– Он еще долго не очнется, если только не заставить его это сделать, но я согласен: рисковать не стоит.
На платформе их обдало горячим и пыльным ветром. Рейвен прислонилась к стенке вагона и посмотрела на Слейта. У него был усталый и разочарованный вид.
– Ты заполучил человека, которого искал, Слейт. А дальше тебе не обязательно мне помогать. Теперь это мое дело.
– Что?
– Ты преследовал Команчи Джека, и я тоже. Но как ты знаешь, Тед нанял агентство Каннингема, чтобы выяснить, кто стоит за грабежами поездов. В память об отце и женихе я должна закончить то, что начали они. Кроме того, моему, агентству очень нужен гонорар, который полагается за расследование.
– А в агентстве осталась только ты?
– Я единственная оставшаяся в живых, и я твердо намерена довести дело до конца, чтобы отец и Сэм погибли не напрасно.
– Ты, должно быть, очень их любила.
– Да.
Что-то сжалось у нее в груди, а глаза наполнились слезами. Ей всегда будет их не хватать.
– Я понимаю, что ты чувствуешь. Никто никогда не может заменить тех, кого любишь, это так.
– Я понимаю, как тяжело ты переживаешь потерю своей семьи, но ты поймал убийцу. Ты сделал то, для чего уехал из Техаса, и можешь арестовать Команчи Джека прямо сейчас.
– Да, ты права, я получил, что хотел. Но и гораздо больше того. До того, как я встретил тебя, я думал лишь о мести. Но потом моя жизнь приобрела другой смысл. Когда Тед рассказал мне о кражах в поездах, о частном сыщике, о похищении Сейди, я почувствовал, что меня это тоже касается. Я теперь ни за что не отступлю и останусь с тобой до конца. К тому же и я тебе нужен.
– Это как понимать?
– Ты же не думаешь, что сможешь справиться со всем в одиночку?
– Если бы в Чикаго мне было известно то, о чем я узнала сейчас, все могло бы пойти по-другому, но мне не приходилось заниматься расследованием такого дела, как это. Я работала большую часть времени в офисе, а это совсем другое.
– Для новичка ты поработала неплохо.
– Спасибо, но я еще не поймала того, кто стоит за всем этим.
– А кто он, как ты думаешь?
Рейвен замялась. Насколько она все же может доверять Слейту? Она же не знает точно, рейнджер ли он на самом деле или работает на главаря. И он не вытащил из Джека никакой информации. Это тоже подозрительно.
– Не знаю. Но мы можем узнать, нападут ли преступники, чтобы похитить серебро. Ведь число людей, знающих о серебре, очень ограниченно.
– Да, и главные подозреваемые – это Тед и Джереми, не так ли?
Рейвен снова замялась. Слейт был очень сметлив, а может, принадлежал к банде похитителей. Но она решила ему доверять, а сердце подсказывало ей, что он не может работать на преступников.
– Да, я слежу именно за этими двумя мужчинами. Их подозревали и мой отец, и Сэм. Насколько мне известно, Команчи Джек работал на организатора грабежей, потому-то я и хотела, чтобы он раскололся.
– Он вряд ли заговорит, а убивать его я не хочу. Я добьюсь, чтобы он предстал перед судом.
– Я вот о чем подумала, Слейт. Может, нам сейчас и не нужна его информация.
– Нет?
– Ты, возможно, уже знаешь об этом, потому что ты из этих мест. Маргарита рассказала мне, что после Дель-Рио поезд свернет на восток и поедет в сторону Сан-Антонио через Техас. Она предположила, что опытные преступники не станут ждать этого момента, а нападут, когда поезд будет ближе всего к мексиканской границе.
– Маргарита очень умна, и кое-чему научилась у моего брата. Она права. Мне эта мысль тоже приходила в голову.
– А какое отношение имела Маргарита к твоему брату?
– Они были помолвлены. Их свадьба должна была состояться этим летом. Они долгое время были возлюбленными, пока не решили пожениться.
– Мне очень жаль, Слейт. Так вот почему Маргарита такая грустная.
– Она поэтому повсюду ездит со мной в погоне за Команчи Джеком. Когда мы встретились в Топике, она убедила меня в том, что может появляться в тех местах, куда мне нет доступа, чтобы собирать информацию о Джеке. И она ни за что не хотела возвращаться домой, пока не свершится правосудие. Она любила моих родителей как своих собственных.
– А ты уже рассказал ей о Команчи Джеке?
– Нет, и не стану, пока все не закончится. Она захочет его увидеть, но время для этого еще не настало. Мы не знаем, едет ли в этом поезде кто-либо из сообщников Джека или он работает в одиночку. Я не хочу ставить под угрозу жизнь Маргариты.
– Возможно, она уже обо всем догадалась. Мне кажется, что она вообще знает гораздо больше о том, что происходит в поезде, чем мы думаем. Сказала же она мне про Дель-Рио.
– Ты, скорее всего, права, но давай не будем вмешивать ее до тех пор, пока нам не понадобится ее помощь.
– Хорошо. А что будем делать дальше?
– Разумно было бы предположить, что если преступники нападут, то это произойдет либо до Дель-Рио, либо сразу после него.
– Согласна.
– На то, чтобы посадить в поезд рейнджеров, времени нет.
– А как насчет шерифа в Дель-Рио?
– А какие у нас есть доказательства?
– Никаких. К тому же железная дорога поставила условие: расследование должно происходить без лишнего шума и огласки.
– Значит, нам придется действовать самостоятельно.
– А в крайнем случае прибегнуть к помощи Маргариты и Сейди.
– Да. Я поговорю с машинистом и обеспечу его «винчестером» и дополнительными патронами, а ты все время держи свой «кольт» при себе. Я знаю, что у Маргариты есть короткоствольный пистолет, с которым она не расстается.
– Этого мало. Надо что-то еще.
– Я буду пытаться вытянуть что-либо из Команчи Джека. А ты понаблюдай за пассажирами, не ведет ли себя кто-нибудь из них подозрительно. Больше мы ничего пока не можем сделать. Но если – или когда – бандиты нападут, мы должны реагировать молниеносно. В этом залог успеха.
– Поняла. Пойду наблюдать за пассажирами.
– Рейвен, – сказал Слейт, обняв ее, – и вот еще что. Не рискуй. Я не переживу, если потеряю и тебя.
– Я хотела сказать то же самое тебе. Мы их обязательно поймаем, но я хочу, чтобы ты был жив, когда мы прибудем в Сан-Антонио.
– Ни за что не упущу такой возможности.
Он поцеловал ее и вернулся в багажный вагон.
Рейвен задержалась на платформе, размышляя о том, как близки они стали со Слейтом и как легко могут потерять друг друга. Главным в их отношениях было доверие. Они могли рассчитывать только друг на друга, особенно теперь, когда дело приняло по-настоящему опасный оборот.
Она украдкой наблюдала за пассажирами в вагоне-салоне, но за весь день ничего необычного не произошло. Может, они ошибаются, наконец, решила она, чувствуя, что больше не выдержит напряжения. Может, бандиты вовсе и не думают нападать? Но в это ей как-то не очень верилось.
Длинный летний день, наконец, прошел, солнце уже клонилось к закату, и настало время обеда. Мысли Рейвен были далеко, и она никак не могла сосредоточиться на обслуживании пассажиров. Она все время ошибалась, путала заказы, и Сейди снова забеспокоилась. Тед и Джереми тоже пристально за ней следили, и вежливость давалась ей с трудом. Ей отчаянно хотелось быть со Слейтом, но она уговаривала себя, что должна вести себя, как обычно, чтобы не вызвать подозрений.
Поезд, наконец, прибыл в Дель-Рио, и Рейвен вздохнула с облегчением. Время обеда закончилось, и она была свободна. Теперь можно заняться делом. Она быстро переоделась, сменив форменную одежду на простое серое платье, которое так часто служило ей прикрытием. Взяв сумочку с «кольтом» и патронами, она сошла с поезда.
Она будет готова к нападению бандитов после отправления поезда из Дель-Рио, но до этого ей нужно сделать еще кое-что. Она зашла на телеграф и спросила у клерка:
– Есть телеграмма для Р. Каннингема?
Телеграфист протянул ей листок.
– Спасибо. – Когда она брала телеграмму, ее рука слегка дрожала.
Она вышла на улицу. В ней боролись противоречивые чувства: она и боялась, и горела желанием, немедленно прочесть текст. Если окажется, что Слейт вовсе не рейнджер, она не перенесет такого предательства. Но она должна доверять ему, и доверие начинается с чтения телеграммы.
«Слейт Слейтон – техасский рейнджер, – стояло в телеграмме. – Сейчас в отпуске. Сообщите его местонахождение». Рейвен чуть не расплакалась. Слейт говорил правду. Недаром их тянуло друг к другу: у них так много общего. Он просил доверять ему, и она прислушалась к тому, что подсказывало ей сердце. Как же она была счастлива!
Рейвен хотела положить телеграмму в сумочку, но передумала. Сохранять ее было опасно. Ее может увидеть Слейт, и он не простит ей, если узнает, что она наводила о нем справки. Она разорвала телеграмму на мелкие клочки и развеяла по ветру.
Рейвен захотелось тут же побежать к Слейту, броситься ему на шею и умолять, чтобы он женился на ней.
Но сейчас не время: сначала надо завершить начатое. Поезд скоро отправится, и если преступники действительно собираются напасть, они сделают это, как только поезд отъедет на несколько миль от города. Надо быстрее возвращаться и позаботиться о том, чтобы спрятать Маргариту и Сейди в безопасном месте.
Она уже шла к поезду, когда заметила какое-то движение возле последнего вагона – личного вагона Джереми. Из окна высунулась рука с черным платком. Три взмаха – и рука исчезла. Как странно. Не сигнал ли это?
Поезд неожиданно тронулся и начал быстро набирать скорость. Рейвен оглянулась: еще не все пассажиры успели сесть. Даже камердинер Джереми Томас, обвешанный покупками, вприпрыжку бежал за поездом. Что происходит? Может, у машиниста часы не в порядке? Но что бы ни случилось, ей отставать нельзя.
Рейвен побежала. Локомотив уже проехал мимо вокзала.
Она припустила изо всех сил.
Прыгнув на подножку первого же вагона, проходившего мимо, она схватилась за поручни и… зацепилась юбкой. Она чуть было не упала мимо платформы. Пока поезд на большой скорости покидал Дель-Рио, она крепко держалась за поручни, чтобы не упасть. Ее сердце бешено колотилось от пережитого потрясения.
Потом она заметила, что лежит на платформе багажного вагона. Теперь она находится недалеко от Слейта, а значит, ей больше ничего не грозит. Она медленно встала и, убедившись, что не подвернула лодыжку, осторожно нажала на ручку двери, но та неожиданно с треском распахнулась, и чья-то рука рванула ее внутрь и швырнула о стенку вагона.
В вагоне было темно, и она не разглядела, кто это был.
– Слейт?
Вместо ответа в горло ей впился холодный металлический крюк.
Глава 28
– У меня есть веская причина, чтобы прямо сейчас вырвать тебе глотку, – сказал Команчи Джек.
– Будет слишком много крови, – прошептала она, не двигаясь и еле дыша.
– Вот что я тебе скажу, девушка Харви: ты здорово струсила.
– Просто ты меня напугал.
– Так и должно быть. Будь у меня время, я показал бы тебе, что такое настоящий страх, но убить такую женщину, как ты, было бы оскорблением Великого Духа. Если бы только у меня было время прежде съесть твое сердце, то, так или иначе, я не стал бы этого делать. Так что живи. Свяжите ее, ребята, – добавил он и толкнул ее в кучку людей в масках.
Они быстро и умело заткнули ей рот и связали веревкой. Хотя Рейвен и напрягла мышцы, когда ее связывали, веревки все равно врезались ей в тело, когда она расслабилась. Очевидно, эта уловка, которой научил ее отец, годилась только для мускулистых мужчин. Ей она не помогла.
Ее толкнули в слабо освещенный угол вагона. Команчи Джек подошел к ней и посмотрел на нее в упор, но она не отвела взгляда. У всех бандитов было по два шестизарядных пистолета и полные патронташи.
Команчи Джек пнул Рейвен носком ковбойского сапога.
– Мы собираемся захватить серебро. Будешь сидеть тихо, останешься жива. Если развяжешь веревку и попытаешься помешать нам, смерть ждет тебя и тех, кто будет с тобой.
Закрыв маской половину лица, Команчи Джек сделал знак своим сообщникам, и они гуськом вышли из вагона. Стало неожиданно тихо, только монотонно стучали колеса по рельсам, и Рейвен подумала, как хорошо было бы задремать под этот стук.
Она в безопасности, так почему бы не позволить Команчи Джеку и его хозяину захватить это чертово серебро? Ведь у нее теперь есть для чего жить.
А где же Слейт? – неожиданно вспомнила она. Он же был с Команчи Джеком, когда того освободили его сообщники. Неужели они его убили? Нет, в это она не может поверить. Слейт, видимо, ненадолго оставил Джека одного, чтобы заняться другими делами. Да, именно так все и произошло. Он где-нибудь в поезде.
Раз Слейт в безопасности, а у нее впереди так много радостного, непростительно рисковать жизнью теперь, Она будет тихо лежать, пока ее не освободят.
Но правда ли, что Слейт сейчас в безопасности? И что случилось с другими пассажирами?
Нельзя допустить, чтобы они пострадали. Команчи Джек – опасный и жестокий человек. Если у нее есть хотя бы малейший шанс освободиться, она должна им воспользоваться. Если она не поможет людям, как ей жить дальше? Смерть отца, Сэма, семьи Слейта должна быть отомщена: Команчи Джек и его хозяин предстанут перед правосудием. Это сделать нелегко, ей придется рисковать своей жизнью. А разве она не рисковала все то время, как уехала из Чикаго? Правда, тогда ей нечего было терять…
Слейт ее поймет. Он рейнджер и знает, что такое риск. Они потому так хорошо подходят друг другу, что оба не пасуют перед опасностью, если того требует дело.
Впрочем, сейчас она чувствовала себя полной дурой. Как она допустила, чтобы ее поймал Команчи Джек? Каким образом преступники узнали, где находится Джек, и как им удалось проникнуть в вагон? Непонятно. Она так старалась быть осторожной, готовой ко всему и вот тебе на – лежит связанная, а Слейт куда-то исчез.
Она попробовала ослабить веревку, но, как ни напрягалась, у нее ничего не получилось. Вонючая от пота тряпка, закрывавшая ей рот, мешала дышать. Наверное, то же чувствовала Сейди, когда ее взяли в заложники.
Она не собирается сдаваться. Есть люди, которым она нужна. Она сделала еще одну попытку освободиться и почувствовала, как золотой талисман, который подарил ей Слейт, скользнул по коже. Раз она его не потеряла, у нее остается надежда на удачу.
Тихий стон заставил ее встрепенуться. Она прислушалась.
Стон повторился.
В вагоне был еще кто-то. Слейт? Может, он ранен? Она хотела крикнуть, но рот был слишком крепко завязан. Тогда она попыталась двинуться в ту сторону, откуда доносился стон, но бандиты связали ее слишком крепко.
Стоны продолжались, и Рейвен испугалась. Вдруг этот человек умирает? А если это Слейт?
Она лежала на боку. Ее руки за спиной и щиколотки были связаны одной веревкой. С большим трудом она поползла, извиваясь словно червяк. Она ползла очень медленно, тем более что ей приходилось огибать коробки и чемоданы. Очень скоро она вся покрылась потом и остановилась, чтобы отдышаться.
Стоны раздавались уже совсем близко.
Она проползла чуть дальше и уперлась в большой ящик. Сколько же у нее займет времени, и каких будет стоить усилий, чтобы его обогнуть?
Что все же происходит в поезде? Куда все подевались?
Вдруг кто-то схватил ее за плечо и сорвал с лица тряпку.
– Рейвен?
– Слейт!
– Что случилось?
– Команчи Джек и его банда схватили меня, связали и оставили здесь. Сейчас они грабят поезд.
– Знаю. Погоди минутку… Сейчас я тебя развяжу.
Речь Слейта была невнятной, руки дрожали.
– Что они с тобой сделали?
– Они решили, что я мертв.
– Слейт, они в тебя стреляли?
– Нет, они раскроили мне череп. Видно, здорово. У меня в глазах все двоится.
– Не двигайся. Ты серьезно ранен.
– Ничего. Надо их остановить.
– Они застали тебя врасплох?
– Да. Банда Джека, видимо, села в поезд в Дель-Рио. Не успел я опомниться, как они ворвались сюда, сбили меня с ног, освободили Джека, а потом нанесли мне, как они считали, смертельный удар. Все это они проделали без малейшего звука, в полной тишине, чтобы никто ничего не заподозрил.
– Я еще была у вокзала, когда поезд неожиданно тронулся. Чтобы не отстать, я побежала и прыгнула в первый же проходивший мимо меня вагон. Это оказался багажный. Остальное ты знаешь.