— Так вы решили, что мисс Уайт вышла из дома.
— Я так считал. — Лоуренс с сожалением отложил книгу. — Пошел следом, но мне не слишком повезло. — Он самокритично усмехнулся. — Видите ли, я в темноте практически не вижу. Должно быть, ужасно глупый был у меня вид, когда я наконец вернулся и оказалось, что это капитан Ситон вышел опустить письмо в ящик.
Люк вздохнул.
— Вы не видели, Ситон никого не встретил на улице, возле ящика?
Лоуренс снова усмехнулся.
— Я вообще никого не видел.
— Он сам сказал вам, что ходил опустить письмо?
— Нет, я просто так подумал. Когда я остановил его в холле, он только бросил, что он не Клития.
— Когда вы получили от него записку, оставленную ему вашей сестрой Рут? — Слова эти произнесены были очень спокойно, но результат произвели ошеломляющий: Лоуренс Палинод резко отшатнулся, запутавшись в собственных ногах, и чуть не потерял равновесие.
— Кто вам сказал? — спросил он в ужасном возбуждении. — Ах да, понимаю, письмо. Потому, собственно, я сегодня и взялся за Ситона. Подумал, это он сказал об этом Клитии, если она писала эти ужасные письма. — Говорил он сбивчиво, руки дрожали. — Тут сказано, что я его ограбил. Просто смешно. Ведь я дал ему уйму денег, целых пять фунтов за что-то там, не помню названия….
— Какие-то южноафриканские акции? — Люк старался держаться как можно безразличнее.
Лоуренс взглянул на него, как на ненормального.
— Не думаю. Помню только, что акции были какой-то шахты и что они, как я уже сказал, ничего не стоили. Сестра оставила их Ситону, только чтобы досадить, ведь он вечно сидел без денег. Шутка вполне в ее стиле, не слишком изысканная. Несколько дней назад я их выкупил. Он посторонний человек, за что же должен пострадать от наших шуточек? Нет, в подходящий момент и я пошутить не против, но Рут явно изменил вкус.
Объяснения его звучали не слишком убедительно, и Люк не стал скрывать сомнений.
— Где они сейчас?
— В безопасном месте.
— Вы продадите их за пять фунтов?
— Разумеется, нет. — Он был растерян и искал спасения в деланном возмущении. — Они — часть семейного достояния.
Кэмпион, который до того не вмешивался, теперь взглянул повнимательнее и спросил:
— А может быть, вы их уже продали?
— Не продавал, — в голосе Лоуренса звучало неожиданное упрямство. — Они по-прежнему в моем распоряжении. И никогда не соглашусь я их продать. Есть еще вопросы, инспектор?
Люк тронул Кэмпиона за плечо.
— Нет, — бросил он. — Вы сейчас останетесь здесь, мистер Палинод. А мы тем временем поднимемся наверх.
Лоуренс рухнул в кресло у стола и опрокинул очередную чернильницу.
— Извольте закрыть за собой дверь, — бросил он через плечо, вытирая новое пятно. — Теперь вы, наверное, приметесь мучить Ситона. Зачем, могу я спросить?
Чарли Люк мигнул Кэмпиону.
— Посмотрим на него вблизи, — весело бросил он.
21. ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ
Чарли Люк вылил остатки воды на седую безвольно поникшую голову капитана.
— Безнадежно, — коротко резюмировал он и присел на корточки. — Старый дурак выжрал не меньше бутылки. Теперь пока не отоспится, ничего из него не вытянешь.
Он кивнул молодому детективу, и они вместе перенесли старика на узкую кровать. Кэмпион не сказал ни слова с той минуты, когда они с Люком обнаружили капитана лежащим в кресле, со штопором и почти пустой бутылкой виски у ног и стаканом, прижатым к груди. Из раскрытого рта вырывался трубный храп.
Молодой детектив, очень вовремя появившийся с новостями для Люка, с энтузиазмом и рвением включился в спасательную операцию. У Люка были собственные методы возвращения пьяниц к жизни, но капитан ни на один из них не реагировал.
Оказавшись в щекотливой ситуации, капитан искал спасения в припрятанной тайком в старой кожаной коробке для шляп бутылке, и та его не подвела. В эти минуты дух его блуждал где-то далеко, с успехом избегая безрадостной действительности.
Инспектор Люк стоял в ногах кровати, мрачно выставив подбородок.
— Старый дурак, — буркнул он без тени враждебности. — Меня аж дрожь взяла. Ну, думаю, опять как с папашей Уайлдом. Я теперь все время боюсь, как бы кто-то опять не глотнул какой-нибудь гадости у меня на глазах.
Кэмпион подумал, что ему нужна моральная поддержка.
— А может, он боится Рени, а не вас?
— Рени? — Люк огляделся вокруг. — О нет, боится он меня. Поллит, посторожи его, да прибери тут хоть немного. Мы пойдем к мистеру Кэмпиону.
Первым войдя в комнату, он заметил, подавая конверт:
— Прошу, вот вам письмо от старшего инспектора. А для меня новости от Порки из участка. Посмотрим, что он пишет.
Инспектор быстро пробежал глазами письмо. Машинописные странички трепетали в его руках, как живые, а когда он их переворачивал, развевались, как стиранное белье на веревке.
Кэмпион еще читал, когда инспектор встал и приподнял штору.
— По-прежнему стоит толпа, — заметил он, потом вернулся и сел рядом. — Не нравится мне все это. Никто на этом убийстве не разбогател. Я говорю о намеках Джесси. Что-то тут не складывается.
Он снова разложил свои листочки.
— Папаша Уайлд задолжал лавочникам, газовой компании, должен был банку. Мы все проверили. Подрабатывай он темными делишками, наверняка заплатил бы по счетам и стал питаться получше. В заключении врача написано: «истощение». Бедный старик! Мне он нравился, у него был свой стиль, не знаю, понимаете вы, что я имею в виду.
— Шантаж? — предположил Кэмпион.
— Похоже, — кивнул Люк. — Быть может, в свое время он где-то прокололся. Аптекарь все-таки. — Он отсчитал капли из воображаемой бутылки в воображаемый стаканчик. — Кому-то дал не то лекарство или попробовал помочь какой-то девушке в известных обстоятельствах. И это позволяло держать его в руках. В прошлом году я не раз заходил к нему поболтать, и ничего. А тут стоило меня увидеть — и на тебе!
Кэмпион деликатно кашлянул.
— Трудно отделаться от мысли, что он замешан был в достаточно серьезном деле, вам не кажется?
— Вполне возможно, — тема эта явно раздражала Люка. — И еще двое чертовых могильщиков с той стороны улицы… — Мы их сейчас шерстим до нитки. Впрочем, прошу прощения, возможно, вы получили какие-то важные сведения?
Он смотрел на письмо, полученное Кэмпионом, с такой надеждой, что тому просто жаль было его разочаровывать.
— Ничего существенного, — ответил он в полном соответствии с истиной. — Я задал несколько вопросов, и почти во всех случаях ответ скорее отрицательный. Лаки Джефриз умер в тюремной больнице, ничего не сказав насчет Эпрон-стрит, за исключением того, что ее следует избегать. Арестовали его во время обычного взлома, совершенного в одиночку.
— Невероятно полезная информация.
— Я спрашивал еще и о Белле Мэсгрейв. Она с немолодыми уже сестрами держит небольшую прачечную в Степни. В настоящее время ее нет дома, сестры ничего не знают и с минуты на минуту ждут ее возвращения. И наконец вот это, — Кэмпион отделил три листка. — Я спрашивал химиков, может ли любитель получить хиосциамин из белены. Вот их заключение. Джей все изложил для нас вот тут, внизу, нормальными словами.
Люк напряг глаза, чтобы расшифровать карандашные каракули.
— Пожалуй, ответ скорее отрицательный, — прочитал он вслух и фыркнул от нетерпения. — Все нам стараются помочь, но вот вперед мы не продвинулись, как сказал осел дверям конюшни.
Люк прикрыл глаза.
— Лоуренс ведет себя весьма странно и наверняка не говорит всей правды. Но знаете, что я о нем думаю? — Открыв глаза, он пристально взглянул на Кэмпиона. — Не верю, чтобы он мог убить даже котенка. Да, войдите. Ах это ты, Джордж! Мистер Кэмпион, это сержант Пико. Как раз от Боулсов. Ну и как там, Джордж, есть улов?
Вновь прибывший сиял от сознания важности своей миссии.
— Добрый вечер, инспектор, добрый вечер, сэр, — торопливо поздоровался он. — Да, мы видели их обоих. Все осмотрели, проверили их книги. Все b полном порядке. — Теперь он смотрел начальнику прямо в глаза. — Дело поставлено очень прилично.
Люк кивнул. В угнетенном состоянии он выглядел не менее живописно, чем в приливе энтузиазма: спина ссутулена, плечи поникли, и даже волосы, казалось, утратили свой блеск.
— Мистер Кэмпион интересуется, привозили ли они последнее время чье-нибудь тело, чтобы похоронить здесь.
— Ничего такого не было. Рытье могил — не лучший способ заниматься махинациями. Нужно столько бумаг, свидетельств и так далее… Откровенно говоря, не вижу повода для жульничества. Во всяком случае, грузовик подошел бы больше. Никто не обратит внимания на вещи, привезенные грузовиком, зато любой заметит появление гроба, — он покачал головой. — Не вижу в этом смысла.
— Не видишь, Джордж? — Люк горько усмехнулся. — Ты видел гроб с золочеными украшениями?
— Нет, инспектор. — Пико раскрыл блокнот. — Четыре гроба светлого дерева с резьбой. Боулс-старший утверждает, что забирал гроб из подвала, который арендует в этом доме, но тот был нужен для клиента с Лэнсбэри Террас. Можем получить его описание от свидетелей похорон, но чтобы убедиться окончательно, придется подать рапорт о проведении эксгумации. Не думаю, что вам этого хочется. Тем более, это ничего не даст.
Люк поморщился и повернулся к Кэмпиону.
— А что за история с Боулсом в отеле?
— С трупом в пианино, инспектор? — Пико наморщил лоб. — Он честно признался. Было это примерно год назад. Пианино — собственность отеля, не его, похоронил он тело по всем правилам, как только перевез его в свое заведение. Там у него нечто вроде частного морга. Все в полном порядке и с ведома властей.
— А на чем он перевозит трупы? У него есть машина? — поинтересовался Кэмпион.
— Нет, сэр, у него собственная конная упряжка. — Пико снова заглянул в блокнот. — Два катафалка, один просто роскошный. Это не слишком зажиточный квартал, понимаете, и здешние люди относятся к смерти серьезно. Они очень консервативны, если речь идет о похоронах. Вот на свадьбы предпочитают автомобили. Как я уже сказал, два катафалка, если нужно больше, нанимает лимузины. Еще специальные дроги для перевозки гробов. И все. Четверка лошадей, все вороные. Три — не первой молодости, четвертая еще вполне резвая.
— Вы все это выяснили лично, сержант?
— Да, сэр. Даже потрепал лошадей по холке.
— Что это еще за повозка для перевозки гробов? Такая унылая колымага, смахивающая на эбеновую коробку для сигар на колесах? С детских лет ничего подобного не видел!
— В самом деле, сэр? — по тону Пико можно было судить, он считает это большой потерей для Кэмпиона. — Здешние люди любят, чтобы гробы им привозили подобным образом. Считают, что как-то приличнее, если катафалк не приезжает дважды. У Боулса весьма приличная повозка: старая, но в прекрасном состоянии. Высокие козлы для возницы. Весьма прилично выглядит. Да, еще одно: все время, пока я с ним разговаривал, старик Боулс отчаянно потел и взмок, как мышь. На все вопросы отвечал откровенно, добровольно водил нас всюду и был необычайно любезен, но все время потел.
— Какой же вывод делаете вы, сержант? Что он простужен? — Чарли Люк нечеловечески устал.
— Нет, инспектор. — В голосе Пико звучал явный укор. — Мне кажется, он был до смерти напуган. Но не знаю, почему. Разумеется, я отметил это в своем рапорте. Спокойно ночи, сэр.
Инспектор потянулся за шляпой.
— Пойду я, пожалуй, домой, — сказал он. — Мисс Рут отравили, парень Клитии получил по голове, папаша Уайлд покончил с собой, капитан отключился. Джесси невиновен, но потеет, а мы все там же, где и были. Проклятый мир! Ведь мы не знаем даже, кто писал чертовы анонимки.
— О, я кое-что вспомнил, — заметил Кэмпион. — Я вам не показал последнее письмо, полученное доктором. А в связи с ним у меня возникла идея.
Достав листок из кармана пиджака, он положил его на край кровати. Нужный абзац находился ближе к концу. Кэмпион прочитал вслух.
— «Я наблюдаю за тобой, ты виноват во всех несчастьях и неприятностях. Господь один все знает, аминь, стекло говорит: „не забывай…“»
Они с Люком переглянулись.
— Я сразу на это наткнулся. Говорящее стекло может означать хрустальный шар. Есть тут в квартале ясновидицы, гадалки?
Люк рухнул на стул, сжимая шляпу в руке.
— Я имею в виду капитана и женщину, которую он ждал у почтового ящика, — неторопливо продолжал Кэмпион. — Он носит относительно новый перстень с небольшим изумрудом. Странный камень для мужчины в его возрасте, но Рени сказала, что родился он в мае, а я вычитал в «Справочнике для женщин», что если рожденные в мае хотят быть счастливы, им нужно носить что-то зеленое, лучше всего изумруды. Человек был сосредоточен только на себе и времени у него хватало.
Он взглянул на внимательно слушавшего Люка.
— Никто не узнает столько всякой всячины, как гадалки от своих клиентов. Могу себе представить странную парочку: стареющего волокиту и полоумную мегеру лет пятидесяти — шестидесяти, которую он часто навещает, выбалтывая все подряд. Когда дело нашумело и все заговорили о письмах, у него наверняка появились подозрения. Могло дойти до ссоры. Она могла угрожать, что и ему пришлет письмо, не знаю. Но когда Лоуренс спросил его о письмах, капитан совсем потерял голову.
Люк сидел неподвижно, словно окаменев, а потом очень тихо произнес:
— Мне пора в отставку. Есть тут такая гадалка, даже вы ее видели.
— Вы с ней знакомы?
— Немного! — Он встал, почтительно глядя на Кэмпиона. — Я даже знал, что он к ней захаживал. Мой человек видел, как он выходил из ее дома, и мне доложили в самом начале дела. Но я совершенно забыл. Просто прохлопал. А вы ничего не знали и вывели чистой дедукцией…
— Я могу ошибаться, — похоже, Кэмпион был огорчен такой реакцией.
— Ну нет! — Чарли опять оживился. К нему вновь вернулась прежняя энергия, и, казалось, он даже помолодел лет на десять. — Вы совершенно правы насчет гадалки.
Величает она себя Дочерью фараона. Берет за сеанс по десятке. Мы ее не трогали, поскольку сочли совершенно безвредной.
Лицо инспектора было предельно сосредоточенно, он искал в памяти нужный образ.
— Ну конечно! — убежденно воскликнул он. — Это она! Зовут ее на самом деле… сейчас вспомню… зовут ее… Господи Боже! — Глаза его расширились от изумления. — Вы знаете, кто она, мистер Кэмпион? Она сестра… Черт возьми, она должна быть его сестрой! Ее фамилия Конгрейв! Сестра старого губошлепа из банка. О Господи, не дай мне умереть, прежде чем я до них доберусь!
Он был так возбужден, что не слышал даже упорного стука в дверь, которая вдруг распахнулась, и на пороге появилась восхитительная Клития Уайт. Не сознавая, что появилась в критический момент, она стояла во всей своей красе, глядя на Люка немного испуганно и несколько вызывающе. Облегающая блузка подчеркивала все достоинства ее юной груди. Клешеная юбка струилась шикарными складками. Изобретательно повязанный двойным бантом шарф в горошек придавал сходство с разряженным котенком, зато элегантная шляпка сидела на старательно уложенных волосах.
— Ну как? — спросила она, затаив дыхание.
Чарли Люк даже забыл, что спешил куда-то по делу. Кэмпион никогда еще не испытывал к нему столь большое уважение, как в эту минуту. Люк замер, пристально ее разглядывая, прищурившись и сосредоточившись.
— Знаешь, что я скажу, — наконец сказал он. — Сними этот шарфик, и в воскресенье я возьму тебя в кино.
22. УЗЛЫ РАЗВЯЗЫВАЮТСЯ
Чарли Люк появился вновь утром в тот день, когда должен был состояться прием у мисс Ивэн. Кэмпион еще лежал в постели, но уже не спал. Он проснулся, терзаемый подсознательным вопросом. И чем больше он над ним задумывался, тем более очевидным и простым казался ответ.
На часах была четверть седьмого. В ту же минуту он осознал, что в доме царит не просто необычное оживление, а явное замешательство. Торопливо накинув халат, он выглянул за дверь. И сразу его поразил странный запах, явно мисс Джессика снова варила свои зелья. Не успел он над этим задуматься, как стоявшая на площадке мисс Рапер дала Люку пощечину. Она распыхтелась, как наседка, которую согнали с яиц.