Энтони снова рассмеялся и взял его под руку.
— Ты великолепный конспиратор, Билл. Мы с тобой вместе можем горы свернуть.
Торжественно посеребренный светом луны, их взорам открылся пруд. Деревья на высоком противоположном берегу застыли в таинственном молчании. Казалось, они чувствуют себя истинными хозяевами всего этого безмолвного царства.
Энтони невольно перешел на шепот.
— Вот твое дерево, а это мое. Если не будешь шевелиться, он тебя не увидит. Даже когда уйдет, не показывайся, пока я не выйду. Больше пятнадцати минут он здесь не пробудет, так что уж потерпи.
— Ладно, — прошептал Билл.
Энтони кивнул ему, улыбнулся, и они отправились каждый на свой пост.
Минуты тянулись медленно. Энтони, надежно укрытый кустарником у подножия ствола, размышлял теперь над новой задачей. А что, если Кейли надумал совершить не одну ходку к пруду? Вот вернется и увидит их в лодке посреди пруда, а одного так даже в воде. Но если будут сидеть в укрытии, дожидаясь, придет он снова или нет, сколько положить на это времени? Наверное, лучше дойти до дома, удостовериться, что Кейли вернулся (свет в окне), а уж потом заняться экспериментами на воде. Но и в этом случае они могут пропустить его второй визит, если Кейли его запланировал.
Размышляя обо всем этом, Энтони не спускал глаз с лодки, и вдруг, словно из-под земли, возле лодки вырос Кейли. В руке он держал небольшую коричневую сумку.
Бросив сумку на дно лодки, Кейли прыгнул туда сам и, отталкиваясь от берега веслом вместо шеста, медленно отплыл. Затем очень тихо стал грести к середине пруда…
Вот он остановил лодку. Опустил весла на воду. Поднял сумку со дна, перегнулся через нос, положил ее на воду и некоторое время так держал. Затем отпустил. Сумка медленно пошла ко дну. Кейли еще подождал, пристально глядя на воду, — видимо, опасался, не всплывет ли сумка.
Энтони начал считать столбы…
Кейли тем временем, подгреб к берегу на то же место. Привязал лодку, воровато огляделся, не оставил ли где следов, и вновь повернулся к пруду. И еще долго — по крайней мере, так показалось наблюдателям, — так стоял: мощный безмолвный силуэт в лунном свете. Наконец он вроде бы успокоился: все в порядке. Каков бы ни был его секрет, теперь надежно упрятан и с тихим вздохом облегчения — Энтони хоть и был далеко, казалось, прямо услышал этот вздох, — Кейли повернулся и исчез так же бесшумно, как и появился.
Выждав минуты три, Энтони вышел из зарослей: вскоре появился и Билл.
— Шесть, — прошептал Билл.
Энтони кивнул.
— Я сбегаю к дому. А ты возвращайся под свое дерево и сиди тихо: вдруг Кейли вернется. Твое окно крайнее слева, а окно Кейли следующее? Я не ошибаюсь?
Билл кивнул.
— Прекрасно. Жди в укрытии, пока я не вернусь. Не знаю, сколько я там пробуду, но уж ты наберись терпения. Это не долго — просто кажется, что долго. — Он потрепал Билла по плечу, улыбнулся ему, кивнул и исчез, оставив его одного.
Что же там такое, в этой сумке? Что там еще, если не ключ и револьвер? Ключ и револьвер тонут сами по себе, нет никакого смысла класть их в сумку. Тогда что же там? Что-то такое, что само по себе не тонет; что-то, что можно утопить только вместе с камнями.
Ладно, они это скоро выяснят. Не время сейчас об этом гадать. Биллу, однако, предстоит этой ночью грязная работенка. Но где же труп, который Энтони почти наверняка ожидал увидеть и, если трупа нет, — где тогда Марк?
Впрочем, куда важнее понять, где сейчас Кейли? Энтони уже успел добраться до дома и затаился в кустарнике, не спуская глаз с окна Кейли — почему же оно не зажигается. А если свет зажжется в комнате Билла — тогда они разоблачены! Это значит, что Кейли заглянул в комнату Билла, почуял неладное, зажег свет и обнаружил чучело! Тогда между ними война. Ах, хоть бы свет зажегся в комнате Кейли…
Свет зажегся. Сердце Энтони тревожно заколотилось. Это была комната Билла. Значит, война!
Свет все не гас, он ровно сиял в ночи вместо луны, которую, как назло, ветер загнал за тучу, погрузив весь дом в кромешную тьму. Билл забыл задернуть занавески. Это он зря — первая оплошность, которую он допустил, но…
Снова выглянула луна — и Энтони в кустах с трудом сдержал радостный смех. Слева от окна Кейли обнаружилось еще одно окно, и света в нем не было. Война пока что отменяется.
Энтони решил дождаться, пока Кейли не ляжет спать. В конце концов, этого требовал элементарный долг вежливости: обменяться с Кейли любезностями. Нехорошо идти развлекаться на пруд, не убедившись предварительно, что друг Кейли улегся в постель и уютно подоткнул под себя одеяло.
Биллу тем временем ждать порядком надоело. Он ужасно боялся забыть заветное число "шесть". Шестой столб — твердил он себе. — Шестерка. Он подобрал сухую веточку и разломал ее на шесть частей. Разложил палочки перед собой на земле. Шесть. Посмотрел на пруд, нашел глазами свой шестой столб и снова пробормотал "шесть". После чего взглянул на свои палочки. Раз — два — три — четыре — пять — шесть — семь. Семь! Так шесть или семь?! Или этот седьмой сучок затесался случайно, просто валялся рядом? Да нет, конечно же, шестой столб. Успел ли он сказать об этом Энтони? Если успел, то уж Энтони-то наверняка запомнил, и тогда все в порядке. Шесть. Он собрал шесть своих палочек, а навязавшийся сучок отбросил. Сунул их в карман, так верней. Шесть. Шесть футов — рост высокого мужчины, его собственный рост. Так легче запомнить. Успокоившись наконец, по поводу чисел палочек, он начал размышлять о сумке и о том, что на сей счет думает Энтони, и о том, глубок ли пруд, и много ли там на дне всякой дряни; он все ещё размышлял об этом и бормотал про себя: "Боже мой, ну и жизнь!", когда появился Энтони.
Билл вылез из укрытия и вышел ему навстречу.
— Шестой, — сказал он твердо. — Шестой столб от конца.
— Прекрасно, — улыбнулся Энтони. — Мой был восемнадцатый.
— Зачем ты туда ходил?
— Уложить Кейли баиньки.
— Успешно?
— Да, Повесь-ка на шестой столб свою куртку, так он будет заметнее. А свою на свой повешу. Разденешься здесь или в лодке?
— Кое-что здесь сниму, остальное в лодке. Ты твердо уверен, что не хочешь выкупаться?
— Абсолютно. Благодарю покорно.
— Они пошли на другую сторону пруда. Возле шестого столба,
Билл снял куртку, повесил ее на столб и стал раздеваться дальше; Энтони тем временем пошел отмечать свой восемнадцатый столб. Когда все было готово, они забрались в лодку, Энтони сел на весла.
— Ну а теперь, Билл, следи, когда мы доберемся до твоей линии.
Он медленно направил лодку к середине пруда.
— Стоп! Вроде бы тут, — сказал наконец Билл.
— Энтони перестал грести и осмотрелся.
— Да, довольно точно. — Он развернул лодку, направив ее нос на сосну, под которой лежал Билл. — Видишь мое дерево и мою куртку?
— Вижу, — отозвался Билл.
— Прекрасно. Теперь я буду грести вдоль твоей линии до тех пор, пока мы не пересечемся с моей. Только внимательно следи — это в твоих же интересах.
— Так, потише, — немного погодя сказал Билл. — Возьми чуть-чуть назад… еще чуть-чуть… теперь малость вперед… Точно.
Энтони бросил весла и огляделся. Похоже, сориентировались они довольно точно.
— Ну что ж, Билл. Давай.
Билл стянул с себя брюки и рубашку и встал во весь рост.
— Только не вздумай прыгать, — предупредил его Энтони. — Лодку сдвинешь. Сползай потихоньку.
Билл соскользнул с кормы и подплыл к Энтони.
— Ну, как водичка? — поинтересовался Энтони.
— Холодная. Что ж, с Богом!
Он оттолкнулся и исчез под водой. Энтони установил лодку в прежнее положение и проверил ориентиры.
С громким всплеском позади лодки появился Билл.
— Грязища жуткая! — пропыхтел он возмущенно.
— Тина?
— Нет, слава Богу.
— Ну, давай еще.
Билл снова ушел под воду. Энтони терпеливо установил лодку на прежнее место. Билл вскоре вынырнул, на сей раз спереди.
— Мне кажется, если бросить рыбешку, — улыбаясь заметил Энтони, — ты очень ловко подхватишь ее пастью.
— Хорошо тебе шутки шутить, сидя в лодке. Долго мне еще тут бултыхаться?
Энтони взглянул на часы.
— Сейчас около трех. Неплохо бы управиться до рассвета. Так что ты уж постарайся побыстрей, а то я что-то совсем продрог.
Билл брызнул в него водой и снова исчез. На этот раз его не было почти минуту, и когда он снова вынырнул, лицо его сияло.
— Нашел! Но она чертовски тяжелая. Не знаю, смогу ли вытащить.
— Ничего, — сказал Энтони. Он извлек из кармана моток веревки. — Постарайся продеть через ручку, я вытяну ее с лодки.
— Отлично. — Билл подплыл к корме, взял один конец веревки и приготовился нырять. — Я мигом.
Через две минуты сумка благополучно лежала в лодке. Билл тяжело перевалился через борт и Энтони погреб к берегу.
— Молодец, Уотсон, — тихо сказал он, когда они сошли на берег.
Он сбегал за куртками и с сумкой в руке ждал, пока Билл вытрется и оденется. Потом подхватил друга под руку и отвел в заросли. Он положил сумку и зачем-то полез в карман.
— Мне хочется сначала выкурить трубку, — сказал он. — А тебе?
— Мне тоже.
Они тщательно набили и закурили трубку. Руки у Билла слегка дрожали. Энтони заметил это и дружески ему улыбнулся.
— Ну, теперь готов?
— Давай.
Они сели, и Энтони, зажав сумку коленями, открыл замок.
— Одежда! — сказал Билл.
Энтони развернул сверток и встряхнул его. Это был коричневый фланелевый костюм.
— Узнаешь? — спросил он.
— Это костюм Марка.
— Тот самый, в котором он якобы сбежал?
— Да. Похож. Хотя вообще-то, у Марка уйма костюмов.
Энтони сунул руку в нагрудный карман и вытащил несколько писем. Некоторое время он с сомнением их разглядывал.
— Полагаю, все-таки придется их прочесть, — сказал он. — Понимаешь, чтобы узнать… — он вопросительно глянул на Билла, тот в ответ кивнул. Энтони зажег фонарик и принялся читать. Билл с нетерпением ждал, что он скажет.
— Так, Марк… Ого!
— Что такое?
— Это то письмо, про которое Кейли рассказывал инспектору. От Роберта. "Марк, любящий брат приезжает завтра…" Думаю, это надо сохранить. Так, это пиджак. Давай посмотрим, что там еще есть. — Он вытащил из сумки оставшиеся вещи и разложил их перед собой.
— Здесь все, — сказал Билл. — Рубашка, галстук, носки, белье, ботинки, — да, все.
— Все, что было на нем вчера?
— Да.
— Ну и что ты по этому поводу думаешь?
Билл покачал головой и вместо ответа сам задал вопрос:
— Ты этого ждал?
Энтони неожиданно рассмеялся.
— Это слишком нелепо, — сказал он. Я ждал — впрочем, ты сам знаешь, чего я ждал. Труп. Труп в одежде. Может, он решил, что надежнее спрятать их по отдельности? Но и тогда разумнее было труп сбросить сюда, а одежду — в подземный ход. Он же прилагает огромные усилия, чтобы утопить здесь одежду, а до трупа ему и дела нет. — Он покачал головой. — Ничего не могу понять, Билл, вот в чем штука.
— Нет ли там еще чего-нибудь?
Энтони пошарил в сумке.
— Камни и — погоди, еще что-то есть. — Он вытащил из сумки какой-то предмет и протянул Биллу. — А вот и он, Билл.
Эго был ключ от кабинета.
— Черт возьми, ты был прав.
Энтони пошарил в сумке еще, затем аккуратно вытряхнул содержимое на траву. Оттуда вывалилось не меньше дюжины камней — и что-то еще звякнуло. Энтони посвятил фонарем.
— Еще один ключ, — удивился он.
Он сунул оба ключа в карман и на некоторое время погрузился в раздумье. Билл тоже молчал, боясь помешать, но в конце концов не выдержал и спросил:
— Сложить все обратно?
Энтони вздрогнул и поднял голову.
— Что? Ах, да. Нет, я сам. А ты посвети, хорошо?
Очень аккуратно он стал складывать одежду обратно в сумку, внимательно разглядывая каждую вещь но отдельности, словно надеясь, что именно она поведает ему что-то, чего он никак не может понять. И после, когда сумка была уложена, он все еще не поднимался с колен, напряженно о чем-то размышляя.
— Вот и все, — сказал Билл.
Энтони кивнул.
— Да, это все, — протянул он, — и это очень странно. Ты уверен, что все?
— Что ты имеешь в виду?
— Дай-ка мне фонарик. — Он снова посветил на землю у них под ногами. — Да, больше ничего. Странно. — Он встал с колен и подхватил сумку. — Теперь надо все это припрятать, а потом… — Не докончив мысль, он направился к деревьям. Билл послушно поплелся за ним.
Когда они отделались от сумки и выбрались из зарослей, Энтони вдруг снова оживился. Он вытащил из кармана два ключа.
— Один, наверное, от кабинета, а другой от шкафа из подземного хода. Так что, может, стоит взглянуть на этот шкаф.
— Ты что, серьезно думаешь, что он от шкафа?
— А от чего же еще? Ничего другого и не придумаешь.
— Зачем тогда Кейли его выбрасывать?
— Значит, он ему больше без надобности. Кейли решил навсегда отделаться от подземного хода. Он бы его засыпал, если б смог. Не думаю, что этот ключ сейчас так уж важен, скорее всего мы в этом шкафу ничего не найдем, но все же взглянуть надо.
— Ты все еще думаешь, что там труп Марка?
— Нет. Но где ему еще быть? Если только я вконец не ошибаюсь и Кейли вообще его не убивал.
Билл мялся, не рискуя предложить свое объяснение.
— Ты, конечно, сочтешь меня полным идиотом…
— Билл, дружище, я сам такой круглый идиот, что буду только счастлив оказаться в достойной компании.
— Хорошо, в таком случае допустим, что Марк убил Роберта, а Кейли помог ему скрыться, как нам и казалось с самого начала. Я помню, ты потом доказал, что этого быть не могло, но давай допустим, что это каким-то образом все-таки произошло. Понимаешь, во всей этой истории столько странного, что — в общем, могло случиться все, что угодно.
— Ты совершенно прав. Ну и?
— Ну, а затем вся эта путаница с одеждой. Разве она не подтверждает эту версию? Коричневый костюм Марка известен полиции. Разве не мог Кейли принести ему в подземный ход другой, чтобы Марк переоделся. А коричневый костюм, как улику, решил спустить в пруд?
— Так, — задумчиво уронил Энтони. — Дальше.
Билл, приободрившись, продолжил:
— Понимаешь, тогда все сходится. Я имею в виду твою первую версию — что Марк убил его нечаянно и пришел к Кейли просить помощи. Конечно, если бы Кейли играл честно, он бы сразу сказал, что все не так уж страшно. Но он играет нечестно; он хочет отделаться от Марка из-за девчонки. А тут такой шанс. Он запугивает Марка, объясняет ему, что единственное его спасение — убраться. Ну, и конечно, делает все, что в его силах, чтобы помочь Марку скрыться, ведь если того поймают, все история предательства Кейли выйдет нарушу.
— Так. А не слишком ли он усердствует, заставляя Марка сменить нижнее белье и вообще все? Ведь на это нужно много времени, понимаешь.
— Ах ты, черт, — сокрушенно крякнул Билл.
— Нет, нет, это не так уж безнадежно, Билл, — утешил его Энтони с улыбкой. — Не исключено, что нижнее белье тоже можно как-то объяснить. Но вот в чем загвоздка. Зачем понадобилось Марку переодеваться из коричневого костюма в синий или еще какой-нибудь, если единственным человеком, видевшим его в коричневом, был Кейли?
— Но в описании полиции указывается, что он был в коричневом.
— Да, потому что Кейли сообщил об этом полиции. Смотри, даже если Марк завтракал в коричневом, и прислуга это заметила, Кейли всегда мог представить дело так, что после завтрака Марк переоделся, ведь он был единственным, кто его видел. И если бы Кейли сказал полиции, что Марк был в синем, тот мог спокойно бежать в коричневом и не надо было никаких переодеваний.
— А он именно так и сделал! — торжествующе вскричал Билл. — Какие же мы идиоты!
Энтони посмотрел на него недоверчиво и покачал головой.
— Да, да! — настаивал Билл. — Конечно! Неужели ты не понимаешь? Марк переоделся после завтрака, а Кейли, чтобы дать ему шанс скрыться, соврал, что на нем был коричневый костюм, в котором его видели слуги. А потом испугался, что полиция займется гардеробом Марка и обнаружит коричневый костюм, вот он его и припрятал, а потом бросил в пруд.