука последняя, уничтожила?» Ты про эти звонки? Прости, но выслушивать твой пьяный бред я не подписывалась — я со злостью захлопнул дверь перед носом Алексея. Как же я устала от этой семейки!
В моей и без того не радужной жизни, все пошло наперекосяк именно в тот момент, когда именно я встретила Александра, а не он — меня. Он испортил мое существование. Да, я не собираюсь умалчивать правду. Из меня вышла образцово — показательная жена. Вот только «спасибо» мне никто за это сказать не собирался и не собирается. А единственная причина, по которой я до сих пор остаюсь возле мужа — мне очень жаль Сашу. Настолько жаль, что я продолжаю жить и делать вид, что он тоже жив. Хотя, это глупо. Его собственный сын еще полгода назад похоронил отца, а сейчас приехал добить меня. И у него неплохо получается.
Каждую ночь я хочу лечь, уснуть и больше не просыпаться. Это ненормально, по крайней мере для молодой женщины, коей я являюсь. Я, словно, вижу и чувствую, как умираю. И что мне делать с этом? Как бороться с апатией, с депрессией и упадком сил? С помощью этого обделенного вниманием засранца? Или забота домработницы способна спасти меня? А может врачи, которые достали своим сочувствием? А также, не стоит забывать друзей и знакомых Александра, что не устают навещать его. Нет! Ничего из перечисленного мне не помогает. Я умираю изнутри. И все эти мысли тоже не помогают!
Вздохнув расстелила постель и не раздеваясь легла Последнее время мне никак не удается согреться. Холод пробирает до костей. Устала… Я так сильно устала…
Глава 12
День за днём крутятся серые улицы
Словно сон, помоги мне проснуться.
Почувствуй пульс в моей груди
И ни на шаг не отходи.
Алексей
Тридцать первое… Сегодня Новый Год. А такое чувство, что похороны. Отец в больнице, Ева там же, домработница сегодня взяла выходной. Тишина в квартире начинает меня нервировать. На часах семь, я подожду до восьми и если эта… мачеха не явится сам поеду за ней. Я не планирую встречать новый год в одиночестве. Отцу все равно без разницы будет ли Ева сидеть у его постели или же останется со мной дома.
Восемь… девять… десять… Я не выдержал и предварительно вызвав такси, которое еще полчаса ехать не торопилось отправился в больницу. Не отпуская водителя заплатил ему в три раза больше положеного и сказал, что получит еще столько же, если подождет меня минут пять, больше времени мне все равно не понадобиться.
В этот раз я нашел палату сразу. Ева сидела на стуле рядом с кроватью отца и читала ему. Повернулась, когда услышала шаги и замерла. Не ожидала. Напрасно. Я ее оставил в покое после нашего не совсем милого разговора, вот она и расслабилась. Но, сегодня я не стану проводить ночь в одиночестве. Ей придется уделить время «любимому» пасынку.
— Вставай, мы едем домой — безапелляционно заявил я.
— Нет. Я останусь здесь — покачала головой мачеха.
— Я не спрашивал. Я сказал, что мы едем домой. Поднимайся! — подойдя к стулу я дернул Еву за руку, отчего книга выпала из ее рук.
— Это не обсуждается. Я остаюсь с твоем отцом.
— Ну, как хочешь — пожал я плечами.
Без особо труда, да и какой труд? Она весит не больше сорока килограмм и это комплимент. Я стащил ее со стула и подхватил на руки.
— Прости, папа, но сегодня твоя жена будет отмечать Новый Год со мной — обратился я к не реагирующему отцу.
— Отпусти меня, Алексей — стараясь сдержать эмоции, попросила Ева.
— Зачем? Отец, явно, не против, чтобы мы его покинули. Так что мы уходим.
Думаю Ева не спорила только потому, что у нее банально не было на это сил. Что мне только на руку. Я вынес ее из больницы, предварительно накрыв шубой. Посадил в такси, что таки дожидалось нас и сам сел рядом.
Мы в молчании доехали до дома и в таком же молчании, только сейчас Ева сама дошла до квартиры и нести ее не пришлось, оказались дома.
Стол был накрыт, елку домработница вчера установила. Телевизор я не выключил, поэтому на экране надрывался какой-то певец. Все идеально. И есть еще полчаса до начала Нового Года.
— Алексей, зачем ты привез меня сюда? — устало опустившись на диван, наконец заговорила Ева.
— Я не хочу проводить Новый Год в одиночестве, всего-то. И тебе тоже стоит быть в более внимательной компании, в отличии от моего отца, я в состоянии говорить.
— А так же пить и обвинять меня во всем подряд — добавила она.
— Ты бы лучше приоделась — пропуская мимо ушей ее замечание, парировал я.
— А что не так? — удивилась мачеха, она внимательно посмотрела на свою серую майку и черные брюки.
— Я хочу видеть перед собой красивую женщину, а не забитую жизнью бабу — усмехнулся я, сам еще в обед одевшись в строгий черный костюм и уложив волосы я смотрелся отлично.
— Я не хочу.
— А придется. Иди в спальню, я уже выбрал тебе одежду. Просто одень ее — бесцеремонно поднимая ее за плечи с дивана, я подтолкнул Еву к двери спальни.
Она пожала плечами, но послушно скрылась в комнате. Чтобы через пару минут выйти в белом кружевном платье. Оно необыкновенно мне понравилось, когда я позавчера увидел его на манекене. Не сдержался и купил, как знал, что оно будет идеально сидеть на Еве. Вот только собранные в «пучок» волосы мне не нравились. Я подошел к мачехе и наклонившись, вытянул из ее волос шпильку. Тяжелая белая грива, точнее ее остатки, рассыпались по плечам девушки. Именно девушки. Сейчас только недоброжелатель мог сказать, что Ева — женщина. Она выглядела такой юной и свежей, такой маленькой.
— Я такая красивая? — иронично спросила она и, действительно, без всякой иронии, она «такая красивая».
— Сногсшибательная — поддержал я ее тон.
— Ну раз с ног… тогда, думаю, стоит сесть за стол — немного смутилась Ева.
Я, решил побыть джентльменом, отодвинул мачехи стул и усадил ее, сам сел напротив. Наступило неловкое молчание, тишину нарушал лишь новогодний концерт по телеку. Ева не предпринимала никаких попыток изменить ситуацию, она только не отводя взгляд смотрела на меня, а я на нее. Но, меня отвлекал шум в голове. Не стоило пить весь день, возможно сейчас бы от меня было больше толку.
— Спасибо — неожиданно произнесла мачеха.
— За что? — удивился и вместе с тем встрепенулся я.
— За платье. Извини, но я не приготовила никакого подарка — ну еще бы, торчит весь день и всю ночь в больнице, о каких подарках может идти речь?
— Не страшно. Я привык — пожал я плечами.
— В смысле?
— В прямом. Мать раньше присылала, но последние года четыре только звонками отделывается. А отец… Он всегда забывал. В отличии от нормальных людей, даже в Новый Год он работает, то есть работал. Сейчас-то он в «отпуске», правда, с подарком опять не вышло — наливая нам шампанское, просветил я ее подробностями своей жизни.
— Знакомо. Раньше я получала подарки только от брата… Теперь, вот, от тебя.
— Я — не твой брат — вырвалось из меня.
— Знаю. Мой брат был другим.
— Ну, извини, что я не вписываюсь в рамки «хорошего мальчика» — развел я руками.
— Ты вообще последнее время ни в какие рамки не вписываешься.
— Действительно, хочешь об этом поговорить? Сейчас? — чувствуя, что мы переходим из недружественной беседы в скандал, осведомился я.
— Что ты! Как я уже говорила, меня не колышут твои проблемы — совершенно искренне ответила Ева.
— Правда? Что-то не заметно. Как я приехал сюда ты только и твердишь, что я пью. Словно, пытаешься читать мне нотации — начал я злиться.
— Я не пытаюсь. Я читаю. И забегая вперед, вовсе не от желания делать это, а просто потому, что больше некому это делать — повела острыми плечами мачеха.
— Спасибо — саркастически усмехнулся я — вот только я в этих нотациях не нуждаюсь.
— тогда, почему ты здесь и почему хочешь, чтобы я была здесь? — удивилась Ева.
— Может потому, что мне просто некуда и не к кому идти? — сам себе задал я вопрос, на который имел вполне точный ответ.
— Даже так? Что ж, в следующий раз найди себе более подходящую компанию — поднялась Ева из-за стола — а я, пожалуй, покину тебя, клоуном твой отец женившись на мне, точно меня не сделал.
— Сядь! — рявкнул я, в противовес сам вскакивая и не замечая, как падает мой стул.
— Не указывай мне! И заканчивай винить в своих ошибках. Это становиться уже не смешно и не оригинально! — прошипела Ева, делая шаг в сторону спальни.
— Сука! Как же ты меня достала! — взрываясь, я подскочил к девушке и схватил ее за плечи, сам не уверенный в том, что хочу сделать.
— Пусти! — попыталась вырваться мачеха и это была ее ошибка, впрочем, как и всегда.
— Ну и пошла! Овца — не рассчитывая силы, я отшвырнул ее от себя.
Ева упала, неловко задевая стол и смахивая с края бутылку с вином, которое упав разбилось и окрасила белоснежное платье мачехи в красный. Она сидела у стола перепачканная вином, словно получившая страшную рану истекая кровью. В мозгу переклинело. Я рванулся к ней, поднимая на руки и не замечая, как она пытается оттолкнуть меня.
— Ева, прости, прости меня — хрипло твердил я, не замечая, как ощупывая ее попутно начинаю целовать мокрые от вина руки.
— Прекрати, поставь меня — шептала она, выбиваясь из сил, оказывая сопротивление.
— Прости меня, я не хотел — словно сошел я с ума.