— Великолепно! — заметил Явор, с восхищением разглядывая статую, — Так Маб наказывает тех, кто провинился. Они все видят, слышат и чувствуют. Хорошо понимают, что с ними произошло. Их сердца бьются, голова работает, но они не стареют. Время для них остановилось навеки.
— А они могут дышать? — прошептала я, глядя на пленника.
— Нет. — Явор усмехнулся. — Конечно не могут. Ведь ноздри и рот заполнены льдом. Но они все равно пытаются. Это как вечное удушье.
— Боже!
Явор пожал плечами.
— Могу дать лишь один совет. Не зли королеву.
Принц сел у подножия статуи, устремив на меня пристальный холодный взгляд.
— Ну что, принцесса. Расскажи-ка мне одну историю.
В руке у него откуда-то появилось яблоко. Явор откусил от него, не переставая улыбаться.
— Говорят, вы с Ясенем вместе дошли до самого Железного королевства. По крайней мере, он так утверждает. Что ты думаешь о моем младшем брате?
Тут был какой-то подвох. Я скрестила руки на груди.
— Зачем вам это знать?
— Так, разговор поддерживаю.
Явор наколдовал еще одно яблоко, бросил мне. Я неуклюже поймала его, и принц рассмеялся.
— Расслабься. Ты даже брауни до нервного срыва доведешь. И что, братец вел себя как полный тролль или вспомнил о хороших манерах?
Я проголодалась. Желудок урчал, а твердое яблоко так приятно холодило руку. Я и подумать не успела, как откусила кусочек, глотая кисло-сладкий сок с легкой горчинкой.
— Он был настоящим джентльменом, — ответила я с набитым ртом и не узнала собственный голос, — Помог спасти моего брата от Железного короля. Без Ясеня я бы не справилась.
Явор облокотился на статую, лениво улыбаясь.
— Продолжай.
Я нахмурила брови, заподозрив неладное. Почему я все это ему рассказываю? Надо заткнуться. Я хотела прикусить язык, но слова сами вылетали изо рта.
— Железный король похитил моего брата, Итана. — Я в ужасе слушала свою болтовню, — Я отправилась в Волшебную страну его спасать. Королева Маб приказала Ясеню схватить меня, но я обманула его и заставила дать клятву: если он поможет мне спасти брата, я отправлюсь в Темное королевство. Ясень согласился, но в Железном королевстве он так ослабел, что попал в плен к рыцарям Машины. Я проникла в башню Железного короля, убила его волшебной стрелой, спасла Ясеня, и мы пришли сюда
Я зажат рот руками, но сказанного было не вернуть. Явор выглядел довольным, точно кот, сожравший канарейку.
— Так-так, — пропел он, щурясь, — Мой братишка дал обвести себя вокруг пальца жалкой полукровке, отправился спасать смертного мальчишку и едва не погиб. Как не похоже на Ясеня! А что дальше было, принцесса?
Я по-прежнему зажимала рот, но все равно начала бубнить сквозь пальцы. Явор расхохотался, вскочил и шагнул ко мне, зловеще ухмыляясь.
— Да хватит, принцесса. Ты же знаешь, это бесполезно. Не мучай себя понапрасну.
Хотелось врезать ему, но я боялась убрать руки и выболтать что-то еще. Явор подходил все ближе, теперь его улыбка стала хищной. Я попятилась, но к горлу вдруг подкатил ком, перед глазами все поплыло. Я пошатнулась и чуть не упала. Принц щелкнул пальцами, и снег вокруг моих ног превратился в глыбу льда. Она приковала меня к месту. Я в ужасе смотрела, как лед с треском ползет вверх по коленям, подбираясь к талии.
Как холодно! Меня всю трясло, боль иголками вонзалась в кожу. Хватая ртом воздух, я отчаянно вырывалась, но, конечно же, не могла и шагу ступить. Сердце ушло в пятки, от нового приступа тошноты закружилась голова. Явор сидел и улыбался, глядя на мои страдания.
— Я могу это прекратить, — сказал он, доедая яблоко. — Только ответь на несколько невинных вопросов. Не понимаю, почему ты упрямишься, если, конечно, тебе нечего скрывать. Кого ты защищаешь, полукровка?
Холод стал невыносимым. Ноги свело судорогой, руки тряслись, и я больше не могла зажимать рот.
— Ясеня.
Ледяная глыба треснула и с фарфоровым звоном разлетелась на тысячи осколков, блестевших в тусклом свете.
Я взвизгнула и упала на спину, а из теней возник еще один стройный силуэт.
— Ясень! Явор улыбнулся брату.
Мое сердце радостно забилось. На миг я вообразила, что Ясень гневно щурит серебряные глаза. Но вот он приблизился, и я поняла, что принц все такой же, как вчера, — холодный, далекий и немного усталый.
— Какое совпадение, продолжал Явор.
Мерзкая самодовольная улыбка не сходила с его губ.
— Присоединяйся, братец. Мы как раз про тебя говорили.
— Что ты делаешь, Явор? — Ясень недовольно вздохнул. — Маб запретила нам лезть к полукровке.
— Я? Лезу к ней? — Явор изумленно вытаращил глаза, изображая святую невинность. — Я никому не навязываюсь. Мы просто болтали. Правда же, принцесса? Расскажи ему, что ты мне говорила.
Серебристые глаза Ясеня скользнули по мне, и в них мелькнула тень сомнения. Мои губы сами собой открылись. Я снова зажала рот, чтобы не сболтнуть лишнего, и покачала головой, взглядом умоляя принца не настаивать.
— Смелее, принцесса, — промурлыкал Явор — Тебе ведь есть что сказать про нашего дорогого мальчика. Давай же.
Я злобно поглядела на него, всей душой желая послать подальше, но голова кружилась, и все силы уходили только на то, чтобы держаться на ногах. Ясень посуровел. Он шагнул в сторону, наклонился и поднял что-то из снега.
Это было то самое яблоко, которое я выронила, откусив лишь кусочек, точно Белоснежка. Только теперь оно превратилось в огромную пятнистую поганку с белой, словно кость, мякотью. Меня чуть наизнанку не вывернуло.
Ясень показал брату гриб и вопросительно вскинул бровь. Явор вздохнул.
— Маб ведь не запрещала пичкать ее выболтнями. — Он пожал плечами. — К тому же я решил, что тебе любопытно будет послушать, как она к тебе относится.
— Зачем? — Ясень с безразличным видом отшвырнул поганку. — Мне все равно. Я привел ее, выполнил уговор. Если я что-то делал или говорил, то лишь ради того, чтобы доставить ее во дворец.
Я вздрогнула, опустила руки и вгляделась в его лицо. Значит, все правда. Он со мной играл. Все, что между нами было, — просто ложь. В груди похолодело. Я помотала головой, не веря своим ушам.
— Нет, — произнесла я беззвучно. — Неправда. Этого не может быть. Ясень, скажи, что ты солгал.
— Маб все равно, как я добился цели. Главное, что добился, — продолжал Ясень, не догадываясь о том, как мне больно. — А вот о тебе этого не скажешь.
Он скрестил руки на груди и пожал плечами. Воплощенное безразличие.
— Хватит. Полукровке пора во дворец. Королева рассердится, если девчонка замерзнет насмерть.
— Ясень, — прошептала я ему вслед, — Подожди!
Он даже не посмотрел на меня. Я побрела за ним, глотая слезы. Голова опять закружилась.
— Ясень! Я люблю тебя!
Это само собой вылетело. Я не хотела! Не веря своим ушам и похолодев от ужаса, я зажала рот, но было поздно. Явор улыбнулся с таким злорадным ликованием, будто получил лучший в мире подарок.
Ясень встал как вкопанный, но головы не повернул. Я заметила, что он на секунду сжал кулаки.
— К несчастью для тебя, — сказал принц равнодушно. — Светлым всегда не хватало твердости. Зачем мне полукровка, дочь Оберона? Отстань от меня, смертная.
Я чувствовала себя так, словно безжалостная рука сдавила сердце и хочет вырвать его из груди. Это была настоящая, физическая боль. Ноги подогнулись, я рухнула в снег, ободрав ладони об острые льдинки. Дыхание перехватило, я даже плакать не могла. Просто стояла на коленях, чувствуя, как сквозь джинсы медленно проникает холод. В голове еще звучал голос Ясеня.
— Как жестоко с твоей стороны, братец, — довольно заметил Явор. — Не сомневаюсь, ты разбил сердце нашей бедной принцессы.
Ясень сказал что-то еще, но я не расслышала. Земля ушла из-под ног, снова накатила тошнота. Ее можно было побороть, но я ничего не чувствовала и ничего не хотела. Плевать на все. Пусть придет тьма, пусть заберет меня. И она укрыла меня тяжелым покровом. Я провалилась в черную пустоту.
3
СКИПЕТР ГОДА
Я плыла между забытьём и явью. Смутные видения сплетались с реальностью, и наконец я перестала их различать. Мне снились родные: Итан, мама и отчим, Люк. Теперь они жили одни и постепенно забывали меня. В сознании мелькали тени, голоса: Тайсин говорила, чтобы я поправлялась, потому что ей это все надоело, Явор объяснял Маб, что не ожидал такой реакции на простой гриб, кто-то сообщил королеве, что я, возможно, никогда не проснусь. Иногда мне казалось, что у постели или в углу стоит Ясень и смотрит на меня горящими серебряными глазами. По-моему, в бреду я даже слышала, как он шепотом просил у меня прощения.
— Люди такие хрупкие, — однажды ночью произнес кто-то.
Сознание то угасало, то возвращалось ко мне.
— Один кусочек выболтня, и они с ног валятся. Слабаки!
Неизвестный фыркнул.
— Говорят, эта девчонка влюблена в принца Ясеня. Интересно, что Маб с ней сделает? Королеве очень не нравится, что летняя фейри вздыхает по ее любимому сыну.
— Да уж, неудачное время она выбрала, чтобы поиграть в Спящую красавицу, — заметил другой голос— Скоро ведь прибудет посольство светлых.
Он усмехнулся.
— Если она очнется, Маб, наверное, укокошит ее уже за то, что так нервы потрепала. В любом случае позабавимся.
Смех отдалился, и я снова уплыла в забытье.
Вечность тянулась довольно однообразно. У кровати звучали голоса. Тайсин то и дело пихала меня в бок. Ее острые когти до крови царапали кожу, но боль чувствовала не я, а кто-то другой. Мне снился дом. На крыльце мама объясняла полицейскому, что у нее нет никакой пропавшей дочери. Итан Играл в моей бывшей комнате. В ней сменили мебель, стены перекрасили, а мои вещи раздали.
Сердце билось размеренно, спокойно. В другой жизни я, наверное, расстроилась и затосковала бы, но теперь смотрела на брата с отстраненным любопытством. Он разговаривал со своим игрушечным кроликом. Странно, его ведь разорвали.
— Они тебя забыли, — тихо сказал кто-то из темноты.
Голос был низкий и такой знакомый. Я обернулась.
На меня с усмешкой смотрел Машина, свернув за спиной провода. Его серебристые волосы светились в сумраке.
Я нахмурилась и отступила.
— Тебя тут нет. Я тебя прикончила. Ты ненастоящий.
— Нет, любовь моя, — Машина покачал головой, и его волосы заструились волнами, — Ты и правда меня убила, но я с тобой. Навсегда. И с этим ничего нельзя поделать. Мы с тобой — одно.
Я отпрянула в темноту, дрожа.
— Уходи!
Железный король не сводил с меня глаз, но приближаться не стал.
— Тебя тут нет, — повторила я. — Это всего лишь сон, а ты умер! Оставь меня в покое.
Я развернулась и бежала, пока мягкий свет, исходивший от Железного короля, не растворился во мраке.
Еще одну вечность спустя, а может, всего через несколько секунд, сквозь растерянность и мрак я почувствовала, что у постели кто-то есть.
«Мама?» — подумала я, опять став маленькой девочкой.
А может, это Тайсин пришла ко мне приставать?
— Уходи, — сказала я, прячась поглубже в сон. — Не хочу никого видеть. Оставьте меня в покое.
— Меган. — До боли знакомый шепот вернул меня из пустоты.
Я узнала его и сразу поняла, что это ложь отчаяния. Тот, кому принадлежал голос, никогда не пришел бы сюда.
— Ясень?
— Проснись, — Его низкий голос пронзил толщу мрака. — Не уходи. Скорее очнись, иначе уснешь навсегда. Не сдавайся. Не бросай нас.
Нет. Наяву ждет лишь боль, а во сне я ничего не чувствую. Здесь Ясень не смотрит на меня с холодным презрением. Тьма стала моим убежищем. Я спряталась от голоса в милосердной пустоте. И тут сквозь бред забытья послышался тихий стон.
— Ну пожалуйста.
Кто-то сильно, по-настоящему сжал мне руку и вернул в реальность.
— Я знаю, как ты ко мне относишься теперь, но... — Голос дрогнул, прерывисто вздохнул, — Не уходи, Меган! Останься. Не бросай меня.
Я всхлипнула и открыла глаза.
Темно. Рядом ни души. Колдовские огни за окном наполняют комнату серебристо-голубым светом. Воздух, как всегда, ледяной. Значит, мне все приснилось. Туман, который так долго владел моим сознанием, наконец рассеялся, и на смену ему пришла жестокая правда. Это был всего лишь сон.
Я почувствовала себя обманутой. Меня выманили из спасительной тьмы, а взамен ничего не дали. Я хотела вернуться обратно, в забытье, где ничто не могло меня ранить, но путь назад был закрыт.
В груди шевельнулась боль, такая сильная, что я вскрикнула. Неужели так болит разбитое сердце? Можно ли от этого умереть? Раньше я думала, что девчонки в школе переигрывают. Когда их бросал парень, они рыдали дни напролет. Мне казалось, что поднимать такой шум — как-то слишком. Но тогда я не знала, что такое любовь.
Что же теперь делать? Ясень меня презирает. Он обвел меня вокруг пальца, чтобы заманить в Зимнее королевство. Использовал в своих целях.
А самое ужасное, что я все равно его люблю.
Хватит! Я поняла, что вот-вот заплачу. С меня достаточно! Ясень этого не стоит. Он вообще не стоит ничего. Он просто бездушный фейри, который всегда водил тебя за нос, а ты верила ему, как идиотка. Я вдохнула поглубже, сдерживая слезы. Пусть замерзнут, пусть все внутри превратится в лед. Чувства, воспоминания — все мои слабости. Чтобы выжить среди зимних фейри, я должна стать ледяной. Нет, не ледяной, а железной. Никто меня больше не ранит. Слезы высохли, обиды съежились в комочек. Если эти чертовы фейри хотят жесткой игры, они ее получат.
Я встала, и холод обжег мне кожу. Ну и пусть. Волосы спутались, мятая одежда выглядела отвратительно. Я сбросила ее и пошла в ванную — единственное теплое место во дворце. Отмокнув как следует, я переоделась во все черное: джинсы, топ и длинное пальто. Я зашнуровывала черные ботинки, когда в комнату вошла Тайсин.
Она явно не ожидала увидеть меня на ногах. Фука заморгала и расплылась в улыбке, ее клыки блеснули в лунном свете.
— Ты очнулась! — воскликнула она, запрыгивая на кровать. — Вот хорошо! Маб ужасно разозлилась, когда ты заснула. Думала, что это навсегда. Ей так не хотелось объяснять светлым фейри, что с тобой стало. Ведь мы ждем послов.
Я нахмурилась, а в сердце вспыхнула искорка надежды. Каких еще послов? Они приедут за мной? Неужели Оберон наконец решил меня спасти?
Похоже, что фука с невиннейшим видом читала мои мысли.
— Зря волнуешься, полукровка, — хмыкнула она, прищурив глаза. — Это не за тобой. Они привезут Скипетр года. Лето кончилось, наступает зима.
Я постаралась скрыть разочарование. Никаких слабостей. Покажи, что тебе все равно. Я пожала плечами и спросила будто невзначай:
— А что это такое?
Тайсин зевнула и поудобнее устроилась на кровати.
— Это волшебный символ, который передают друг другу наши дворы, — Фука теребила порванную нитку на стеганом одеяле, — Полгода, весну и лето, им владеет
Оберон. На осеннее равноденствие жезл вручают Маб в знак того, что теперь власть переходит к темным. Подданные Летнего короля скоро будут здесь, и мы устроим большой пир, отпразднуем наступление зимы. Он продлится много Дней. Все обитатели Тир-на-Ног придут в гости.