Бизон-союзник краснокожих
Теперь оставим зубров и последуем дорогой древних переселенцев на Американский континент, посмотрим, как сложилась здесь жизнь эмигрантов-бизонов.
Поначалу судьба к ним благоволила. Они нашли в Америке широкие просторы, много корма и мало врагов и расплодились до невероятности. В пору их расцвета, до прихода европейцев, бизонов в Америке жило, как полагают, больше, чем людей,- шестьдесят миллионов! Бизоны тогда были, пожалуй, самыми многочисленными копытными на земле.
Бесчисленные, как саранча, стада бизонов топтали землю прерий и лесов от северной Мексики до Большого Невольничьего озера в Канаде: более одной трети Северной Америки занимала обитаемая ими территория.
Педро Кастанедо пересек в XVI веке великую равнину Среднего Запада этой страны. Он был потрясен тем, что увидел: «буйволов (не кроликов, не коз, а буйволов!) паслось на равнине так много, что я не знаю, с чем их можно и сравнить, разве что с рыбами в море!»
И все, кто приходил сюда вслед за Кастанедо, описывая сказочное изобилие бизонов, употребляли такие выражения: «бесчисленное множество», «невероятное число», «кишащие мириады», словно речь шла о насекомых, а не быках.
Даже в середине прошлого века бизонов здесь было так много, что путешественники пробирались местами через их плотно сомкнутые фаланги, как через непроходимую чащу.
«Насколько могли видеть мои глаза, страна чернела бесчисленными стадами»,- вспоминает один. «К вечеру мы поднялись на холм и застыли, пораженные видом, который открылся нам с высоты: вся равнина до горизонта была сплошь покрыта буйволами»,- рассказывает другой. По его словам, бизоны шли вплотную друг к другу, растянувшись на восемь миль в ширину и десять в длину.
И еще в 1871 году полковник Додж повстречал у реки Арканзас колоссальное полчище диких быков. Пять дней проходили они мимо его лагеря. Шли по всей равнине, от горизонта до горизонта, и такими тесными рядами, что можно было бы, наверное, как по мосту, идти по их спинам. От авангарда до арьергарда бычья армия растянулась на восемьдесят километров, а от фланга до фланга – на сорок. Значит, в стаде шло, по самым скромным подсчетам, больше четырех миллионов быков! Каждый бизон в среднем весил полтонны – как только земля их выдерживала!
А лед вот часто не выдерживал…
Зубр – животное оседлое, далеко от приглянувшихся мест обычно не уходит. Но многие бизоны весной и осенью предпринимали далекие путешествия: к зиме уходили к югу, на лето возвращались в более северные страны. Бывало, что когда миллионными армадами переходили они реки, го лед под их тяжестью проваливался. Тогда трупы погибших животных, случалось, запруживали реки, и по этой страшной дамбе переправлялось все стадо. Старожилы тех мест уверяли, будто многие острова на Миссисипи и Миссури образовались вначале из куч бизоньих скелетов, вокруг которых текучие воды намыли песчаные берега.
Тропы, проложенные бизонами, тянулись через весь континент. Говорят, что топографы, прокладывая маршруты для железных дорог, не могли найти более удобных перевалов через горы и кратчайших обходных путей вокруг озер и рек, чем старые бизоньи тропы. По ним в основном и легли первые американские железнодорожные пути.
Они и принесли смерть бизонам. В шестидесятых годах прошлого века началось строительство трансконтинентальной Тихоокеанской железной дороги от Чикаго до Сан-Франциско. Толпы трапперов, рабочих, бродяг, золотоискателей и авантюристов устремились на запад. Вся эта голодная армия кормилась бизонами. Железнодорожные компании держали на службе отряды профессиональных охотников, которые тоннами поставляли им даровое мясо. Тут узнали, что у «буйволов» отличные шкуры и за них неплохо платят там, на востоке. Когда стальные пути добежали до города Додж-Сити, штат Канзас, пять тысяч профессиональных охотников за бизоньими шкурами обосновались в нем и из этого перевалочного центра делали вылазки в окрестные прерии. За два месяца убили здесь двести десять тысяч бизонов! И еще сто тысяч – за зиму 1877 года.
В то время на весь мир прославился Вильям Коди, по прозванию Буйвол-Билл, который за полтора года добыл 4280 бизонов. За день он застрелил как-то 69 быков. Рекорд другого «чемпиона» – 250 бизонов за «рабочие» сутки.
Можно подумать, что охота на бизонов представляла хоть какую-то опасность. Нет, никакой (или почти никакой) опасности не было. Бизон – животное кроткое и пугливое. Он всем готов уступить дорогу, и даже олени, пишет герцог Бэдфордский, третируют бизонов и гоняют, как хотят, этих здоровенных быков. В своем парке Воберн-Аббей, где вольно паслись и те и другие, он не раз наблюдал смешные сцены: «Я сам видел, как огромный матерый бык бизон вместе с его коровой был обращен в поспешное и постыдное бегство второразрядным оленем вапити».
Но мы отвлеклись, вернемся в Америку, где в конце прошлого века продолжалось бессмысленное и чудовищное избиение животных, которого не знала ни одна страна в мире. Часто бизонов убивали лишь затем, чтобы вырезать из туши быка небольшой кусок мяса для жаркого на завтрак. Иногда вырезали только языки, оставляя гнить в степи сотни бычьих трупов. Рассказывают о полутора тысячах бизонов, убитых ради языков, на которые у торговцев было выменяно несколько галлонов водки.
Когда поезд трансконтинентальной линии встречал в дикой равнине стадо бизонов, пасущееся у полотна, все пассажиры бросались к окнам, вылезали на крыши вагонов. Начиналась пальба из всевозможного оружия в несчастных животных, которые толпились столь тесными рядами, что не могли быстро разбежаться. Машинист нарочно замедлял ход, а когда поезд трогался, то по обе стороны полотна валялись сотни бычьих туш, оставленных на съедение шакалам. Некоторые «любители-спортсмены» специально ездили через равнины, чтобы пострелять из поезда бизонов.
Бизоны, кочевавшие к югу от трансконтинентальной железнодорожной магистрали, получили название южного стада, к северу от нее – северного. Подсчитано, что за неполных три года, с 1872 по 1874, в южном и северном стаде было убито 5.373.730 бизонов! К началу 1873 года южное стадо перестало существовать: последние сто тысяч бизонов унавозили ободранными тушами землю прерий. Жалкие остатки некогда бесчисленной армии бежали на юго-запад, в Техас. Но люди, не знавшие другого ремесла, кроме убийства бизонов, нашли их и в этом последнем прибежище. Через десять лет около Таскозы в Техасе застрелили пятьдесят два последних бизона из южного стада – так думали те, кто в них стрелял. Но оказалось, четыре бизона еще спаслись. Недолго они гуляли на воле: в 1889 году охотники выследили их около Буффало-Спрингс и убили.
Уничтожив южное стадо, принялись за северное. Его драматическую историю рассказывают цифры следующей статистики: в 1881 году по железной дороге перекупщики транспортировали на восток пятьдесят тысяч бизоньих шкур, на следующий год – даже двести тысяч, потом – снова сорок тысяч, а в 1884 году – только два вагона!
Когда в американские равнины пришел слух, что в Северной Дакоте видели будто бы большое стадо бизонов (в нем было десять тысяч животных!), сейчас же собрался отряд стрелков и все ринулись туда, в Дакоту.
Охотничье сердце могло ли быть спокойным, когда на воле бродят еще живые бизоны!
В первый же день охотники превратили в трупы тысячу бизонов. Остальных добили позднее: в ноябре, через два месяца после первых выстрелов, их миссия была уже закончена.
Итак, к началу девяностых годов прошлого века американский бизон как вольный зверь перестал существовать. В США были еще, правда, бизоны – 456 голов – в зоопарках, на фермах у некоторых скотоводов и любителей. В 1889 году доктор Вильям Хорнедей, сотрудник Нью-Йоркского зоопарка, подсчитал, сколько в Северной Америке осталось бизонов: 1/60 000 часть былого их множества – 1091 бизон! Больше половины из них – канадские, так называемые лесные бизоны.
Неужели в США не было законов, которые защитили бы избиваемых животных? Говорят, когда в 1875 году штаты Канзас и Колорадо совсем уж было собрались учредить такие
законы, оказалось, что уже поздно, бизонов на территории этих штатов не осталось. В Техасе было еще не поздно. Однако во время обсуждения законопроекта о защите бизонов выступил генерал Шеридан. «Охотники за бизонами,- сказал он,- заслужили не порицания, а награды. Им надо выдать медаль с изображением умиротворенного индейца». Дело в том, что целые индейские племена кормились бизонами, и белые колонисты, отлично зная это, часто для того только и уничтожали бизонов, чтобы заставить краснокожих голодать и смириться. Мир воцарится на нашей земле, разглагольствовал генерал, когда мы перестреляем всех диких быков: «Охотники на буйволов за несколько месяцев сделали больше для умиротворения индейцев, чем вся наша армия за тридцать лет». И закон не прошел!
Федеральное правительство тоже вначале отклоняло все предложенные меры защиты бизонов. В конгрессе США сильна была партия, выражавшая мнение Шеридана, и даже президент Грант, кажется, поддерживал ее.
Инициатива спасения бизонов принадлежит индейцам, которых веками эти животные не только кормили и одевали, но и доставляли почти все необходимое в их скромном обиходе: сухожилия для луков, шкуры для постелей, из бычьих рогов делали они кубки и ложки, из кожи – обувь, крыши и стены своих жилищ. «Джентльмены», заседавшие в законодательных собраниях Техаса, рассудили правильно, зачислив бизонов в союзники краснокожих!
В 1873 году индеец, по имени Бродячий Койот, поймал двух молодых бизонов, бычка и телку. Он ухаживал за ними, прятал от банд голодных бродяг. Через двадцать три года в стаде Койота было уже триста бизонов. В начале века его купило правительство США, животных переселили в Йеллоустонский национальный парк. Были учреждены бизоньи заповедники и в Канаде, в Атабаске например, где бизонов охраняла конная полиция.
Основанное Хорнедеем Общество спасения бизона при поддержке президента Теодора Рузвельта развернуло свою работу, и его успехи обрадовали даже пессимистов. К 1910 году число бизонов увеличилось вдвое, еще через десять лет было их уже 8539, а в 1933 году – 21 701 (4404 – в США, 17 043 – в Канаде, 46 – в Аляске, 3 – в зоосаде в Мехико и 205 – в других зоопарках Южной Америки и Европы).
Сейчас во всем мире бизонов уже больше десяти миллионов – так утверждает британский натуралист Филипп Стрит {47}. Я думаю, он здорово ошибается: еще в 1951 году в списках общества числилось лишь 23 340 бизонов (в Америке и других частях света). Но бесспорно то, что бизоньему роду вымирание уже не грозит. Он спасен!
Спасены также почти истребленные мехопромышленниками сумчатые медведи Австралии, морские выдры Командорских и Алеутских островов, русские бобры, соболи и сайгаки, альпийские безоаровые козлы, калифорнийские морские слоны, мускусные быки Канады.
История восстановления соболя – блестящая победа советской биотехнической науки.
Было время, когда зоологи совсем уже собрались занести соболя в списки вымерших видов. После Октябрьской революции молодая Советская республика начала восстанавливать разрушенное войной и интервенцией хозяйство. Было принято во внимание и плачевное положение соболя.
1927 год – начало массовых мероприятий восстановления соболя по широкому фронту сибирских лесов. Сначала полсотни драгоценных зверьков выпустили в тайге Нижне-Амурской области. Через год «перемещенные» зверюшки обосновались на острове Карагинском (около Камчатки).
Позднее большие партии соболей завезли в Тюменскую, Иркутскую, Читинскую, Кемеровскую, Томскую, Свердловскую области, в Бурятскую АССР, в Якутскую АССР, в Красноярский край и даже в Казахстан.
Еще до Великой Отечественной войны свыше четырех тысяч соболей было расселено по таежным лесам и урочищам нашей страны.
И результаты превзошли самые смелые ожидания! «Теперь в СССР,- пишет профессор В.Н. Скалон,- соболя стало не меньше, а, может быть, больше, чем сто лет назад».
«Живые ископаемые»- сохраним их для науки
Австралия-зачарованный континент
В Новой Зеландии, на скалистых островах, где нет людей, живет знаменитая трехглазая ящерица гаттерия, или туатара. Ящерица крупная, больше кошки, и очень древняя – родная тетушка динозавров.
Много лет назад жили на земле страшные ящеры, похожие на сказочных драконов: динозавры, бронтозавры, ихтиозавры и диплодоки.
А еще раньше, триста миллионов лет назад, не было и динозавров. Только доисторические «лягушки» – стегоцефалы лениво ползали у воды. От стегоцефалов и произошли динозавры.
Но прежде динозавров произошла от них гаттерия.
Все эти страшилища давно вымерли, а гаттерия уцелела, живет и поныне.
В давние времена у предков позвоночных животных было по три глаза. Два больших – по бокам головы, а третий поменьше – на темени. Он в небо смот
рел. Потом этот глаз атрофировался: лишним оказался. Омертвел и совсем исчез, как будто его и не было (впрочем, у многих ящериц и варанов исчез не совсем, остатки третьего глаза у них хорошо различимы).
Иногда рождаются еще рыбьи мальки с тремя глазами – это называется атавизмом, когда у животных и человека появляются вдруг ненужные им органы, которые были у прародителей.
У нас, у людей, тоже сохранился в мозгу крошечный остаток третьего глаза: особая такая шишковидная – так ее и называют – железка, или эпифиз (весит она всего 100-200 миллиграммов) {48}.
Но у гаттерии третий глаз вполне еще в хорошем состоянии, почти как настоящий. Сидит он на темени, в маленькой глазной орбите, и прикрыт сверху тонкой прозрачной пленкой. Видит он, правда, плохо: едва свет от тьмы отличает.
А свет гаттерия не любит, прячется от солнца. Живет она под землей, в норах. Но норы сама не роет: приходит в гости к буревестникам.
На тех же островах, где живут гаттерии, гнездятся тысячи буревестников. Гаттерии залезают в норы к буревестникам и весь день в них сидят. Только ночью выходят на охоту за улитками. Птицы и пресмыкающиеся не ссорятся.
И нередко в одной норе, в глубине хода, на подстилке из листьев живут две семьи – гаттерия и буревестники. Иногда ящерица, раскопав пол, откладывает здесь свои яйца. А в другом углу норы высиживает птенцов самка буревестника. Гаттерия спит рядом, свернувшись дугой. Птиц и птенцов она никогда не обижает.
Про гаттерию биологи говорят: реликтовая это ящерица, живое ископаемое. И в этих словах нет ни иронии, ни осуждения – в них сдержанный крик восторга перед удивительным явлением природы.
Кто они, «живые ископаемые»? Выходцы из давно минувших эпох, пережившие свое время древнейшие существа. Они, вернее очень похожие на них животные, жили еще на заре истории нашей планеты, «когда мир был юным». С тех пор эти закосневшие в своем консерватизме «осколки» давно исчезнувших миров почти не изменились. Их эволюция словно бы остановилась. Живые ископаемые обитают обычно в каких-нибудь очень небольших по площади районах, как, например, гаттерия:
на нескольких островах у берегов Новой Зеландии и нигде больше. И обычно условия жизни в местах их обитания всегда постоянны, в течение миллионов лет почти не менялись. В этом и секрет удивительного консерватизма реликтовых животных, которых люди, более склонные к метафорам, называют «живыми ископаемыми». Не менялись внешние условия – не было причин, следовательно, приспосабливаться, приобретать новые привычки и органы.
«Живые ископаемые» – животные обязательно древние, почти всегда обитатели уединенных островов, плоскогорий, пустынь, озер, морей – так или иначе отрезанных от мира небольших районов.
Небольших? Относительно небольших. Потому что мы знаем даже целый материк, населенный сплошь «живыми ископаемыми». Это – Австралия.
Около ста милилонов лет назад Австралия откололась от других материков мира. С тех пор широкие моря окружают ее со всех сторон. Сумчатые животные (вспомните кенгуру), которые незадолго перед тем расплодились по всей земле, получили пятый континент в полное свое владение. Животные несумчатые появились на свет уже после того, как материк этот стал островом. Они не смогли пробраться в Австралию. Только дикие собаки динго, крысы и мыши приплыли сюда на корягах, а летучие мыши прилетели по воздуху (собак, возможно, привезли и люди).