Немедленно полетели депеши в Берлин о необходимости защиты немецких граждан, проживающих и работающих в западной части Польши, особенно в ее крупных городах Щецине, Гожуве, Зеленой-Гуре, Лешице и Валбжихе, вблизи границы с Германией. Одновременно генерал Штайнхофф послал депеши в Варшаву, где сообщал об убийствах немецких солдат и офицеров и о разоружении польских частей до выяснения всех обстоятельств. Он также сообщил, что немецкие офицеры совместно с польской полицией сами проведут расследование инцидентов вылившихся в трагедию и ожидают в понедельник прибытия чиновников из генеральной прокуратуры Польши для оказания помощи в расследовании совершенных убийств.
Ночное сообщение о разоружении немцами польских частей вызвало у высших чиновников и президента Польши резкое негодование. Но осознав, что все-таки произошло массовое убийство немецких военнослужащих, они поостыли и решили разобраться со всем случившимся с утра, когда все более менее прояснится.
Но проясняться было нечему. К 7 часам утра, 17 апреля, западная часть Польши от Балтики в Гданьске и по Висле до Торуня и далее до Познани-Вроцлава и по реке Ныса-Клодзка до чешской границы была уже полностью под контролем немецкой группировки войск, занявшей все крупные города, мосты через реки, туннели, автострады и железные дороги. Одновременно ночью из Франкфурта-на-Одере и Герлица на юге Германии, в Польшу вошли немецкие части и заняли польские города, расположенные в 50–70 километрах от границы с Германией.
Не было сделано ни одного выстрела, так как немецкие рабочие и служащие, работавшие на совместных польскогерманских предприятиях и поляки-реэмигранты из Германии, как правило, владельцы различных фирм и торговых точек, вывели своих рабочих и служащих встречать немецкие войска, чтобы не произошло кровавых столкновений. Они же и блокировали управления полиции и помещения служб безопасности. По сути дела, за одну ночь немецкие части без единого выстрела взяли под свой контроль западную часть Польши, до войны принадлежавшую Германии.
* * *
И только утром 17 апреля, когда немецкие части, расположенные на обозначенной линии, пропустив представителей прокуратуры и полиции из Варшавы, не разрешили въезд польских военных частей сопровождения, прибывших на бронетранспортерах и грузовых машинах, разразился скандал. Но когда немцы предупредили поляков, стремившихся пересечь водный рубеж силой, что они вынуждены будут открыть огонь на поражение, поляки поняли, что же на самом деле произошло на этой части их территории.
Уже в 10 часов 20 минут по всепольскому телевидению выступил президент Польши Тадеуш Собецкий с обвинениями в адрес Германии, что та обманным путем оккупировала западную часть Польши, нарушила послевоенные договора о нерушимости границ. Немедленно в штаб квартиру НАТО и в Совет Европы ушли официальные ноты протеста польского правительства, а от Организации Объединенных Наций потребовали собрать Совет Безопасности. Тадеуш Собецкий лично обратился к президенту США Майклу Джоунсу с обращением вмешаться в эту ситуацию. В центральной и восточной частях Польши возникли стихийные митинги протеста, а польская армия была приведена в состояние повышенной боевой готовности.
Но все эти демарши были мало результативными. Главное заключалось в том, что достаточно обработанное население западной части Польши сдержанно отреагировало на ввод немецких войск, которые вели себя предельно корректно и вежливо. Более того, они совместно с польской полицией занимались расследованием совершенных убийств и следили за порядком на улицах городов. А в это время польские реэмигранты из Германии, владельцы десятков тысяч фирм, созданных на этой территории Польши, вывели миллионы своих работников на улицы городов и скандировали лозунги, призывающие к присоединению их земель к Германии.
Очень важным фактором в этой ситуации было то, что польская экономика в результате общемирового нефтяного кризиса, а за ним и финансового потерпела огромные убытки, так как ориентировалась в большей степени на фирмы США и американский доллар. Обанкротились десятки тысяч предприятий и различных фирм и банков. Рухнул рынок ценных бумаг, а иностранные инвесторы, отчаянно нуждаясь в наличных долларах, начали сбрасывать акции польских компаний, банков и предприятий. Число безработных только за две последние недели выросло с 860 тысяч до 3,8 миллиона человек.
На фоне этих безрадостных событий и безысходности в затянувшемся мировом финансовом кризисе и страшных событий, происходящих в Америке, прозвучало шокирующее выступление канцлера Германии Клауса Фрика. Он обвинил поляков в неспособности управлять государством и обеспечить законность и порядок на незаконно отторгнутых землях Германии, обвинил их в терроризме и убийствах немецких военнослужащих, как благодарность Польши за ту огромную помощь, которую ей оказала Германия за эти годы. Канцлер также заявил, что судьбу бывших немецких земель должен определить народ западной Польши, а не власти в Варшаве и здесь никакие решения НАТО, Совета Европы и ООН не правомочны. Народ сам должен решить и этот вопрос, и свою дальнейшую судьбу.
Такое заявление канцлера Германии, прозвучавшее утром 17 апреля, взбудоражило всю Европу. Особенно засуетились те, кто давно был в сетях мирового сионизма. Именно они и подняли визг на всю Европу, а затем этот вопрос выплеснулся и на другие континенты. Но мир захлестывали события, крушащие Америку, и многим нужно было думать не о Польше, а о том, как спасти свою экономику, ориентированную на Америку. Практически в этой ситуации ничего не могло повлиять на решение Германии вернуть свои земли. Нечто подобное произошло и в северной части Чехии, бывших немецких Судетах. Германия ликовала, а после жесткой отповеди канцлера американскому президенту, сидевшему на пороховой бочке и пытающемуся поучать и диктовать Германии что делать и грозить санкциями и даже военным вмешательством, Клаус Фрик стал общенациональным героем.
Предсказать итоги референдума было не сложно. Подавляющая часть населения западной Польши была настроена прогермански. Многие ее предприятия выполняли немецкие заказы. Германия давала работу миллионам поляков на этой территории. Более того, после воссоединения с Германией сюда, до 2010 года, планировались инвестиции в объеме около 88–90 миллиардов евро.
Видя беспомощность НАТО и Совета Европы перед лицом мощной Германии, при явном доброжелательстве Франции, Италии, Австрии, Швейцарии и Португалии, Варшава вспомнила о России и официально обратилась к ее президенту Петру Лобанову за помощью. Но глупые и неблагодарные польские политики забыли непреходящую русскую мудрость: “Не плюй в колодец, воды придется испить”. Ответ России был жестким и бескомпромиссным. В нем говорилось о том, что Россия не может вмешиваться в естественный ход исторических событий, Польша избрала свой путь, путь вступления в НАТО и разрыва бывших когда-то дружественными отношений, не прислушалась к мнению и предложениям, звучавшим тогда из Москвы, поэтому Россия не может вмешиваться в межгосударственные отношения двух стран. Но, со своей стороны, хочет добавить, что в 1991 году был разрушен Советский Союз, а вместе с ним и все договоры о нерушимости послевоенных границ. Запад и США, расчленив СССР, использовали и Польшу для разрушения содружества Восточноевропейских стран, для ликвидации Варшавского Договора.
Таким образом, по существу проблемы Россия может заявить, что передача восточных земель Германией Польше в 1945 году, после второй мировой войны, носила волевой, а не легитимный, правовой характер, поэтому вопрос урегулирования территориальных отношений между Германией и Польшей носит чисто межгосударственный характер.
В этом ответе Россия умалчивала о многом. О польской подлости и предательстве в 90-е годы. Она промолчала о том, что 600000 тысяч лучших русских сыновей погибли, освобождая Польшу от гитлеровской оккупации, о спасении древней столицы Польши Кракова во второй мировой войне, когда гитлеровцы приняли решение уничтожить все исторические памятники города, о беспрецедентном даре Сталина Польше после войны, когда ей были переданы огромные восточные территории Германии.
Умолчала Россия о злобных антирусских компаниях в Польше в период 1988–1997 годов, об осквернении памятников русским солдатам и офицерам, погибшим при освобождении Польши от фашистов, о дискриминации русских туристов, о наглом обращении польской полиции с гражданами России, транзитом пересекавшими польскую территорию при поездках в другие страны, о препонах российским предпринимателям, ведущим бизнес в Польше и о многом другом. Но за все приходится платить, не сегодня, так завтра. Это завтра для Польши наступило в 2006 году…
Часть вторая. Да воздастся им за дела их
Глава первая. Ядерный шантаж “Черных камикадзе”
16 апреля 2006 года, Нью-Йорк, вечер
В 21 час 12 минут вашингтонского времени, не только Соединенные штаты, но и весь мир, облетело сенсационное зловещее сообщение, заставившее застыть от ужаса десятки миллионов американцев. В этот час телеканал “Си-Эн-Эн”, как всегда опередивший своих конкурентов, прервал свою программу передач и сделал следующее сообщение:
“Сегодня, 16 апреля 2006 года, ориентировочно в 20 часов 30 минут, двумя группами террористов-негров, были захвачены атомные электростанции, расположенные в пригородах крупнейших городов страны — Нью-Йорка и Чикаго. Они грозятся взорвать ядерные реакторы, если правительство США не выполнит их требования, связанные с предоставлением независимости черному населению Америки на территории южных штатов США.
Пока нет подробностей об участниках захвата атомных электростанций, но достоверно известно, что они называют себя “Черными камикадзе”, на манер японских летчиков-смертников в годы второй мировой войны, которые потопили немало кораблей США. Пока ясно одно, что взрыв ядерных реакторов таких крупных электростанций, какие расположены в северном пригороде Нью-Йорка, и в южной пригородной зоне Чикаго, способен привести к гибели миллионов наших сограждан.
Мы надеемся, что правительство Соединенных Штатов и лично президент страны примут все меры для урегулирования этой страшной ситуации мирным путем, мы верим, что для них жизнь десятков миллионов американцев дороже политических амбиций и имперских стремлений. Мы сейчас пытаемся связаться с лидерами террористов, чтобы передать вам более подробную информацию. Связь с Белым домом уже установлена, но мы пока не получили от них никаких вразумительных объяснений. Просим соблюдать выдержку и спокойствие, никакой паники. Мы уверены, что президент и правительство страны найдут мирный и безопасный выход. Будьте с нами, мы скоро будем снова в эфире…”
Захват атомных электростанций, расположенных в крупнейших мегаполисах Америки — Нью-Йорке и Чикаго, был козырной картой лидеров черных американцев в борьбе с Вашингтоном за свою свободу, за создание своего государства и его отделение от США. И Майкл Шеннон, идейный вдохновитель и организатор всей работы по созданию государства черных американцев, и лидер Всеамериканской Лиги “Чернокожие братья” — Уильям Старк и духовный вождь движения “Мусульмане Америки” — Абрахам Перри, еще в начале своей подготовительной работы в 2000–2001 годах понимали, что против силовой акции Вашингтона им не устоять. Сионистские правители Америки не пожалеют крови черных американцев.
Они долго искали тот рычаг, при помощи которого можно было бы загнать Вашингтон в угол и таким образом вынудить его на мирное решение вопроса о самоопределении черных американцев. Так была разработана операция по захвату двух атомных электростанций, расположенных в самых густонаселенных районах Америки. Майкл Шеннон понимал, что захватить электростанции извне было невозможно, так как эшелонированная система их охраны это полностью исключала. Оставалось еще несколько путей. Одним из наиболее эффективных ему показался захват этих станций изнутри.
В течение трех лет на электростанции внедряли своих людей, в охрану, в технический и обслуживающий персонал. А так как текучесть кадров там была предельно низкой, то и внедрить туда за это время удалось не многих. На нью-йоркской станции было внедрено 16 человек и на Чикагской — 13 человек. За 2004–2005 годы, используя своих людей в охране, во время их дежурств, на территории атомных электростанций были пронесены: взрывчатка, детонаторы, электронные часовые механизмы, стрелковое оружие, которое заносилось в разобранном виде и там собиралось и самое главное — тритиевые капсулы, для усиления последствий радиоактивного заражения.
Захватом нью-йоркской атомной электростанции руководил Чак Бенсон, чернокожий капитан, бывший "зеленый берет", а сейчас служивший в охране станции. В операции также участвовали Стив Кларк и Бэрт Найт — профессиональные военные, служившие в свое время в морской пехоте. Джим Рой, капрал, служивший в конце 90-х годов на авианосце “Риджуэй” и Глория Митчелл, служившая ранее в нью-йоркской полиции. Будучи профессиональными военными, они даже без особой подготовки знали, как нужно захватывать объекты и их удерживать. Еще 11 участников захвата станции были сугубо гражданскими лицами. Но все они прошли соответствующую подготовку под руководством Чака Бенсона.
Все 16 человек были чернокожими американцами. Они решили не привлекать к этой операции белых, чтобы избежать непредвиденных ситуаций или возможного предательства. В последние дни перед захватом станции Бенсон посчитал, что можно не рисковать жизнями 11 человек из числа гражданской части их группы, так как пяти человек было достаточно, чтобы захватить и блокировать корпус, где располагался ядерный реактор. Операция началась ровно в 20 часов, синхронно с операцией в Чикаго. В противном случае, после захвата одной станции на всех остальных ввели бы особые меры контроля даже за персоналом станций на всей территории США.
Вся пятерка захвата, кроме специальной амуниции имела револьверы с пулями, начиненными нервно-паралитическим ядом слабой концентрации. Такая пуля, попадая в человека, парализовала его двигательные функции на 1,5–2 часа. Это входило в план Бенсона, чтобы никого не убивать, а только временно вывести из строя. Операция захвата длилась всего 11 минут и прошла без каких-либо осложнений.
Охрана, дежурившая у входа в зал центрального пульта управления, не особо удивилась, увидев своих коллег из охраны — Бенсона, Кларка и Найта, появившихся в неурочное время. Тут же последовали выстрелы по ногам охранников, и они уже через минуту лежали неподвижными на полу у двери, ведущей в зал, где располагался пульт управления станций.
Ворвавшись в зал, они согнали шестерых операторов, дежуривших у пульта управления работой энергоблоков станции, в комнату, предназначенную для хранения различных запасных блоков на случай срочного ремонта аппаратуры станции. Комната без окон служила наилучшим образом для изоляции персонала на все необходимое время.
Заблокировав двери зала центрального пульта и оставив на дежурстве Берта Найта, Бенсон и Кларк устремились к лифту. Спустившись на первый этаж, они соединились с ожидавшими их Джимом Роем и Глорией Митчелл. Быстро миновав помещение с циркуляционными насосами, они выскочили в коридор, ведущий в галерею, соединяющую энергоблоки атомной электростанции, где и стоял реактор. Вход в галерею охраняли двое охранников, которые не ожидая нападения от своих коллег, были захвачены врасплох. После двух выстрелов они также оказались парализованными.
Но на станции уже прозвучала всеобщая тревога. Бенсон и Кларк закрыли бронированные двери, ведущие из коридора в галерею. Рей и Митчелл бросились к настенным ящикам с комплектами пенотушителей пожара, выволакивая из потайных ячеек взрывчатку и тритиевые капсулы. Кларк, Рой и Митчелл, одев защитные комбинезоны, войти в зал первого реактора, чтобы установить взрывчатку и капсулы, которые после взрыва могли многократно увеличить численность жертв предстоящей катастрофы.
А Бенсон, взяв портативную рацию связался с главным центром охраны нью-йоркской станции.