– Ах, вот как?! Хам!
– Недотрога!
– Бабник!
– Истеричка!
– Просто негодяй! Еще слово, и я все-таки для профилактики опробую на тебе свой приборчик, пока он на гарантии, – предупредила Лена.
Никита отвернулся от нее и молча стал расстегивать пуговицы на одежде.
– Давай, помогу, – предложила она, несколько смягчившись, – все-таки я здесь для того, чтобы помогать тебе. Интересно, ты бы к Мише тоже приставал?
– Не надо мне от тебя никакой помощи! – увернулся он от ее рук. – И за что меня так наказали? Угораздило же влюбиться в глыбу льда! – высказался он и пошел, прихрамывая, в ванную.
Лена так и осталась стоять с открытым ртом, переваривая полученную информацию. Сама информация ей понравилась, но вот произнесена она была не совсем приятным голосом.
Глава 21
Лена никак не могла заснуть. Она лежала и вслушивалась в каждое движение, в каждый вдох и выдох Никиты. Возможно, ему тоже не спалось. Сердце ее предательски стучало, его слова о любви звучали в ушах волшебной музыкой. Она ликовала и одновременно не решалась поверить в то, что такое возможно. В таком возбужденном состоянии Лена пребывала впервые в жизни. Глаза ее лихорадочно горели, хотелось прыгать, танцевать, петь. Сна не было ни в одном глазу! А на губах играла блаженная улыбочка…
«Что со мной? Только бы он не заметил, что я спятила от счастья. Может быть, это и есть любовь? Говорят, влюбленные летают, как на крыльях… Я не хочу спать. «Я танцевать хочу, я танцевать хочу…» – пропела она тихонько и испугалась своего голоса в тишине комнаты.
Никита никак не отреагировал.
«Значит, спит, – решила Лена и облегченно вздохнула. – Только бы он не подумал, что я не хочу быть с ним из-за его травмы! Да, я боюсь саму себя. Впервые в жизни я ощущаю такую гамму чувств. Я самая счастливая женщина на земле! Люди! Ау! Ой, а вдруг у меня буйное помешательство?.. Лена, возьми себя в руки и спустись с небес. Этот мужчина – бабник, и он не для тебя… Не ври! Он самый сильный на свете, самый добрый, самый смелый, самый красивый, самый щедрый, и он меня любит! Все, крыша опять поехала… Любит! Любит! Сам сказал!.. Много он вас, таких дурех, любил!.. А я особенная, вот так вот! Заткнись!.. Любит!»
Так бы продолжалось еще очень долго, если бы Лену не сморил все-таки спасительный сон. И она заснула, тревожно и возбужденно крутясь в подушках и одеяле.
– Выступает артистка неопределенного жанра Елена Тихомирова! – представил Лену раскатистый, женский голос.
И на арену цирка шапито вышла очень полная и высокая дама с огромной прической и внушительным бюстом. Она вся была обтянута серебряной парчой и напоминала громадную рыбину. За ней ковыляла Лена в маленьком голубеньком платьице в горошек и с двумя глупыми рыжими косичками. На ее ногах в ссадинах и синяках, как в детстве, красовались белые гольфы и чешки. Зрительный зал взорвался аплодисментами.
– Акробатический этюд «В омут с головой» выполняет первый и последний раз Лена Тихомирова, – произнесла полная дама и пояснила: – Это будет полет из-под купола цирка вниз головой сквозь обруч из огня без страховки!
– Браво! – зааплодировали зрители.
– Может, не надо? – осторожно попросила Лена.
– Поздно, все билеты проданы! – с укоризной посмотрела на нее дама и щелкнула кнутом, словно подстегивала дикую лошадь.
– Я должна упасть головой в арену? – уточнила все понимающая Лена.
– Это будет красиво и незабываемо, детка, – подбодрила ее дама. – Последний полет… Эх, не каждый день такое увидишь…
Лене подали качели, усадили на них и стали поднимать вверх. Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди, руки, потные и похолодевшие, судорожно вцепились в тонкие металлические канаты, на которых висели качели. Струны больно врезались в кожу ладоней. Голова Лены немедленно закружилась.
«Что я делаю? Боже, это же безумие! Я разобьюсь!» – вертелись у нее одни и те же мысли.
Ее подняли под самый купол, где было очень страшно и почему-то очень холодно. Тоненькие качели раскачивались из стороны в сторону, готовые немедленно сбросить Лену на землю.
– Итак, номер выполняется! – громогласно оповестила дама, улыбаясь густо накрашенным ртом. – Прыжок вниз головой сквозь огонь без страховки.
– Я не могу! – закричала артистка неопределенного жанра. – Я же разобьюсь!
– Ап! – скомандовала дама, щелкнув хлыстом, добавив: – А кого это волнует?
Отсюда сверху она вдруг стала напоминать Лене Варвару, только раздутую до необъятных размеров.
Зрители принялись скандировать, желая поддержать неопытную артистку.
– Пры-гай! Пры-гай!
– Он любит тебя! – выкрикнула какая-то девчушка противным писклявым голоском.
«Да они все безумны! Просто какая-то вакханалия! Человек должен разбиться, а они радуются… Безумцы!» – мелькали мысли в голове «артистки».
Лена посмотрела вниз слезящимися глазами и увидела огненный обруч, сквозь который должна пролететь. Еще Лена увидела в первом ряду улыбающегося Никиту, сидящего в окружении женщин. По правую руку от него сидела его бывшая жена Мишель, а по левую – нынешняя подружка Ксюша. Обе они послали ей воздушный поцелуй и пожелали твердой посадки. Розалия – она тоже была здесь, недалеко от Никиты, – приветливо махала Лене ручкой.
– Он любит тебя! – подтвердил и Никита, кивая головой в такт аплодисментам зала.
Лену сковал ужас неизбежного и необратимого, она закрыла глаза и с диким криком кинулась вниз…
– Лена! Ты что? Лена, проснись! – тряс ее за плечо Никита, склонившись над ней, свалившейся с кровати и пытавшейся подняться обратно. – Ты так кричала! Часто ты падаешь с кровати? Вообще-то этим обычно грешат дети.
Лена непонимающе смотрела на него, часто моргая глазами. Сердце ее колотилось так, будто она пробежала спринтерскую дистанцию.
– Так это был сон? Господи, как же хорошо! – поднялась она на ноги и села на кровать.
– Страшный сон? – спросил Никита.
– Ужасный!
– О чем?
– О том, на какие безрассудные поступки могут идти женщины ради мужчин, – разъяснила Лена.
– Значит, хороший сон, – возразил Никита. – Тебе бы иногда побольше безрассудства не помешало. – Он лег на свою кровать и отвернулся к стене.
– Ты будешь спать? – обиженно произнесла Лена.
– Два часа ночи, – буркнул Никита.
– Неужели? – поежилась она и легла, укрывшись одеялом.
Ночи были уже прохладные, а она была без одеяла, вот и замерзла во время своего сна.
«Какая чушь…» – фыркнула она и закрыла глаза. Новая волна сна поглотила ее с головой.
– Вам нужен идеальный мужчина? – спросил ее какой-то неопрятный тип с отсутствующим взглядом, в котором Лена признала Петра, художника музея восковых фигур.
– Идеальных мужчин нет, как и вообще идеальных людей, – ответила она, чувствуя себя неуютно рядом с этим типом.
– А я докажу, что есть, – ответил Петр.
– Ты слушай его, он ведь правду говорит, – сказала ей выплывшая из другой комнаты толстая женщина в парчовой одежде с лицом Варвары.
«Опять она здесь», – испугалась Лена, смутно вспоминая, что где-то ее уже видела.
Петр между тем нырнул в какой-то темный проем и выкатил оттуда кресло, отдаленно напоминающее инвалидное. В нем сидела восковая копия Никиты. Безукоризненные черты лица, непринужденная поза, которая уже никогда не изменится…
– Вот он ваш идеальный. И безмолвный, согласны?
– Да уж, – прошептала Лена.
– Он красив, великолепен, так? – продолжал перечислять достоинства своей работы Петр.
– Он никогда не изменит и не уйдет, – вторила лже-Варвара, подталкивая Лену к восковому манекену.
– Но он же кукла! – выпалила Лена, не понимавшая, что происходит.
– Нет, там внутри живой Никита, – противно улыбаясь, ответил Петр. – Я залил его воском. Получилась точная копия!
Лену парализовало от охватившего ужаса, а дама продолжала придвигать ее к восковому Никите.
– Нет! – закричала Лена. – Оставьте меня, отпустите!
Но активно сопротивляться она не могла, как это обычно бывает в снах…
– Поцелуйтесь! – приказала дама в парче.
– Нет!
Лена с ужасом приблизила свое лицо к желтому восковому лицу куклы Никиты и снова закричала. Внезапно стеклянные глаза Никиты дрогнули и посмотрели на нее с болью и страхом. Она шарахнулась от него, задев рукой за его голову. И та отлетела от туловища, упала на пол, покатилась, словно кочан капусты…
Лена судорожно вздохнула и открыла глаза. Взгляд ее уперся в белый потолок номера отеля «Кондор», на котором выделялся яркий оранжевый плафон.
– Ты что опять кричишь? Утро уже, вставай, – заглянул в комнату гладко выбритый Никита.
– Лучше бы я не засыпала, – содрогнулась Лена.
– Что, опять плохой сон?
– Да просто кошмар! Сегодня какой день недели? – спросила она.
– Пятница, – ответил Никита.
– Кошмар! Сон с четверга на пятницу у меня всегда сбывается! – испугалась Лена.
– Ерунда все это! Домыслы, суеверия и чушь! Я ни в какие сны не верю, – сказал Никита, щедро поливаясь туалетной водой.
– А ужасный сон не тебе, а мне приснился. И я в них верю! – Она вскочила с кровати.
– Ты не забыла, что мы сегодня идем в музей восковых фигур? – напомнил Никита.
– Вот, точно! – хлопнула себя по лбу Лена. – Про музей мне и снилось! А значение моего сна такое: тебе туда нельзя идти! Там очень опасно!
– Да что ты?! – рассмеялся Никита.
– Там веет смертью.
– Это все глупости.
– Может, что-то и глупости, а что-то и нет. Главное, правильно истолковать сон, отфильтровать ненужные мысли от нужных, – сказала Лена. – А я сердцем чувствую: ты не должен туда ходить.
– Ты забыла, что мы ищем Иру? Нам не нравится этот музей, и потому мы обязательно должны там побывать.
– Я не забыла, но у меня плохое предчувствие. И подозреваю, что два моих сна как-то связаны… – задумалась Лена.
– Так у тебя их было несколько? – улыбнулся Никита.
– Во-первых, мне приснилось, что я разбилась об арену цирка.
– Мы же вчера были в цирке, и ты находилась под соответствующим впечатлением, – объяснил Никита. – Кроме того, тебе это никак не грозит. Ты же не циркачка.
– А во-вторых, мне приснилось, что тебя живого обварили воском.
– Был такой фильм ужасов «Дом восковых фигур», где живых людей превращали в восковые манекены. Может быть, ты смотрела его?
– Нет, я не люблю ужастики.
– Ну, может быть, слышала от кого-то про этот фильм и не помнишь, а в подсознании записалась страшная картина, и в какой-то момент она вылезла наружу.
– Как у тебя все логично! А я не страдаю провалами памяти и точно знаю, что про такие ужасы никогда не слышала и не видела их. Дай телефон.
– Зачем?
– Мне нужно позвонить.
– Валяй.
Лена удобно устроилась в кресле и по мобильному Никиты набрала номер своей знакомой Ольги Приемыховой. Та занималась оккультными науками и толкованием снов, а проживала в родной Москве.
– Я хочу остаться одна, – сказала Лена, буравя взглядом Никиту.
– Ты даже с утра, неумытая и непричесанная, все равно очень красивая. Это удивительно! – снова пролил бальзам на ее душу Никита и вышел, добавив: – Я буду ждать тебя в ресторане.
– Алло? – раздался в трубке заспанный голос Ольги.
– Оля, это Лена Тихомирова, звоню из Румынии.
– Господи, куда тебя занесло! Что ты там делаешь?
– Неважно, хотя… Я ищу одну пропавшую женщину, но сейчас не об этом. Мне приснились два сна, которые кажутся мне вещими, но я не могу их расшифровать. Помоги, пожалуйста, – попросила Лена.
– Ты знаешь, сколько сейчас времени? Хотя все равно уже разбудила, рассказывай.
Лена в мельчайших подробностях и во всех красках описала своей знакомой оба сна.
Воцарилось молчание, и наконец Ольга сообщила:
– Сны действительно важны. Ты круто изменишь свою жизнь, погрузившись в пучину страсти.
– Я бы не хотела…
– Скорее «да», чем «нет», раз уж ты прыгнула в огонь без страховки, все осознавая и анализируя. Второй сон обозначает твою тревогу и сообщает, что она не безосновательна. Тебе грозит опасность не вымышленная, а реальная. Будь осторожна, Лена.
– А женщина, которую мы ищем?
– Скажи ее имя, и я выйду в астрал.
– Ира Куркова.
Через довольно длительное время – Лена уже устала ждать и начала переживать, что потратит много денег по мобильной связи, – Ольга сообщила:
– Не хотелось бы расстраивать тебя, но в мире живых такой женщины нет.
– О, нет! – в отчаянии воскликнула Лена.
– Сожалею.
– А зацепки, какие-нибудь зацепки есть?
– Связующее звено – женщина в парчовой одежде, которая перекочевала из одного твоего сна в другой. Зацепка в ней.
– Какая?
– Я не знаю. Но точно в ней. Вспоминай, чем она отличалась в твоих снах?
– Спасибо тебе, Оля, все-таки я буду надеяться, что найду Ирину.
– Я не могу тебе запретить, но я уверена, что она мертва. – Ясновидящая осталась при своем мнении.
Ольга еще ни разу не подводила Лену, ее предсказания всегда сбывались. Это-то и пугало. Лена вспомнила Иру, свою первую клиентку, неудачницу по жизни, и ее отчаявшуюся мать.
«Женщина только-только изменилась внешне, начала жить, строить планы, появилась надежда… Ах, Ира, Ира! – мысленно вздохнула Лена. – Почему ты не поделилась со мной информацией о своем знакомом? Влюбилась по переписке и боялась, что я не пойму и посмеюсь над тобой? Каким же подонком надо быть, чтобы убить наивную, как дитя, женщину! Наверное, Оля права, но даже если нам грозит опасность, мне все равно, я должна найти этого выродка! Думаю, что и Никита не отступится».
С этими мыслями она вытерла слезы и направилась в ресторан, где ее ждали Никита, остывший кофе и легкий континентальный завтрак. Судя по всему, Никита курил уже третью сигарету.
– Моя знакомая ясновидящая сообщила, что Иришка мертва, – сказала Лена.
– Не говори мне об ясновидящих. Еще раз повторяю: я ни во что такое не верю, – сказал Никита и нервно затянулся. – Если честно, я и без твоей ясновидящей догадываюсь, что, к сожалению, мы ищем не просто похитителя, а того, кто уже распорядился душой Иры вместо бога.
После его слов слезы снова хлынули из глаз Лены.
– Это я виновата! Я подсунула ей этот адрес!
– Никто не виноват. Ни ты, да и никто другой. Разве можно было предположить, что Ира сразу кинется в другую страну на свидание.
– Я должна была предвидеть такую реакцию одинокой женщины! – в отчаянии выкрикнула Лена.
– Мы с тобой не настолько психологи, чтобы прогнозировать ее поступки. Даже не думай об этом! – ответил Никита, но в его красивых глазах Лена отчетливо прочла затаенную боль. – Ирину очень жаль, не знаю, как смотреть в глаза ее матери. Даже не предполагаю! И единственное, что мы можем сделать, это найти убийцу. А значит, мы должны со спокойной совестью отправиться в чертов музей и искать, а не думать о глупых снах и опасениях, – убедительно сказал Никита.
– Я сейчас подумала о том, что, может быть, мы заранее хороним Иру, а это нехорошо.
– Согласен, не будем больше ворошить опасную тему, – согласился он. – Ты совсем ничего не ешь!
– У меня пропал аппетит.
– Тогда идем?
– Идем.
Сад, которым хвастался Владимир в прошлый раз, уже заметно потрепала осень. Все листья на кустах были тронуты желтым цветом, последние цветы увядали. Никита, опираясь на трость, позвонил в дверь. Открыл им Петр.
– Я ждал вас, пошли, а то уже скоро музей откроют для посетителей, – поторопил он.
– Да, да, – согласилась Лена, поддерживая Никиту под руку.
Они снова прошествовали через весь зал с экспонатами. Лена старалась не смотреть на восковые лица, боясь заметить хоть какое-то движение в их глазах, как в ее сне. Никита же, напротив, с удовольствием рассматривал работы. Петр подвел их к потайной двери, и они спустились в подвал, где художник работал над своими произведениями.