Обед готовила Марта. А посуду со стола убирать пришлось Никите. Спасибо Веронике, выручила папу, помогла загрузить посудомоечную машину... Теперь он имел полное право немного отдохнуть.
– Как там греки говорят, после сытного обеда, по закону Архимеда, полагается поспать...
И в Греции он с Мартой жил, и на Багамах. Везде хорошо. Везде принцип: «Поели, можно и поспать; поспали, можно и поесть...» Хорошо, но скучно...
– А ужин? – насмешливо спросила жена.
– Не просплю...
– Конечно, не проспишь. Если в магазин не сходишь, то нечего будет просыпать...
– Не вопрос... Где моя большая авоська?
Дом располагался на самой окраине села, магазин же находился в центре. А село достаточно большое – минут пятнадцать нужно идти пешком до сельпо. Поэтому Никита решил взять машину. Это был не совсем обычный джип «уазик» отечественно-армейского образца. Необычность его заключалась в том, что мастера-умельцы оснастили его импортным движком, усилили ходовую. И над салоном поработали – приборная доска с «БМВ», климат-контроль, звукоизоляция, кожаные кресла... Отличная машина для российских дорог, главное, внешне ничем не примечательная. А именно к тому и стремился Никита, чтобы не выделяться из толпы, а если и выделяться, то не очень и в лучшую сторону...
Сельпо размещалось в просторном павильоне, часть которого занимала классическая пивная – открытая площадка под шиферной крышей, высокие столы, окошко вместо барной стойки... В Европе да и в Москве крупные торговые центры позволяют себе такую роскошь, как развлекательные комнаты для мужчин. Ведь, по статистике, редкий мужчина может выдержать испытание пыткой более сорока минут. Женщины гуляют по магазинам в свое удовольствие, а их мужчины, чтобы не помереть со скуки, расслабляются за бильярдом, боулингом в обществе симпатичных девушек. И для женщин время пролетает незаметно, и для их спутников. Всем приятно, все довольны... Вряд ли здесь, на селе, учитывался мужской психологический фактор, но пивная исправно отсортировывала мужчин от женщин.
Село считалось зажиточным – и по прежним, и по нынешним временам. На месте колхоза процветала сельхозартель, напрямую работающая на московского потребителя. Деревообрабатывающий комбинат, каменоломня... Словом, была у людей работа – потому и деньги у них водились, потому и молодежь в город не убегала. Но и пили здесь, как везде, – кто в меру, кто по-черному. Так что народу в пивной хватало – мужики в годах, парни и даже девушки... И, надо сказать, пили пиво с таким смаком, что у Никиты невольно возникло желание промочить горло... Рюмочку за обедом он уже пропустил, и кружечка пивка не помешает, если холодного. А то, что за рулем, так это не беда – какие в деревне могут быть менты...
Пиво оказалось на удивление холодным. И даже вкусным. И даже в пластиковом бокале. Никита мог бы выпить его в машине, но он занял место за свободным столиком. Далеко не самое худшее ощущение – теплый ветерок шевелит волосы, справа, за невысоким кирпичным бортиком, с холма открывается вид на реку, слева за соседним столиком о чем-то щебечут две местные девушки. Косы по-деревенски, и джинсы на бедрах по-городскому. Разговор их, правда, не радует слух...
– Да мы, ля, идем, смотрим, на... А она, ля... Ну, мы, ля, ей по мордасам, на!..
– Так ей и надо, ля. Сама же нарвалась, на...
Неспешный разговор, невозмутимые интонации, эмоции такие же сухие, как чищеная рыба на газетке... Но ведь и в городах такие разговоры не считаются редкостью. А здесь еще и своя деревенская особенность – дефицит парней. Уходят мальчики в армию, а обратно возвращаться не спешат. Потому и дерутся девчонки из-за парней. Дикое, но давно привычное явление – как для России, так и для благополучной с виду Европы...
Темноволосая девчонка перехватила насмешливый взгляд Никиты, в глазах вспыхнул интерес. И ее подружка тоже обратила на него внимание, кокетливо улыбнулась. Но разговор продолжался.
– А мы завтра с родаками в город едем, я куртку себе джинсовую хочу купить. Поедешь со мной?..
Исправились девчонки: нет больше ни «на», ни «ля». Понимают, что такими междометиями мужчину не соблазнить. А похоже, они обе были не прочь понравиться Никите. Что совсем неудивительно. Тридцать три года для мужчины – это еще молодость. Да и внешне он вроде бы ничего себе парень... И девчонки довольно-таки симпатичные. Но им с ним не по пути. Сейчас он допьет пиво и уйдет, чтобы тут же забыть о них...
Внимание Никиты привлек сначала треск, а затем рев мотоциклетных двигателей. К пивной подъехала целая стая байкеров, и, как это ни странно, отнюдь не местного розлива. Во главе – патлатый мордоворот в кожаной майке. И мотоцикл под ним очень напоминал настоящий «Харлей». У других парней машины попроще, в основном отечественного производства. Да и сами они смотрятся попроще, но видно, что из кожи вон лезут, дабы казаться крутыми парнями. Кожаные и тряпичные банданы, татуированные драконы на мускулистых предплечьях, майки агрессивной раскраски, ботинки с рифлеными подошвами...
Никита насчитал шесть человек. Байки поставили в ряд и направились к пивной. Идут грозно, монолитно. Три паренька за соседним столом быстренько допили свое пиво и спешно ретировались. Видимо, они уже знали, чем им может грозить встреча с этими доморощенными монстрами... Никита тоже допивал свое пиво. Но решил немного задержаться. А то еще подумают, что испугался... И еще один посетитель не торопился сделать последний глоток. Парень лет двадцати пяти. Крепкий, подтянутый. Хмурый взгляд, мощные надбровные дуги, чуточку искривленный нос, волевой подбородок. Ему не очень нравилось это шумное вторжение в неспешный ритм хмельного пития.
– Привет, мочалы!
Центровой рокер с ходу повис у девчонок на шеях. Одну обнял левой рукой, другую правой. А те, бедные, стоят – пошатываются, но не пищат, потому как боятся...
– Как насчет перепихнуться по-быстрому? А то мы с дороги, ля, устали, на...
Девчонок явно не привело в восторг предложение стать утехой и потехой для толпы уставших байкеров.
– Нам домой уже пора!..
Но нахал и не собирался отступать.
– Не, ну вы чо! Мы такой крюк сделали, чтобы вас порадовать, да, а вы конфетницы свои воротите. Нехорошо!
– Пусти... – робко попросила одна.
– А не пущу!
«Пусти!» – хотел потребовать Никита. Но так не хотелось впутываться в нехорошую историю... Последняя его попытка восстановить справедливость закончилась зоной и последующим бегством из страны. И сейчас он мог запросто вляпаться. Или кого-нибудь до смерти зашибет, или самого изобьют – в любом случае проблемы с законом, а ему эти недоразумения ой как не нужны...
– Но мы не хотим! – протестовали девчонки.
– А мы заставим!
Не должен был вмешиваться Никита. Но в то же время невозможно было смотреть, как здоровенный парень измывается над беспомощными крохами. Они, может, и не пай-девочки, но ведь это же не значило, что у них нет права на общественную защиту. А Никита жил в обществе людей, значит, он обязан был в данном случае представлять общественность.
– А мы пацанам расскажем! – совсем неуверенно пригрозила девчонка.
– Ну рассказывай!..
– Уже рассказали...
Никита уже готов был сказать свое слово, но его опередил парень с искривленным носом.
– Оп ля! А это что за буй! – расплылся в торжествующей улыбке патлатый байкер.
Толпа его дружков угрожающе зашумела.
– Ты мешаешь мне пить пиво, – спокойно сказал парень.
– А ты лезешь не в свое дело, козел!
Парень ничего не сказал. Просто обжал рукой стеклянную кружку, в которой оставалась только пена, и без видимого напряжения сил, играючи раздавил ее в руке. Кружка рассыпалась на острые куски, но парень ничуть не поранился. Протянул руку ладонью вперед и сдул остатки стекла в сторону рокеров.
– Ты чо, крутой? – заметно сконфузился патлатый.
– Девчонок оставь в покое...
Парень брал уверенностью в своих силах и непоколебимым спокойствием. В нем чувствовался по-настоящему крутой мужской стержень. Но, видимо, центровой байкер был не робкого десятка. Да и отступать, по всей видимости, он не привык.
Девчонок он все же отпустил. Но только для того, чтобы они не путались под ногами.
– Быкуешь, значит... Ну-ну...
Патлатый с угрожающим видом двинулся на парня. Но тот ловко, без суеты перемахнул через портик и оказался на захламленной полянке перед пивной. Он не собирался спасаться бегством, всего лишь расчистил себе оперативный простор.
Недолго думая, Никита совершил тот же маневр. И встал вровень со смельчаком еще до того, как рокеры ринулись в атаку. А они перли, как танки, – напролом. И с оружием – у одного кастет, у другого цепь стальная, у прочих и то и другое. Они быстро завели себя, вошли в раж. И теперь им было все равно, сколько человек встало против них – один, два или целая рота...
Против лома нет приема, окромя другого лома. Но Никита готов был опровергнуть это правило. Сконцентрировался, настроился на ожесточенную схватку. И достаточно легко перехватил просвистевшую над головой цепь. Мощным рывком подтянул к себе рокера и ловко обмотал этой же цепью его шею. Затягивая удавку, достал ногой еще одного, целившегося в него кастетом, противника. Он понимал, что много размахивать руками и ногами ему не позволят, поэтому вложил в удар всю свою мощь. Бить в пах нельзя только в учебном бою, а в уличной схватке – запросто. Поэтому Никита нисколько не расстроился, когда байкер с диким воем скрутился от боли в бараний рог...
Незнакомый смельчак тем временем разделал под орех патлатого. Отразил серию ударов и от всей души врезал ему локтем в солнечное сплетение...
Все произошло так быстро, что трое рокеров даже не успели вступить в бой. И, похоже, уже не горели желанием отомстить за своих повергнутых дружков. Поняли, что не на тех нарвались. Потому и пятились назад...
Никита отпустил придушенную, но все еще живую жертву, толкнул его ногой – опрокинул на землю. И с цепью в руке двинулся на уцелевших байкеров. Чем и ускорил их отступательное движение. Преследовать он их не стал. И его соратник тоже остановился вместе с ним.
– Стас! – протянул он руку.
– Никита!
– Спасибо за помощь...
– Тебе спасибо...
Стас пнул ногой свою жертву.
– Вали отсюда, урод!
Патлатый не заставил себя упрашивать. И скоро очистил площадь перед пивной от байкерского присутствия.
– По пиву? – спросил Никита.
Стас ему нравился. И он был совсем не прочь приговорить с ним за компанию еще пару кружечек пива.
– Да я свою, в общем-то, взял... – в раздумье пожал плечами парень. – Но если по одной...
– А я больше и не буду. У меня, брат, жена...
– У меня тоже... – бодро начал, но замялся Стас. – Почти жена...
– Почти жена – это невеста...
– В общем-то, да...
– Знакомые девчонки? – Никита взглядом показал на столик, за которым не так давно пили пиво деревенские красотки.
– Да нет, впервые вижу...
– А заступился...
– Терпеть не могу всяких уродов.
– Аналогично...
Никита приподнял свою кружку, Стас прислонил к ней свою. Молчаливый тост за боевое содружество.
Девчонки убежали – даже спасибо не сказали. Но Никите совсем не нужно было их «спасибо». Да и Стас в том не нуждался. Они схлестнулись с рокерами только потому, что имели правильное представление о справедливости.
– Живешь далеко? – спросил Никита.
– На Речной...
– И я на Речной. Тридцать четвертый дом...
Село состояло всего из двух улиц. Ленинская и Речная. И по деревенским меркам это считалось настоящей роскошью. Обычно в таких селах улиц как таковых не бывает. Село такое-то, номер дома такой-то, вот и весь сказ...
– Этот, который из шлакоблоков? – как-то странно глянул на него Стас.
Как будто нарочно спросил, чтобы ввести его в заблуждение... А ведь не было рядом с его домом строений из шлакоблоков.
– Нет, из бревна...
– А-а, крыша зеленая... – Стас продолжал смотреть на него изучающе.
– Зеленая. А что? – подозрительно сощурился Никита.
– Ну, видел я этот дом, – чуточку смутился парень. – Красивый... А я недалеко живу. Двадцать седьмой...
– Извини, не припомню.
– Обычный пятистенок. Коричневая краска...
– Свежая краска?.. Видел... Аккуратный домик...
– А ты недавно в Оскольево приехал, да, – больше утверждая, чем спрашивая, сказал Стас.
– Недели две назад... Откуда знаешь?
– А машину твою видел... – Кивком головы парень показал на стоявший у магазина «уазик». – Недавно появились... Дачный сезон?
– Что-то вроде того...
– И у нас дача...
– Значит, не местный?..
– Нет... А что удивительного? Летом здесь много таких...
– Логично... Только не понятно, зачем нам искать какую-то логику. Как будто мы скрываемся от кого-то...
Стас даже бровью не повел, но что-то дрогнуло в его взгляде. Как будто Никита в самую точку попал...
– Мне скрываться не от кого, – излишне самоуверенно сказал парень.
– Как это не от кого? – усмехнулся Никита. – Ты здесь за кружкой пива прячешься, а невеста ждет...
– Логично, – натянуто улыбнулся Стас. – Теперь вот я логику ищу... Глупый какой-то разговор, ты не находишь?
– Нахожу... Невесте сколько лет?
– Восемнадцать, а что?
– А то, что я не из полиции нравов. Расслабься, парень... Молодая у тебя невеста. Но и мы с женой не старые, хоть и дети есть. Так что давайте к нам приходите. Посидим за столом, поговорим...
А заодно и получше друг друга узнаем, мысленно продолжил Никита. Что-то было в этом парне не то. Такое ощущение, будто он от кого-то здесь скрывается. Но ведь и сам Никита, по большому счету, вне закона...
* * *
– Ни фига себе, пивка попить заехали...
Самоха ожесточенно тер покрасневшую шею. Круто его деревенские «уокеры» уделали. Но и самому Отшельнику конкретно досталось. До сих пор такое ощущение, как будто из грудной клетки дышло торчит...
– Давно по шапке не получали, – подал голос Укроп.
Этому не повезло больше всех. Ходить не может, а на байке сидит, как баба в женском седле.
– По шапке?! – хмыкнул Чукот. – А ты чо, шапку на яйцах носишь?
– Заткнись! – рыкнул на него Самоха. – Ты за свое очко думай, понял! Очканул как последний!..
– Да я чо? Я ничо... – вмиг затух пацан.
И он стреманулся, и Жлоб с Пахарем. Не захотели без очереди отовариваться, сделали ноги. Отшельник их презирал, но вслух ничего не говорил. Не такая уж у него большая банда, чтобы пацанами разбрасываться... А она могла стать еще меньше, если он не отомстит за свой позор. И он должен отомстить, потому как он по-настоящему крутой пацан. И его ничуть не огорчало то, что байкеры из других банд считали его стопроцентным отморозком. Напротив, дурная слава только льстила ему... Но худо дело, если к существительному «отморозок» добавится прилагательное «чмошный». А если он не отомстит за свое поражение, то молва точно причислит его к бесславному племени чмошников... Но деревенские «уокеры» машутся, как настоящие профи, к ним так просто не подобраться. Тем более что село Оскольево для Отшельника чужое. Он здесь редкий гость...
Ничего, он обязательно что-нибудь придумает.
– Мы еще сюда вернемся, – в глубоком раздумье изрек он.
– Зачем? – встрепенулся Чукот.
Ему тоже не хотелось иметь дел с крутой деревенщиной. Но в отличие от Отшельника он давно причислен к разряду чморей и чуханов. Потому ему легче включить заднюю скорость...
– А с местными баранами разобраться... К Мураду ехать надо. Стволы у него....
Отшельник уже понимал, что без ствола ему против «уокеров» не потянуть. А оружие он достанет без проблем. Потому что он на самом деле крутой. Потому что он знает много конкретных людей... И горе тем, кто его недооценивает!..
* * *
Изба блестела чистотой внутри и снаружи. За порядок внутри отвечала Симона. Сама вызвалась, возложила на себя обязанности домохозяйки и превосходно с ними справлялась...