Он даже не помнил толком, по какому пустяшному поводу затащил ее вчера вечером после работы к себе. Что-то в связи с документами, наверное, она же теперь его зам по маркетингу. Так быстро въехала в тему, даже удивительно. Поначалу они и занимались документами. Потом спохватились, что уже далеко за полночь. Неторопливый Янис не форсировал события, провел ее в гостевую комнату, ушел в свою спальню и читал, думая о том, как она поведет себя. Вскоре открылась дверь, и Кристина предстала перед ним в длинной мужской футболке. Она была как во сне и пробормотала, что ошиблась дверью. Янис не стал спрашивать, куда же она направлялась среди ночи, взял ее за руку и сказал, что покажет дорогу. Но пока они дошли до дверей, оказалось, что ему расхотелось быть ее проводником по лабиринту дома. А захотелось, наоборот, показать свою спальню. Держа девушку за теплую ладошку и не отрывая взгляда от ее голых ног, он продемонстрировал ей большой плоский телевизор на стене, обратил внимание гостьи на оригинальный светильник в виде листьев дерева. Но обоих почему-то притягивала кровать.
Да, на такой кровати стоило остановиться подробнее. Огромная, круглая, она занимала центр спальни, как арена цирка. С потолка на кровать-арену лился нежный голубой свет, подсвечивая волны прозрачного балдахина. Изголовье кровати двигалось вокруг ее центра, чтобы можно было лечь как угодно. Кристина, которая все еще была как во сне, одобрила такую конструкцию с точки зрения фен-шуй. Она присела на кровать, качнув проступающей сквозь ткань футболки грудью, и согласилась: да, удобно. Хотя ее никто и не спрашивал. И вдруг очнулась, блеснула на него совершенно не сонными ясными глазами. А Янис, наоборот, оказался будто во сне. В эту ночь он узнал много нового. Например, что можно совершенно не готовить партнершу к сексу: она налетает сама, как порыв урагана, и тебе остается только поворачиваться к этому урагану нужной стороной. Можно ничего не говорить, даже самых коротких слов, потому что и на них жалко времени. Да и зачем говорить? С другими женщинами слов всегда было намного больше, чем секса. Оказывается, после любовного акта можно не чувствовать мимолетного раскаяния, напоминающего о стыдной звериной сущности человека разумного. Напротив, именно звериную сущность хочется распробовать как следует, задержаться на всех ее мучительно-сладких деталях.
А главную новость Янис узнал о себе: выходит, с самим собой нетрудно договориться. Если очень нужно. Железная броня корпоративных правил, запрещающих личные отношения, на поверку оказалась тонкой папиросной бумагой. И президент компании решил: правила — это для слабых. А сильному правила не нужны. Он сам их устанавливает для всех и для себя, а когда хочет — нарушает и устанавливает новые. И ведь знаешь, всем умом своим холодным и хитрым понимаешь, что грешишь. Что тебя околдовали, что зараза желаний лукавой змеей обвила твое сердце. Но грешишь и думаешь: грешить, так уж с радостью! Не украдочкой и с оглядочкой. Не так, как грешат иные — словно бутербродом с икрой под одеялом давятся. Нет! Есть такие мгновения, когда знаешь: весь мир принадлежит только тебе, все делается как нужно, все узоры в картонной трубе калейдоскопа складываются только гениальные, и нет никаких правил — есть только исключения, подтверждающие правила…
Запахи свежего леса врывались в раскрытые окна «лендровера», действовали как чашка хорошего кофе. Незаметно пролетело время, вот и «Океанимпэкс». Войдем вместе, решил Янис. Я не мальчишка, чтобы скрываться. Настроение было приподнятым.
В приемной президента «Океанимпэкса» ждал капитан Прудников. Ждал, чтобы испортить настроение Янису Пылдмаа.
— У меня к вам несколько срочных вопросов, — сказал капитан.
— Давайте быстрее, — поморщился Янис.
— Вы нас не оставите? — обратился милиционер к Кристине, и она повернулась было к двери.
Но Янис уже успел все решить.
— Кристина Голосуй моя правая рука и будет присутствовать при разговоре, — произнес он. — Не знаю, насколько вы в курсе наших кадровых перемещений, но теперь она занимает место Константина Бойко. Он был па нашей первой встрече.
Капитан пожал плечами, и они прошли в кабинет.
— У вас на фирме с бухгалтерией все в порядке? — спросил Прудников.
— Что?! — вскинулся президент компании, но тут же взял себя в руки. — Более чем в порядке. Не так ли? — обратился он к своей «правой руке».
— В полнейшем, — подтвердила девушка абсолютно серьезно. Она была сейчас так по-деловому подтянута, что Янис на мгновение подумал: а было ли что-нибудь между ними ночью? Не показалось ли ему?..
— Есть ли враги у Ирины Максимовны Цымбал, вашего бухгалтера? — продолжал допытываться Прудников.
— Какие еще враги, капитан? Что за вопросы?
— Ну, не враги, недоброжелатели. Должны же вы знать. А вопросы мои к тому, что сегодня рано утром она погибла. И я обязан задавать вам любые, самые неприятные вопросы, чтобы узнать, случайна ли ее смерть. И вообще, что у вас в компании творится?! — Валентин Прудников тоже еле сдерживался. Ему казалось, что профессия заставила его привыкнуть ко всему, но вид обезображенного трупа бухгалтерши никак не выходил из памяти. Янис застыл, ошарашенный новостью.
— Что значит: «что творится»? — вдруг вмешалась Голосуй. — Какое отношение имеет смерть бухгалтера к тому, что происходит внутри фирмы? Для нас смерть главбуха — очень серьезная потеря!.. — Кристина задумалась, ее большие голубые глаза затуманились, но она справилась с собой и продолжила твердым голосом: — Мы, весь коллектив фирмы, скорбим об Ирине Максимовне. Если у нее есть родственники, мы им поможем. Но наша работа должна продолжаться. Правильно, Янис Раймондович?
— Да-да, — проговорил тот, благодарный за помощь. — Соберите… м-м… всех начальников отделов на экстренное совещание. Обсудим, как быть дальше, пока заместительница Ирины Максимовны полностью вникнет в работу, которой занималась покойная. Решим вопрос с похоронами… — Он хмуро побарабанил пальцами по столу. Вдруг поднял удивленно брови. — Позвольте, Валентин. Вы не сказали, как и отчего умерла Цымбал.
— ДТП, — криво ухмыльнулся капитан. — Ее сбил грузовик на улице возле дома. И скрылся с места преступления.
Пылдмаа был раздосадован.
— Но это же… Вы нас тут допрашиваете про врагов! А это просто… случайность! Трагическое, но совпадение. Вы и сами знаете, сколько граждан погибает под колесами.
— Не верю я в совпадения, — сказал Прудников упрямо.
— Знаете что, капитан, — прищурился хозяин кабинета, — я вижу, вам нечего сказать. Мутите воду! Вы так и не знаете, что происходит у меня в компании и происходит ли вообще что-нибудь. Сирика выпустили, за это спасибо, но ни убийство журналистов, ни причину смерти Карапетяна вы пока не раскрыли. А может, это такие же несчастные случаи, как и гибель Цымбал?.. Мне некогда больше с вами разговаривать. Список конкурентов, который вы просили подготовить, возьмите у секретаря. До свидания.
Прудников молча вышел из кабинета. А дальше день развивался по сценарию, который сразу обозначил Пылдмаа: короткое заседание (он не любил тратить время на пустые разговоры) — и все тихо разошлись по своим местам. Янис и Кристина остались в кабинете. Нужно было как-то осознать происшедшее, но оно не осознавалось по-настоящему. Бывают такие моменты, когда следить за событиями не успеваешь. Как в каком-нибудь боевике, где действия развиваются стремительно: не успело случиться одно, и сразу, без подготовки — рраз! — другое. И третье. А ты еще мыслями в первом эпизоде. Но в кино есть хотя бы монтаж, ненужное можно вырезать, потом склеить нужное — и получается искусство. Если бы и в жизни так: все ненужные эпизоды удалить… Все неприятное, долгое, утомительное, беспокойное, страшное, больное, тяжелое и горькое — вырезать и выбросить к чертям собачьим. Оставить только хорошее. Вот было бы здорово!
Кристина нарушила молчание.
— О чем ты думаешь, Янис? — спросила она.
— У меня нет сомнений, что это работа конкурентов.
— Значит, ты тоже так считаешь? — оживилась Кристина.
— Ты согласна? Это же очевидно. Слишком мы успешны. Слишком хорошо катил бизнес. Разве это может не раздражать? Десятилетие недавно круто отпраздновали. Для конкурентов это кость в горле! Будь у нас видимые проколы, проблемы — тогда, можешь не сомневаться, нас никто не тронул бы.
— По принципу «мертвую собаку никто не кусает», — вздохнула помощница.
— Вот именно.
Они вновь замолчали. Оба думали об одном и том же. Конкуренция — это неплохо. Без нее и бизнеса хорошего не бывает. Но когда ты заявляешь о себе хоть сколько-нибудь серьезно, когда высовываешь голову, то по ней как раз и получаешь. Среда сопротивляется. А мы голову высовываем, и очень заметно. Пылдмаа просмотрел последний номер делового журнала. Пусть сухими и скучными словами, но в нем писали о его компании.
Капитан милиции Валентин Викторович Прудников устал как собака. Нет, собаки так не устают!.. Хозяева их жалеют, а вот он сам себя не жалеет. Зарабатывать надо, крутиться. В родных органах работа оперативника оплачивается так, что едва хватает либо на скудную еду, либо на коммунальные платежи. А проще говоря, только на пару хорошей обуви. Не-е-ет уж, надо хвататься за любую возможность подработать, причем так, чтобы и деньги получить, и начальству угодить. Пылдмаа вначале озвучил неплохую сумму, правда, сегодня с утра выглядел очень недовольным. Ну ничего, нам не привыкать. Расстроен смертью бухгалтерши. Прудников тоже решил, что все проблемы «Океана» — скорее всего, заказ конкурентов. Убирать писавших хвалебные статьи об «Океанимпэксе» журналистов, травить одного из крупнейших клиентов корпорации Карапетяна, сбивать машиной знавшую все коммерческие схемы фирмы главбуха Цымбал было выгодно только тем, кто хотел убрать с дороги сильного конкурента.
Получив список компаний-партнеров и просто торговых фирм того же профиля, что и «Океанимпэкс», Прудников отправился добывать информацию. К концу рабочего дня, намотавшись по городу и переговорив со всеми, кого застал на месте, Валентин вернулся в отдел и рухнул на свой стул у окна. Но и тут не удалось спокойно посидеть, поскольку сегодня, оказывается, выдавали кровно заработанные. Отойдя от окошечка с надписью «Касса» и пересчитав свою смешную зарплату, капитан только крякнул и вышел во двор покурить. Там для сотрудников была оборудована специальная беседка со скамейками и урнами. Сослуживец Прудникова грустно сидел в беседке, выпуская клубы дыма. Капитан предложил:
— Хочешь анекдот?
— Спробуй.
— Кухня, — показал руками Прудников. — Тишина. Открывается дверь холодильника. Оттуда вываливается огромная мышь. Пузатая, морда толстая, аж лоснится, на шее намотаны сосиски, в одной лапе кусок сыра, в другой окорок. Переваливаясь, мышь медленно ползет в сторону своей дыры за плинтусом и видит там мышеловку с маленьким засохшим кусочком сыра. Мышь останавливается, смотрит и говорит: «Ну чеснэ слово, як диты!»
Но ожидаемого смеха не последовало — сослуживец поднял на Валентина недоуменный взгляд.
— Я не пойняв, шо тут смишного? Мыша уси геть продукты зьила, а тоби смишно?!
Капитан тяжело вздохнул.
— Ладно, Гриня. Считай, я не умею рассказывать анекдоты.
— Бувае! — снисходительно потрепал его по плечу сотрудник и вернулся в здание.
А Прудников остался докуривать сигарету и додумывать свои мысли. У Гриши нет чувства юмора, а у него, Валентина, нет чувства удовлетворения своей работой. Сколько капитан ни проворачивал в голове схемы, по которым «Океанимпэксу» крупно могли насолить конкуренты, ничего не выходило. Сколько ни крутил свои предположения так и сяк, концы не сходились с концами. Сколько ни собирал информацию, все сводилось к одному: сегодня конкурентам невыгодно было убирать с дороги Пылдмаа. Милиционер не шибко разбирался в маркетинговой ситуации, но зато очень хорошо понимал простые житейские истины. Никто не станет резать курицу, несущую золотые яйца. Компания не только работала на себя и умело зарабатывала деньги на рыбном бизнесе — рядом с ней выросли другие фирмы, поменьше и помельче масштабом. Возникли оптовые компании, супермаркеты, специализированные магазины и рестораны, фабрики по переработке и расфасовке свежемороженой рыбы в вакуумной упаковке. Конкуренты удобно расположились в фарватере крупного «Океанимпэкса» и работали на мелких заказах, на рынках, лотках или в небольших гастрономах. Часть дорог, проторенных Янисом, отошла некрупным компаниям. Таким образом, как понял в конце концов капитан, эстонец не только упорно развивал собственное дело, но и давал жить другим. Места пока хватало всем. И зачем тогда убивать, если конкуренты — больше партнеры, чем враги? Несмотря на мелкие трения, с холдингом хотели сотрудничать, воевать никто не собирался, это Прудников уяснил определенно, в отличие от Яниса Пылдмаа. И понятно почему: эстонец не мог допустить и мысли, что убийца находится в его коллективе. Потому и приписывает козни конкурентам. А ему, Прудникову, что делать? Искать внутри фирмы? И на каждом шагу слышать: «У нас?! Этого просто не может быть!» Безрезультатно перебирать горы внутренних распрей, кучу всякого хлама в виде слухов, сплетен и затаенных обид?
От этих рассуждений голова капитана налилась тяжестью. Пора заканчивать на сегодня с делами. И любимая девушка Слава заждалась. Прудников решительно поднялся и направился к кофейного цвета «опелю». Машина пискнула, приветствуя хозяина. Он выехал на дорогу. Все-таки повезло ему со Славой. И собой хороша, и руки золотые, мастер-парикмахер, недавно даже выиграла конкурс в Польше, и хозяйка что надо. И в постели… Да что там говорить! Клад, а не девушка. Вот только слишком хочет замуж. Как все женщины. Правда, в последние дни Славу как будто подменили. С чего бы?..