— Если ты не боишься, что няня увидит твои вещи, — настаивала девушка, — хотя я не вижу в этом ничего страшного, о чем тогда волноваться?
Том оставил эти слова без ответа, просто отвел ее в сторону от сваленных в углу картин и предложил отправиться на улицу.
Прошло две недели, и наступил день, когда Паулина зашла к Уинтринхэмам и не застала юношу дома.
— Но ты можешь подождать в его комнате, — предложила Джил, впуская ее.
— В самом деле?
— Конечно.
Паулина поднималась по лестнице и размышляла о том, как прекрасна может быть жизнь, когда тебя ни в чем не подозревают и не стараются избавиться от твоего присутствия, но в то же время не стараются тебя развлечь и не поднимают из-за этого ненужной суеты. Джил просто поговорила с ней и считала ее визит само собой разумеющимся делом.
Паулина вошла в комнату и присела отдышаться. Ее взгляд привлекли сложенные у Стены картины. В ней проснулось любопытство, Тома не было, и она подошла к ним, развязала веревку и одну за одной стала поворачивать их к себе лицом.
Это была довольно разношерстная коллекция: пара его ранних пейзажей, один-два ее портрета, незаконченный портрет Кристофера Фелтона, натюрморт и едва начатый автопортрет. Обычные упражнения в технике начинающего живописца, но, несомненно, чувствовался незаурядный талант их создателя. Она помнила их все, но за эти две недели в них произошли удивительные изменения.
На переднем плане пейзажей появились зловещие человеческие фигуры в полный рост, доминировавшие над всей композицией картины. Это было довольно странно. Особенно ее пугало, что у всех этих людей, включая Кристофера, ее и Тома, были те же холодные, жестокие глаза, которые он изобразил на последнем рисунке Освальда Берка, который она нашла в студии под диванной подушкой. Это были глаза критика, которого Том ненавидел.
Она быстро вернула картины на прежнее место. Что-то здесь было не так. Что творится с Томом? Было ли это результатом шока во время пожара, или же он начал переделывать свои картины еще до этого? У нее похолодело в груди, когда она вспомнила рисунок, который Джил нашла под подушкой в старой студии. Снова эти глаза, но на этот раз еще в одном изображении Освальда Берка.
Девушка захотела немедленно спуститься к миссис Уинтринхэм и рассказать ей о своей находке. Но когда она подходила к двери, та распахнулась и на пороге появился улыбающийся Том.
— Привет, дорогая, — сказал он. — Я вижу, ты меня опередила.
Глава 9
Судебное разбирательство по делу Берта Льюиса, обвиняемого в убийстве Освальда Берка, передали в суд. Ему грозил длительный срок в Олд Бейли.
Суперинтендант Митчел был удовлетворен, у него на руках было не только дело, но и преступник, действовавший по давно известной схеме. Захваченный врасплох, вор-рецидивист, пытаясь избежать очередного приговора, напал на свидетеля своего преступления. Возможно, у него не было намерения убивать, он просто хотел оглушить ненужного свидетеля и тем самым лишить возможности выдать его, но не рассчитал и теперь обвиняется в убийстве. Вот такие дела.
Дэвид Уинтринхэм, напротив, этого удовлетворения разделить не мог. Официальные разъяснения были логичны, но слишком просты. Человеческое поведение редко следует привычным схемам, ну если только в самых общих чертах. Вряд ли можно было этого ожидать в сложных, запутанных случаях. Возложить вину на Берта Льюиса, совершенно не знакомого с Освальдом Берком, — значит игнорировать многих ненавидевших критика людей, намеки и вырванные страницы блокнота для набросков и неудачную, но явно преднамеренную попытку его уничтожить. Ведь пожар в студии так и не получил сколько-нибудь правдоподобного объяснения. Как раз наоборот, пожарные сообщили о некоторых подозрительных обстоятельствах, которые говорили о том, что это вряд ли могло быть случайностью. Ни одного из проживающих в этом доме людей в тот момент на месте не оказалось. Еще более странным было необычно раннее возвращение Тома и Паулины. Они застали пожар почти в самом начале, пока огонь еще не охватил все помещение целиком. Правда, Том был очень обеспокоен спасением своего имущества. Почему он не попытался спасти ни одной из немногих картин Кристофера Фелтона и его многочисленных книг и фотографий?
Когда Дэвид обсудил это дело с Джил, то они оба пришли к выводу, что для выяснения истинных причин нужно вернуться к самому началу.
— Ответ нужно искать в художественной галерее, — подытожил Дэвид… — Разгадка кроется в событиях, происходивших в ту среду вечером.
— Мы тоже были там в это время, — заметила Джил, — вот только не заметили ничего особенного.
— Да, ты права. Мы видели наброски Тома, и, как я думаю, в них кроется что-то очень важное.
— Я хотела сказать, что мы не заметили ничего зловещего или примечательного. Даже Лэмптон, который здесь явно играет роль темной лошадки, просто стоял с Крисом Фелтоном в противоположном конце зала. Если бы он крался по лестнице или прятался за колонной…
— Не будь столь легкомысленной.
— Но ты же понял, что я хотела сказать.
— Конечно. И ты совершенно права. Нам нечего предложить Стиву. У Тома тоже ничего нет, или, по крайней мере
— Я ищу Сирила и Лили Эллис, — спросил Дэвид.
— Номер третий, — не отрываясь от своего занятия, бросил молодой человек.
— Извините, не понял.
Эта фраза вызвала у него слабый интерес. Он оторвался от стены и надел очки.
— Третья студия. Знаете, где это находиться?
— Нет.
В это время мимо проходил один из посыльных.
— Джимми, — обратился к нему молодой человек. — Ты не можешь отвести этого джентльмена в третью студию?
— О’кей, мистер Райс.
Дэвида снова повели по коридору. Они покинули скопление раздевалок и вышли на открытое пространство с большим количеством лифтов и после короткого подъема оказались в студии.
— Не зацепитесь за провода, — прошептал посыльный и сразу исчез.
Дэвид вошел в студию, напоминавшую большой ангар. Она была погружена в темноту, и только небольшой ее участок был ярко освещен. На декорациях был изображен цветущий сад, перед ними стояла грубо сколоченная скамейка, на которой примостилась пухлая молодая женщина в соломенной шляпке и кружевной косынке. Ее глаза были устремлены на элегантного крепко сбитого молодого человека в сюртуке и бриджах. Они пели дуэтом. Дэвид подумал, что никогда прежде ему не приходилось слышать столь сентиментальных песен. От этой душещипательной парочки его отделяла группа столпившихся людей. Они смотрели не на исполнителей, а на черно-белые мониторы. Яркие краски сада были утеряны, певцы утратили свою привлекательность и стали крошечными фигурами на экранах.
Песня подошла к концу. Появился свет, певцы расслабились и стали болтать друг с другом. В комнате засуетились техники, а директор с продюсером, повернувшись к толпе спиной, оживленно беседовали между собой.
Почти немедленно за этой группой камеры стали двигаться к новому месту и за ними со свистом потянулись толстые провода. Вдалеке операторы, управлявшие декорациями, вышли из своих стеклянных клеток и стали вглядываться в студию.
— Вы не подскажете мне, — тихо обратился Дэвид к ближайшему человеку, — где я смогу найти Сирила и Лили Эллис?
Мужчина недоуменно посмотрел на него и потом медленно повторил, словно он разговаривал с ребенком.
— Вы сказали Эллисы?
— Да.
— Вы только что их видели, — удивленно сказал он.
— Вы хотите сказать… эта пара… в саду, которая только что пела?
Да.
— Извините, — сказал Уинтринхэм. — Я не знал, что они поют.
— Вы не знали…
— У меня нет телевизора, — пояснил, теряя терпение Дэвид, — так что у меня не было возможности знать их в лицо.
Мужчина отвернулся, стараясь отвязаться от явно ненормального посетителя, действия которого было трудно предугадать. Короткий смешок Дэвида только ускорил его действия.
Эллисы уже сыграли свою роль в репетиции и собирались уходить. Они шли прямо на него, и Уинтринхэм преградил им дорогу.
— Мы с вами не знакомы, — обратился к ним Дэвид, — меня зовут Уинтринхэм. Не мог бы я перекинуться с вами парой слов по вопросу, не имеющего отношения к телевидению?
Актеры переглянулись. Женщина кивнула. Они отделились от толпы и отошли в дальний угол ангара. Дэвид объяснил цель своего визита.
— Мне не известно, не связывался ли с вами несколько раньше Скотланд-Ярд?
— Да, — ответила Лили Эллис. — Им было интересно, не видели ли мы Берта Льюиса во время посещения художественной галереи.
— А вы видели?
— Нет.
— Суперинтендант Митчел объяснил вам, как он узнал о вашем посещении выставки?
Они улыбнулись как привыкшие к всеобщему вниманию люди.
— Увы, с этим ничего не поделаешь, — сказала Эллис. Она имела в виду свою популярность, но Дэвид не стал останавливаться на этом и только тактично объяснил то, что до сегодняшнего дня он и не подозревал об их существовании.
— Тогда как же удалось узнать об этом, если из Скотланд-Ярда вам ничего не сообщали?
— Я покажу вам, — сказал Уинтринхэм, открывая блокнот для набросков.
Чета Эллисов была в восторге и сразу поинтересовалась, кто такой Том и как его можно найти. Им сразу захотелось купить этот рисунок. Дэвиду с трудом удалось заставить их внимательно просмотреть остальные рисунки.
— Не обращайте внимания на Берта Льюиса, — пояснил он. — Хорошо присмотритесь к остальным наброскам и скажите, если видели кого-нибудь из них в тот день.
— Прошло уже немало времени.
— Я не питаю особых надежд, но все-таки постарайтесь.
Они склонились над блокнотом.
— Вот этот, — заметила Лили.
— Ты не права. Это Берк, тот самый парень, которого убили. Тебе просто примелькались его фотографии в газетах, не правда ли?
— Да.
— А вот и Льюис, убийца! Этот парень добивается удивительного сходства.
— Льюис еще не признан виновным в убийстве, — пробормотал Дэвид.
— А разве это не его рук дело? Разве полиция могла перепутать?
— Они часто оказываются правы. В любом случае полицейские очень тщательно подходят к своей работе.
— Но вы же сами это сказали, — с сожалением заметила Лили.
— Вот этот, — сказал Сирил, обращаясь к ней. — Не тот ли это парень, которого мы видели на набережной?
— Тот самый, которого, как мне показалось, стошнило в реку? Дай-ка мне посмотреть.
Она склонилась над рисунком и кивнула.
— Очень похож. Он обернулся, когда мы проходили мимо и так на меня посмотрел.
— Тебе решать, дорогая.
— Я только спросила тебя, не болен ли он.
— Да, а когда мы отошли, я сказал тебе, что незадолго до этого видел его в туалете галереи.
— В какое время это происходило? — быстро спросил Дэвид.
— Ну, я точно не знаю. Довольно поздно. Как раз перед закрытием. Мы довольно поздно пришли на выставку, но с нас и этого было достаточно, не так ли, Лили?
— Это верно. Нас убеждали, что это просто необходимо, не могу сказать, что это мне понравилось. В любом случае служители уже начинали просить публику покинуть выставку, когда мы уходили.
— А этот человек к этому времени уже был на улице?
— Да, — ответил Сирил. — Он вышел из туалета еще до меня.
— Мне кажется, он ждал кого-то из галереи, — заметила Лили. — По дороге я пару раз обернулась, мы оставили на боковой улочке машину. А когда уходили с набережной, то этот человек подошел к лестнице и стал ждать у входа. Тогда я подумала, что он немного не в себе.
— Хорошо, — сказал Дэвид. — ’ Большое спасибо. Я вам очень обязан.
Он забрал у них блокнот; похоже, они были разочарованы.
— Вы не могли бы нам сказать, к чему все это? — поинтересовался Сирил.
— Извините, не сейчас. Но я вам очень благодарен, обязательно свяжусь с вами, если из этого что-нибудь получится, а если появится желание связаться с художником, сделавшим эту зарисовку, то напишите ему на мой адрес, — он надписал конверт. — Вот, пожалуйста. Имя и адрес.
Когда Дэвид в этот вечер вернулся домой, то застал Джил за написанием писем. При его появлении она оторвалась от этого занятия.
— Продолжай, — нарочито небрежно бросил он.
— Ты же знаешь, что я не смогу, пока не узнаю, что произошло на Лайм Гроув.
Дэвид рассказал ей о событиях сегодняшнего дня.
— Не так-то уж и много, ты не считаешь? — сказала жена. — Мы со слов Тома знаем, что Лэмптон и Крис еще оставались на выставке, когда он уходил.
— Это был Лэмптон собственной персоной.
— Он кого-то или чего-то ждал?
— Очевидно.
— Ты думаешь, Крис еще оставался на выставке?
— Может быть. Но к этому времени ее уже закрыли.
— Ты поинтересовался у Лэмптона, когда тот покинул здание? Я имею в виду с Крисом или без и в какое время.
— Нет. Тогда для этого не было никакого повода, и я не хотел его спугнуть. Мои вопросы в основном касались Тома. Это было лучшим способом выяснить что-нибудь про Фелтона.
— Понятно. Сегодняшний день прошел зря?
— Не совсем. Нам стало кое-что известно о передвижениях Лэмптона. Если это разойдется с его собственными словами, надо будет с этим разобраться.
— Ты хочешь сказать, что если он захочет выгородить Криса…