дорогу. Но сержант прямым курсом пошел на сближение. Когда между ними оставалось с полметра, блондин глянул на коренастого невысокого дядьку с черным «дипломатом» в руках, поймал колючий взгляд его немигающих серых глаз и невольно уклонился вправо.
Сержант спокойно продолжал свой путь к стойке портье, а парень сквозь зубы глухо выматерился и толкнул ногой рифленую алюминиевую дверь. Казалось, он и сам понял, какая незримая сила заставила его, несмотря щ клокотавшую в нем злобную решимость, уступить до
рогу
незнакомцу.
Степан остановился перед стойкой, обтертой тысячами рукавов, и вежливо поприветствовал портье — сонно
го
дядьку в дрянном пиджачишке и мятом узком галсту
ке.
Перед ним на прилавке стояла выцветшая от времени
табличка:
«Свободных номеров нет».
— У меня одноместный забронирован, — спокойно
объявил
Сержант
и,
не дожидаясь ответа, протянул паспорт с привычно вложенной туда пятидесятидолларовой купюрой.
У дядьки сон мигом как рукой сняло, он угодливо осклабился и вроде бы даже заурчал, словно сытый кот, сгреб ладонью паспорт и сноровисто протянул гостю бланк и шариковую ручку. Степан заполнил нужные графы и спросил:
— Телефон там есть?
— Есть, — буркнул портье. — И мини-бар. И горячая вода.
— В мини-баре? — среагировал Сержант,
— В кране! — не без удивления поправил непонятливого постояльца портье и протянул ключ на увесистом грушевидном брелоке.
Расположившись в тесноватом номере с видом на заброшенную стройку, Степан первым делом набрал номер Плешивого. Но к телефону никто не подошел. Тогда гость, не раздеваясь, прилег на тахту и мгновенно уснул.
Его разбудил отдаленный рев мощных дизельных движков. Еще даже не разлепив веки и инстинктивно сунув руку под подушку, Сержант вспомнил, что от усталости свалился спать замертво и даже не выложил ствол из пальто. Досадливо отругав себя за головотяпство, Степан поглядел на часы и понял, что проспал без малого четыре часа. Он привстал на локте и прислушался. К гостинице подкатили несколько машин. Три или даже четыре. Скорее всего, джипы.
Мурманск — город лихой: тут джипанами на улице никого не удивишь. Но чтобы к какой-то захудалой гостиничке на окраине подвалил сразу целый конвой — это странно и подозрительно. Уж не по его ли душу? Не выслал ли Плешивый за ним эскорт? Степан встал, подошел к вешалке, нащупал во внутреннем потайном кармане темно-синего кашемирового пальто «беретту» и, взведя курок, на цыпочках подошел к двери. Осторожно приоткрыл ее так, чтобы образовалась узенькая щелка, и прислушался. В коридоре не было ни души. Он закрыл дверь и задумался. Подойдя к окну, выглянул на улицу, но окно за стеклом стояла кромешная тьма.
Он включил телевизор и уставился в экран: показывали старый американский вестерн, который он не раз видел в Штатах, но забыл название. Однако сосредоточиться на сюжете ему не удалось: на улице снова взревели автомобильные моторы и их рокот быстро растаял в ночи.
«Значит, не за мной, — подумал Сержант, — а то я уж губы раскатал…» Он выключил телевизор и, забравшись под тонкое одеяло, уснул опять.
Глава
8
От противных местных сигарет першило в горле, Ио Петраков продолжал упрямо затягиваться дымом, Стоя возле кресла и разглядывая уже опостылевший вид Щ гостиничного окна.
Это катастрофа. То, что случилось, иначе не назовешь. Как могло такое произойти? Он уже видел себя влиятельным человеком в Мурманске, ответственным з
a все азиатское направление. А что теперь? Опять возвращаться в знойные горы, ползать в грязи, ежедневно рискуя получить пулю в лоб? Опять командовать стадом тупоголовых таджиков? Опять пресмыкаться перед стариком Саидом? От отчаяния он готов был заорать И биться головой о стенку. Все пошло прахом, все! И из-за чего? Из-за кого? Из-за местного авторитета, из-за Юра, которому, видите ли, западло крышевать наркоторговлю. Урод!
Из ванной доносился шум лившейся воды: Махмуд, Готовясь ко сну, принимал вечерний душ. Трусливый ша
кал!
Уже заказал авиабилеты на завтра. Спешит побыст
рее
убраться отсюда. Здорово его напугал визит послан
ца
Плешивого. Как он там представился? То ли Игорем, то
ли
Олегом. Впрочем, неважно. Как он нагло разговаривал, этот сопляк! С каким превосходством смотрел них! Андрей едва сдержался, чтобы одним ударом тя
желого
кулака не вбить ему кадык в глотку.
Он затушил бычок в стеклянной пепельнице. За окном послышался рокот автомобильных движков. В гостиничный дворик один за другим въехали три черных «лендкрузера». Андрей смотрел на них без особого интереса, мысли его были заняты другим. Из джипов стали Выходить люди в черных куртках. Рослые и крепкие. Закурив новую сигарету, Андрей отвернулся от окна. Открылась дверь в ванную, и на пороге показался
Махмуд. Он был в длинных синих трусах и на ходу вытирался полотенцем.
—
Андрик, ну ты и накурил, — недовольно сказал он, — открой форточку, ради аллаха!
Петраков проигнорировал эту просьбу. Он смотрел на полуголого таджика и злился.
Махмуд не особенно переживал из-за их неудачи, Конечно, его положение при Сайде устойчивое, таджик имеет свой процент с оборота.
Как бы угадывая его мысль, Махмуд с улыбкой спросил:
—
Чего такой хмурый, Андрик? Ничего, через два дня дома будем. Жалко, конечно, что ничего не получилось, но… Нет худа без добра. Такая, кажется, у вас поговорка? Теперь хоть знаем, что в Мурманске нам делать нечего Может быть, поюжнее город выбрать? Но это уже пусть Сайд решает…
—
Вот именно, — желчно прокаркал Петраков, — все решает Сайд. И он теперь больше никогда не доверит мне ничего стоящего.
—
Да ну, брось ты, — стал успокаивать его Махмуд. Но он знал, что Петраков не ошибается. Сайд Джафаров терпеть не мог неудачников, и провал мурманской миссии он Петракову не простит. Хотя бы из суеверия.
—
А что будет с «арбузами»? — спросил Андрей. — Поставщики ждут. Нервничают, уже звонили мне на мобилу.
Махмуд пожал плечами.
—
Товар пусть отправляют обратно. Хозяин, конечно, расстроится, но против воли Аллаха не пойдешь.
«Паскуда, — с ненавистью думал Петраков, — сдается мне, что ты из меня хочешь сделать козла отпущения. Мол, если кто и провалил переговоры в Мурманске и не смог договориться с местными авторитетами, так это не я, верный твой пес Махмуд, а этот русский осел!»
За дверью в коридоре послышался топот по крайней
Мере
десятка пар ног. Через несколько секунд раздался Вребовательный стук и медная дверная ручка повернулась…
Когда портье разглядел входивших людей откровенно бандитской наружности, его сразу же обуяли нехоро
шие
предчувствия. Их ввалилось много, человек десять, Как минимум. Все парни были коротко стрижены, кое-
кто
демонстративно держал руки в карманах. Они быстро рассредоточились по вестибюлю, один встал возле стеклянных дверей, блокируя выход. Одного из них
портье
сразу узнал. Этот молодой блондинистый пацан
уже
был здесь пару часов назад, заходил в двенадцатый
номер.
Портье поразился перемене, которая произошла с
ним
за столь короткое время. В тот раз парень держался нагло, самоуверенно, а теперь же как-то посерел, осунулся, словно постарел лет на двадцать. Глаза потухли, бескровные губы болезненно кривились. А его одежда
была
в таком состоянии, как будто его часа два валяли но пыльному полу. «Ну да ладно, не моего ума дело», —
подумал
портье и уставился на импозантного высокого мужчину в коричневом костюме — явно главного. Его
лицо
показалось портье тоже знакомым.
Норвежец подошел к стойке вплотную и с издевкой поздоровался:
— Добрый вечер, дядя. Как дела?
Портье судорожно сглотнул и кивнул. Сиплым с переп
уга
голосом ответил:
— Здравствуйте. Чем могу?
— Меня интересует двенадцатый номер. Постояльцы еще не выехали?
Портье оглянулся на стойку с ключами от номеров.
— Нет. На завтра просили приготовить счет. После обеда съезжают.
—
Отлично, — удовлетворенно кивнул Норвежец и по- хозяйски хлопнул ладонью по стойке. — Значит, так: стоишь тут и никуда не отлучаешься. А мы в гости к ним наведаемся. Пока мы здесь, никого в заведение не впускай. И не выпускай. Ясно?
Он повернулся к своим бойцам:
—
Зуб, Фомич и Хитрый остаются здесь. Чтобы ни одна тварь туда-сюда не просочилась. И за этим… — он мотнул головой на портье, — в оба следите. Если надумает звонить — пальцы ему режьте.
Он ткнул в плечо Болта:
—
Веди, Сусанин! Да пошевеливайся, недолго уже тебе мучиться осталось.
Это прозвучало двусмысленно, и бандюганы прыснули от смеха.
«Убьют, уроды», — горестно думал Болт, поднимаясь по устланным пушистым узорчатым ковром ступенькам. Сзади вышагивал Норвежец, за ним — шестеро сопровождавших его боевиков.
Болт остановился возле двери, на которой висела медная овальная табличка с числом 12. Норвежец едва не сшиб его с ног. Шумно выдохнул прямо в лицо:
—
Что, пришли? Этот?
Болт, морщась, кивнул. Норвежец громко и уверенно
постучал.
* * *
Таджикские гости удивились, увидев, что посланец Плешивого вернулся. Еще больше они удивились, увидев, что за ним следом стали заходить крепкие ребята. Петраков напрягся, инстинктивно приготовившись к схватке. Хотя какая, к лешему, может быть драка? Восемь против двоих — шансов у них нет. Кто это? Люди Плешивого? Почему они пришли раньше срока? Еще раз напомнить? Или что-то изменилось?
Если Андрей лихорадочно соображал и прикидывал, Лто может означать это вторжение, то Махмуд до смер
ти
перепугался. Он решил, что эти люди в черном явились их убивать. Ноги у него подкосились, и он, комкая в руках влажное полотенце, плюхнулся в кресло.
Норвежец криво улыбнулся и поднял вверх правую руку.
— Извините за визит без предупреждения! У меня там есть дело. Неплохо бы обсудить его прямо сейчас, вы не возражаете?
Петраков исподлобья разглядывал стоявшего перед Ним мужика. Держится начальственно, это сразу видно. И, судя по всему, не убивать их пожаловал. Зачем же тогда привел с собой этот взвод бритоголовых? Для острастки?
Петраков пожал плечами:
— Отчего же не поговорить. — Он покосился на Болта и заметил, что парень совсем никуда: стоит не шевелясь, морда бледная, глаза бегают. Неужели его так пугнули?
Норвежец кивнул на сидевшего в кресле таджика:
— Так, если не ошибаюсь, вы — Махмуд. Верно? А вы Андрей?
— Вот именно, — ответил Петраков, — с кем имею честь?
— Я Михаил Таганцев, — сказал гость таким тоном, Словно назвал высочайшую должность или священный сан.
— Это мои люди. Они меня охраняют. А если мы договоримся, то будут охранять и вас. Андрей вздернул бровь:
— Договоримся — о чем?
— О том, ради чего вы, собственно, и прибыли в наш славный город. Ведь вы, насколько я слышал… — тут Таганцев покосился на Болта, — хотели наладить здесь кое-какую торговлю? Так вот. Я готов сотрудничать с вами на взаимовыгодных условиях.
—
Сотрудничать? — Петраков потер лоб. Предложение было в высшей степени неожиданным, особенно после ультиматума, выдвинутого вором в законе Плешивым. — Но нам было жестко сказано, что мы должны убраться из города. — Он кивком головы указал на Болта.
—
Вот он два часа назад передал нам этот ультиматум. За это время что-то изменилось? Плешивый передумал?
Норвежец презрительно покачал головой:
—
Я у Плешивого в башке не ковыряюсь. И какие у него там мысли бегают, не знаю.
—
То есть как? — Петраков начал догадываться, что к нему пожаловал не подручный Плешивого, а его соперник.
—
А вот так. Лучше расскажи мне про свой товар., Может, я его приму. А ваши проблемы с Плешивым возьму на себя.
Петраков улыбнулся. Почему бы и нет? А коли Плешивый будет недоволен, то что с того? Что он сделает. Начнет войну? Не ему, профессиональному солдату, бояться войны! Хрен!
—
Ну что же, этот вопрос можно обсудить, — стараясь выглядеть как можно солиднее, согласился Андрей. Но только вот этот парламентер… — Он пренебрежительно посмотрел на Болта.
—
Этот «парламентер» уже вне игры, — усмехнулся Норвежец и, обернувшись к одному из своих пацанов едва заметно мигнул.
Огненно-рыжий верзила с могучими плечами гребца понятливо кивнул, сгреб Болта в охапку и выволок
из
номера. Тот не успел даже пискнуть…
Петраков заглянул Михаилу Таганцеву прямо в глаза, Он не стал задавать гостю ненужных вопросов: мол, куда рыжий громила повел блондинистого парня — ясно что
не
в ближайшую пивную пропустить по кружечке,
если
этот Таганцев и впрямь решил пойти наперекор
Юле
мурманского воровского авторитета и заняться таджикской наркотой, значит, понимает, что ему предсто
ит война
с Плешивым. И гонец Плешивого был сейчас
Просто
ненужным свидетелем. Похоже, парня пустят
в расход…
— Норвежец продолжал, не мигая, смотреть в глаза П
етракову.
Тот даже поежился под этим тяжелым колю
щим
взглядом.
— Я вижу, вы настроены серьезно.
— А вы?
Неожиданно поднялся позабытый всеми Махмуд:
— Мы… Эта-а… Уезжаем из города… Завтра днем. — От волнения он заговорил с сильным среднеазиатским акцентом.
— Простите, господин Таганцев, но ваше предложение нам не подходит…
Петраков резко повернулся к нему. Его руки сжались
и
мозолистые кулаки, он не верил своим ушам. Эта тад
жикская
крыса отказывается от предложения наладить ка
нал
сбыта «арбузов» в Мурманске? Ведь достаточно просто сказать сейчас: «Да» — и дело завертится. Второго
такого
шанса судьба ему не даст.
— Ты чего мелешь, чучмек вонючий? — прорычал он, ели сдерживаясь, чтобы не вмазать в пятак таджику,
—
А то, — мелко дрожа, прогнусавил Махмуд и, обращаясь к Таганцеву, тихо, но твердо заявил: — Нам не нужен конфликт с законными ворами. Мы уезжаем.
— Так кто у вас тут колеса крутит? — недоуменно спросил Норвежец и ввинтил испытующий взгляд в Петракова, ожидая объяснений. А тот, вдруг поняв, что кру
той
гость принимает его, а не Махмуда за основного, решил действовать соответственно. Сейчас решалось все — не только судьба их миссии, но и его собственное б
удущее.
Не слушайте вы его, — выдавил Андрей, стараясь не смотреть на Махмуда. — Я знаю про товар все. Если это вас интересует, могу ввести в курс дела.
—
Введи, введи, — кивнул Норвежец.
Петраков взглядом пригласил его отойти в сторону.
—
Он мне будет ставить палки в колеса, — хриплым шепотом произнес он, — от него надо избавиться.
—
Слышу речь не мальчика, но мужа, — усмехнулся Таганцев. — Я тебя понял. Но… с ним разберешься само лично. Ты меня понял?
Андрей злобно хмыкнул:
—
Легко. Но где? Не здесь же!
Таганцев обернулся к своим людям.
—
Все, ребята, тут мы закончили! Забирайте этого черненького и подсадите его к тому сопляку. Поедем на пустырь.
На какой пустырь им предстояло ехать, он уточнять не стал, но, судя по тому, как посуровели и деловито оживились стриженые пацаны в черных куртках, адрес был им известен.