Удобное расположение дома и амбара позволило свободно нам находиться друг напротив друга и стрелять в татей, не боясь поразить своих.
- Хватаем! - крикнул я, подбегая к домику лесника, подхватывая сразу две пищали. Это кстати они и оказались. Быстрый осмотр показал, что все они заряжены, оставалось только поджечь фитили, что мы быстро и сделали, приготовив оружие к бою. Всего пищалей оказалось семь штук, судя по однообразности, делал их один мастер.
- Один на месте, следи тут за всем, а мы дальше, - сказал я.
Один стрелок с пищалью и личным оружием остался сторожить амбар и домик лесника, чтобы никто не сбежал, а мы, подхватив по два ружья, стрелки свои повесили на плечи, я же сунул пистолеты за пояс, рванули в лес к дерущимся.
Успели мы как раз вовремя. В глубине леса, примерно в сорока метрах кипел нешуточный рукопашный бой. Наши сразу опознавались по униформе, остальные враги.
Сходу перепрыгнув через два тела, один оказался в нашей, черт! я пристроил дуло пищали на низкой ветви березы и стал целиться. Вот вскочили двое татей, один вытирал нож о рукав, оставив лежать на земле человека в нашей форме. Я не знал, чем заряжены пищали, поэтому выстрелил в того что вытирал нож. Гулко бухнула пищаль, а в плечо такое впечатление как будто лошадь лягнула.
Судя по тому, как тать переломился в пояснице, блин да его разорвало пополам, пищаль была заряжена каменной дробью, скорее всего речной галькой. Схватив с земли вторую пищаль, я выстрелил в еще трех татей, дерущихся против двух стрелков, те отчаянно защищались, орудуя прикладами. Рядом грохотали выстрелы подбежавших со мной стрелков, так что на их фоне мой выстрел был не особо заметен, но двоих из трех снесло с ног, последнего стрелки без проблем забили прикладам. Били со злости так, что тот превратился в кусок мяса. Они, по-моему, даже кольчугу в тело вбили.
Вскочив на ноги, я рванул из-за пояса пистолет и выстрелил в спину убегающего татя, крича:
- Не дать им уйти! - после чего рванув из-за пояса второй пистоль, ударил по затылку еще одного татя. Он с одним из моих стрелков, рыча катались по земле, и выстрелил в еще одного татя, он на четвереньках пытался спрятаться в кустах.
Пока мои воины выжившие добивали раненых татей, живые они нам были не нужны, я стал лечить раненых. Двое были совсем плохи, мне пришлось чуть ли не вытаскивать их с того света. Только одного я спасти не смог, не получилось прирастить обратно срубленную голову.
Из двадцати трех стрелков, что пошли в обход, не ранены были только двое, да и остальные скоро к ним присоединились. Только рваная одежда и рубленые кольчуги давали понять, что недавно они лежали на земле и стонали.
Бывшие раненые в работу не включились, им еще пару дней восстанавливаться, в основном большую кровопотерю, опытные знали об этом, а вот остальные работали за троих. Ничего с полчаса отлежать и вполне придут в себя.
В это время их кустов вынырнул Михайлов, быстро осмотрелся, кивнул мне и убежал дальше. Молодец, часовые это его работа.
Вдруг, с поляны раздался звук выстрела и крики, захлопали пистолетные выстрелы. Оставив одного из десятников за старшего, они уже начали освобождать татей от брони и оружия, я побежал обратно на поляну, спешно заканчивая заряжать второй пистолет.
- Что у вас тут? - спросил я стрелка, которому накладывал на руку повязку один из пушкарей.
"Кстати, надо будет озаботиться санитарной службой, чтобы не отвлекать воинов во время боя", - подумал я, подходя и разглядывая лежавшее на крыльце сторожки тело воина.
- Четверо в доме пряталось, да трое в амбаре. Вот сперва из дома выбежали, потом из амбара присоединились, - морщась, ответил стрелок. Это был Афанасий Сомин из второго десятка, я его хорошо помнил. При тренировках у него постоянно что-то случалось, то фитиль на аркебузе погаснет, то порох намокнет.
- Ушел кто?
- Нет, последнего отроки вон у отхожего места подстрелили. Никогда бы не поверил. С сорока шагов, да из пистоля, - покачал он головой.
- Мы втроем выстрелили, - сказал мальчишка, завязывая бантик на повязке.
- Молодцы, - поблагодарил я, и велел: - Отойди, дальше моя работа.
Заживив рану, я спросил, есть ли еще раненые. Оказалось, нет.
Пока бойцы аккуратно выносили тело погибшего стрелка на поляну, и стали добивать раненых татей на поляне, не забывая освобождать их от амуниции, я присел около постанывающего тела, что лежало у амбара. Остальные для допроса не годились, огнестрельное оружие это страшная сила.
- Глазова работники? - лениво спросил я раненого.
Это был старый, уже седеющий воин, побывавший не в одной схватке. Многочисленные шрамы, отличное оружие, его как раз относили к куче трофеев, выдавала в нем не последнего человека в отряде работающем под разбойников.
Воин понимал что отходит, и жить ему оставалось немного. Грустно усмехнувшись н сказал:
- Жаль что вот так… - закашлявшись кровью, он продолжил: - Русич с русичем. Сами себя…
- Твой хозяин выбрал не правильную месть. В принципе я его понимаю, сам бы мстил, но не такими же способами?! Ладно, побил Красновских. За что дружину сдал? Людишек его гнобит? Моральный урод твой боярин, по-другому и не скажешь.
В это время на поляну по узкой дороге выехали телеги, за которыми сбегал Михайлов.
- Какой бы он не был, но мы ему клялись в верности… кха-кха… Он возьмет свое…
- Что он хочет сделать? - сухо спросил я воина, но тот, дернувшись, застыл. Готов.
- Успел что сказать? - спросил подошедший Михайлов.
- Успел… Снимайте и с этого кольчугу, - крикнул я двум стрелкам, они выносили из сторожки какие-то узлы: - Сказал только что тот что-то готовит, но что не успел, сдох раньше. Ты проверил, точно никто не ушел?
- Точно. У них в двух километрах, табун пасётся, там было трое. Сейчас за табуном присматривает Мишка. Надо людей туда отправить, чтобы лошадей перегнать.
- Хорошая новость, значит, покупка лошадей отменяется за ненадобностью. Сейчас десяток стрелков отряжу, пусть гонят трофеи, а остальные пока тут работаю. Много добра взяли, надо еще телеги.
- Тут деревенька рядом, послать человека?
- Человека пошли, а сам возьми пять стрелков, посади их на лошадей и в Алексеевку. Нужно брать соглядатаев.
- Всех?
- Всех.
- Хорошо.
Михайлов забрав тринадцать стрелков ушел в лес к табуну. Один мальчишка-отрок убежал в деревню за телегами, направление ему показали, а остальные продолжали сбор трофеев и таскание тел разбойников в одну кучу.
- Что скажешь? - спросил я, подходя к Синицыну, он с интересом рассматривал одну из пищалей. Их кстати было не семь, а десять, еще три обнаружились среди убитых пушечной картечью.
- Пищали, причем этого мастера я знаю, - покачав в руках оружие, ответил старший канонир: - Хорошее оружие делает, долго служит.
- Как до него обраться?
- Верст сорок. Он в Новгороде живет, - спокойно ответил Синицын, укладывая пищаль к остальным. Там уже лежали пояса с чехлами, где находился боезапас.
- Хорошее начинание. Думаю, договоримся с ним о вооружении дружины, и переделки под кремневые замки.
- Он уже стар, если только кому из семьи передал свои знания, - с сомнением проговорил канонир, задумчиво присматривая, за увеличивающейся кучей трупов убитых татей.
- Узнаем… Вершков, сколько там?
- Семьдесят шесть татей, боярин, - закончив считать, ответил десятник.
- Прибарахлились, - задумчиво проговорил я глядя на целую кучу амуниции: - Ладно, ждем наших людей, когда они табун приведут, и телеги, потом возвращаемся в усадьбу.
- Хорошо, боярин.
Обратно в усадьбу мы вернулись ближе к вечеру, все-таки слишком много трофеев, пришлось помучиться, пока все описали, и погрузили на телеги. Крестьяне стали очень бледны, когда увидели эту кучу окровавленных голых тел.
Некоторое оружие и кольчуги прошли предварительную чистку. Нормально чистить конечно будем в усадьбе, но пока было время десяток стрелков, занялись этим грязным делом, пока кровь не высохла.
Оставив караван из двадцати телег на дороге, до окончания пути осталось пару километров, я дал коню шенкеля и галопом рванул к усадьбе.
Влетев на территорию усадьбы, ворота все-таки починили. Так что воинам пришлось открывать их, благо меня опознали издалека.
Бросив поводья подскочившему незнакомому пареньку, что-то на подворье было удивительно много народу, я отмахнулся от приветствия подскочившего десятника, и спросил у него:
- Михайлов вернулся?
- Да, привез кого-то на телеге. Кого не понятно, под материей, но шевелилось. Сейчас они в подвале дома.
- Хорошо, я туда.
- Боярин… а как там? - осторожно спросил воин.
"Михайлов похоже ничего не рассказывал, сразу пленниками занялся. Хм".
- Мы победили, потеряли только одного, голову срубили. Татей всех побили. Скоро караван подойдет. Начинайте к приготовлению и приему трофеев.
- Ясно, боярин, сделаем, - кивнул десятник. Он немного опечалился, терять своих не хотелось, но и радовался тоже, победа была за нами.
Пройдя мимо открывшего было рот Митрофана Авдеевича, бросив ему: Потом, он как раз вышел на крыльцо дома. Подойдя к двери, ведущим в подвал, которую, охранял часовой, и начал спускаться вниз.
В импровизированной пыточной кроме Михайлова был еще и Ветров. На веревках видело безвольное тело какого-то страдальца.
- Что у вас? - спросил я, добавив: - Докладывайте.
Ветров немного подвинулся, давая мне место присесть на лавке.
- Боярин Глазов хочет купить эти земли, уже была договорённость с боярыней.
- Почему еще не купил?
- Дорого, хочет цену сбить своими татями. Мол, озоруют посеву жгут, крестьян убивают.
- М-да. Понятно, рейдерская акция. Что-то мне этот Глушков все больше и больше не нравиться. Методики не местные.
- Пекарь говорит, что тот как-то обмолвился, что он декутат.
- Как?! - подскочил я.
Подскочив к бессознательному человеку, я нажал ему на пару точек за ушами. Застонав, тот открыл глаза. Судя по красным капиллярам в белке глаз, у него было внутреннее кровоизлияние мозга. Долго не протянет.
- Как Глазов называл себя?! - не спросил, прорычал я, тряся его за грудки.
- Он сказал, что раньше был депутатом… верхней рады…. Кажется так. Я за дверью стоял… расслышал его разговор с посадником.
Отпусти пленного, я плюхнулся задом на земляной пол, и тихо простонал:
- Только хохла мне тут не хватало!
- Он тоже? - через несколько секунд задал осторожный вопрос Ветров, при этом покосившись на Михайлова.
- Похоже… Так, десятник. Ты уже себе бойцов для десятка отобрал?
- Не было времени, там Мишка посматривает, я рассчитывал позже подойти, - спокойно ответил Михайлов.
- Можешь начинать. Свободен.
Главный разведчик дружины встал и спокойно вышел, оставив нас одних.
- Это корчмарь или пекарь? - спросил я, кивнув на снова впавшего в беспамятство пленника, при этом лихорадочно осмысливая полученную информацию.
- Корчмарь… Кто боярин Глазов, ты понял?
- Депутат Верховной Рады, если я правильно понял.
- Это плохо?
- Это враг. Причем враг опасный, у нас только один выход, уничтожить его и окружающих его людей.
- Посадник?
- Поспрашиваем кому еще он о себе рассказал и отправляем следом.
- А если не скажет?
- В этой Раде нет мужчин, только слизняки державшиеся за своё место и гадившие всем и вся. Пальцем ткни, заплачет и в штаны наложит только бы его не трогали… - я коротко описал правительство Украины, и это произвело впечатление: - Сами хохлы от нас мало чем отличаются, нормальные люди, адекватные. Был бы там простой обыватель, проблем бы не было, они с головой дружат, но это…
- Дурни, - вот и все что смог сказать Ветров.
- М-да, да ладно, по ходу дела разберемся. Сейчас нужно подготовиться, через три дня идем в Новгород.
- Все?
- Большая часть ветеранов и человек двадцать новичков. Идем на ушкуях, остальные пусть проходят обучение в усадьбе.
- Хорошо, я распоряжусь.
- Не торопимся, идем спокойно, но нужно заранее отправить в город своих людей, чтобы присмотрелись там.
- А Михайлова?
- Могут опознать, он же местный, рисковать не нужно. Пусть отберет пару человек из стрелков, переоденем их в обычную одежду, и отправим на телеге. Пока мы собираемся они прибудут в город и соберут первичную информацию. Дальше посмотрим.
- Придем в город тихо?
- Э нет, - я хитро улыбнулся: - Стучимся громко в дверь, пусть Глазов подёргается.
- Значит, приходим, сообщаем о себе и идем в дом Красновских, так?
- Так. Слух о нашему возвращении из плена, быстро разнесётся по городу… Жаль вызвать теперь я его не смогу… Убью, а сведенья не получу.
- А если близкого человека взять, тот может многое знать?
- Многое, да не все. Ладно, пошли у нас еще много дел. В общем, ты понял, выходим послезавтра после полудня. Как раз после ночевки с утреца и будем в городе.
- Хорошо, боярин.
- Что со вторым пленным?
- Закололся когда брали, не успели руку перехватить.
- Да? Жаль, допросить было бы его интересно.
Мы вышли из подвала и, приказав вынести тело и закопать, то что тот еще был жив мне было глубоко фиолетово, мы с полусотником, теперь уже сотником, направились к казармам. Там размещались новички и старожилы.
Дружины я решил сформировать простым и доступным способом. У меня было три десятка стрелков, теперь стало десять десятков, сотня воинов. Разбавив десятки по три, а то и четыре ветерана, это даст новичкам быстрее усвоить основной материал, жаль только что огнестрельного оружия пока на всех нет, всего сорок семь единиц, пистолеты я не считаю. В такой же последовательности были сформированы и пушечные расчёты и лучники. Лазутчики отдельно.
Масса новичков, которые уже начинали ходить строем с палками вместо ружей на плечах, под крики ветеранов, были пестры в своих одеждах. Поглядев за тренировками, я только покачал головой.
- Десятников уже отобрали?
- Да, опытные и хорошие воины, вот только среди отроков-пушкарей, было мало командиров. Трудно было выбрать, кого поставить старшим.
- Опыт приходит со временем. Ничего, научатся.
- Научатся, - как эхо повторил сотник.
- Когда поедем за продовольствием, нужно закупить большое количество материи. Для пошива униформы и обуви. А то сброд какой-то, а не воинство.
- Сделаем. Шить такую же, как и у нас?
- Да чтобы была однотипной. У ушкуйников синяя, у воинов зеленая.
- А лампасы?
- Что, понравились? Красиво смотрятся?
- Красиво, - согласно кивнул Ветров.
- Пусть тоже будут.
- Обоз идет! - послышался крик наблюдателя на стене.
- Обоз завтра, во сколько планируется выйти? - спросил я, не обратив внимания на крик.
- Как рассветет.
- В пять, значит? Я тоже иду. В обозе с трофеями есть броня и оружие, определи, кому из новичков что достанется. Так же есть табун из полусотни коней, точнее шестьдесят пять, если мне память не изменяет. Сформируй конную полусотню. Три десятка идут с обозом к соседям, остальные пусть патрулируют земли Красновских.
- Понял, все исполню, боярин.
- Хорошо. Если что я у себя.
Контролировать своих офицеров мне смысла не было. Во-первых, они знали что делать. Во-вторых, мне не хотелось, чтобы они подумали, что я им не доверяю. В третьих, пусть учатся управлять большим количеством народа.
Пока новоиспеченная дружина принимала обоз и табун лошадей, я вместе с Митрофаном сидел в трапезной, и изучал нарисованную на берестяном свитке карту земель Красновских. Больше всего меня интересовал путь до ближайшего городка, что принадлежал соседу. Не ошибусь, если скажу, что мы его проплывали, когда шли на Новгород, по-моему, он находился километрах в восьми от протоки, ведущей к усадьбе. Причем стоял на этом берегу, переплывать будет не нужно, уже хорошо.
Когда я заканчивал, зашел Михайлов.
- Люди отобраны, будешь смотреть, боярин?