— Если бы я еще знала, что это такое я с ними сделала…
Фрей улыбнулся, показав все четыре клыка во всей красе.
— Ты их отравила. Твои эмоции для них оказались несъедобными. Очень древний и редкий дар. В малых дозах твои эмоции — очень сытны, в больших — убийственны.
Я улыбнулась — а потом не сдержалась и рассмеялась. Ну да, все правильно, если есть выгода — где-то рядом и потеря. Успокоившись, я посмотрела в странные глаза фрея и сказала:
— Не уверена, но попробую. Как действуем?
— Они не ждут нападения. Тем более изнутри. Мы заходим в комнату, солдаты прикрывают тебя — ты делаешь свое дело, я — все остальное.
Я лишь кивнула — и попыталась встать. Опираясь о стеночку, медленно и не спеша. Получилось. Теперь — шаг. Мышцы уже должны были придти в порядок. Удивительно — но пришли. И шаг получился хоть и нетвердым — но довольно… сносным. Итак… Ещё шаг. Получилось. Хорошо… Глубоко вздохнуть, проталкивая в легкие спертый воздух камеры, насыщенный болью и смертью… Покачнуться — и почувствовать, как чьи-то сильные руки поддерживают меня сзади. С благодарностью кивнуть — но выровняться и самой пройти до выхода из камеры, у которого меня уже ждал фрей, одетый в брюки и рубашку одного из убитых уртваров. Кстати, странность. Ни первый, ни второй уртвар не носили никакой брони. И оружия, кроме ножей, у них тоже не было. И что бы это значило?
Боже, как же я устала… Ой, прости, я и забыла, что ты весь такой обиженный на свои творения… Хотя, на твоем месте я бы тоже, пожалуй, обиделась. Вот только кто бы мне помог понять, я все же твое творение — или не твое? Жаль, что в том мире, который я помню, не было такого понятия, как воплощение. Или было когда-то давно, быть может… кажется, на востоке было понятие аватар… Не помню. Не интересовалась, если честно. А жаль. Ну да ладно, что уж теперь… Попробуем так справиться.
А фрей уже выглянул в коридор, и мало того, что выглянул — уже и успел пройти к ближайшей камере, прислушиваясь к воплям, которые были слышны оттуда. Мне даже прислушиваться особо не надо было, чтобы волна эмоций поднялась во мне, захлестывая через край. Злость. Ненависть. Безысходность. Страх. Ужас. Всего было через край. Фрей посмотрел на меня, я кивнула, подходя вплотную к двери. Он толкнул её — и я поймала своим взглядом того, кто обернулся первым, выплескивая эмоции на него. Он вздохнул, выдохнул — и свалился, закрывая глаза. Остальные уртвары тоже постепенно оборачивались, отвлекаясь от мучений пленников — но ими занимался уже фрей. Причем оружия он не использовал: ему достаточно было полосонуть их пару раз своими удлинившимися когтями. Кое-кого, правда, он и клыками порвать не брезговал. Я переключилась на второго — он оказался более стойким, рванулся ко мне — но фрей успел быстрее. А я вдруг почувствовала ужасную слабость. И те же сильные руки не дали мне упасть, а две широкие фигуры закрыли меня от происходящего в камере. С сожалением понять, что я таки грохнулась в обморок. Обидно… Опять от меня мало зависит сохранность моей драгоценной тушки…
* * *
Ну, в этот раз я хоть успела сделать что-то полезное для тех, кто будет охранять меня. А то все только неприятности приношу. Интересно, где же я очнусь? Или уже очнулась, раз так спокойно думаю? А ну-ка… Руки-ноги — целы и не связаны. Радует. На шее тоже никакая гадость не болтается — и то хлеб. Одежда при мне. Фух. А чего так темно вокруг? Или это я нифига не вижу? И звуков почему-то никаких… Не поняла… Ощупываю руками глаза — в порядке, ничего не завязано, все на месте. Уши — то же самое. Странность начинает не просто беспокоить, она постепенно перерастает в панику. "Успокоиться! Возьми себя в руки! Это ровным счетом ничего не значит."
— Здесь есть кто-нибудь? — говорю я — и понимаю, что сказать-то я сказала — потому как и рот открывала, и привычные вибрации в горле были — а вот слов я не услышала.
Ослепла и оглохла? Только этого не хватало. Не паниковать.
— Я ничего не вижу и не слышу.
Кто-то взял меня за руку. Стало полегче. Я ощупала её, пытаясь определить, кому она принадлежит — и в ужасе закричала, когда поняла, что пальцев на руке — ровно шесть. А к первой руке присоединилась вторая и третья, которые абсолютно без стеснения принялись гладить мое тело, расстегивая застежки на моём торе и поднимая вайну вверх…
* * *
Пощечина. Я открыла глаза — и о чудо, я видела! И мало того: я слышала! А кроме этого, меня никто не лапал!
— Очнись! Ну же! Очнись! — надо мной склонился фрей. Увидев, что я открыла глаза, он сказал, отстраняясь от меня: — Слава звездам светлым…
Щеки горели огнем. Видимо, это был не первый удар. Я осмотрелась. Ну, это была не совсем камера. Скорее всего, что-то наподобие комнаты младшего офицерского состава. Кровать, стол, стул, сундук. Все. Я, понятно, на кровати, фрей рядом со мной, ещё один — у двери, двое трайров. О, рубашки и брюки были у всех, фреи даже оделись по-своему. Правда, без плащей и доспехов, но гораздо лучше, чем было вначале. Трайры так вообще куртки из толстой кожи нашли, эти так вообще за доспех могут сойти. Место фрея занял один из трайров. Высокий, зеленоглазый и темноволосый, чем-то похожий на Таэйра. Отдаленно.
— Госпожа, как вы себя чувствуете? Все в порядке?
Я подумала, внимательно прислушалась к своим ощущениям и только потом сказала:
— Вроде бы да. Хотя еще пару минут назад я на это не рассчитывала.
Они посмотрели на фрея, который хлестал меня по щекам. Тот лишь улыбнулся и сказал:
— Я сразу сказал, это их проделки.
— С какой радости им тратить силы на неё? Прекрати, Найкар. Она не воин и не маг, чтобы интересовать их перед решающим штурмом. — сказал второй трайр, опираясь на стенку.
— Сайрен, сколько раз говорить… Она — женщина. Изначально для уртвар женщина — это жертва. Кроме того, они могут с неё питаться! Ни с одного из вас они не могут взять ничего, кроме боли. А тут — находка, цены которой нет! Драгоценный перстень, который не стыдно подарить и государю. А перстень оказывается — с ядовитым жалом! Почему у вас ценятся огненногривые? Сильная кровь? Огненная страсть? Здоровье и сила? Древняя кровь! Особые способности. Вспомни, что говорили вам на уроках истории в академии. Государи и первые дворяне. Ну же!
Оба трайра задумались. А потом как-то совсем по-другому посмотрели на меня. Ну да, конечно… Изюминка превратилась в перстень. Наложница — чуть ли не в наследницу древнего рода. Пфф… Бред.
— Не сгущай краски, Найкар. — сказала я, уставшим голосом. — Я никакая не особенная. Нет во мне ничего такого. И не охотятся за мною уртвары. А кошмар… Так это естественное следствие того, что я полдня провалялась связанная в плену у похитившего меня уртвара, в принципе, по своей же дурости и попалась, не надо было из комнаты выходить. Потом меня выпили почти досуха — потом заставили смотреть на ваши мучения, потом ещё раз выпили — да переборщили с дозой. Ну, случилось у них несварения желудка, ну что с того? Хорошо хоть хватило сил тебя освободить да со второй комнатой помочь. И то, считай, повезло. Благодарю, что разбудил. Мне было неприятно считать, что я ослепла и оглохла и что нахожусь в плену у этих белобрысых выродков, которые только и хотят, что…
Дверь раскрылась не просто быстро — мгновенно. И это действо заставило четыре ошарашенных взгляда оторваться от созерцания меня родимой. На пороге стоял Кайнф, в одних брюках и ещё не с полностью затянувшимися ранами.
— Пришла в себя? Ну и хорошо. Пошли, нужна твоя помощь. Сами мы не справимся. Найкар, Райтен, вы тоже нужны будете. Будем их из обеденного зала выдавливать. Анна, хватит лежать, там… как ты тогда сказала… люди? Да, именно. Там люди умирают!
И мне вдруг стало так хорошо… Черт побери, кажется, у меня кое-что начинает получаться. Я начинаю больше отдавать сама, а не принимать в дар. Я улыбнулась, откидывая в сторону одеяло и вставая с постели. Да, в одной тойре. И плевать. О, а вот и мои сандали… Так… Сайрен, смущенно потупив взгляд, протягивает мне плащ. Накидываю на плечи и закалываю под горлом. Ну кто им виноват, что в их мире еще не придумали купальники и уже начались заморочки со скрыванием тела от жадных похотливых взглядов. Мда уж… В лицо таким похотливым тварям давать надо, или промеж ног, а не тело свое скрывать.
А Кайнф улыбался вовсю, чуть не смеясь.
— Пришлая… — чуть ли не с любовью сказал он. — Ох и задашь же ты жару столице… Если отсюда выберешься… Идем, госпожа наложница. Буду учить тебя твоему дару.
* * *
И мы пошли. В коридорах замка царило возбуждение. То и дело встречались группы воинов, несущих кто на носилках, кто просто под руки, раненых и замученных.
— Почувствуй их боль, их гнев, их ненависть. Прочувствуй, как свое. В зале собралась верхушка уртваров, самые сильные из них. И с ними — самые сильные из нас. В том числе и Нарс с начальником крепости и боевым магом. И они уже полный день развлекаются с ними, восстанавливая силы после захвата штурма. Они знают о том, что мы идем. Они попытались воздействовать на тебя через сон. Они попытались воздействовать на всех, до кого смогли дотянуться. Они выставят против нас големов и боевых тварей. Именно поэтому нам нужна ты. Ты сможешь обезвредить большинство из них — сможешь, не спорь. Если ты после того, что с тобой сделали эти два… как ты сказала? белобрысых выродка? Ну так вот, учитывая, что они сделали — ты имеешь такой потенциал, что при должном обучении переплюнешь любого боевого мага в битве с уртварами. Ну не об этом я сейчас. Ты уже пробовала установить контакт с одним конкретным уртваром. Как будто кормила его с ложечки. Теперь тебе надо всего лишь предложить им самим сделать глоток. Открыться — и разлить свои эмоции по залу. Как запах растекается от вкусной булочки — так и от тебя должен исходить аромат сладких, тонких эмоций. Ярость, боль, гнев, страх — они обожают это. Они просто не смогут пройти мимо. Источай. Растекись по залу тонким слоем. Я потребую у тебя максимум отдачи. Ты должна дойти до предела. До обморока. Не волнуйся, я оставлю на твою защиту пятерых фреев, они вытащат тебя, как только ты упадешь. Не обращай внимания ни на что. Твоя задача — отравить их. Моя — уничтожить их после этого. Вместе — мы сможем. Ну что, готова?
О да, я была готова. Собрав в огромный бурлящий чан все, что когда-либо могла чувствовать, все, что чувствовала сейчас и могла почувствовать в будущем — я лишь кивнула головой, смотря на дубовые двери, наполовину разбитые тараном.
— Почему они не ушли из замка, когда у них ещё была такая возможность? Почему остались тут? — спросила я вопрос, пришедший мне в голову.
— А кто им даст? После подземелий мы первым делом заняли двор и ворота. Они ведь оставили лишь мизерный караул. Можно сказать, твой дар спас этот замок, Анна. Но если мы сейчас не справимся — лучше умереть. Понимаешь? Давай, девочка, ты справишься.
Двери распахнулись сами — и в проем полезли клыкасто-шипосто-зубастые големы всех мастей, между которыми плыли по воздуху бестелесными призраками боевые твари, способные в мгновения парализовать человека, подчинить его волю воле создавшего его. И вот после встречи с такой тварью я выжила… ужас…
— Давай! — крикнул Кайнф, уносясь вперед, трансформируясь в боевую машину.
А я — получила ещё один дополнительный заряд страха — и, закрыв глаза, начала медленно фонтанировать эмоциями, стараясь направить их в сторону зала. Быстрее. Ну же… Страх. Боль. Гнев. Ненависть. Ярость. Обида. Унижение. Досада. Отчаяние. Ещё. Надо ещё! Паника. Неприятие. Ужас. Отчаяние. И снова ярость. Гнев… Я вспоминала одного воина за другим, уртвар, которые стали моими первыми жертвами. Я вспоминала страх, когда я бежала от тварей. Я вспоминала чувство, которое преследовало меня во сне. Я вспоминала ужас ночной схватки около моей кровати. Я вспоминала Таэйра и Крайнфа, вспоминала истерики на работе и в пустой квартире, вспоминала ужас звонков в морги и больницы, вспоминала походы на опознания изувеченных тел, вспоминала, вспоминала, вспоминала… Я полностью погрузилась в эмоции как там, в камере — но теперь полностью транслировала их, как будто передо мной есть универсальный слушатель, который может понять, принять, помочь… Который примет на себя ураган этих чувств — примет и заберет себе. Ну же, берите. Это же вкусно. Это же приятно. Вам же нравиться это. Идите сюда. Берите. Здесь много всего, давайте. Ну же, скорее!
И они шли. Шли, упивались до беспамятства — и падали от мечей и кинжалов, от клыков и когтей. И это лишь прибавляло мне сил. До определенного момента. А потом я поняла, что у меня просто подкашиваются ноги, что мое бедное тело не может выдержать такого издевательства — и выплеснула все оставшееся одним большим всплеском. И отключилась, падая на руки кому-то из фреев.
* * *
— Как ты мог! Заставить пройти её через это! Мы скрывали то, что этот дар ещё остался у трайров! Скрывали всеми возможными способами! Светлые звезды, Кайнф, в своей жажде мести ты не смог удержаться! Ты хоть понимаешь, что теперь нас снесут — как ветхую лачугу сносит лавина…
— Замолчи, Нарс, твои крики разбудили её. Ничего не будет. Она — пришлая. И если они увидят пустую крепость и свежее захоронение в склепе — поверят в то, что она — погибла. И все. Сотворить двойника-гомункула из одного из мертвых ты сможешь. А она станет обыкновенной наложницей.
— Тор и вайну не отдам. Также как и тойру. И драгоценности.
— Кто о чем, а женщина — о тряпках и цацках. — укоризненно сказал Кайнф. — Не нужны нам твои тряпки. У нас и так вещей полно. Нужны будут несколько прядок твоих волос. И… Тебе несколько дней придется притворяться фреем. Сможешь?
Не, как в играх играть мужчин — так могла, а как тут изобразить что-то закутанное в ворох одежды и вечно скрывающее свое лицо — так не смогу, что ли? Я лишь фыркнула, поднимаясь с кровати — и тут же ложась обратно. Голова кружилась так, что… Злая я была — немеряно. И голодная, кстати.
— Есть хочу. Очень. — пожаловалась я Нарсу.
Искать сострадания в черно-белых глазах фрея не стоило.
— Сейчас принесу. — сказал маг, неодобрительно посмотрев на Кайнфа.
Когда тот закрыл за собой дверь, я спросила:
— Вы ведь единственные на континенте, кто может противостоять уртварам, так?
— Нет, ещё и трайры. Раньше мы работали всегда в парах, как вчера, около зала. Трайры раскрывались — мы убивали уртваров. И они, как и ты, могли выманить уртваров. А потом те научились уводить сквозь сон. Мы оказались более стойкими, а вот трайры потеряли половину эмпатов. А остальных — быстро перевели в разряд мифов. Их берегут, как зеницу ока. Вот и тебя мы переведем в разряд мифов.
— Кто такие "таанры"? — спросила я.
— Уртвары так называют и уведенных и пришлых. Дословно — живущие в двух мирах. Вот только как он это почувствовал в тебе? Вообще, интересная у них теория. Типа есть те, кто как энторцы, видят просто сны и ничего особого из себя не представляют. И мы, фреи. Ну, и эльфы туда же с прочими обыкновенными. А есть те, кто как будто во время сна не просто спит, а типа путешествует. Типа трайров и сангов. Бред сивой кобылы. Сон потому и называется сном, что ты отдыхаешь. А если ты во время отдыха будешь где-то путешествовать — какой же это отдых. Бред это их. Бред. Ещё вопросы?
— Да. Когда мы уходим?
— Как только закончим твое погребение. Основная часть выживших уже отправилась в другую крепость. Весть о том, что случилось, мы передали. Государь вышлет сюда войска. Ты отправишься со мной и Нарсом в столицу. Официально — мы телохранители господина мага. Неофициально — это мы твои телохранители. Поняла?
Я кивнула. Ну… Кажется, вместо того, чтобы выпутаться из каши, изюминка просто нашла себе горшок побольше. Ох ты ж боже ж мой… Эй ты, Творец, у тебя тут бардак твориться, ты в курсе? Кажется, да… Ты поэтому меня сюда кинул, да? И тебе не стыдно?
* * *
Роктан — Стол (трайр)
Кхайр — Заход (закат) (трайр)
Таэмрай — Солнце (странник небес, путешествующий по небу) (трайр)
Сорей — Восход (рассвет) (трайр)
Вайр — Зенит (полдень) (трайр)
Эн кхайр — этан райфер фар сорей. — От захода (заката) — длится (продолжается) ночь до (вплоть до, до самого) рассвета. (трайр)