— Можно вас, на два слова? — сказал Борков. — Но хорошо бы не здесь.
— К вашим услугам, — откликнулся метрдотель. — Пройдемте сюда, в мою контору.
Свернули в довольно широкий коридор, ведущий к буфету, и через несколько шагов метрдотель толкнул дверь справа. Борков очутился в небольшой комнате, где стояли старый кожаный диван с низкой спинкой, стол под цветной скатертью и два обтянутых кожей стула. Старомодный круглый абажур торшера бросал на стол пятно мягкого света.
— Слушаю вас, — сказал метрдотель, прикрывая дверь.
Борков замялся было, но лишь на секунду.
— Скажите… Вы знаете эту женщину?
— И да и нет. Я вижу ее здесь не первый раз, но не представлен. При мне ее называли Жозефиной. Она остановилась у нас на втором этаже.
— Вы славный парень, — совсем пьяным голосом сказал Борков. — Как вас зовут? Меня — Владимир.
— Мое имя — Филипп.
— Будем знакомы.
Борков вернулся к своему столику. Жозефина красила губы.
Они оставили недопитые бутылки и недоеденные закуски на столе. Официантка почему-то забыла подать Боркову счет, а он тоже не вспомнил, что необходимо перед уходом расплатиться.
Перед номером на втором этаже Жозефина и Борков остановились. Жозефина достала из сумочки ключ, вставила его в скважину замка и, сделав два поворота, посмотрела на Боркова.
— Разрешите откланяться, — сказал он, — желаю спокойной ночи.
Жозефина удивилась:
— Вы не зайдете?..
Борков колебался. Но распахнутая дверь заставляла принять решение.
— Хорошо, но только на одну минуту…
Они вошли в отлично обставленный номер.
— Присаживайтесь. И не бойтесь, я вас долго не задержу, — сказала Жозефина, опускаясь на тахту.
Выпили, а потом Борков читал ей по-испански стихи Лорки и по-французски Бодлера, расхаживая перед тахтой, а она покуривала сигарету и время от времени поглядывала на него с усмешкой. Наконец Борков, простившись, покинул номер. Ему не следовало пить этот последний бокал: до своей гостиницы он добрался в состоянии предельного опьянения.
…Утром он проснулся оттого, что кто-то толкнул его в бок. К своему изумлению, Борков увидел рядом с собой в постели Жозефину. Она лежала с закрытыми глазами.
Не успел Борков сообразить, что с ним и где он находится, как в дверь постучали. Он отодвинулся от Жозефины и крикнул:
— Кто там?
— Полиция, откройте!
Борков вскочил с постели. Жозефина села, прикрываясь одеялом.
— Это за мной.
— Быстро в ванную! — приказал Борков.
Жозефина убежала, схватив в охапку свою одежду. Стук в дверь повторился.
— Одну секунду. Оденусь.
Борков открыл дверь. Вошли двое.
— Просим извинения. Полиция разыскивает важного преступника. С вашего разрешения мы осмотрим комнату, — сказал один из полицейских и тут же прошел в ванную. Оттуда он появился вместе с Жозефиной.
— Нам придется исполнить кое-какие формальности, — сказал полицейский Боркову.
— Произошло недоразумение, я прошу немедленно связать меня с посольством, — заявил Борков.
— Сначала несколько вопросов, господин Борков. Где вы были этой ночью?
Борков назвал ресторан.
— Вы были в обществе этой дамы?
— Да… То есть мы сидели за одним столиком.
— Когда вы привели ее сюда?
— Я не приводил ее. Как она очутилась здесь, мне совершенно непонятно. Повторяю, это недоразумение, я прошу связать меня с посольством.
— Рассказывайте сказки! Кто может подтвердить, что вы вернулись в свой номер один?
То, что произошло дальше, было похоже на финальную сцену из плохой детективной пьесы. Дверь растворилась, на пороге стоял метрдотель Филипп. Он сказал:
— Это мог бы сделать я, господин инспектор.
— Кто вы такой?
— Метрдотель. Меня зовут Филипп. Прошу убедиться… — И он предъявил какой-то документ. — Мосье Владимир — мой друг, прошу поверить его объяснениям. А что касается этой дамы…
— Мы обязаны составить протокол, — перебил его полицейский.
— Какая вам разница, где вы задержали эту аферистку? — возразил Филипп и незаметно сунул полицейскому в карман какие-то бумажки, вероятно, деньги.
— Ладно, — произнес миролюбиво инспектор, глядя на Боркова. — Извините за беспокойство. — И к Жозефине: — Прошу следовать с нами.
Полицейские и Жозефина покинули комнату.
— Как же это вы так неосторожно… — сказал Филипп, когда они остались одни. — Ведь вы даже не успели расплатиться за ужин, и мне, видите, пришлось прийти сюда.
— Извините меня, Филипп… Я вам бесконечно благодарен… Все это как во сне… Ничего не могу понять… Сколько я вам должен?
Филипп назвал сумму. Борков достал деньги, отсчитал сколько положено.
— Приведите себя в порядок. У русских есть очень хорошая пословица: «Все, что делается, делается к лучшему», — так, кажется? — Филипп улыбался.
— Да-да… — растерянно ответил Борков.
Филипп посоветовал не расстраиваться и исчез.
…В девять часов утра Борков зашел в номер к «старикам», и они отправились завтракать в кафе при отеле. «Старики» ничего не заметили, хотя их младший товарищ выглядел невыспавшимся.
Этот день был у них свободен — хозяева предоставили им возможность отдохнуть и осмотреться. «Старики» собирались походить по музеям, а Борков сказал, что хочет заказать телефонный разговор с Москвой и будет сидеть у себя в номере. Его пробовали отговаривать: мол, лучше звонить ночью, — но Борков настоял на своем. Условились встретиться в три часа за обедом и разошлись.
Поднявшись в номер, Борков переоделся в спортивный шерстяной костюм, взял кипу газет, купленных накануне и лег на кровать поверх одеяла.
Он читал, пока не начало щипать глаза, а потом задремал. Неожиданный телефонный звонок заставил его вскочить, но сразу взять трубку он не решился. Размеренные звонки повторялись с полминуты, прежде чем Борков протянул к телефону руку.
— Алло, вас слушают.
— Это Филипп, — громко раздалось в трубке. — Я разговариваю с Владимиром?
— Да, Филипп. Я ждал вашего звонка. Я кое-что потерял.
— Не беспокойтесь, все у меня.
Борков вздохнул облегченно, спросил:
— Когда мне можно вас увидеть?
— Могу приехать к вам в отель.
— Нет, нет, — поспешно возразил Борков. — Лучше где-нибудь в другом месте.
— Тогда сделаем так, — подумав, сказал Филипп. — Из отеля идите направо до угла, потом еще раз свернете направо и увидите кинотеатр. Я буду ждать у входа в кассы. Скажем, через час. Вас устраивает?
— Да, вполне.
Борков оделся, положил в портфель бутылку «Особой московской» и две стограммовые банки зернистой игры. Но тут же передумал и завернул водку и икру в бумагу.
Подходя к кинотеатру, он увидел Филиппа — тот пересекал улицу. И хотя метрдотель был сейчас не во фраке, а в отлично сшитом костюме и в шляпе, Борков узнал его тотчас по осанке. У касс они сошлись.
— Отдать вам тут же? — спросил Филипп.
— Да, но как-нибудь тихо.
— Пройдемся.
Они двинулись по переулку, который вел к одной из главных магистралей города.
— Я принес вам кое-что в подарок, — сказал Борков, кивнув на пакет.
— Не стоит…
— Прошу вас, не отказывайтесь. Здесь всего лишь выпивка и закуска. Наша, из России.
— Ну хорошо, ради нашего знакомства, — согласился Филипп. — Давайте этот пакет и держите свою книжечку.
Пакет перекочевал в руки к Филиппу, а в ладони у Боркова очутилось его служебное удостоверение.
ИЗ МАГНИТОФОННОЙ ЛЕНТЫ № 18
Марков. На прошлом допросе вы говорили о ряде известных вам американских школ по подготовке агентуры, забрасываемой на территорию стран народной демократии и в Советский Союз. Тогда же вы упомянули о существовании специальной школы по подготовке разведчиков, расположенной в Гармиш-Партенкирхене. Расскажите, что вы знаете об этой школе?
Надежда. Американская разведка широко использует территорию Западной Германии для подготовки не только своей агентуры, забрасываемой в страны народной демократии и в Советский Союз, но и для подготовки легальных разведчиков. Для этих целей она создала разветвленную сеть специальных школ. Одна из них, готовящая легальных разведчиков, именуется школой языковой подготовки. Она находится в Гармиш-Партенкирхене.
Марков. Вам известно, кто эту школу возглавляет?
Надежда. До моей заброски в Советский Союз ее возглавлял подполковник Сандерс. К сожалению, больше об этой школе я ничего не знаю.
Марков. В записной книжке, изъятой у вас при аресте, имеется пометка «Об-ль пятьдесят пять». Расшифруйте эту запись.
Надежда. По делам службы мне часто приходилось бывать в городе Оберурзель. С этим городом меня многое связывает. Последний раз я там был в пятьдесят пятом году, о чем и свидетельствует запись.
Марков. Какие учреждения вы там посещали и с какой целью?
Надежда. Приезжал я только в одно учреждение — в американскую разведывательную школу.
Марков. Расскажите, что вам о ней известно.
Надежда. В Оберурзеле, примерно в девяти километрах от Франкфурта-на-Майне, по Хоермаркштрассе, на территории лагеря «Камп-Кинг», размещался крупный американский разведывательный орган, проводящий активную разведывательную деятельность против Советского Союза с территории Западной Германии. Организован он был американцами в сорок восьмом году. Назывался тогда «Разведывательный центр Европейского командования» номер семь тысяч семьсот семь. Насколько мне известно, он имел следующие отделы и секции: отдел военной разведки, отдел политической разведки, отдел технической разведки, отдел безопасности, специальный отдел, секцию документации, отдел военной полиции, отдел кадров, отдел гражданского персонала, отдел снабжения и транспорта.
Общее число сотрудников «Камп-Кинга» составляло свыше двухсот человек. Точно сказать не могу.
В лагерь доставлялись люди, бежавшие с территории ГДР, и лица из других стран народной демократии. Они подвергались тщательному допросу и обработке, а после фильтрации некоторые из них вербовались и при лагере обучались основным методам шпионской работы. Срок обучения рассчитан на два-три месяца, после этого агентура направлялась в разведывательные школы в Роттах, Батвисзее и других местах.
Мои командировки в этот лагерь были связаны с подбором агентуры для последующего использования главным образом против Советского Союза.
Марков. К этому вопросу мы еще специально вернемся, а сейчас продолжайте показания по «Камп-Кингу».
Надежда. «Камп-Кинг» расположен в лесу. Лагерь занимал тогда территорию более одного квадратного километра, был огорожен высоким забором из металлических прутьев и колючей проволокой и круглосуточно охранялся. В ночное время освещался прожекторами. Всего на территории было, кажется, двенадцать одноэтажных деревянных бараков, одно четырехэтажное здание и несколько двухэтажных вилл — в них размещалась наиболее ценная агентура. Отдельные здания имели американские названия, например, Нью-Йорк, Аляска. По Хоермаркштрассе, напротив лагеря, имелось еще несколько вилл, которые раньше служили домами отдыха для престарелых учительниц. Потом эти дома были заняты разведорганом, и в них передерживалась агентура.
Марков. Что вам известно о руководящем составе этого органа?
Надежда. Из числа официальных американских сотрудников я знал начальника — полковника Феллоуса, его заместителя полковника Эммериха, начальников отделов: административного — подполковника Бардтлетта, контроля — майора Муррея, службы связи — Кассиди, Бракснейера — сотрудника отделения военной разведки, офицера разведки майора Брауна, лейтенанта Фокса, Джекобса Джонсона.
Марков. Существует ли в данное время лагерь «Камп-Кинг»? Если да, то какой орган службы там сейчас дислоцируется?
Надежда. Лагерь «Камп-Кинг» по-прежнему продолжает функционировать. Если не ошибаюсь, сейчас там размещен штаб пятьсот тринадцатой группы военной разведки сухопутной армии США в Европе.
Марков. Кто этот штаб возглавляет? Не запомнили?
Надежда. Кажется, полковник Дэвис.
Марков. Какие функции, по-вашему, выполняет штаб?
Надежда. Штаб, насколько мне известно, руководит подразделениями, которые ведут разведывательную и контрразведывательную работу, направленную против социалистических стран, и главным образом против СССР.
Марков. Что вам еще известно о деятельности американских разведорганов, расположенных на территорий Западной Германии?
Надежда. Там активно действовала американская разведслужба под названием «Ми-Ай-Ди». Так она именовалась до моей заброски сюда. По данным моих друзей, мне известно, что Ми-Ай-Ди занималась главным образом сбором военной информации по Советскому Союзу и странам народной демократии, особенно ГДР. Серьезное значение придается также научно-технической, промышленной и экономической информации. В меньшей степени проявляется интерес к вопросам политического характера. Что касается Советского Союза, то данные о нем получают в основном от вернувшихся немецких военнопленных, немецких научных специалистов, изменников. Главная квартира Ми-Ай-Ди, как мне говорили, находится в Вашингтоне. Ей подчиняются, с одной стороны, аппараты военных и военно-морских атташе во всех странах, а также сотрудники военной разведки, работающие там под прикрытием посольства и других представительств. С другой стороны, ею направляются усилия и всех органов военной контрразведки, в частности по Германии.
Разведслужба Ми-Ай-Ди на территории Западной Германии тогда являлась крупнейшим разведывательным центром по сравнению с другими американскими разведслужбами.
Управление Ми-Ай-Ди в Западной Германии насчитывало около сорока отделов, выступающих под условными наименованиями «Джи» — один, два, три и так далее.
Разведывательный отдел выступал под названием «Джи-два», возглавлялся генералом Филипсом, а до пятьдесят четвертого года был генерал Макклюр. С генералом Макклюром я был знаком, он часто навещал моего отца.
Марков. Известно ли вам что-либо о практической деятельности отдела «Джи-два»?
Надежда. Этот отдел, насколько я знаю, вел работу в двух направлениях: во-первых — систематизация данных в военной и других областях. Эти данные получались путем опроса известной категории лиц (бывшие военнопленные, беженцы, специалисты); во-вторых — непосредственная агентурная работа самой разведки на территории ГДР и в других странах народной демократии. Эта деятельность в основном ведется через Западный Берлин.
С учетом этих двух видов работы разведывательное управление подразделялось на два сектора — гласный и негласный, то есть агентурный. Объединялись оба сектора в оперативном отделе, возглавляемом полковником Вильсоном. Последний подчинялся непосредственно генералу Филипсу.
Гласный сектор направлял деятельность лагеря «Камп-Кинг», возглавляемого полковником Феллоусом. Последнему подчинялся также лагерь в Ханау, который возглавлял сержант Мэттьюз. Мне пришлось бывать и там.
Агентурный сектор во главе с полковником Карлином и его заместителем полковником Юсом имел в своем подчинении пятьсот двадцать вторую группу военной разведки в Берлине. Мы с ней были связаны. Начальник группы полковник Халлман. У нее есть филиал во Франкфурте, по Фелькерштрассе, двадцать восемь, во главе с капитаном Ольшевским.
Для связи с гласным сектором от отдела «Джи-два» (в городе Гейдельберге) в лагерь «Камп-Кинг» был прикомандирован мистер Карлссон. Последний также осуществлял наблюдение за опросной группой Вилтона в Берлине и занимался агентурной работой. В своей деятельности Карлссон непосредственно отчитывался перед полковником Карлином, а в административном отношении выполнял указания капитана Тэйлора, начальника отдела по учету и систематизации материалов в лагере «Камп-Кинг».
Основным источником получения сведений и базой вербовки агентуры Ми-Ай-Ди является лагерь «Камп-Кинг». Здесь концентрировались обычно лица, поступавшие в Западный Берлин и переходившие через демаркационную линию из ГДР в Западную Германию. Последняя категория людей опрашивалась предварительно в лагерях Ханау и Гиссен. Опрос беженцев, заявителей и тому подобных в Западном Берлине осуществлялся группой Вилтона. Лица, подлежащие опросу, поступали из находящегося здесь лагеря в районе Мариенфельде.