Несмотря на свои либеральные взгляды касательно художниц женского пола, Торн обрадовался, что Диана не станет рисовать других обнаженных мужчин. Он тепло улыбнулся сэру Джорджу:
– Мой отец герцог Редклифф был близким другом покойного сэра Джошуа. – Сам прекрасный портретист, сэр Джошуа Рейнольдс несколько лет возглавлял Королевскую академию искусств и, таким образом, был главным арбитром во всем, что касалось британской живописи. – Но даже мой отец возмущался тем, что жесткие каноны сэра Джошуа выхолащивают творчество.
– Печально, но это правда, лорд Торн.
– Я уверен, что под вашим руководством академия станет более открытой новым веяниям, чем ваши конкуренты, и что вы примете правильное решение насчет поступления мисс Шеридан.
Сэр Джордж распушил перья.
– Благодарю, милорд. Обещаю, мы рассмотрим вопрос о приеме мисс Шеридан так быстро, как сможем. – Он повернулся к Диане и пожал руку: – Надеюсь, что мы еще долго будем любоваться вашими картинами.
– Надеюсь, – откликнулась она, прежде чем покинуть академию вместе с Торном.
– Спасибо, что поехали со мной, – поблагодарила она, когда они с Торном уселись в экипаж. – Ваш интерес произвел впечатление на сэра Джорджа. А то, как вы поддержали меня, добавит им смелости по крайней мере серьезно отнестись к моей заявке.
– Ваши переживания стали более понятными, когда я услышал его уклончивые извинения и ни слова о вашем таланте.
Диана покусала нижнюю губу.
– Клянусь, я не позволяла себе слишком высоко залетать в мечтах, но все равно это было тяжело.
– В любой момент я могу стать спонсором и настоять, чтобы вас приняли. Если как следует подмазать нужную лапу, тогда вам наверняка не откажут.
Диана улыбнулась весело и с благодарностью:
– Тронута вашим предложением, Торн, но я предпочла бы поступить благодаря своим достоинствам, а не вашему содействию. Иначе это сведет на нет главный смысл моей учебы, если все они будут уверены, что только благодаря взятке я смогла пройти в академию.
– Что ж, отлично, – уступил Торн, криво усмехнувшись. – Все равно я подумаю над тем, чтобы спонсировать их, просто из чувства противоречия. Представляю, каково отцу будет узнать о том, что я поддерживаю его конкурентов.
Диана с любопытством посмотрела на Торна:
– Вы сами придумали эту историю о том, что отец давал советы сэру Джошуа Рейнольдсу по поводу художественных стандартов?
– Приукрасил самую малость.
Диана возмущенно покачала головой:
– Все-таки вы невозможны.
– Никогда и не пытался отрицать это, – беззаботно ответил Торн, хотя на душе было неспокойно.
Он продолжал переживать за Диану. Это будет настоящим позором, если ей не позволят совершенствовать свой необычный дар в академии. Но ее беспокойство абсолютно обоснованно. Если будут считать, что она поступила за деньги, это нанесет ей ущерб.
Тем не менее для себя Торн решил, что если Диане откажут, тогда он просто придумает свой способ, как обеспечить ей поступление.
Однако чтобы не беспокоить ее лишний раз, он решил поменять тему.
Когда они уже почти подъехали к дому тетки на Беркли-сквер, Диана неожиданно подняла голову. Выглянув в окно кареты, она резко, совершенно не по-женски выругалась.
– Глазам своим не верю!
– Что случилось?
Словно проверяя себя, она посмотрела на Торна:
– Это же Эми! С Реджинальдом Нили – тем самым охотником за приданым, я вам говорила. Она выходила из его двуколки!
Рванувшись, Диана дернула за сигнальный шнур, и карета стала замедлять ход.
– Он увез ее, чтобы увидеться с ней наедине. Какая наглость!
Торн остановил Диану:
– Минутку, дорогая. Что вы собираетесь делать?
– Запру ее в комнате и посажу на хлеб и воду, если сначала не задушу собственными руками.
Тут же открылось маленькое окошко кучера.
– Милорд? – обратился он. – Куда желаете?
– Езжай пока прямо, – приказал Торн.
– Да, милорд. – Окошко снова захлопнулось.
Когда Диана запротестовала, Торн покачал головой:
– Настраивать против себя Эми не бог весть как умно, сначала подумайте о последствиях.
– О каких еще последствиях? – с вызовом спросила она.
– Я знаю, что вы хотите оградить Эми, но ее невозможно удержать, запрещая видеться с этим красавцем. Она только взбунтуется. Это абсолютно точно. Меня, например, всегда выводило из себя любое давление.
– Тогда что вы предлагаете? Я должна держать его подальше от нее, Торн, или она разрушит свою жизнь. – Голос Дианы пресекся коротким рыданием, и она закрыла лицо руками.
Торн ощутил, как сердце откликнулось на ее боль. Ему пришлось подавить в себе желание схватить ее в объятия и прижать к себе. Он прекрасно понимал, что сейчас происходило у нее в душе. Диана была готова сражаться за людей, которых она любила, а с Эми вела себя как львица со своим детенышем. Вдобавок ее прошлое делало ее в высшей степени чувствительной ко всему, что касалось охотников за приданым, до такой степени, что она переставала разумно мыслить.
– Не позволяйте себе так распускаться, – мягко посоветовал Торн. – Уверяю вас, Эми не пострадает. Я не допущу этого.
– Нужно остановить этого прилипалу!
– Так я и сделаю. А вот превращаться в фонтан слез совсем не обязательно.
Выпрямившись, Диана свирепо глянула на Торна. Однако через секунду откинулась на спинку сиденья и вытерла глаза.
– Вы правы. – Она сжала кулаки. – Если бы только я могла доказать Эми, что Нили обхаживает ее исключительно ради ее наследства. Если бы я только могла как-нибудь устроить, чтобы открыть ей его истинные мотивы!
Нахмурившись, Торн сосредоточенно думал.
– Пожалуй, такой способ есть.
И если он с умом сумеет привлечь к этому Венеру, тогда он сразу решит две проблемы. Навсегда покончит с увлечением Эми охотником за приданым и использует его, для того чтобы сблизиться с Венерой.
Торн предпочел бы не раскрывать свой неожиданно возникший план Диане, но был уверен, что она не согласится с ним вслепую.
Диана прямо смотрела ему в глаза, настойчиво ожидая его объяснений.
– У меня есть идея, как отвлечь Нили от Эми или по крайней мере покончить с ее тягой к нему.
– Что за идея? Как вообще можно с этим покончить?
Торн перевел дух, пытаясь определить, насколько можно быть откровенным. В конце концов он решил выложить всю правду, чтобы потом Диане не пришло в голову помешать ему, если вдруг потребуется ее помощь.
– Мне нужен способ, чтобы сблизиться с мадам Венерой, не вызывая ее подозрения. И это будет как раз то самое.
Диана широко открыла глаза, и Торн словно увидел, какой вопрос возник в ее голове. Но произнесла она всего лишь:
– Я слушаю.
– Надо нанять Венеру, чтобы та увела Нили у Эми.
– Соблазнила его? Думаете, ей удастся?
– Не сомневаюсь. Это ее профессия, и она знает, что к чему.
– Значит, вы рассчитываете, что она влюбит Нили в себя? – задумчиво спросила Диана. – Потом расскажете Эми, что вытворяет ее соискатель, понадеявшись, что она разозлится и перестанет думать о замужестве с ним? Так сказать, пренебрежение женщиной, да?
– Что-то в этом роде. Сама Венера вряд ли согласится разыгрывать соблазнение, но может поручить это кому-нибудь из своих девиц. Но даже и в этом случае у меня появится возможность прощупать ее связь с Натаниелем. Такая просьба, думаю, не покажется Венере необычной, учитывая, что Эми – моя подопечная и я совершенно естественно забочусь, чтобы уберечь ее от проходимцев.
– Понятно, – поколебалась Диана. – Предосудительный путь.
– Возможно.
– И безнравственный.
– Нет сомнения. Но уж если речь зашла об этом, в любви и на войне все средства хороши. Кстати, вы хотите, чтобы я нашел убийцу Натаниеля или нет?
– Конечно, хочу.
Когда Диана замолчала, Торн дал ей время хорошенько подумать. Ему и в самом деле требовался хороший предлог, чтобы обратиться к Венере. Прошлой ночью, расспрашивая Карстерса, он узнал, что Натаниель скорее всего короткое время был любовником Венеры, потому что его видели, как он выходил из комнат мадам. Но Карстерс ничего не слышал о Томасе Форрестере, о сгоревшем англичанине, который нанял шпионов, чтобы те выкрали список членов Общества.
Если он собирается больше узнать о Венере, тогда ему следует быть более откровенным с Дианой, чем Торн мог позволить себе сейчас.
Правильно было бы довести это до ее сведения. Он взял Диану за руку, затянутую в перчатку.
– Мой очаровательный дракон, вы доверяете мне?
Она внимательно посмотрела на него:
– Полагаю, что да.
Торн криво усмехнулся:
– Я в восторге от вашей откровенности. Но умоляю, позвольте мне по-своему разобраться с Нили. Обещаю разлучить их с Эми.
– Ну хорошо, – с большой неохотой согласилась Диана.
– Пожалуйста, притворитесь, что вы не видели их вместе. Будете скандалить из-за этих встреч у вас за спиной, она только больше уверится, что влюблена в него. Ничего так не подстегивает молодой задор, как запреты.
Поджав губы, Диана фыркнула однако через минуту сдалась:
– Ладно, согласна. Пока оставлю ее в покое. Но ваш план нужно доработать.
– Так и сделаю. А сейчас вытрите слезы, иначе Эми что-нибудь заподозрит.
Взяв из его рук льняной платок, Диана промокнула глаза, удивляясь собственной вспышке.
– Интересно, – пробормотала она, – и откуда вам только известно, как думают молодые девушки?
Торн засмеялся, ничуть не смутившись:
– Я изучаю девушек всю жизнь. Это у меня такой пунктик. Поверьте, если речь пойдет о любовной интриге, у Эми против меня не будет никакого шанса.
Глава 8
– Ну разумеется, милорд. – Венера произнесла это своим слегка хрипловатым голосом. – Я отлично понимаю, почему вы хотите избавить свою подопечную от такой опасности. И сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.
Полулежа на парчовой кушетке, Венера маленькими глотками пила утренний шоколад и в кружевном пеньюаре, который не мог скрыть всех ее прелестей, являла собой порочную декадентскую картинку. Удивившись появлению Торна поздним утром, она приняла его в личном будуаре, а не в малом салоне, предназначенном для деловых встреч.
Необычная просьба удивила Венеру еще больше.
– Не знаю, что и сказать, – задумалась она. – Почему вы обратились именно ко мне? Разве вы сами не могли послать вызов мистеру Нили и припугнуть его? У вас репутация убийственно меткого стрелка.
Без церемоний усевшись рядом на стул, Торн обаятельно улыбнулся:
– Не хочу заслужить гнев моей опекаемой. Эми очень романтична. Если ей вдруг покажется, что опекун мешает ее любви, она выкинет какую-нибудь глупость, например, сбежит с этим проходимцем.
– О, поняла. Вы хотите вместо себя отправить к нему переговорщиков, чтобы те уговорили его прекратить ухаживания?
– Вы имеете в виду, переломали ему кости?
Венера рассмеялась:
– Совершенно верно. У меня есть парочка крепких лакеев, которых я держу на случай, если возникнут трудности с кем-нибудь из клиентов.
Макки говорил о двух громилах – кулачных бойцах, вспомнил Торн. Действительно, один из них открывал ему дверь клуба сегодня утром.
Торн покачал головой:
– Конечно, такое можно было бы устроить. Но, боюсь, если Эми примет это близко к сердцу, в ее глазах он превратится в героя. Я даже подумывал дать ему денег, чтобы он уехал из города, или подыскать какое-нибудь действенное средство против него. У человека с такими карточными долгами, без сомнения, есть уязвимые места, которые можно использовать. Но конечный результат окажется тем же. Нет, Венера, для моей подопечной требуется какое-то очевидное доказательство, что Нили питает страсть к другой женщине. Это будет самый верный способ убедить Эми, что он ее не любит, а заинтересован только в ее деньгах.
– Я и в самом деле слышала, что у мистера Нили есть карточные долги, – задумчиво протянула Венера.
– Так вы знаете его?
– Мы встречались, правда, здесь он не бывает. Этот ведь мой бизнес – знать обо всех лондонских мужчинах, которые могут стать клиентами клуба.
– Полагаю, так оно и есть.
– Значит, нужно, чтобы одна из моих девушек увела бы его у вашей подопечной, так, милорд?
– Да. Думаю, какая-нибудь миленькая голубка из ваших понравилась бы ему. Например, эта маленькая блондиночка – Кити, по-моему, так ее зовут? У нее волосы практически того же цвета, что и у Эми, правда, она более развита, чем моя опекаемая.
– Кити справится. У вас острый глаз.
Торн рассмеялся:
– Спасибо, моя очаровательная. Разумеется, я хорошо заплачу за вашу услугу.
– Тогда будьте уверены, что результат вас не разочарует. В итоге ваша подопечная полностью уверится, что страсть мистера Нили – обман на все сто процентов.
– Вот и отлично.
Торн помолчал. Он не мог спросить Венеру о ее знакомстве с покойным Томасом Форрестером, но почему бы не упомянуть про Натаниеля?
– Мне кажется, Натаниель был бы благодарен вам за то, что вы помогаете защитить его сестру.
Зеленые глаза Венеры потемнели. Она опустила ресницы, словно хотела скрыть свою печаль.
– Я рада помочь.
– Вы очень нравились Натаниелю. Он вас так ценил.
Тут она подняла глаза на Торна.
– Он что-нибудь говорил?
Торн ответил заговорщицкой улыбкой.
– Натаниель был настоящим джентльменом и, конечно, никогда не хвастался своими любовными победами.
Нахмурившись, Венера отвела глаза.
– Ему очень нравилось бывать здесь, в вашем клубе. Он, собственно, и шел сюда, когда его убили. Вы знали об этом?
– Я догадывалась. – Ее голос охрип еще больше. – Его смерть была таким ударом… и чудовищной неприятностью.
– Разумеется, – сказал Торн мрачно.
Ничего не значило то, что Венера отказывается посмотреть ему в глаза. Только хотелось взять ее за это нежное горло и как следует встряхнуть. Но вместо этого он улыбнулся и встал.
– Итак, мадам, – склонившись, Торн поцеловал протянутую ему руку, – уж если вы согласились поработать с этим охотником за деньгами, тогда я могу откланяться.
– Вы уверены, что не соблазнитесь задержаться еще ненадолго?
Она многозначительно поправила пеньюар на пышной груди, посылая ему отчетливый сигнал. Наверное, чтобы отвлечь от мыслей о Натаниеле.
– Я польщен, дорогая, но, к сожалению, ждут дела.
Прикрыв за собой дверь будуара, Торн спустился по лестнице к выходу, где тот же самый здоровенный лакей открыл перед ним дверь.
Торн узнал имена вышибал через два дня, когда встретился с Макки в насквозь прокуренной таверне рядом с рынком «Ковент-Гарден».
– Который покрупнее – это Сэм Биркин, – сказал Макки, нависнув над пинтой эля. – Тот, который всегда хмурый, – Билли Финч, самый гнусный. Кити сказала, что они оба с Венерой со дня открытия клуба.
– Кити ничего не говорила про связь Венеры с Натаниелем? – поинтересовался Торн.
Макки утвердительно кивнул:
– Говорила. Они были любовниками, это точно. Кити сказала, что была слегка в шоке. Венера очень редко приглашает мужчин к себе в постель. Неделю или две до гибели Нат кувыркался с ней.
Тори мрачно посмотрел на Макки:
– Удивляюсь, что я ничего не заметил.
– Значит, он не хотел, чтобы вы заметили. – Лицо Макки вдруг просветлело. – Но я узнал еще кое-что, что должно вас заинтересовать.
– Что именно? – загорелся Торн, пытаясь сохранить безразличие.
– Мадам Венера когда-то работала танцовщицей в другом клубе, у мадам Фуше. Знаете ее?
Торн задумчиво приподнял бровь.
– Конечно, знаю.
Бордель мадам Фуше был самым элитным в Лондоне и обслуживал изощренные сексуальные фантазии клиентов. Мадам – настоящая француженка, вместе со своим покровителем-дворянином бежала из Франции от террора, а потом открыла собственный бизнес, когда покровитель умер.
Торн отсалютовал кружкой:
– Поздравляю, дружище. Вот только сейчас ты обнаружил первый многообещающий след в нашем деле.
В знак признательности Макки поднял свою.
– Будем надеяться, что благодаря ему мы получим многообещающий ответ.
Мадам Фуше не очень удивилась, когда тем же вечером, за несколько часов до начала ежедневного представления, к ней в бордель заявился Торн. Зато ее поразила тема, выбранная для разговора.