Собеседник слегка нахмурился, во взгляде синих глаз мелькнуло недоумение. Впрочем, это недоумение практически сразу сменилось осознанием, вот только реакция на информацию была странной.
Эмиль усмехнулся, окинул меня придирчивым взглядом, потом снова в глаза посмотрел и спросил:
– Почему?
Настала моя очередь заламывать бровь и вообще удивляться. Как это «почему»? Он же прекрасно понял, что я…
– Потому что в ближайшие несколько дней я не смогу, – сказала уже вслух и попыталась вывернуться из объятий.
Но меня не пустили. Более того – губы Эмиля дрогнули в новой, довольно странной усмешке, а в глазах мелькнула… не радость, нет. Но нечто очень на нее похожее!
И, конечно, мне следовало смолчать, но я от такой непонятной реакции слегка струхнула и все-таки брякнула:
– Только не говори, что ты вампир.
Эмиль нахмурился, а через миг залился хохотом.
Я тоже улыбнулась, но когда хохочущий шпион потащил прочь от стола, причем в явном намерении сотворить портал и перенести в свои апартаменты, веселиться расхотелось.
– Эмиль! – взвизгнула я. Увы, в этом вопле прозвучало не только смущение, но и толика страха. – Эмиль, я не могу!
Миг, и я вновь оказалась прижата к широкой мужской груди, а норриец заметно посерьезнел. Пару секунд он вглядывался в мое лицо, а потом наклонился к уху и шепнул:
– Ну чего ты всполошилась?
– Как это «чего»? – пробормотала я и снова попыталась отстраниться.
Но меня опять не пустили, и следующим, что я услышала, стало:
– А что, если я хочу видеть тебя в своей постели независимо от состояния твоего тела? – Эмиль замолчал, позволяя осознать слова. А потом добавил: – Что, если мне очень понравилось засыпать рядом с тобой?
Это был не шок, но около того. Я понимала, что нравлюсь, видела, как Эмиль ревнует, но была убеждена – дело в страсти. А тут… такие невероятные заявления. И как на это реагировать? Что говорить? Нет, не понимаю.
– Бери, что тебе нужно, и пойдем, – так и не дождавшись ответа, шепнул Глун. – У нас появился отличный шанс выспаться, давай не будем его упускать?
Вот теперь капкан объятий распахнулся, а сам Эмиль отступил, намекая, что мешать сборам не станет. Я же кивнула и послушно направилась к шкафу, чтобы выудить новую, только вчера раздобытую пижаму.
Этот комплект был далек от категории «секси» – обычные хлопковые шортики и столь же обычная маечка. И я невольно обернулась, когда доставала их с полки.
Нет, Глун реально хочет просто поспать рядом?
Мой взгляд, как ни странно, заметили и истолковали по-своему.
– Ну надо же… – протянул норриец с улыбкой. – Наша смелая иномирянка стушевалась.
Объяснять, что дело не в страхе, а в шоке, я, разумеется, не собиралась. В действительности в данный момент куда больше заботили технические сложности – мне требовался душ, и вообще… И вообще я не видела смысла в том, чтобы переодеваться у Эмиля. Тем более посиделок за бокалом вина не предвиделось, мы, согласно заявлениям некоторых, собирались сразу лечь спать.
В итоге я предложила:
– А давай ты через полчаса за мной зайдешь?
– А если подожду тут? – спросил в свою очередь норриец.
Я подумала и, кивнув, направилась в ванную. Уходя, краем глаза заметила, что Эмиль устремился к дивану. Бордовую меховую шкурку, которая тут же вынырнула невесть откуда и поспешила за человеком, тоже засекла.
Ну а по возвращении я застала совершенно умильную картину: ушастый «котик» лежал на коленях у синеглазого шпиона, пузом кверху, и лениво дрыгал лапками. А Эмиль методично, с некоторой ленцой, почесывал круглый живот твира и приговаривал:
– Что, нравится? У-у… обжора мелкий.
– Я не обжор-р-р… – пытался возмущаться Кузьма. Из состояния нирваны протестовать было сложновато. – Я коти-и-и.
– Угу, как же, – парировал Эмиль. – Мелкий, наглый, настырный обжо…
А вот тут меня заметили, и идиллия была нарушена. Глун аккуратно переложил Кузьму на диван, а сам поднялся и шагнул ко мне.
– Все? – спросил он. – Ты готова?
Я подарила ослепительную улыбку твиру, который теперь глядел с укоризной, явно осуждая меня за облом, и кивнула.
– Все, – сказал Эмиль, прерывая очередной бесконечно долгий поцелуй и отстраняясь, чтобы лечь рядом, а не нависать скалой. – Теперь точно спим.
Я невольно улыбнулась, и едва норриец откинулся на подушки, перевернулась, закинула на него ногу и уткнулась носом в шею. Эмиль тихо хмыкнул и ловко подсунул руку под мою талию, чтобы через миг теснее прижать к себе. Однако нового поцелуя, на который я рассчитывала, не случилось.
– Спим, – повторил лорд декан. – А то завтра кто-то будет клевать носом на лекциях.
Кто именно, Глун не уточнил, но возникло подозрение, что он не только на меня намекает. Это стало поводом для улыбки – неужели Эмиль может быть сонным? Мне казалось, он из тех, кого ничем не прошибешь.
Повинуясь его желанию, я честно закрыла глаза и попыталась расслабиться, дабы уплыть в страну снов. Вот только… как? Как можно уснуть, если в голове столько вопросов, а рядом лежит столь замечательный источник знаний?
Минут через пять я все-таки не выдержала…
– Эмиль? – позвала шепотом, на случай если действительно заснул.
– Мм-м? – отозвался норриец.
– А можешь объяснить кое-что?
Я рассчитывала услышать тягостный вздох, но Эмиль недовольства не выразил. Более того, в его голосе прозвучала улыбка:
– Что именно?
Такой тон воодушевил, и я действительно продолжила:
– Когда ты увидел брошюру по стихийной магии, ты сказал, что, по слухам, в той книжке изложены какие-то принципиально важные элементы, на основе которых можно восстановить большой пласт стихийных заклинаний.
– И в чем вопрос?
– При чем тут слухи? И почему смешанные заклинания надо восстанавливать? Ведь я видела, ты отлично владеешь стихийной магией, значит, информация уже есть.
А вот теперь Глун действительно вздохнул и заговорил далеко не сразу.
– Нет, Даша, ты не поняла. Я практически не владею смешанной магией, я чаще всего использую магию разделенную. Просто, будучи стихийником, могу обращаться к силе всех четырех элементов. А магия смешанная почти недоступна, потому что книги и свитки, в которых описывались заклинания, были утрачены. Их уничтожили вместе со стихийниками. Те знания, которые мы имеем сейчас, – это крохи, восстановленные по памяти теми, кто выжил. Ну и кое-что новое, заново составленное.
Я тихонько присвистнула, а Эмиль продолжил:
– Нас слишком мало, а каждый эксперимент с магией – это серьезная опасность. Поэтому восстановление знаний по смешанной магии идет медленно. А найденная тобой книга – один из самых важных трудов древности. Информация, которая в ней изложена, будет крайне полезна.
По коже, вопреки желанию, побежали легкие мурашки. Правильно ли я поняла, что все это время Глун колдовал не в полную силу? Ведь он использовал магию разделенную, которая послабее магии смешанной. А… а что же будет, когда Эмилю станут доступны знания по магии стихийников?
Блин, нет. Не хочу об этом думать! И искренне сочувствую врагам лже-Глуна.
Да, кстати… Кстати, о фамилии!
Назвать настоящую я уже просила, и мне отказали. Но ведь дело не только в этом. Здесь, в конфедерации, Эмиль носит титул лорда и, как понимаю, считается единственным наследником герцогства. А что же будет, когда он уйдет в империю?
– Эмиль, а что будет с герцогством? – спросила уже вслух.
– Прости? – переспросил мужчина недоуменно.
– Престарелая герцогиня фон Глун дала тебе свое имя и, как понимаю, надеялась, что ты позаботишься о ее землях.
– Нет, – после новой, наполненной грустью паузы, вздохнул Эмиль. – Не надеялась. Она понимала, что я вряд ли останусь в Лаэосе. Более того, выдавая меня за своего внука, ясно сознавала, что меня могут разоблачить. Она пошла на эту сделку с единственной целью…
Норриец замолчал, а я уточнила осторожно:
– Герцогиня мстила?
– Да, – ответил лже-Глун. – Ей было за что ненавидеть Совет Магов, Корону и конфедерацию.
– А как вы встретились? Ты сам пришел и предложил, или…
Эмиль тихо рассмеялся, и это стало поводом прикусить язык.
– Обязательно расскажу, милая, – выдержав очередную паузу, сказал он. – Но не сейчас.
После этих слов меня притянули ближе и поцеловали в макушку, как бы намекая, что разговоры пора прекращать, ибо ночь не бесконечна. Но любопытство было сильней.
– А ловушка, в которую мы угодили с Кастом и Дорсом? Ведь она не единственная, верно?
– Верно, – откликнулся Эмиль. – Но почему тебя это интересует?
– Я не понимаю, зачем Радер Первый напичкал свой замок такими жуткими ловушками. Ведь это он, правильно? Или ловушки, как, например, библиотеку, организовал кто-то из его потомков?
– Может быть, Радер, может быть, потомки… – Эмиль громко зевнул, уже не намекая, а сообщая открытым текстом, но все-таки продолжил: – В том, что касается причин… Это вообще довольно распространенная практика. Вопрос безопасности.
– Но почему ловушка была такой сложной? Дорс полубог, но он едва-едва с нею справился.
– Во-первых, ловушка древняя, а маги древности, если верить летописям, были посильнее нас. Ну, а во?вторых, никогда не знаешь, маг какой силы в гости забредет. И каковы будут его намерения.
Я нахмурилась, пытаясь осознать ответ, а через миг поняла, что еще в этой теме смущает. И спросила:
– А в твоем замке ловушки тоже есть?
– Есть, – не стал отпираться норриец. – Ловушки есть практически в любом замке.
– Но это опасно! – шепотом воскликнула я. – Кто-то может нарваться, активировать, и…
– Это не опасней, чем ришис, с которого можно упасть, или несвежая еда, которой можно отравиться.
Я опять нахмурилась и попыталась приподняться, чтобы взглянуть на Эмиля, но тот не пустил. Пришлось спрашивать, как и прежде, дыша в шею:
– Что такое ришис?
– Не что, а кто, – отозвался кладезь полезных знаний. И пояснил: – В твоем мире их называют драконами.
Черт!
В этот миг стало очень радостно, что меня обнимают – в противном случае я бы точно с кровати грохнулась. То есть на Поларе и драконы есть? Вау-вау-вау! Вот только… можно, я не буду с ними знакомиться, а? Ибо при моем уровне везения исход этого знакомства, вероятнее всего, будет один – меня сожрут!
– Все? – подавив очередной зевок, выдохнул фон Глун. – Ты угомонилась?
Увы, нет. Но самый главный вопрос – вопрос о моем будущем в империи – воплощаться в слова по-прежнему не желал. Глупо, конечно, но я искренне боялась услышать в ответ нечто сродни тому, что недавно сказал Каст.
Ясно, что империя не конфедерация, и отношение к иномирянам там, безусловно, другое, но… Но если Эмиль начнет рассуждать о почетном статусе любовницы, наш роман мгновенно закончится. Хуже того, я схвачу в охапку Кузьму с Зябой и вернусь в родной мир. И клянусь, даже тот факт, что новая магическая сила не очень-то подчиняется, меня не остановит.
Лучше… продлить агонию. И, если судьба снова повернется неприглядным местом, сбежать домой непосредственно из империи. Тем более там нет стационарных порталов и, следовательно, догнать меня никто не сможет.
– Ну надо же, – ворвался в круговорот мыслей тихий смешок Эмиля. – А я-то думал, что до рассвета допрашивать будешь.
Блин! Не скажи он этого, я бы действительно промолчала! Но теперь…
– И все-таки ты странный… – призвав на помощь весь актерский талант, выдохнула я. Эмиль после этих слов ощутимо напрягся, я же не постеснялась продолжить: – Понятия не имею, что о тебе думать. Иногда ты ведешь себя нормально, но порой…
– Что? – подчеркнуто ровно уточнил норриец.
– Порой ты реально неадекватен.
– Например?
– Примеров много, – ответила я. – Взять хотя бы ту объяснительную. Ты прекрасно знал, почему я опоздала на лекцию, так зачем заставил меня оправдываться, а? Только не говори, что ради конспирации. Никто бы и ухом не повел, если бы ты закрыл глаза на этот крошечный проступок.
Лорд декан не ответил, и его молчание стало поводом для широкой улыбки.
Видишь, любимый, я не единственная, кто не всегда ведет себя здраво. Ты тоже, что называется, грешен!
Это осознание вкупе с заполнившей спальню тишиной подарило удивительное умиротворение. Уже через минуту я широко зевнула и начала проваливаться в безмятежную темноту.
Мое дыхание стало ровным, тело ослабло, сознание поплыло. Но прежде чем окончательно погрузиться в сон, я услышала предельно тихое и явно для моих ушей не предназначенное:
– Смейся, милая. Смех гораздо лучше ненависти.
Я не вздрогнула, нет! Но мысленно нахмурилась. А через миг в сознании вспыхнул давно позабытый эпизод – пустая лекционная аудитория, стертый в пыль амулет Ваула и Эмиль, которой говорит:
– Даша, пожалуйста, сделай вид, что обижена на меня. А лучше… пусть все думают, будто ты меня ненавидишь. Хорошо?
И мой ответ:
– Будто? Мне жаль, лорд Глун, но это слово тут неуместно.
Точно помню – после этого заявления куратор первого курса факультета Огня дернулся, как от пощечины, а в моем сердце вспыхнул огонек мстительной радости.
Тогда это казалось незначительной, но приятной мелочью, а здесь и сейчас…
Здесь и сейчас картина происходящего заиграла новыми красками, а все нелогичности в поведении Эмиля резко обрели смысл.
Он действительно взрослый! Следовательно, не может не понимать, что реакции тела не всегда подчинены желаниям души. Душа может ненавидеть, а тело – хотеть. А тело без души… кому оно нужно?
Эмиль убежден – я ненавижу. И если приглядеться, все, что он творил в последнее время, – чистой воды манипуляция. Это стремление вытеснить из моей памяти события прошлого и заставить вспоминать о другом, о том же реферате, «объяснительной» или… поцелуе, который пропалила Велора.
Это попытка приручить!
Не знаю, как я должна была отнестись к подобному знанию. Вероятно, мне следовало расстроиться или разозлиться. Но вместо злости я ощутила радость – он готов бороться? Что ж, пусть попробует.
Желания признаться Эмилю в том, что ненависти в моем сердце никогда не было, тоже не возникло. В конце концов, ничто не мешает норрийцу задать прямой вопрос, но ведь он предпочел идти другим путем, верно? А раз так, то… сам себе дурак. Пусть мучается, пока не поумнеет.
Последняя мысль вызвала еще одну улыбку, а спустя пару минут я все-таки уплыла в благословенную страну снов.
Утро выдалось сказочное! Несмотря на то, что небо снова хмурилось, отчего на чердаке царил полумрак, мне хотелось петь, танцевать и творить безумства. Жаль только, возможности расслабиться не имелось – вопреки всему мы с Эмилем проспали, и я снова опаздывала.
В результате носилась по чердаку, как больная белка – одной ногой впрыгивала в джинсы, второй рукой собирала сумку, третьей… мм… ну, в общем, параллельно пыталась причесаться, накраситься и вообще подготовиться к занятиям. Причем тот факт, что первую пару ведет Эмиль, меня ничуть не успокаивал, а совсем наоборот.
Хотелось! Жутко хотелось предстать перед лордом деканом в самом замечательном виде! Чтобы сегодня не я, а он витал в облаках, путал слова лекции, запинался и просил Рестока трижды повторить ответ на элементарный вопрос.
Домашние – Зяба с Кузей – этих мыслей, конечно, не слышали, но всячески моим стремлениям потакали. Кузьма привычно не путался под ногами, а призрачный монстр бодро подсказывал, где что лежит, дабы я тратила меньше времени на поиск.
В итоге время моего опоздания сократилось до привычных десяти минут, что стало поводом немного расслабиться и отправиться на выход в еще более радостном настроении. Но когда я отодвинула все три щеколды и распахнула дверь, случилось непредвиденное.
Нет, никаких гостей и явных ЧП. Проблема была маленькой, круглой и угольно-черной. Она лежала посередине последней (или первой – смотря с какой стороны считать) ступеньки и…