Невинность и соблазн - Николь Джордан 23 стр.


И хотя все ее прежние привычки и воспитание восставали против поднимавшегося в ней волнения, Дру не позволил ей отстраниться и, просунув ладони под бедра, удержал на месте. Розлин закрыла глаза. Он понимал ее постыдные желания. И знал, чего она хочет, куда лучше, чем она сама.

Наконец сдавшись на его волю, она продолжала молчать, даже когда он подвинул ее к краю сиденья. Дру наклонился, чтобы попробовать ее языком, легко лаская обнаженные створки лона. Розлин сдавленно охнула. Мышцы ее бедер конвульсивно дернулись. Она тихо застонала, задыхаясь от восторга, но тут он нашел тайный бугорок, ставший центром ее наслаждения.

Розлин слепо подняла бедра в поисках высвобождения. Она задыхалась от неумолимой потребности, беспомощно утопая в глубоком, пьянящем водовороте желания.

А Дру продолжал возбуждать ее. Закинув ее ноги себе на плечи, он зарылся лицом между ее бедрами. Губы сжали пульсирующую горошинку и продолжали сосать.

Розлин стонала все громче. Пытка была упоительной, а наслаждение – почти жестоким, и все же она умерла бы, если бы он остановился. Сжимая его голову туго сжатыми кулачками, она подалась вперед, и он продолжал доводить ее до безумия.

Через несколько секунд она сдавленно вскрикнула, охваченная всепоглощающим наслаждением. Тело трепетало в восхитительной разрядке, и прошло несколько минут, прежде чем блаженные спазмы наконец улеглись.

Розлин не открывала глаз, смутно ощущая убаюкивающее покачивание экипажа… тягучую сладость, разлитую по истомленному телу.

Наконец ее ресницы медленно поднялись. Дру по-прежнему стоял на коленях перед ней, но уже успел расстегнуть свои панталоны. Его восставшая плоть гордо поднималась из густой поросли волос, и Розлин поняла, что не может отвести глаз.

– Коснись меня, – властно приказал он.

Розлин, словно зачарованная, протянула руку, коснулась горячей головки и осторожно провела по прекрасному твердому стержню.

– Чувствуешь, как сильно я хочу тебя?

Да. Она это чувствовала. Он был возбужден до последней степени. Глаза потемнели от страсти.

– Ты… предпочел бы, чтобы я тоже ублажила тебя… губами? – застенчиво спросила она.

Дру задохнулся от неожиданного вопроса. Мысли о прикосновении сочных губ Розлин было достаточно, чтобы он едва не взорвался. Но она все же слишком неопытна для столь откровенных плотских наслаждений.

– Скоро мы сможем это сделать, – пообещал он, – но не сейчас. Прямо сейчас я хочу быть в тебе.

– Я тоже хочу.

И хотя голос ее был едва слышен, кровь Дру загорелась. Он был так напряжен, что лишь скрипнул зубами. И все же он знал, что должен быть осторожен. Нельзя причинять ей боли. Встав с колен, Дру вернулся на место и опустился на подушки сиденья.

– Ты можешь оседлать меня. Мы еще не пробовали этой позиции.

Ее ответная улыбка была одновременно застенчивой и чувственной.

– Пытаешься доказать, какой ты изобретательный любовник?

– Отчасти. Можешь считать это очередным уроком.

Он сжал ее талию и усадил на себя, так что ее колени обнимали его бедра, а изнывающая плоть угнездилась в шелковистом ложе между ее ногами.

Заметив, что Дру колеблется, Розлин слегка нахмурилась.

– Почему ты остановился?

– Хочу потянуть время… продлить наслаждение…

Он приподнял ее и стал опускать на свою напрягшуюся плоть. Когда она попыталась поскорее вобрать его в себя, он остановил ее:

– Помедленнее. Ты пока еще не можешь принять меня целиком.

Однако стенки ее лона чудесным образом растягивались. Расставив ноги шире, он медленно вошел в теплую, влажную пещерку, и Розлин приняла его. Приняла до конца. Но на этот раз именно она заколебалась, дыша часто и неглубоко.

Дру сжал зубы. Влажный жар ее лона окутал его нетерпеливую плоть, и он вдруг понял, что лучшего ощущения на земле просто быть не может. Когда ее бедра задвигались, он с каждой минутой все больше терял самообладание.

– Подожди немного, милая, – выдохнул он, стиснул полушария ее ягодиц, хотя едва удерживался от безумного желания врезаться в нее как можно глубже, и пронзать, пока оба не потеряют разум. Огромным усилием воли он поборол яростный порыв и поднял ее, потом снова опустил… еще раз… еще… пока она не подхватила ритм. А когда Розлин выгнулась и самозабвенно откинула голову, его губы стали ласкать ее набухшие груди: сосать, покусывать, вытягивать затвердевшие соски. Он хотел, чтобы она пылала страстью и не знача никаких преград…

Очень скоро его желание исполнилось. Он остро ощущал настойчивую потребность, нараставшую в ней с каждым его выпадом. А через несколько минут Розлин уже яростно раскачивалась вместе с ним в ритме покачиваний экипажа. Внутренние мышцы ее истекающего любовными соками лона инстинктивно стискивали его.

– Дру… – ахнула она. – Я… я больше не выдержу…

Он тоже был не в силах терпеть.

Еще секунда – и он взорвется. Его руки оставили ее бедра, запутались в золотистых волосах. Он жадно целовал ее, врываясь в рот языком и одновременно в том же ритме вонзался в лоно своей нетерпеливой плотью.

Тяжело дыша, он пытался взять себя в руки, замедлить темп. Но ее абсолютная раскованность, полная самозабвенность сводили его с ума.

Когда неукротимые волны наслаждения стали накатывать на него, Дру тихо зарычал, вонзился в нее последний раз, и обоих пронзило наслаждение.

Когда Розлин в экстазе закричала, он закрыл ей рот поцелуем, но не мог сдержать собственные хриплые стоны, когда за ее разрядкой последовала его собственная и фонтан семени пролился в ее лоно.

Тяжело дыша. Розлин бессильно обмякла у него на груди.

Дру прижал ее к себе, прерывисто дыша. В отупевшем мозгу вертелась только одна мысль: зря когда-то он считал, что, переспав с Розлин, утолит свою жажду. Он ошибался. Никогда, никогда он ею не насытится. Поразительно, но ни одна женщина не воспламеняла его с такой силой, ни с одной ему не было так хорошо. И он был уверен, что Розлин испытывала то же самое.

Прижавшись губами к ее виску, Дру неохотно отстранился и усадил Розлин на сиденье. Силы к ней еще не вернулись, но вернулась скромность, и она принялась возиться с лифом платья. Дру отвел ее руки и принялся помогать. Розлин попыталась опустить юбки, но он вытащил платок и стер следы своего семени с бедер, после чего промокнул и свою плоть.

– Вижу, последнее время ваши платки постоянно в ходу, – смущенно пробормотала Розлин, – Прошлой ночью вы отдали один Уинифред.

– Верно, – согласился Дру. – Стоит мне оказаться рядом с тобой, и мне постоянно требуются платки.

Он стал застегивать панталоны, и Розлин отвела глаза. Взглянув на нее, он заметил, что она кусает губы:

– Что случилось, милая?

– Поверить не могу, что снова позволила этому случиться. Я намеревалась спросить Фанни о…

– О чем именно? – перебил Дру.

– Не важно.

– Розлин, немедленно объяснись.

– Хорошо, если вам так уж хочется знать… мне была нужна ее помощь. Фанни знает способы предотвратить зачатие.

– А тебя это волнует?

Девушка раздраженно поморщилась:

– Вам тоже стоило бы побеспокоиться. Вы наверняка не хотите иметь незаконных детей… а может, у вас уже есть несколько?

Дру едва заметно улыбнулся. У него не будет незаконных детей от Розлин, хотя бы потому, что он твердо намеревался жениться на ней.

– Я не знаю ни о каких детях.

– Возможно, потому, что у ваших содержанок были свои методы предотвратить беременность. Но я не желаю кончить, как любовница сэра Руперта, и родить дитя вне брака.

– Если ты забеременеешь, мы непременно поженимся.

– Но именно этого я стараюсь избежать: вынужденно выйти замуж. Без любви.

– Я сам позабочусь обо всем до нашего следующего свидания.

– Никакого следующего свидания не будет!

– Припоминаю, что именно это ты сказала вчера, – весело хмыкнул Дру.

– Умоляю, прекратите напоминать о моих слабостях!

Похоже, он развеселился еще больше:

– Но ведь именно ты пыталась соблазнить меня сегодня, забыла?

– Но я вовсе не желала заходить так далеко, – пробурчала она. – У вас какая-то совершенно непристойная власть надо мной.

– Ты действуешь на меня точно так же, Красотка. Ты способна единственным прикосновением возбудить меня.

Розлин расстроено нахмурилась.

– В этом вся наша беда, Дру, Неужели не видите? Мы испытываем друг к другу вожделение, но ничего более глубокого. Наши сердца в этом не участвуют.

Дру промолчал, не желая снова касаться неудобоваримой темы любви. Но Розлин, очевидно, была иного мнения.

– Вы великолепный любовник, Дру, никто этого не отрицает. И точно знаете, как пробудить мое тело. Но это все.

– Неужели все? – Дру вскинул брови. – Хочешь сказать, что не наслаждалась тем, что мы только что делали?

– Конечно, наслаждалась. Но я хочу от брака большего, чем физическое наслаждение.

– Да, ты говорила.

– Но вы, похоже, не услышали.

Она сложила руки на груди, то ли из упрямства, то ли защищаясь.

– Наша помолвка была неизбежной. Но я не выйду за вас, пока мы не полюбим друг друга.

Дру пристально уставился на нее:

– Что случилось с твоим планом влюбить меня в себя?

– Я была наивной, считая, что, воспламенив в мужчине желание, можно завоевать его сердце. Но теперь понимаю, как сильно ошибалась. Страсть не обязательно ведет к любви. Желание не заставит вас полюбить меня, как, впрочем, и эти игры в обольщение, в которые мы играем. Теперь я поняла, насколько они пошлы и ограниченны.

– Возможно, но это не имеет ничего общего с нашей помолвкой и будущей свадьбой.

– Ошибаетесь! Имеет, и много! – настаивала Розлин, глубоко вздыхая, чтобы успокоиться. – Не думаю, Дру, что вы действительно хотите жениться на мне. Вам нужны наследники, а на это сгодится любая.

– Но я хочу жениться на тебе.

– Я этого не хочу. Мне нужна любовь, и только любовь.

– Думаю, ты вкладываешь слишком много в само понятие любви, – сухо ответил он.

– Возможно, – прошептала она еле слышно, – но без нее брак может стать причиной сердечной боли. Я не вынесу постоянных скандалов с мужем. Не вынесу, если он изменит брачным обетам, как мой отец. Любовь – единственная основа настоящего брака.

– Ты путаешь любовь с увлечением.

– Вовсе нет. Увлечение – это сильное взаимное притяжение. Истинная любовь рождается в сердце. – Ее голос смягчился. – Сердечная любовь разительно отличается от физической.

– Сердечная любовь?

Она прижала ладонь к груди:

– Говорю, Дру, она исходит отсюда. Это ощущение тепла, нежности… Сердечная любовь – когда думаешь прежде всего о том, кого любишь. Когда готова все для него сделать. Когда хочешь быть с ним и тоскуешь, если его нет рядом. И твоя жизнь становится куда ярче и радостнее, потому что в ней присутствует он. И невозможно представить, что он смотрит не на тебя. Вы когда-нибудь испытывали нечто подобное к женщине?

Дру промолчал, хотя мог бы уверенно сказать, что никогда ничего подобного не испытывал. Не дождавшись ответа, Розлин грустно улыбнулась.

– Не верю, что существует опасность влюбиться в меня.

Для этого нужно изведать, что такое настоящее чувство. Не просто похоть и желание.

– Ты любишь Хэвиленда?

Розлин резко вскинула голову и уставилась на Дру, но почти сразу же отвела взгляд.

– Теперь мне вообще нет смысла думать о лорде Хэвиленде.

Дру снова ощутил свирепый укус ревности. Совершенно очевидно, что Розлин неравнодушна к графу. Только сейчас Дру понял, что экипаж замедлил ход и свернул на подъездную аллею Данверз-Холла. Отбросив мрачные мысли, он осторожно отвел выбившуюся прядку с лица Розлин. Та дернулась, как обожженная.

– Видите, – тихо сказала она, – именно это я имею в виду. Наше влечение чисто физическое.

Она, наверное, права, потому что он испытал столь же сильный шок. Искра, проскочившая между ними, опалила пальцы. Но были и другие признаки того, что его тянет к ней. Стоило ей приблизиться, как его сердце начинало биться неровно. Он постоянно ощущал ее присутствие. И хотел проводить с ней все ночи… до конца их дней.

Когда лошади остановились, Дру открыл дверцу и попытался выйти, но Розлин его остановила.

– Пожалуйста… совсем необязательно провожать меня в дом. Сегодня вы уже сделали более чем достаточно. Я искренне благодарю вас за помощь моей подруге Уинифред. И за то, что пытались защитить мою репутацию, обручившись со мной. Но я не верю, что мы подходим друг другу.

Дру ничего не ответил. Конюх спустил подножку и помог Розлин спуститься. Сам Дру, не шевелясь, проводил ее взглядом и подождал, пока за ней закроется дверь.

– Ваша светлость? – почтительно спросил лакей, отвлекая его от невеселых мыслей.

– Да?

– Куда прикажете, ваша светлость?

– Домой. В Мейфэр, – сухо приказал Дру, пытаясь выбросить из головы неприятный разговор с Розлин. Но когда лошади тронули, вновь стал перебирать в памяти все, что она сказала насчет эмоций.

Да, сам он редко проявлял их по отношению к другим людям. Но она ошибалась, считая, что он не испытывает к ней никаких чувств. Как она могла сказать такое?! Ведь ей удалось пробудить в нем веселость, желание, влечение, раздражение, досаду, ревность, страсть. Особенно страсть.

Розлин привнесла что-то совершенно новое в его прекрасно организованную, упорядоченную жизнь, тепло в его холодное существование, и Дру обнаружил, что наслаждается каждым днем.

А она? Что чувствует к нему она? Уж конечно, не любовь. Он может возбудить ее чувственность, но не чувства. Разжечь страсть, но ничего больше.

Дру задумался. Что ж, придется добиться от Розлин больше, чем просто страсти.

Придется завоевать ее сердце.

Глава 15

Все это совершенно непонятно и крайне тревожно. Теперь герцог, вместо того чтобы соблазнять меня, ухаживает самым романтическим образом, что делает его еще более неотразимым.

Из письма Розлин к Фанни

Подъехав к своему лондонскому особняку, Дру неожиданно увидел Элинор в модном маленьком фаэтоне. Как только он спустился вниз, Элинор швырнула поводья конюху и спрыгнула на землю, чтобы вслед за Дру взлететь по ступенькам крыльца.

Разумеется, не было смысла в том, чтобы журить ее за вторжение в холостяцкий дом. Подумать только, она даже не взяла с собой горничную! Но младшая сестра Маркуса, едва научившись ходить, беспрепятственно бегала по его особняку.

– Чему обязан такой честью, плутовка? – спросил Дру, пропуская ее вперед.

– Кто-то должен повезти меня в парк на прогулку, Дру. Маркус все еще не приехал, а у Хита вдруг появились какие-то спешные дела в Гемпшире.

Дру молча повел ее в кабинет, где принимал самых близких друзей. Втайне он гадал, какие причины неожиданно заставили Хита отправиться в Гемпшир.

– Так ты повезешь меня на прогулку? – настаивала Элинор.

Дру, прищурясь, разглядывал девушку. Элинор считалась богатой наследницей, обладавшей не только исключительной красотой, но и живым, веселым характером. У нее никогда не было недостатка в поклонниках, стремившихся всячески угодить прелестной особе.

– Почему именно я? Любой из твоих обожателей был бы рад покататься с тобой в Гайд-парке.

– Но я устала от них! Мне нужен ты! Сегодня утром я послала тебе записку, но ты не ответил, так что я лично явилась, чтобы убедить тебя. Ты никогда не мог устоять против моих просьб.

Дру уселся на удобный кожаный диван, продолжая подозрительно разглядывать девушку.

– Интересно, почему я тебе не верю? Ты ведь вовсе не из-за этого приехала, так ведь?

Элинор, лукаво улыбаясь, опустилась в свое любимое кресло.

– Ну… собственно говоря, мне хотелось знать, как твоя помолвка. Все засыпают меня вопросами, и, похоже, в Лондоне только об этом и говорят. Но у меня не было возможности обсудить с тобой эти новости. Тебя постоянно нет дома. А прошлым вечером у леди Фримантл мне не удалось побеседовать с тобой с глазу на глаз.

Назад Дальше