Вячеслав Дадиани был парень небедный и позориться перед крутыми дядями и тетями в скромном черном платье, в котором я хоронила маму, наверное, не стоит. И я решилась оторвать Ларку от увлекательной беседы с “бедным” опером. Конечно же, называя его “бедным”, лично я имела ввиду его знакомство с Ларкой, а не его материальное положение, как считает подруга. Я показала на часы, на руке у Александра и сказала:
- Лара, шестнадцать часов, мне надо срочно в магазин, надо одежду для похорон купить, - в глазах у подружки промелькнула искра понимания.
- Девушки, мне тоже пора ехать, к сожалению, - включился в разговор господин Нечаев. - Телефон мой у вас есть. Если что-то случится, Ксения, Лариса, сразу звоните, без стеснения. На счет похорон, я сегодня же уточню и пришлю вам адрес, - я хотела поблагодарить, но тут влезла Ларка:
- Звонить можно в любое время? - невинно осведомилась подруга.
- Да, в любое время дня и ночи, - проникновенно улыбнулся Александр, - а от Вас Лариса, я еще и список жду, объектов для осмотра.
Мы тепло попрощались, загрузились с Ларкой в машину и отправились по магазинам.
- С чего начнешь осмотр? - поинтересовалась я.
С жилплощади, конечно, - расхохоталась Ларка, - а ты, о чем подумала?
- Ты не исправима! - простонала я сквозь смех, - между прочим, все почти так, как ты хотела, парень работает на Рублевке.
- Между мужчиной, работающим на Рублевке и живущим, большая разница.
- По мне так, в глаза эту Рублевку бы никогда не видеть, и будет мне счастье, - выдохнула я.
Глава 3
Ларка притащила меня в крутой торговый центр на садовом кольце и развила бурную деятельность.
- Лариса, - взмолилась я, - об одном прошу, без пошлятины.
- Не дрейфь, должно быть просто, но дорого и сексуально!
- Зачем мне на кладбище быть сексуальной? - недоумевала я.
- Ксюха, ты иногда меня просто убиваешь, - пыхтела Ларка, роясь на вешалках, - ты вдова миллионера! А то, что ты оборванка из Кузьминок, знать всем не обязательно. Должна быть в женщине какая - то загадка? Потом, ты должна выглядеть прекрасным и хрупким цветком, чтобы рука убийцы не посмела даже прикоснуться к тебе. Это мы уже обсуждали. Опять же, вдруг младший братик захочет на тебе жениться, чтобы патенты, так сказать, на сторону не ушли. И вообще, ты там не раскисай, а по сторонам гляди лучше, мало ли что, - я только зубами клацнула, от открывшихся мне перспектив.
Мы долго спорили, но Ларка уперлась рогом в черное обтягивающее платье с длинным рукавом и узкой юбкой за колено. Оно мне нравилось, но смущали две вещи: довольно низкий треугольный вырез на груди и такой глубокий разрез сзади, что просто капец.
- Ларка, я это не надену! Ты только посмотри, тут вообще наклоняться нельзя!
- А мы чулочки на резинке черные наденем и наклоняться не будем! Куколка! - заявила Ларка и натянула мне на голову шляпу с колесо. Я взвыла:
- Я хочу, чтобы меня Макс Дадиани вообще не заметил, а ты что делаешь? Я в той шляпе как колокольня в поле!
- Ёлочка, ты ерунду говоришь! Как можно не заметить прекрасную вдову на похоронах! Ты будешь гвоздь сезона! Девочки, что скажете? - призвала к себе на помощь консультантов бутика Ларка.
Девочки хором подтвердили: “Не заметить прекрасную вдову в такой чудесной шляпе, да еще в чулочках, практически невозможно!”
- Что и требовалось доказать! - обрадовалась Ларка.
- Ты меня не слышишь, - швырнула я шляпу, - я иду прощаться, а не балаган устраивать. Вместо шляпы платок, чтобы декольте прикрыть. Или вообще это платье брать не буду. Это все! - отрезала я.
- Скучно с тобой! - заявила Ларка. - От того у тебя мужики и мрут!
- А ты цирк из всего устраиваешь! - не осталась я в долгу. - Вот они от тебя и разбегаются!
Сошлись мы на черном шифоновом платке от Шанель, полупрозрачном с тонкой нитью рисунка. Он был довольно широкий, и при желании под ним можно было спрятать вырез на груди.
- Черную сумку от Шанель я тебе завтра привезу, - расщедрилась Ларка, - я ведь могу взять твою машину? Тебе все равно пока личный водитель нужен, - я кивнула и спросила:
- Ты завтра со мной?
- В машине посижу, на стреме. Мало ли что…
- Спасибо!
- Не за что!
Ларка отвезла меня к дому, наставляя по дороге:
- Маникюр красным, волосы распустить, макияж водостойкий, ты у нас чувствительная натура. На шею твой крестик из белого золота и кольцо от покойного мужа, туфли эти же, - ткнула Лара пальцем на мои ноги, - завтра приеду, проверю.
- Слушай, езжай отдыхать, задолбала ты меня уже сегодня, - беззлобно ругнулась я на подружку. - Как узнаю адрес и место похорон, позвоню. Все пока.
Подхватив пакеты из бутика, я отправилась домой. Надо принять душ, погладить вещи и, главное, выспаться. Всё - таки сотрясение мозга давало о себе знать.
Через час пришла смс от следователя Александра Нечаева с названием кладбища, адресом и указанием времени - двенадцать ноль -ноль и припиской: “Я тоже буду. До завтра”. Я перекинула сообщение Ларке и отправилась сушить и укладывать волосы.
Звонок в дверь оказался для меня полной неожиданностью и, отложив фен и щетку, я выглянула в глазок. Максим Дадиани собственной персоной.
“Добить пришёл”, - мелькнула мысль. Не открою, пусть лесом идёт!
Словно прочитав мои мысли, родственничек хорошенько долбанул в дверь и проорал:
- Открывай, я знаю, что ты дома! - и еще пару пинков в дверь.
Я с тоской посмотрела на дрожащую дверь, поговорить все равно придётся. Взяла в правую руку открытый флакон с лаком для волос, накинула цепочку на дверь и со словами:
- Ну, если ты так настаиваешь, - открыла замок.
Дадиани толкнул дверь, но цепочка не позволила ей открыться больше чем на десять сантиметров. Я же предусмотрительно отошла от двери, выставив перед собой флакон с лаком. Максим Сергеевич был явно не готов к такому радушному приёму. Внимательно на меня посмотрел через щель и спросил:
- На похороны идёшь завтра?
- Иду, - цепочка и флакон придали мне храбрости.
- Я пришел позвать тебя и сказать адрес.
- Как ты меня нашел? - уточнила я на всякий случай.
- По номеру машины. Может, пустишь? Что мы как не родные через дверь разговариваем, - и устало на меня посмотрел.
- Хорошо, - кивнула я, - подожди минуту, - захлопнула дверь.
Быстро оглядела себя: трикотажные обтягивающие шортики и майка без лифчика. Я поставила флакон на трюмо у зеркала, натянула джинсовую курточку, сбегала на кухню и, вооружившись скалкой, убрала цепочку. Прихватив снова флакон с лаком, отошла подальше от входной двери и крикнула:
- Welcome! - но господину Дадиани мой welcome не очень понравился. Оглядев мою экспозицию, он прикрыл дверь и со словами:
- Я здесь присяду, - пристроился на обувной полке в прихожей.
Мы продолжали молча буравить друг друга глазами. Дадиани младший был сегодня не такой резвый, как в прошлую нашу встречу. Слегка помятый и немного пришибленный. Но, несмотря на явную усталость, первым все -таки высказался Максим Сергеевич:
- Ничего так, симпатичная и ножки класс! - констатировал он, а я задохнулась от возмущения.
- Симпатичная я была в пять лет, а сейчас я сногсшибательная женщина, - и для наглядности перехватила скалку поудобнее.
Дадиани младший только хмыкнул:
- Хорошо я учту это! Завтра похороны в двенадцать, будь готова к одиннадцати. Я за тобой заеду.
- С чего такая милость? - не поняла я.
- Ты ведь Ёлка? Официантка из НОЭ? - я кивнула. - Славка мне говорил про тебя.
- Что говорил?
- Что ты добрая и красивая, как мама, и что должна быть Дадиани. Я последней фразе как - то значения не придал, видимо, зря… Пока еще не знаю, как он с Загсом вопрос решил, некогда было, похоронами занимался но, думаю, со временем разберемся.
- Я уже разобралась. Пресненский выездной Загс зарегистрировал наш брак без моего присутствия.
- Понятно.
Максим Сергеевич внимательно осмотрел моё жилище, типовую двухкомнатную квартиру в панельном доме. Рассмотрел все внимательно: и дешевый линолеум на полу, и обои, которые мы с мамой переклеивали сами, лет десять тому назад, и древнюю мебель в коридоре, и пижамку мою застиранную, и выдал:
- Надеть завтра найдешь чего, или денег дать? - вот тут я честно скажу, пожалела, что шляпу сегодня не купила, но сквозь зубы ответила:
- Найду!
- Тогда завтра в одиннадцать, я зайду.
- Это лишнее, - замотала я головой, - я сама доеду. Опять же, постою в сторонке и можно будет никому не сообщать о нашем родстве.
- Да нет, лучше объявим официально. Тот, кто пристрелил Славку, вряд ли брал тебя в расчет. Вот и посмотрим, что дальше будет.
- То есть, ловля на живца?
- Возможно, только живцом скорее буду я, чем ты…
- В смысле, красивая вдовая идиотка очень удобна для наследования имущества? - уточнила я, а Максим Сергеевич удивленно поднял брови:
- Мысль здравая, формулировка слишком самокритичная. Завтра едем вместе. Это не обсуждается, так всем удобнее будет. До встречи, - он встал и аккуратно прикрыл за собой дверь.
А я вдруг поняла, что от напряжения, с которым я вцепилась в скалку и флакон лака, у меня даже пальцы свело. Сбросив свое оборонительное оружие на комод, я поспешила закрыть дверь на замок и позвонила Ларке. Мы договорились, что она привезет мне сумку к десяти тридцати, и поедет одна на моей машине на кладбище, на всякий случай, вдруг придётся экстренно уносить ноги.
С утра я наглоталась валерьянки, оделась, выпила кофе с бутербродом, завязала платок на шее, и тут как раз прибыла подружка. Она была в коротком черном облегающем платье и черных туфлях на высоких каблуках.
- Верни мне мой пиджак, - потребовала она с порога, протягивая мне обещанную сумку.
- Ты решила идти на похороны? - не поняла я.
- Просто, я решила подготовиться, на тот случай, если придется составить компанию Александру. Ты же мне сама его смс прислала, что он завтра там будет.
- Ты ему звонила? - продолжала не догонять я.
- Я? - изумилась Ларка. - Ты что, Ёлочка, забыла, я никогда не звоню мужчинам.
- Понятно, ты просто подготовилась к приятной и совершенно неожиданной встрече.
- Соображаешь, - обрадовалась Ларка, и тут же накинулась на меня, - ты почему еще не накрашена?
- Я не буду краситься. Разревусь, и буду как чудище с Halloween.
- Да, это ты можешь, - задумчиво потянула подружка, - значит так, с собой возьми все необходимое, перед поминками тебя подшпаклюем.
В сумочку от Шанель все необходимое помещаться отказалось, пришлось загрузить косметику к Ларке. Мне достался телефон, ключи от квартиры, блеск для губ, визин, бумажные платки и флакон валерьянки. Неутомимая Лара, обошла меня вокруг, почмокала губами, велела все полученные визитки сгребать в сумку, потом разберемся. Обещала сделать фото всех особей женского и особенно мужского пола, проявивших ко мне интерес в любом виде. И умчалась вдаль, занимать удобную диспозицию для случайной встречи с прекрасным майором Нечаевым.
Буквально через десять минут передо мной стоял водитель моего покойного супруга - Вячеслава Дадиани, который сообщил, что у господина Дадиани младшего возникли срочные дела, и он будет ждать меня на кладбище. Я кивнула, взяла сумку, закрыла дверь и поехала прощаться с голубоглазым солнцем.
Водитель остановился перед центральными входом и позвонил Максиму Сергеевичу, потом повернулся ко мне:
- Не волнуйся, Ёлка, все будет хорошо! И еще, ты сегодня выглядишь просто шикарно, - и ободряющее пожал мне руку.
Я улыбнулась, поблагодарила. Справа открылась дверь, Макс Дадиани просунул свою лапу:
- Привет! Извини, что не забрал, тут еще куча вопросов с утра навалилась, - я подала руку, вышла из машины. - Отлично выглядишь, спасибо. А то потом скажут, что Дадиани жмоты, держат красавицу в черном теле, - я закатила глаза и сжала зубы. Про себя подумала, что нет второго такого человека, который так меня бесит.
Мы подошли к Крематорию, возле которого собралась уже приличная толпа, из знакомых лиц только Марина - секретарша Максима Сергеевича.
- Ждем тело из морга, - тихо сказал мне Дадиани, - и сразу проходим в зал. Отпевание, прощание с телом, кремация. Урну я потом сам заберу, и у родителей захороним. Дальше банкетный зал в Президент отеле и на сегодня все! Представляешься как Ксения Дадиани, будут приставать или хамить, говори мне - всех придушу, - я мило ему улыбнулась:
- Не сомневаюсь, с твоей -то хваткой…
- Ты теперь моя семья, добро пожаловать, - у меня, если честно, брови на лоб полезли сами, без всякой помощи с моей стороны. - И да, зови меня Макс, не фиг им всем знать, что мы только вчера познакомились, - я только кивнуть и смогла, - кольцо на безымянный палец переодень, пожалуйста.
Пришлось переодеть. Разве можно отказывать такому замечательному родственнику? Мы ждали катафалк из морга, народ толпился у центрального входа.
- На кремации в основном сотрудники и партнёры, еще несколько человек только на поминки прибудут, - так же тихо сказал мне Макс Дадиани.
Начиналось все вполне безобидно. Мы с Максом стояли рядом, он заботливо придерживал мой локоть, принимал соболезнования, и всем сообщал что я Ксения Дадиани. Меня, очевидно, принимали за дальнюю родственницу, пока какой -то, очень бойкий знакомый, не поинтересовался у Максима Сергеевича, где он умудрился столько лет прятать такую прекрасную сестренку. Макс рассвирепел и выдал:
- Это не сестренка, Алексей, это жена Вячеслава…
Мне кажется, я даже волну почувствовала, с которой эта новость разошлась от нас с Максом по толпе. И тут на меня уставились все, зашептались, загалдели. У меня даже ноги задрожали от страха. Но Максим Сергеевич крепко прижал к себе мой локоть и тихо сказал:
- Спокойно, сейчас пошумят и перестанут, - первым с шоком справился Алексей.
- Извините, Максим, Ксения, мои соболезнования - откланялся и ушел в массы.
- Вот и все, а ты боялась, - также тихо успокаивал меня родственник. - Кажется, катафалк приехал. Подожди меня пару минут.
Макс ушел к подъехавшей машине, забрал какие -то документы, убрал во внутренний карман, махнул рукой, чтобы начали выгружать гроб на тележку, и пошел ко мне. Я поискала глазами Ларку или Нечаева, но не нашла. Меня снова взяли под руку.
- Пойдем.
Мы прошли в здание крематория. Центральный зал был очень большим и красивым, стены и пол отделаны цветным мрамором, белые колонны, посередине на подиуме стоял гроб с открытой крышкой. Люди заходили, вставали по сторонам. Вошел священник, началась церемония.
Я стояла и смотрела на гроб, на голубоглазое солнце в шапке. С трудом, но сдерживала слезы. Макс держал меня под руку, вроде чужой, но все равно помогало.
Когда священник разрешил прощаться, Максим Сергеевич отпустил мою руку, пошел к брату первый, следом я. Подошла и вцепилась в стенку гроба. Вячеслав Дадиани лежал как живой, в темно сером костюме без галстука и неизменной темной шапке. Восковое лицо, заострившийся нос. В глазах поплыло от слез. Нагнулась и поцеловала свое Солнце в лоб.
Вот и все… ты уже никогда на меня не посмотришь. Больше мне не утонуть в глазах твоих и улыбке. Прощай, солнышко. Покойся с миром. А я не успокоюсь, пока не посадят эту завистливую сволочь.
От гроба меня забрал Дадиани младший. Идти я, конечно, могла, просто от слез не видела куда. Прошла толпа жаждущих проститься, Макс махнул рукой, гроб закрыли, и он поехал вниз. Я закусила губу и окончательно разревелась, огромная лапа собрата по несчастью, взяла меня за затылок и легонько прижала к груди. Я схватилась за черную рубашку и самозабвенно плакала, слава Богу, меня никто не видит. А еще меня, как озарение, посетила мысль, что, наверное, я и Макс, единственные люди в этом зале, которым действительно не все равно. Я перестала хлюпать, натянула платок от Шанель на глаза, чтобы никто не видел мою зареванную физиономию. Отлепилась от мокрой спасительной рубашки.