- Никак! Заткнись! - Женька больно ткнул меня пальцем в спину.
- В «Лабиринт страха» можете пройти через секс-шоп, - радостно улыбаясь, объявил нам кассир.
- Вот это попадос, - выдохнул Женька.
- Ур-р-ра! Можно будет Спанч Боба купить, - воскликнул я.
- Значит так, - тихо проговорил мне Женька, - сейчас мы закрываем глаза и быстро проходим через секс-шоп. Понял?
- А глаза мне зачем закрывать?
- Потому, что тебе это все смотреть рано.
- Я совершеннолетний, между прочим. А тебе зачем закрывать?
- Потому, что мне уже поздно.
Секс-шоп был похож на длинный коридор. Конечно, ни я, ни Женька глаза закрывать не стали.
- Вам подсказать что-нибудь? - подскочила к Женьке молоденькая продавщица-консультант.
- Н-нет, спасибо! - вздрогнул от неожиданности Женька.
- А это куда вставлять? - громко спросил я девушку, держа в руке тонкий шланг с грушей на конце.
- Это никуда не вставлять. Это приспособление для накачивания воздуха.
- А куда его качать?
- Это надувная пробка.
- А зачем…
- Спасибо, мы все поняли, - прервал меня Женька и потащил за рукав дальше по магазину. - Ты замолчишь или нет?
- Ой, смотри! Бусики! - увидел я, наконец, более-менее знакомый предмет.
- Молодой человек, товар нельзя трогать руками! - строго сказал мне другой продавец.
- А вы что, их не дезинфицируете? - я отложил анальные шарики обратно на полку и брезгливо вытер руки об рубашку.
- О, боже! - Женька уже открыто пинал меня через весь магазин.
- Смотри, там наручников сколько!
- Не останавливайся, пошли!
Допихав меня до входа в «Лабиринт страха», Женька, наконец, успокоился. А напрасно! Сначала к нам подлетел фотограф и предложил сделать фотку.
- Сюрприз будет, - сказал нам фотограф.
- Фотка на надгробный памятник? - догадался я.
- Ну, почти.
- А почему вдвоем, а не по отдельности? Решили нам братскую могилу сделать?
- О, господи! Давай просто сфотаемся, без лишних вопросов, - прошептал мне на ухо Женька.
- Жень! Мы в лабиринт страха идем. Тут нужно нагнетать атмосферу.
В сам лабиринт пускали по два-три человека. До нас туда вошли две девушки и парень. Мне было забавно слышать визг в три горла, но Женька напрягался все больше и больше.
- Может, не пойдем? Мы и так уже много чего тут видели, - мялся он.
- Ты что?! Я, любитель ужастиков, и не побываю в лабиринте страха?
- Я не люблю ужастики, поэтому перспектива тут побывать меня не радует, - Женька с ужасом в глазах рассматривал фотку маленькой девочки, которая при изменении ракурса взгляда превращалась в призрака.
- Какая милота! Давай ее купим и в спальне повесим?
- Только через мой труп, - отрезал Женька.
- Не нервничайте так, - успокоил его парень, который всех запускал в лабиринт, - получите немного адреналинчика!
- Главное, получить адреналинчик, а не инфарктик или инсультик, - проворчал Женька.
- Мы сделаем это! Бля, буду! - с пионерским задором сказал я. - Мы возьмемся за руки и пройдем это испытание. Главное, не надо делать, как в фильмах ужасов.
- Это как?
- Они там всегда говорят: «Давайте разделимся и посмотрим, что там!»
- О, господи, - вздохнул Женька, и мы смело шагнули за темную занавеску.
Мне там сразу не понравилось. Было темно, и на стенах висели страшные чучела. Еще отовсюду слышались неприятные звуки. Я пошарил рукой в темноте и нашарил трясущуюся руку Женьки.
- Иди вперед,- тихо сказал мне он.
- А чего это я? Ты старше, тебя меньше жалко!
Потихоньку толкая друг друга, мы вышли за первый поворот лабиринта. Я не видел, что вылетело там нам навстречу, потому как у меня при просмотре ужастиков выработался рефлекс: если сейчас должно произойти что-то плохое, надо закрыть глаза. Я услышал только тихое Женькино: «Ёб твою…!»
Дальше была тихая возня. Мы долго пинали друг друга. Дело в том, что коридор лабиринта был очень узким, и пройти можно было только по одному. Мы, сопя, с помощью кулаков решали, кто будет первым. В результате Женька меня слегка толкнул вперед, а я, упираясь, зацепился за его ногу и упал на карачки. Потеряв равновесие, Женька последовал моему примеру и тоже упал позади меня. Мы проползли с ним несколько метров с закрытыми глазами, так и не увидев чудовища, которое в это время пыталось нас напугать. Потом я ударился лбом о стену лабиринта.
- Же-е-ень!!! Вставай! Дальше не проползти!
- Только иди первым, - прошипел он мне в ответ.
- Ага, сейчас прям! Ты старше, ты и иди первым. Старикам у нас везде почет!
- А молодым у нас везде дорога! - парировал Женька, толкая меня впереди себя.
Я упирался всеми четырьмя конечностями, тормозя руками за стены, а ногами по полу. По пути следования мы периодически менялись местами. Я тянул на себя Женьку за ворот трикотажной рубашки. На нас с хохотом вылетали ведьмы, на головы падали полуистлевшие трупы, из воздуха появлялись привидения. Только я этого всего не видел. Инстинкт срабатывал моментально. То, что что-то происходит вокруг, я понимал по громкому Женькиному мату. В самом конце лабиринта стало почти светло, но нам надо было пройти мимо шкафа с огромной и противной летучей мышью-вамиром.
- Иди уже нахуй! - рычал на меня Женька.
- Сам иди нахуй, - упирался я.
- Ты ж, сука, ужастики любишь!
- Да, люблю. Пиздуй вперед!
- Сам пиздуй!
Короче, у нас получилась реальная драчка. Видимо, нас решили немного поторопить. Я почувствовал, как кто-то схватил мою ногу внизу.
- И-и-и…- взвизгнул Женька и смело ломанулся на мышь-вампира, ударившись коленкой об острый угол шкафа.
Оставаться одному в компании противной твари мне не хотелось, поэтому я тоже резво пробежал мимо мышки, естественно, закрыв глаза.
Наконец, мы выскочили через темную занавеску на свободу.
- Я тебя так ненавижу, - прошипел мне Женька.
- Я тебя ненавижу больше, - ласково улыбнулся я ему. И мы заржали, рассматривая друг друга.
Наверное, так люди выглядят после неплохих потрахушек. У меня на лбу была хорошая шишка, черные джинсы были пыльными на коленях, на рубашке не хватало двух пуговиц. Женька здорово хромал, его черные брюки тоже были грязными на коленях, а ворот трикотажной рубашки был растянут так, что он мог из него вылезти целиком.
- Вот ваше фото, - фотограф, улыбаясь, протянул нам магнитик, на котором мы улыбались и я делал Женьке сзади рожки рукой, - будете брать? Двести рублей.
- Нет, - отрезал Женька, увидев фото.
- Почему не будем, Жень? - обиделся я.
- Плохая примета, - ответил он.
Видимо, после «Лабиринта страха» Женьке было уже все похуй, и он смело подошел к консультанту и спросил, какую игрушку он может предложить двум скучающим мужчинам. Мне перепал такой желанный Спанч Боб.
- Малыш, почешешь спинку?
Вы ничего не заметили? А я заметил. Это был мессидж в замок. Проще говоря - намек.
- Же-е-ень… Мы так опять до обеда проваляемся.
- А я не тороплюсь никуда. Ну почеши, а то у меня крылышки растут.
- Может, надо мыться чаще?
- А ну-ка иди сюда, грубиян, - смеется мой Женька и хватает меня в охапку.
Все. Утренний секс у нас. Так что не мешайте!
========== Пи... и инстинкт размножения ==========
И снова здрасти! Мы только проснулись, поэтому не обращайте внимания, что Женька в труханах, а я в туалете. Химка? Я его в клетку запихнул. Вон, видите? Сейчас в его лапках не хватает железной кружки. Если бы она у него была, то он гремел бы ею по прутьям клетки, требуя свободы. А не фиг было завтракать моими сигаретами.
- Же-е-ень! Жень! У нас бумага в туалете кончилась.
- Посмотри в тумбочке, где твои сигареты лежат.
- Там нет!
- Малыш, у нас туалетная бумага летит быстрее всего остального. Мне даже в супермаркет заходить неудобно.
- Почему неудобно? - весь этот разговор происходит через закрытую дверь туалета.
- Потому, что первым делом мы кидаем в тележку десять рулонов туалетной бумаги, потом идем через весь магазин за продуктами, и я чувствую себя главным засранцем. А главный засранец у нас - ты.
- Это почему я засранец? - я приоткрываю дверь туалета.
- Скажи мне, родной: почему рулона бумаги нам хватает ровно на три дня? Что ты с ней делаешь?
- Я ее по назначению применяю. Ну иногда делаю из нее оригами.
- Оригами ты называешь те кораблики и самолетики, которые я потом выбрасываю?
- Художника может обидеть каждый, - заявляю я, - Жень! Чем вытереться-то? Я серьезно.
- Там журнал лежит. Давай его расходуй.
- Же-е-ень! Он глянцевый! Ты издеваешься?
Вот вечно он так. Мне иногда кажется, что он со мной только потому, что у него вдруг проснулся материнский инстинкт по отношению ко мне. Правда… ночью его материнский инстинкт засыпает, и просыпается инстинкт размножения. Хотя оба эти инстинкты по отношению ко мне бесполезны. Кстати, о размножении…
Мы с Женькой абсолютно разные во всем. Он жаворонок - я сова. Я люблю сладкое, он - соленое. Я смотрю ужастики, он - новости и футбол. Наши биологические часы тоже не совпадают. Я люблю бурный вечерний секс, а он - спокойный утренний. Единственное, в чем мы с ним похожи, это в ориентации. Вернее так: мы оба универсалы. Но проблема в том, что мы универсалы-активы. Для тупых: универсалы-активы больше предпочитают именно активную позицию в сексе, хоть ничто пассивное нам не чуждо. Поэтому за «место под солнцем» иногда приходится побороться.
Как правило, роль похотливого самца исполняю я. Со всеми вытекающими последствиями, то есть: с брачными танцами, раздуванием щек и громкими песнями, дабы привлечь Женьку. В периоды моего брачного гона Женька остается спокойным, как удав, изредка отгоняя меня всеми подручными средствами. Но иногда бывают периоды, когда достается мне. Если Женька нервничает, он становится быстровозбудимым и ненасытным. Вот это для меня беда. Так просто от Женьки, как от меня, не отмахнуться. Он может завалить меня в любое время и в самом неожиданном месте. Сейчас именно то время, когда Женька излишне сексуально активен. Так что мне приходится быть постоянно начеку.
Приняв душ и натянув домашние шорты практически до шеи, я, озираясь по сторонам, выползаю из ванны в кухню, привлеченный запахом манной кашки, которую очень люблю. Это была приманка, но понял это я слишком поздно. Наложив себе целую тарелку, от души приправив кашку вареньем, я уже хотел сесть за стол и приступить к трапезе, как вдруг почувствовал на своей заднице цепкие Женькины руки.
- Же-е-ень… я кушать хочу! - пищу я.
- Я знаю, мой маленький! А что у нас там такое? - горячо шепчет мне на ухо Женька и шарится рукой у меня под штаниной шорт.
- Жень! Там нога, потом попа, потом спина, потом шея и прическа.
- Не так быстро, малыш-ш-ш… Что там после ног идет?
- Может, сразу к прическе перейдем, а? - я с тоской смотрю на варенье, под которым остывает моя кашка.
Пытаясь отлягнуться от Женьки, я понимаю, что сейчас все рецепторы его головного мозга сконцентрированы на моей несчастной попе.
- Же-е-ень… Ой! Женька! - бесполезно. Похотливый самец захватил разум моего доброго и рассудительного Женьки. Женькин детородный орган в полной боевой готовности упирается в мой зад, ясно давая понять, что меня сейчас будут любить. - Блин, Жень! Ой! Ты бы хоть… Ой! Да тише ж ты! Твою ж ма-а-ать… Женька! - процесс спаривания начался без лишней волокиты и практически без моего участия. Мне оставалось только, как говорится, расслабиться и получать удовольствие. - Же-е-ень! Да бли-и-ин! Ой, не туда! - и через пять минут. - Жень, это чо? Все?
- А ты чего тормозил все время, - сипит мне Женька в ухо и разворачивает к себе лицом.
- Я даже «мау» сказать не успел, не говоря уже о том, чтоб настроиться.
- Сейчас мы все поправим! - заявляет мне он и резким движение буквально забрасывает меня на стол.
- Бля-а-а!!!! Каша! Же-е-ень! - я плюхаюсь задницей в тарелку с кашей.
Нет! Потом все было мило и приятно, но моей кашей с моей же задницы позавтракал Женька.
- Слишком много варенья было, - заявляет мне мой похотливый самец.
- Я для себя делал. А ты взял и все испортил, - ворчу я, накладывая себе еще одну порцию уже остывшей каши.