Так вот, я оделась и вышла на морозную улицу. Медленно дошла до магазина и купив меньше обычного, решила не рисковать, вразвалочку, по другому просто не получалось, отправилась в обратный путь. Прохожие глядя на меня улыбались и все пытались предложить свою помощь, но я вежливо отказывала, уверяя, что мне пару шагов до дома. Во дворе заметила уже знакомую машину. Охрана. Видимо, ее мне отрядил Алексей. Не знаю, зачем. Сам он ни разу не появился в поле моей видимости. Признаться, я о нем тоже не вспоминала, только когда видела машину на стоянке, в голове мелькала мимолетная мысль о нем.
Наверное, эта мысль и накликала своеобразную беду, которая явилась в роли бывшего пасынка. Он, буквально, вломился в дом и вынудил меня поехать с ним. Не скажу, что не удивилась. Еще как удивилась. Я-то думала, он давно прознал о ребенке и просто не хотел связываться с этим, но оказалось все гораздо хуже. Алексей и не подозревал, судя по его виду, что скоро станет отцом.
Меня очень поразил тот факт, что он держался на расстоянии не потому, что хотел, а потому, что обещал. Обещал мне, что без приглашения не появится в моей жизни. И не появлялся, вот только ребенок все изменил для него. А для меня? Если честно, то уже не помню. Когда я узнала, что беременна, в голове была только одна мысль — Бог меня наградил. За все потери, за все горе, что я перенесла, Бог наградил меня маленьким счастье, лучиком света, моим персональным сокровищем.
— Ева, я суп сварил, пойдем, поедим — мягкий, чересчур нежный голос Алексея отвлек меня от воспоминаний.
— А с чем суп — помня жуткий токсикоз, я машинально задала интересующий меня вопрос.
— С рыбой — покорно ответил Алексей, присев на диван рядом со мной.
— Рыба, это неплохо — слабо улыбнулась я.
— Ева, а можно мне руку положить? — посматривая на мой живот, с каким-то детским восторгом спросил Алексей.
— Можно, только малыш сейчас спит, ты вряд ли что почувствуешь — пожала я плечами, заметив, что после первого же разрешения, Лешка не стал слушать дальше, он осторожно притронулся к моему животу, погладил и застыл с улыбкой на губах.
— Ухо приложи, услышишь, как сердце бьется — посоветовала я, прекрасно понимая, что кроме упругой кожи, он ничего не ощущает под ладонями.
Алексей, опустился на колени передо мной, уже во второй раз за этот день. И не боится же дорогой костюм испачкать. Он вообще нисколько не изменился. Волосы до плеч, смуглое лицо, сияющие глаза и разве что-то чуточку более мощная фигура, скрытая строгим темным костюмом. А сейчас сидя на коленях и проложив голову к моему животу, Алексей не казался мне настолько уж плохим человеком, чтобы держать его в неведении по поводу сына. Надо было ему сказать. Надо.
— Прости, что не сказала — невольно, я провела рукой по его волосам, как делала раньше.
— Не страшно, главное, что теперь ты здесь, со мной — словно, обласканный кот, Алексей потерся щекой о ткань платья.
— Что же мы будем делать? — задала я давно мучивший меня вопрос, только тогда вместо «мы» было «я».
— А что мы можем? Будем жить. Будем семьей. Будем родителями. Неплохо звучит, а?
— Что скажут люди? Что скажет твоя мать? — я ощутила, как чувство стыда и вины снова всколыхнулось во мне.
— Ничего не скажут. А кто, что-то скажет, тут же заткнется. И о моей матери ты должна беспокоиться в последнюю очередь — отрезал Алексей очень жестким и очень похожим на отцовский голосом.
— У тебя все так просто…
— А у тебя все так сложно. Хотя, в этом нет ничего сложного. Есть ты и есть я. Это все. мы будем вместе, если ты этого захочешь. Ева, пожалуйста — он смотрел на меня, как будто я была сосредоточием всего, что Алексей любил и хотел в этом мире и я не смогла сказать «нет», а жаль, ох, как жаль…
— Пойдем есть суп.
Глава 6
Ты — всё, чего мне так не хватало, слышишь!
Я возвращаюсь домой,
Где любовь, и весна, и моя жизнь…
Когда далеко от тебя,
И целого мира мне мало!
Любовь, любовь, любовь моя…
Ева
Нас расписали в ЗАГСе, без помпезности и извещения родственникам. Алексей не хотел тревожить меня и ребенка, он не хотел, чтобы я нервничала, а еще он не хотел, чтобы я отказывалась. И я не стала отказываться. Я просто согласилась потому, что не видел причин отказывать.
Кто-то скажет, что я снова поплыла по течению. Но, это не так. Мне было хорошо рядом с Лешей, правда. хорошо. Он не казался таким надежным, как его отец, но зато я чувствовала его любовь, по-настоящему чувствовала и этого было достаточно. А еще, я была признательна ему. За все. Особенно, за то, что он не настаивал ни в чем. Он делал так, как того хотела я. Мы не притворялись, что все идеально, мы не спешили что-то исправлять. Мы просто жили и ждали рождения малыша. и это отдельная история.
Алексей обустроил детскую, накупил кучу нужных и не очень вещей, сам собрал кроватку. Предусмотрительно поставив ее в моей спальне. Да, я не оговорилась, в моей спальне. Мы жили в разных комнатах. За все то время, что я провела в доме единственную вольность, которую себе позволил Алексей — это обнимать меня по утрам и периодически класть ладони мне на живот, с замиранием ожидая, когда же малыш толкнется.
Я никогда не считала себя глупой женщиной и потому, когда несколько раз в неделю Алексей задерживался на работе или же не приходил ночевать на выходных, я понимала где он и чем занят. Но, мне было все равно неспокойно, поэтому через два месяца, с того дня, как я вновь переступила порог этого дома, за завтраком, я невзначай обронила:
— Ты не мог бы звонить мне, если собираешься задержаться на работе?
— Тебя волнует, что я задерживаюсь? — удивленно приподнял правую бровь Алексей.
— Не сам факт, а то, что я не уверена все ли с тобой в порядке, не заставляй меня нервничать — натыкая на вилку шампиньон, попросила я.
— Таким деликатным образом, ты пытаешься намекнуть мне, что я могу гулять где хочу и как хочу, но должен об этом тебе сообщать заранее? — кажется, Алексей начал злиться.
— Леш, я не собираюсь ограничивать тебя в свободе, права такого не имею и все, чего прошу, это предупреждать — попыталась я сгладить назревающий скандал.
Алексей молча встал из-за стола, так же молча ушел в спальню и вернулся оттуда с нашими паспортами. Открыл на странице со штампами и положил передо мной:
— Ты имеешь все права и ограничивать и спрашивать, где и с кем я провожу время. Но, раз не собираешься задавать вопросы. Я сам тебе отвечу. Ева, я не могу работать дома, когда ты рядом. Не пойми меня не правильно, дело во мне. Я, просто, не могу сосредоточиться на документации, все время отвлекаясь на самую красивую женщину, что находится рядом — нервно улыбнулся Алексей, словно признавался в преступлении.
— Нда, лучше бы я, как и раньше думала, что ты ходишь по бабам и устраиваешь пьянки в офисе потому, что после такого признания, мне становиться неловко — и очень лестно, хотелось добавить, но я промолчала.
— Глупенькая. Я обещал, что никаких пьянок больше не будет и никакие бабы мне не интересны, вот тебе еще одно подтверждение — Лешка достал из своего портфеля пеструю книгу с красноречивым названием «Как правильно ухаживать за ребенком. Тысяча советов молодому отцу».
— Ты серьезно? — округлила я глаза.
— Ну, еще бы. Серьезней некуда. Книга очень интересная и познавательная.
Вот и поговорили. Он все-таки не собирается быть номинально мне мужем. Но, хочу ли я этого? Хочу ли быть для него женой? Сейчас, определенно, нет. А потом? Потом — не знаю. Потому, что как показала практика, просчитывать ходы вперед в моей жизни — невыполнимая задача. Вот и не стану пока думать об этом.
Наша жизнь после того утреннего разговора потекла своим чередом. Я продолжала готовиться стать матерью, а Алексей работать и звонить мне время от времени, чтобы предупредить, что задержиться на работе. У него вышел короткий и очень громкий разговор с родительницей и после ее имя стало под запретом в нашем доме. Пару раз наведывались друзья Алексея. Улыбались мне, но чувствовала, что они не понимают, почему друг так поступает. Алексей, как и говорил не перед кем не отчитывался и одного лишнего слова хватало, чтобы говорившего я больше никогда не видела и тем более не слышала.
В декабре перед самым Новым Годом у меня начались схватки. В срочном порядке меня госпитализировали и через час двадцать минут на свет появился здоровый мальчик. С вихром темных волос и зелеными глазами, слегка синеватого оттенка, точная копия Алексея. Этот крошечный человечек с первой минуты ничем не напоминал меня. Зато он напоминал мне Тему. Алексей, зашедший в палату, чтобы увидеть меня счастливо улыбающуюся и держащую на руках сверток с ребенком, облегченно выдохнул.
— Назовем Артемом — словно чувствуя, мое желание, произнес он и протянув руки, осторожно взял малыша.
— Он на тебя похож — посмотрела я на эту идеалистическую картину.
— И на твоего брата. Как ты, милая? — с некоторой тревогой взглянул на меня Алексей.
— Сейчас хорошо. Когда рожала было больно, думала умру от этой боли, но стоило взять его на руки и стало так хорошо, веришь, ничего не болит! И какая-то эйфория охватывает — призналась я.
— Все равно, тебе надо отдохнуть и нашему мальчику тоже не мешало бы, я побуду рядом — усаживаясь в кресло у кровати, улыбнулся Алексей.
— А можно его не забирать? — заметив, что пришла медсестра и потянулась к ребенку запаниковала я.
— Конечно, мы его осмотрим, помоем, а затем принесем Вам — улыбнулась женщина и унесла ребенка.
— Не переживай, никто его забирать насовсем не станет. Ложись и закрывай глазки — словно маленькую уговаривал меня Алексей, укладывая на подушки.
И в самом деле я так устала. Глаза слипаются…
Алексей
Ева сильно изменилась, так сильно, что я перестал ее узнавать. Началось все с того момента, как мы приехали из роддома после выписки. Ева перестала обращать внимание на все и на меня в том числе, единственное, что ее заботило — это Артем. Она буквально тонула во всепоглощающей любви к сыну. Ее мысли занимал только он, а поступки были направлены на угождение и уходу за сыном.
Так прошел первый месяц, затем второй и в марте я не выдержал. Без согласия Евы нанял няню для ребенка и пригласил домработницу. Тут же разыгрался наш первый за последнее время скандал.
— Зачем нам няня? Я сама вполне могу справляться с уходом за сыном! И за домом присмотреть тоже в состоянии! — кричала Ева, забывая, что в спальне спит Артем.
— Я нанял их в помощь тебе. Перестань кричать. Я устал смотреть на тебя в халате и тапочках, неухоженная и одержимая ребенком, посмотри в кого ты превращаешься! Завтра же ты займешься собой — спокойно отвечал я, сидя на диване в гостиной.
— Зачем мне это? Я сейчас должна заниматься сыном!
— Ты итак слишком много им занята. Так занята, что на меня у тебя не хватает времени — парировал я.
— Что? — растерялась Ева — и как это понимать? Чего ты хочешь этим добиться?!
— «Чего»? Я хочу, чтобы ты вела себя соответственно своему статусу жены преуспевающего бизнесмена. Сколько еще я должен появляться на общественных мероприятиях и важных встречах без тебя? И как долго ты собираешься спать отдельно? мы — женаты, у тебя и передо мной есть кое-какие обязанности! Поэтому кончай с этой истерикой и пойдем в постель — я поднялся с дивана и довольно жестко ухватил Еву за плечи, поволок в мою, а точнее в нашу спальню.
Ева ошеломленная моей отповедью не сопротивлялась. Она, кажется, вообще не понимала, как этот разговор перетек в иное русло. Ну и пусть! Я устал от бессмысленных попыток корректно намекнуть ей, что помимо сына, есть еще и я. И с меня достаточно всех этих отговорок. Она — моя женщина и будет ей только теперь уже не на словах, а на деле.
Буквально затащив остолбеневшую Еву в спальню, я неспешно снял с нее халат, сдернул трусики и залюбовался этим идеальным, ничуть не испорченным родами телом. Достал из прикроватной тумбочки таблетку и взяв стакан воды со столика подошел к ней:
— Выпей, мы же не хотим повторения прошлогодней истории — улыбнулся я.
Ева молча проглотила пилюлю, даже не глянув на протянутый стакан. И перевела на меня равнодушный взгляд. Ну, что опять не так? Что я снова сделал такого? Вроде, ничего ужасного. Принуждаю, бедняжку, к сексу? Так вполне на законных основаниях прошу ее выполнить супружеский долг. Почему я не могу притронуться к собственной жене? Почему не могу требовать у нее толику внимания?
…Это было не занятие любовью, даже не секс. Больше походило на насилие. Нет, Ева не сопротивлялась и не сказать, что лежала подо мной бревном. Но, все равно, одного ее взгляда хватало, чтобы понять — происходящее не вызывает у нее восторг. Но, я уже не мог остановиться. Я просто не мог. И не хотел. Она была нужна мне и не важно каким способом, не важно, как. Она была моей.
— Можно я пойду к сыну? — спросила она, когда рассвет окрасил своими бликами комнату.
— Нет — зло, неудовлетворенно, произнес я.
— Он уже проснулся и хочет есть и пеленки надо сменить — продолжила настаивать Ева.
— Хорошо. Иди, но как только покормишь и переоденешь — возвращайся в постель, ко мне.
Ева едва кивнула и встав ушла. А я принялся ждать. Ждал долго, пока понял, она не собирается возвращаться. Упертая. А я ведь просил по-хорошему. Не утруждая себя и не одеваясь, я пошел следом за ней. Первое, что увидел — это сына. Он спал рядом с Евой, а не в кроватке. Зло чертыхнувшись, я выхватил ребенка из объятий жены и переложив в кроватку, так и не проснувшегося Артема, вздернул Еву с постели. Потащил из комнаты.
— Я что сказал? Я попросил тебя вернуться ко мне в спальню! Раз для тебя даже такая малость в тягость, я больше просить не стану. Буду делать все без просьб — приглушенным голосом вызверился я на жену.
— Ты делаешь мне больно — все что она смогла сказать в ответ.
Я перевел взгляд на свою руку сжимающую Евино запястье. Да, похоже, перестарался. Хватку ослабил, но не отпустил. Уложил Еву в кровать и прижал к себе, не особо нежно, зато надежно. Я больше не хочу ходить за ней по всей квартире.
— И, да, с утра теперь сцеживай молоко в бутылочку, чтобы не бегать к Артему каждый раз, как он проголодается. Няня его покормит, если что.
— Нет! Я сама буду его кормить…
— Ева, ты меня плохо расслышала? Давай, не будем спорить, до начала рабочего дня осталось не так уж и много времени, а я еще глаз не смыкал и тебе тоже не мешало бы поспать. У тебя на девять запись в салоне.
После этих слов я чмокнул жену в губы и прижав ее еще сильнее к себе, уснул.
Утром, проспав мы собирались в спешке. Пришедшая няня и экономка, не с первого взгляда не понравились Еве и она явно не хотела оставлять ребенка с ними, но я чуть ли не насильно увел Еву из квартиры и сам подвез до салона. Уехал только когда на мое место прибыл охранник с водителем.
Решив, что раз уж в любом случае опаздываю, стоит наведаться домой и обговорить некоторые дополнительные условия работы на меня няни и экономки. Женщины удивились моему появлению, но виду не подали. Сначала я вызвал на разговор няню.
— Слушаю Вас, Алексей Александрович — кивнул мне пожилая женщина, ее острый и ханжеский взгляд, пожалуй одна из главных причин, почему я нанял именно эту женщину на работу.
— Я хочу, чтобы Вы, Лидия, очень тщательно проследили за общением моей жены с сыном, в мое отсутствие. Не позволяйте ей, больше пары часов в день находиться рядом с мальчиком, причем под Вашим наблюдением.
— Чем вызвано такое необычное условие? — слегка удивилась женщина.
— Моя жена слишком подвержена стрессам, после рождения сына и она не может в полной мере контролировать свои чувства. Вы же понимаете, как оно бывает? — открыто клеветать на Еву я не собирался, поэтому говорил обтекаемо и уклончиво — разумеется, это положительно скажется на Вашем жаловании.
— Конечно, как скажете — поджав губы и сама придя к каким-то выводам, кивнула женщина.
— Тогда, думаю, мы договорились.
С экономкой разговор был особый и более содержательный:
— Галина Васильевна, я рассчитываю на Вас. В доме, когда меня не будет Вы вправе делать все по своему усмотрению и если моя жена будет возражать Вам в чем-то, прошу сразу же связываться со мной.