Она ошибочно считала, что королева не может обойтись без нее и что она управляет домашним хозяйством Шарлотты.
— Хэрриот Вернон ходить словно, во сне... ничего не помнить, не делаеть. Только заниматься любовью с принцем Георгом... в саду и постели. Это есть отвратительно.
— Тут какая-то ошибка,— сказала королева.
— Никакой ошибки,— возразила Швелленбург со смелостью старой служанки.— Я видеть это мои собственные глаза.
Конечно, это правда, подумала королева. Что скажет король? Будут неприятности... большие неприятности. Принц вырос... он так красив. Нет никого красивее моего Георга. Он ни в чем не виноват. Он очень привлекателен. Почему он не рассказал обо всем мне? Он доверяет Фредерику... возможно, Уильяму. Но не своей матери. Король не должен об этом знать.
Ей не хотелось думать, что дело зашло слишком далеко. Георг еще мальчик. Возможно, девушка ему нравится. Но этим все ограничивается.
Она послала за своим сыном, который пришел весьма неохотно. Она заметила, что вид у него был немного печальный. У Георга была тяжелая ганноверская нижняя челюсть. Она делала лицо юноши печальным, когда он не улыбался. В остальном оно было очаровательным.
— Я редко тебя вижу,— сказала Шарлотта.— Похоже, ты очень занят.
— Ваше Величество знает о планах, которые составляет для нас отец. Исполнение его указаний занимает все наше время.
Да, он был раздражен. Посмеет ли она сказать королю о том, что мальчики вырастают и с ними нельзя обращаться, как с детьми? Когда Георг прислушивался к ее словам? Сразу после прибытия Шарлотты в Англию мать Георга, вдовствующая принцесса Уэльская, дала ей ясно понять, что любое вмешательство в дела короля недопустимо. И Георг поддерживал свою мать. Вынашивай здоровых детей — вот все, чего от тебя ждут. И они не могли пожаловаться на то, что она не оправдала их ожиданий. Но слушать ее советы по любому вопросу, обращаться с ней, как с разумным существом? Никогда. Она обладала властью только в кругу своих приближенных. Могла увольнять своих горничных, просматривать счета, снижать расходы и присматривать за младшими детьми. На этом ее обязанности заканчивались. Ей четко указали на это. Поэтому не было смысла думать о разговоре с королем о Георге.
Но она могла побеседовать с Георгом. Она выяснит, насколько обоснованны слухи.
— Значит, у тебя нет времени зайти к матери,— печально сказала она.
— Очень мало, мадам, очень мало.
Как он холоден! И как сильно она его любит! Ей казалось невероятным, что этот великолепный молодой Аполлон — плод ее некрасивого маленького тела. Неужели она и Георг могли создать такое прекрасное существо? Рыхлый Георг и некрасивая Шарлотта. Это казалось ей невероятным. Если бы сын доверял ей, если бы он проявлял хоть немного теплоты... она бы сделала для него все, что было в ее силах.
Но он давал ясно понять, что не нуждается в ней. Однако она бы хотела предотвратить его ссору с отцом. Надо объяснить Георгу, что ему не следует флиртовать под носом у родителей.
— Жизнь кажется тебе немного монотонной? — спросила она.
Он наклонил голову и подавил зевок.
— Я часто думаю о том, что наши фрейлины живут слишком скучно,— продолжила королева.
— Я согласен с Вашим Величеством,— сказал принц.— Очень скучно служить частью официальной церемонии и не иметь права обратиться к кому-то по собственной воле.
— Не каждый человек может сказать нечто ценное. Тема разговора вызвала интерес у принца.
— Бедные дамы! Что у них за жизнь! Они развлекаются лишь редкими прогулками в королевской карете. Кажется, они лишь два раза в год появляются в королевской ложе на спектаклях.
— Но им не приходится платить за место,— напомнила сыну королева.
Он лукаво посмотрел на нее. Он вспомнил песню, в которой высмеивалась скупость матери. Она думала, что бесплатное место в театре важнее хорошего оклада.
— Верно, Ваше Величество, фрейлина посещает концерты и спектакли... бесплатно. Несомненно, Ваше Величество напомнит мне о том, что фрейлины не платят за лечение и лекарства.
— Ты забыл одну важную вещь.
— Возможно. Изучение законов о фрейлинах не входило в мое образование.
— Я напомню тебе один указ,— сказала королева.— Вероятно, он имеет отношение к твоему недавнему опыту. Фрейлина может флиртовать с принцем и встречаться с ним при свете луны. Это также... бесплатно?
Принц на мгновение растерялся, и королева поняла, что намеки мадам Швелленбург имели под собой почву. Принц действительно встречался с Хэрриот Вернон при свете луны. Господь ведает, как далеко зашли их отношения. Если король услышит о них, он придет в ярость. Шарлотта боялась гнева короля. В последнее время Георг часто выходил из себя. Королева всегда испытывала страх, не зная, чем это закончится. Она должна действовать быстро. Шарлотта немедленно отпустила принца. Прежде он сам обычно ссылался на задания короля и покидал мать при первой возможности.
Расставшись с сыном, королева вызвала к себе Хэрриот Вернон. Красивая, счастливая и смущенная девушка предстала перед Шарлоттой.
— Я вызвала вас, мисс Вернон, — произнесла королева,— чтобы сказать вам о том, что двор не нуждается больше в ваших услугах.
— Но, Ваше Величество...
На лице королевы появилось изумленное выражение.
— Позовите мадам Швелленбург,— приказала она.
— Ваше Величество...
— Я сказала — позовите мадам фон Швелленбург. Швелленбург, подслушивавшая за дверью, не нуждалась в дополнительном приглашении.
— Ваше Величество звать меня, — сказала она.
— Мисс Вернон покидает нас... немедленно,— сказала королева.— Пожалуйста, помогите ей сделать это... тотчас.
— Непременно,— обещала Швелленбург.
Хэрриот не оставалось ничего другого, как оставить покои королевы вслед за немкой; Швелленбург стояла возле мисс Вернон, пока та собирала вещи и вызывала карету.
Раньше чем через час после беседы с королевой Хэрриот Вернон покинула двор.
ВСТРЕЧА В ГАЙД-ПАРКЕ
Несколько дней Георг оплакивал исчезновение Хэрриот, а потом нашел себе новую любовницу. Ему не пришлось тратить много времени на поиски. Он быстро доказал то, в чем никогда не сомневался. Красота, обаяние и титул принца Уэльского делали его неотразимым. Бьющая через край энергия и убежденность в том, что женщины — самая соблазнительная часть жизни, способствовали его многочисленным победам. Он погружался даже в самый незначительный роман с верой в то, что его партнерша по приключению — единственная женщина в мире, которой он сможет хранить верность до конца своей жизни, пренебрегая обязанностями принца.
Королева родила еще одного сына; малыша назвали Октавием. Он оказался слабее своих братьев и сестер. Почти тотчас после родов Шарлотта ужаснулась тому, что она снова забеременела. Было невозможно скрыть от короля скандал, связанный с Хэрриот Вернон, а также наклонности принца. Георг Третий заявил, что поведение старшего сына лишило его сна.
Но Георга это не смутило. Он открыл для себя смысл жизни; он постоянно повторял своим братьям, конюшим и другим людям, что если родители слишком скупы, чтобы дать ему отдельное жилье, то все равно никто не помешает ему жить, как он хочет. Он по-прежнему доверял свои тайны Фредерику, который с большим интересом выслушивал рассказы брата о его приключениях и уже начал следовать примеру Георга.
Принца мало беспокоили неловкие ситуации, вызванные его. похождениями. Он постоянно становился героем скандальных историй. У принца появилась слабость к женщинам, которые были старше его.— даже Хэрриот была старше Георга на несколько месяцев. Он часто увлекался замужними дамами. Это пробуждало ревность у мужчин, которые не умели оценить ту, честь, которую принц оказывает семье своей избранницы. Его благосклонности ждали многие; женщины, обойденные вниманием Георга, испытывали зависть к своим более удачливым соперницам.
Скучное детство сменилось жизнью, полной радостей — и принц решил наслаждаться этим.
Помимо женщин, на него обратили внимание и некоторые мужчины. Политики, попавшие в немилость к королю, хотели создать оппозиционную партию. В прошлом уже бывало так, что одновременно существовали партия короля и партия принца. Сейчас, когда последний уже подрос, пришло время строить планы. Никто не мог отрицать того, что принц умен. Эта ветвь королевской семьи еще никогда не обладала таким образованным членом. Принц легко впитывал в себя знания. Его детство было довольно скучным, поэтому он с увлечением читал книги. Он хорошо знал классическую литературу, был неплохим лингвистом, обладал острым умом. Принц значительно превосходил по интеллекту своего отца.
Одним из тех, кто с большим интересом наблюдал за Георгом, был Чарльз Джеймс Фокс. Фокс являлся, вероятно, одним из самых блестящих политиков. Он возмущался тем, что король и лорд Норт теряют американские колонии из-за своей глупой, ошибочной политики.
«Король,— сказал Фокс,— опускает голову, как корова, и продолжает жевать свою жвачку, повторяя снова и снова: «Они образумятся». Если бы это произошло с ним самим!»
Король относился к тридцатилетнему Фоксу, лидеру вигов, с настороженностью. Дело было не только в политических взглядах. Фокс знал историю с Сарой Леннокс. Он помнил, как возмутилась вся его семья, когда было объявлено о женитьбе короля на Шарлотте. Мать Фокса была сестрой Сары Леннокс; естественно, все родственники надеялись, что король женится на Саре. Тот факт, что этого не произошло по вине самой Сары, не уменьшило гнев семьи. Сара была глупа — ее теперешнее поведение доказывало это; проявив некоторую ловкость, она могла бы стать королевой Англии, потому что члены семьи Фоксов являлись достойной партией для вдовствующей принцессы Уэльской и лорда Бьюта. Но Сара упустила свой шанс, и Георг женился на Шарлотте. Он не мог простить этого Фоксам. Каждый раз, видя племянника Сары, он думал о ней и злился из-за того, что ему пришлось жениться на некрасивой, скучной Шарлотте.
«Его неприязнь ко мне, — говорил своим друзьям Чарльз Джеймс, - могла бы показаться странной тому, кто не знаком с человеческой природой. Я, мои родители и остальные члены семьи были бы рады, если бы Сара стала королевой».
Но король был простым человеком, он не привык копаться в глубинах своего сознания, пытаясь понять собственные мотивы. Он просто говорил; «Не выношу этого Фокса». И никогда не спрашивал себя о том, связана ли его неприязнь с потерей Сары.
Чарльз Джеймс знал, что король не позволит ему возглавить палату парламента. Хотя Георг Третий зависел от своих министров, расположение короля было весьма важным для членов правительства.
Поэтому хитрый Фокс направил свой взгляд в сторону молодого человека, выходившего на политическую арену. Если король не желает иметь дело с ним, Фоксом, почему бы не сблизиться с принцем? Почему бы не заняться политическим воспитанием принца? Почему бы не возродить старую традицию ганноверской династии — настроить сына против отца? Как и прежде, возможно существование партии короля и партии принца Уэльского; всякий умный человек понимает, что лучше вступить в союз с восходящей звездой, нежели с угасающей.
Принц становился на ноги, выбираясь из скорлупы. Он предавался приключениям на глазах циничных членов королевского двора. Хотя некоторая доля слухов достигала ушей его родителей и их глупых сторонников, им не удавалось остановить молодого Георга. Принц по-прежнему жил, как заключенный, однако ему удавалось затевать маленькие интрижки. С восемнадцатилетним молодым человеком нельзя обращаться, как с двенадцатилетним мальчиком. Народ не допустил бы этого. До восемнадцатилетия Георга оставалось всего несколько месяцев.
Когда принц появлялся перед толпой, она бурно приветствовала его. Георг отвечал всем требованиям, которые люди предъявляли к принцу. Его волосы оттеняли бело-розовую кожу лица и подчеркивали голубизну глаз. Он был настоящим Прекрасным Принцем. Туфли с серебряными пряжками, камзолы из голубого и розового атласа, белые бриджи из белой оленьей кожи... Его вид радовал глаза. Люди будут любить принца, пока он молод и красив. После периода насаждаемого властями пуританства люди начинают обожать распутника. По всем признакам, Георг обещал быстро превратиться в отъявленного повесу.
— Заметь,— сказал Чарльз Джеймс Фокс своему другу Эдмунду Берку,— как люди приветствовали возвращение на трон Карла Второго. Они с восхищением смотрели на него, когда он прогуливался в парке Сент-Джеймс со своими любовницами. И презирали скучного Нолла Кромвеля, потому что он был верным супругом и пуританином. Точно так же они относятся к нашему добродетельному, скучному и немного глуповатому королю.
Берк согласился с Фоксом, но Фокс не собирался останавливаться на этом. У него родилась идея. Как и большинство его идей, она была блестящей.
Поскольку король не проявлял к нему благосклонности, он должен дружить с теми, кто недоволен Его Величеством. Фокс тотчас вспомнил о Камберлендах.
Генрих, герцог Камберлендский, находившийся под влиянием своей жены — дамы, ресницы которой принесли ей известность и состояние,— страдал от невнимания короля. Георг Третий не желал видеть своего брата Генриха. Думая о нем, король вспоминал его постыдный роман с леди Гросвенор и фразы из весьма откровенных писем, которые Камберленд посылал этой женщине. Они были полны непристойностей, о существовании которых король почти не догадывался. Описанные там сцены преследовали короля в его снах, где, к смятению Георга Третьего, появлялось множество женщин. Нет, король не желал видеть Камберленда. Другое дело — его брат Уильям, герцог Глочестерский, вступивший в неравный брак с леди Уолдергрейв. Хотя эта дама была незаконнорожденной дочерью модистки, Глочестер вел сравнительно респектабельную жизнь. Король всегда любил Глочестера.
Такое положение усиливало негодование Камберлендов. Чарльз Джеймс Фокс решил обратиться именно к ним.
Он явился в дом Камберлендов, где всегда был желанным гостем. Фокса считали остроумным собеседником, бонвиваном, игроком, любителем женщин — он охотно предавался всем мирским порокам. В то же время он был умнейшим политиком страны. Пока Камберлендам удавалось заманивать таких людей в свой дом, их приемы могли оставаться самыми интересными в городе. Это не только задевало, но и беспокоило короля.
Фокс прибыл в дом Камберлендов со щетиной на своем двойном подбородке — увлечение едой и напитками сделали его к тридцати годам толстяком,— а также со следами недавней еды на костюме. Он не питал благоговения к герцогам королевской крови. Голова Фокса была полна мыслей, связанных с его замыслом.
Герцогиня, помахивая длинными ресницами, поприветствовала Фокса шумно и радостно. В ней не было ничего королевского. Ее речь была забавной, остроумной, немного вульгарной. Герцогиня обладала незаурядной красотой.
Герцог — маленький человек с чувственными ганноверскими губами и слегка выпученными голубыми глазами — находился возле своей жены. Чарльз Джеймс был невысокого мнения об интеллекте герцога — герцогиня была умнее мужа. Однако будучи дядей принца Уэльского, Камберленд являлся важной персоной.
Он решил, что Фокс приехал для того, чтобы сыграть в карты. Политик был игроком от природы и никогда не отказывался от возможности проверить свое везение. Однако Фокс быстро разочаровал Камберленда.
— Я пришел для того, чтобы поговорить с Вашим Высочеством о вашем племяннике.
— О Георге! — воскликнула герцогиня.— Все говорят только о Георге! Каким негодником он становится! Скоро он будет достойным соперником своему дяде.
Герцог усмехнулся, поглядев на жену.
— Надеюсь, кто-нибудь посоветует ему не писать писем,— продолжила не сдержанная на язык герцогиня.— Любовные письма могут становиться опасными, когда их получатель охладевает к автору.
Намек на историю с леди Гросвенор заставил герцога улыбнуться.
— Неужели об этом будут говорить вечно?
— Я уверена, Его Величество сердится на тебя за это... гораздо больше, чем за женитьбу на мне.