— А мы еще не рассказали доктору о стеклянном кинжале, который мне прислали в гостиницу!
— Не знаю, рассказывали вы мне или нет, но я знаю о нем.
В это время послышался стук. Дверь столовой была открыта, так как Дженингс только что вошел с ликерами.
— Кто это?
— Я посмотрю, сэр.
Потом они услышали голоса: один пронзительный, другой — мягкий и убеждающий — голос Дженингса. Затем послышалось шарканье ног, и на пороге показался жалкий человек, весь в лохмотьях. Лицо его было покрыто грязью, волосы растрепаны и торчали во все стороны. Из-под грязной рубахи, открытой на вороте, виднелось худое, костлявое тело.
Он стоял, возбужденно размахивая руками. Губы его шевелились, как будто он пытался говорить. Селби вскочил.
— Мистер Оскар Треворс, если не ошибаюсь?
Человек бессмысленно посмотрел на него и кивнул. И вдруг он бессвязно забормотал:
— Я — Оскар Треворс… Я Оскар Треворс!.. Вы знаете меня, Маллинг, вы знаете меня! Не пускайте меня туда! Не давайте им снова меня забрать! Они обращаются со мной, как с животным… И это ужасное страшилище…
И вдруг он потерял дар речи. Он дико оглянулся и застонал. Потом шагнул вперед с вытянутыми руками, будто отстраняя страшное видение, и упал на руки доктора.
— Отворите окно, — сказал доктор. — Нет, дверь!
Он поднял Треворса, перенес в коридор и положил на спину.
— Принесите подушку и немного коньяку. Зажгите свет.
— Свет погас, — сказал взволнованный Дженингс.
— Он в обмороке. Это Треворс, я сразу узнал его. Но что это!
Доктор посмотрел на свою руку.
— Кровь! Он ранен!
Он наклонился к лежащему, заглянул в лицо, потом засунул руку под жилет.
— Он мертв, — сказал доктор и перевернул тело Треворса. Под левым плечом торчала обмотанная шелком ручка стеклянного кинжала.
— Позовите другого доктора и полицию, — коротко сказал Эвершам.
Билль выбежал на улицу, чтобы позвать жившего напротив доктора.
Тот явился и подтвердил слова Эвершама.
— Да, он мертв.
Селби отозвал Билля в сторону.
— Уведи девушек. Оставайся ночевать в отеле Чаттертон. Не забудь захватить револьвер. Ясно?
Билль кивнул, быстро собрал свою компанию и прежде, чем явилась полиция, они ушли.
— Вы видели, как его ранили? — спросил второй доктор.
— Нет. Он стоял почти на самом пороге. Его могли ранить сзади. В коридоре было темно, — сказал Эвершам.
— Могло быть так, что его ранили на улице, и он с кинжалом в ране добрался сюда? — спросил Селби.
— Возможность этого не исключена, — сказал Эвершам. — Мы знаем случаи, когда раненые в самое сердце оказывались в состоянии пройти несколько шагов. Доктор Ферн согласится со мною.
Ферн кивнул.
— Возможно, но маловероятно. В коридоре было темно?
— Дженингс всегда держит переднюю в темноте. А сегодня еще как раз перед обедом погас свет в коридоре.
— В таком случае, допустим, что он был ранен, когда стоял на пороге. Но для этого убийца должен был быть одет во все черное и закрыть лицо руками. И знать, что несчастный будет стоять на пороге именно в это время.
Селби повозился со счетчиком, заменил лампочки, и коридор тотчас ярко осветился. Затем он внимательно осмотрел пол между входной дверью и тем местом, где лежало тело убитого.
— Не думаю, чтобы вы нашли много крови. Она могла впитаться в одежду, — сказал доктор Ферн.
Вскоре прибыли местный сыскной инспектор и полицейский врач. Тело было увезено.
Селби осмотрел железные перекладины на окне первой площадки и убедился, что они целы. Затем обыскал весь дом. Когда он осматривал в передней одежду, он услышал, как что-то хрустнуло у него под ногой. Наклонившись, он поднял обломанную половинку стеклянного ножа, точно такого же, каким был убит Треворс, и показал ее инспектору.
— Будьте осторожны, здесь могут быть следы пальцев. А на ручке кровь, видите? — прибавил он быстро.
— Покажите, пожалуйста.
Доктор Эвершам осторожно взял кинжал и поднес его к свету.
— Здесь есть кровь, но лезвие чистое и ни разу не употреблялось.
— Что вы думаете, мистер Лоу? — спросил инспектор.
— У меня нет определенного мнения. Весьма похоже, что Треворса убил кто-то, стоявший в темном коридоре, кто-то, у кого было два кинжала. Он пустил в ход лишь один, а второй отбросил в сторону в момент, когда скрывался. Это напоминает мне…
Не докончив фразы, он бросился через кухню на задний двор и свистнул. На крыше сарая показался человек.
— Кто-нибудь появлялся здесь, Фелл?
— Нет, сэр, никого.
То же самое сообщил сыщик, наблюдавший за домом с улицы.
— Я видел только сумасшедшего бродягу, что стучался к вам в дверь. Что-нибудь случилось?
— Ничего особенного, если не считать убийства на моих глазах.
Доктора совещались.
— Окончательное мнение я сообщу вам после осмотра трупа, — сказал полицейский врач.
Селби вышел проводить Эвершама.
— Меня это потрясло, сознаюсь, — сказал Эвершам. — Становлюсь стар, нервы шалят. Что вы думаете, Лоу? Убийца — Джума?
— Слишком чистое дело для Джумы. Скорее, это сам страшный Аль.
— Аль? Новое имя.
— Вернее, Аль Кларк. Я подозреваю его. Конечно, это не Кинтон, нервы которого так разгулялись, как, я надеюсь, с вашими никогда не случится, доктор. Как бы там ни было, это самое ловкое убийство, с каким мне когда-либо приходилось иметь дело.
Доктор запротестовал.
— Меня коробит, когда убийства называют ловкими. Хотя я прекрасно понимаю вашу полицейскую точку зрения. Вопрос в том, не наметил ли этот ловкач новую жертву?
— Вы хотите сказать, не наметил ли он жертвой вас? — Селби улыбнулся. — Можете быть спокойны. Я уверен, что ни Ужас, ни его хозяин больше не потревожат вас.
Сначала Селби отказался принять приглашение доктора зайти к нему, но Эвершам настоял. Он хотел провести Селби в кабинет, но помешал дворецкий.
— Там вас ждет один господин, сэр.
— Кто? — удивился доктор.
— Пациент, сэр. Я не знал, что делать. Он так настаивал, чтобы видеть вас сегодня же.
— Но я не принимаю пациентов в это время, мой друг. Кто он? Вы знаете его имя?
— Мистер Флит, сэр.
— Флит! Это господин, у которого контора в «Трест Билдингс»?
Он открыл дверь и вошел. Флит вскочил с кресла, удивленно глядя мимо доктора на сыщика.
— Не уходите, Лоу! Вы — мистер Флит? Мне кажется, мы встречались раньше. Вообще-то я принимаю больных по предварительной договоренности, но, вероятно, ваш случай — особый.
— Вы должны принять меня, доктор. Я прошу прощения, если вам неудобно, но я должен видеть вас.
Эвершам немного колебался, потом обратился к Селби.
— Будьте добры, подождите немного, — тихо сказал он и прибавил, обращаясь к дворецкому: — Проводите мистера Лоу в столовую.
Селби уселся в небольшой столовой. Ему было любопытно узнать, зачем пришел финансист.
Немного погодя доктор вошел в столовую.
— Поразительный человек! Он уверял меня, что боится сойти с ума. Но я боюсь, что у него был другой план, и ваше появление его расстроило. Во всяком случае, не опасения за свой рассудок привели его в такой час ночи…
— А что же?
— Не могу себе представить. Пройдемте в кабинет.
В кабинете сильно пахло сигарами.
— По-моему, у него нервы в полном порядке.
— Что это?
Селби наклонился и поднял маленький серебряный ключик. Доктор взял и поднес к глазам.
— Должно быть, он уронил. Надо будет ему возвратить.
— Вы окажите мне услугу, если дадите его мне, а я уж верну Флиту.
Эвершам не возражал.
Возвращаясь домой, Селби заметил Голди Локса, который следил за ним. Но не успели они дойти до Керзон-стрит, как ему на плечо легла тяжелая рука.
— Пойдемте со мной, Голди Локс, — сказал Паркер.
— Я говорю правду, сержант, — сказал Голди, усаживаясь на твердую скамью в участке. — Я ничего не знаю об этом убийстве.
— Зачем вы выслеживали мистера Лоу?
— Я ошибся. Я принял мистера Лоу за Флита. На днях мой приятель нанял меня для небольшого дела. Точнее говоря, чтобы сыграть небольшую шутку с Флитом. Вот я и следил…
— Флит и Лоу нисколько не похожи. Завтра явитесь ко мне в одиннадцать часов. И не вздумайте шутки шутить!
Рано утром Селби отправил запрос попечителям имущества Треворса. Потом посетил полицейского врача. Первоначальная версия подтвердилась.
— Совершенно невозможно, чтобы он был ранен еще за дверью. Он был убит во время разговора с вами.
После этого Селби отправился в «Трест Билдингс». Велико же было изумление, когда он не только увидел Мэри Коль на обычном месте, но и веселого Флита с сигарой в зубах!
— Рад видеть вас, мистер Лоу! Вчера вы видели меня в неудачную минуту… Чем могу служить?
— Вы знаете, что Оскар Треворс был убит вчера вечером на Керзон-стрит?
Флит уставился на него. В глазах снова мелькнуло выражение ужаса. Если он играл, то очень удачно.
— Вы собирались уехать. Почему вы изменили свои планы?
— Вернувшись от доктора, я застал дома Аля, и мы с ним все обсудили. В конце концов он согласился забыть прошлое и простить Мэри.
— Аль ничего не говорил об убийстве?
— Аль не любит много говорить. Но это потрясающая новость. А я думал, что все…
Больше Селби ничего от него не добился. Он отправился в швейцарскую и узнал, что Флит действительно пробыл в конторе до одиннадцати часов вечера.
— Я почти все время был с ним, сэр, — сказал швейцар. — Он послал меня отправить письмо, но потом передумал, догнал и сказал, что отправит сам.
— А вы не помните адрес?
— Письмо было адресовано юридической конторе «Трэйль и Трэйль» в Мельбурн. На внутреннем конверте он сделал надпись:
«Это письмо должно быть вскрыто, если я не распоряжусь иначе. Если о моей смерти станет известно до получения этого письма, оно должно быть вскрыто в любом случае».
Теперь Селби понял, почему Флит воспрянул духом. Этим письмом он обеспечил себе передышку. Аль сделал все возможное, чтобы завладеть письмом. А до тех пор Флит мог не бояться за свою жизнь. Но для чего он ходил к Эвершаму? Ответ не замедлил прийти. Выходя из «Трест Билдингс», он столкнулся с доктором Эвершамом.
— Вас-то мне и надо! Вчера из моего кабинета пропал сильно действующий яд! Препарат Х.37. В микроскопических дозах он употребляется в некоторых лекарствах. Вчера, прежде чем идти спать, я хотел спрятать трубочки с ядом в сейф. Но они пропали!
Глава 19
Берлога Джумы
Известие о богатстве Гвенды Гильдфорд произвело угнетающее впечатление на Билля Джойнера. Он был рад, и в то же время очень огорчен. О своих чувствах он рассказал кузине.
— Гвенда теперь богатая женщина, — мрачно сказал он.
— Ну что ж. Я считаю, что это хорошо, когда богатые выходят замуж за бедных. Это способствует равенству полов.
Билль готов был возмутиться, но в это время вошла Гвенда.
— Я видела мистера Лоу. Он сказал, что послал телеграмму попечителям имущества бедного дяди Оскара. Есть какие-нибудь новости, Билль?
— Единственная новость, которая волнует Билля, — сказала Норма, — это то, что ты стала богата и недоступна. Не кашляй, Билль, я еще не кончила говорить.
— Недоступна? Что ты хочешь этим сказать?
— Объясни ей, — и Норма вышла, оставив их вдвоем…
Селби был приглашен на завтрак к Маллингам. По его предложению завтрак был подан наверх, в гостиную Маллингов. Но случилось нечто, бросающее тень на его благовоспитанность. Дело в том, что он напрочь забыл о приглашении и занимался в это время разговорами об Х.37.
Но, как ни странно, Норма, больше всех задетая тем, что Селби не явился, меньше всех это показала. В глубине души она надеялась, что он будет сопровождать ее в задуманной экспедиции. В письме мистеру Маллингу Оскар Треворс описал место, где его держали в заточении. Норма помнила, что это на Сэрридэн-стрит в Ламбете и что в письме упоминался стеклянный завод.
Она без особого труда узнала, что такой завод существует. Но так как Селби не пришел, обязанность сопровождать ее пала на Билля, которому эта перспектива не улыбалась: разговор с Гвендой произвел перемену в его взгляде на жизнь.
Сэрридэн-стрит находилась в одной из беднейших частей Лондона. Это был грязный, унылый тупик, который заканчивался воротами завода. На стене висело объявление, что этот «выгодный участок» продается. Сторожа они нашли в ближайшем трактире.
Это был старичок низенького роста, немного подвыпивший. Он наотрез отказался пустить кого-либо на завод. Две бумажки, сунутые ему в руку Биллем, однако, сделали свое дело, и он быстро засеменил за ключом к своему дому.
Нет более унылого зрелища, чем бездействующая фабрика. Двор завален железным ломом и всякой рухлядью. Норме стало как-то холодно при виде этого запустения. В главном здании завода оказалось шесть бездействующих горнов.
— Здесь негде укрыться, — сказал Билль нетерпеливо, как только они вошли. — Должно быть, Треворс был не в своем уме, когда писал то письмо.
Норма не ответила ему. Она спросила у сторожа, есть ли другие помещения.
— Только контора, мисс. Она полна крыс.
Но Норму нелегко было остановить.
— Я загляну в контору.
Контора находилась в одноэтажном здании, которое располагалось под прямым углом к главному заводскому зданию. Сторож с трудом вставил в замок ключ. Наконец, дверь со скрипом отворилась, и они вошли в пустую комнату. Пол был покрыт густым слоем пыли, потолок затянут паутиной.
— Здесь никто не был с тех пор, как завод закрылся четырнадцать лет тому назад, — с каким-то удовольствием сказал сторож.
Вдруг Норма резко повернулась и вышла на свежий воздух.
По пути в гостиницу она была молчалива, односложно отвечая на вопросы Билля. Когда они пришли, в гостиной был Селби.
— Где вы были? — резко спросил он.
— Я занималась расследованием, — сказала Норма, стараясь быть веселой.
— Ваш отец сказал, что вы отправились на стеклянный завод. Это было глупо с вашей стороны, мисс Маллинг.
— Не журите меня. Я искренне раскаиваюсь. Мы ничего не видели.
— Разумеется, мы ничего не видели, кроме рухляди, гнилой воды и ржавого железа! — сказал Билль.
Норма медленно повернулась к нему со странным выражением в глазах.
— А ты видел следы ног?
Билль нахмурился.
— Следы? Где?
— В конторе. Их легко было заметить на пыльном полу. Следы огромных голых ног, которые вели к маленькой двери в углу. Мне кажется, мы открыли, где живет Джума!
После рассказа Нормы и Билля, Селби немедленно отправился на завод. Его сопровождал верный Паркер. Сторож, как обычно, был в трактире.
— Это невозможно, сэр. После трех часов я не имею права никого пускать туда.
— Поговорите с этим типом на его языке, Паркер, — нетерпеливо сказал Селби. Сержант схватил сторожа и осторожно притянул к себе.
— Я сержант отдела уголовного розыска. Если будете сопротивляться, я посажу вас в тепленькое местечко. Давайте ключи!
Селби осматривал улицу.
— Как далеко простирается завод?
— Он примыкает к железной дороге. Кажется, там есть отдельная ветка.
— Дальше, должно быть, находится канал. Войти и выйти довольно легко.
Они вслед за сторожем пошли на заводской двор. Дверь конторы была не заперта. Селби сразу заметил следы на полу. Их было много. Одна линия вела к окну, другая кончалась у двери. Селби прошел в дальний угол и повернул ручку двери. Она была заперта изнутри. Он вышел и обошел здание конторы. С другой стороны тоже была дверь. Сторож, после некоторых поисков, раздобыл, наконец, ключ от нее. Селби оказался в узком проходе, который заканчивался дверью. Без труда открыв дверь, он вошел в небольшую комнату. Половина ее была занята большой клеткой, похожей на те, которые возят с собой бродячие зверинцы. В углу клетки лежала куча лохмотьев.
— Постель Оскара Треворса, — сказал Селби.