— Устала? — спросил Жорж, когда до живописного озерца оставалось метров триста.
— Есть немного, — призналась она, — но я потерплю.
Естественный водоем окружала растительность — сначала одинокие хвойные деревца, а ближе к берегам — плотный смешанный лес. Когда первые деревья остались позади, видимость заметно ухудшилась, и спецназовец на всякий случай снял с плеча пулемет. Отыскав близ берега небольшую полянку, он хорошенько осмотрел ее и, сбросив на камни ранец, объявил долгожданный привал.
Отказавшись поесть, Арина без сил упала на травяной островок и лежала, пока подполковник обследовал берег, умывался, а, вернувшись, уселся рядом и вскрыл маленькую баночку гречки с говядиной. Девушка лежала на спине и украдкой наблюдала, как напарник неторопливо и без особой охоты ест… «И даже в этом он по спартански выдержан», — подумала она, едва не засыпая от усталости.
Когда тот аккуратно закопал остатки обеда и спрятал под плоский камень потухший окурок, Северцева тоскливо спросила:
— Уже пора?..
— Отдохни еще немного, торопиться нам особо некуда, — сжалился Георгий Павлович, незаметно посмотрев на часы.
Он достал еще одну сигарету, да, задумавшись, забыл о ней, невольно вспомнив о последней неудаче — засаде, устроенной боевиками на дороге к Шатою…
«Не склеивается… Почему-то многое не склеивается в организации той ловушки!.. — мучился он, старательно подбирая логическую основу под происшедшее. — Понятное дело — группа давно обнаружила себя казнями Калаева, Рамазанова и Габарова, но во время тех акций пострадало немало и сподручных вышеозначенных главарей — рядовых членов банд. А значит, при отсутствии сколь ни будь убедительных и точных данных о задачах моего отряда, руководство сепаратистов не должно забить тревогу, потому как спецназ регулярно совершает вылазки из той же Ханкалы и частенько крошит подвернувшиеся бандитские головы. А в случае с Умалатовым они словно ждали нашего появления, нашей охоты на него. Что-то здесь не то и надо будет тщательно во всем разобраться!..»
Спустя пять минут он закинул неиспользованную сигарету обратно в пачку и поднялся — настала пора продолжать путь. Глянув на удивительное озеро, точно сошедшее с холста художника, закинул вещи на плечо и пошел с полянки в каком-то известном лишь ему направлении…
Впрочем, и девушке не хотелось покидать заповедную, сказочную красоту. Немного постояв, полюбовавшись на ровную гладь, легко и нежно покачиваемую слабыми потоками чистого горного воздуха, она все ж медленно тронулась вслед за командиром. Потом оглянулась еще раз и внезапно остановилась…
— Георгий Павлович!.. — вдруг умоляюще произнесла Арина, — пожалуйста, позвольте мне искупаться. Вы ведь, кажется, сказали: у нас есть немного времени.
«Да, все верно, — так же прервав движение, подумал он, — женщина и на войне должна оставаться женщиной. И ни в коем случае не следует противиться этому естественному желанию».
— Хорошо. Давай задержимся на полчасика.
— Спасибо!.. — благодарно улыбнулась она.
Они обосновались на той же полянке, только чуть ближе к пологому спуску, ведущему к водоему. Девушка разулась, сняла разгрузочный жилет и камуфлированную куртку. Достала из ранца шампунь, мыло, круглую губку, полотенце и, оставшись в одних брюках и легкой футболке, попросила:
— Извините, Георгий Павлович… Вы не могли бы отвернуться?..
Жорж одарил ее долгим, насмешливым взором.
— Увы, не могу, — покачал он головой.
Не найдя слов, она молча смотрела на него с удивлением и вопросом…
Вздохнув, мужчина устало объяснил:
— Ну, во-первых, Арина, мы на войне, и я в некоторой степени за тебя в ответе. А во-вторых, вряд ли при виде твоего обнаженного тела я сделаю для себя какие-то сногсшибательные открытия.
Трудно сказать, насколько фразы его были убедительны, но, выразительно пожав плечиками: мол, ладно уж, смотрите, коль вариантов нет, та направилась к озеру. Торопливо скинув оставшуюся одежду и прихватив туалетные принадлежности, осторожно пошла по гладким, скользким камням. Спиной ощущая взгляд Извольского, быстро вошла в воду; не взирая на ее обжигающий холод, нырнула; бесшумно проплыла метров десять; повернула назад…
Изредка посматривая на плескавшуюся в реке Арину и за противоположным пологим берегом, плавно переходящим в склон котловины, он снова теребил в руке не подожженную сигарету…
«Мы идем к этой чертовой базе ради Арсена Умаджиева — только он и люди, приближенные к руководству Ичкерии знают подробности очередной террористической акции, разработанной в недрах Главного штаба, — размышлял заместитель командира „Шторма“, мучительно гадая, какой же именно способ помог бы завладеть ценнейшей информацией в столь безнадежной ситуации. Слишком уж много, с его точки зрения, сложностей маячило на пути выполнения секретной миссии, в суть которой незадолго до смерти посветил майор Болотов. Вспомнив о сигарете, Извольский неторопливо раскурил ее и начал мысленно загибать пальцы на левой ладони: — Сначала предстоит отыскать проход в минных заграждениях — это раз. Потом опознать и выследить Умаджиева — это два. Каким-то непостижимым методом захватить его — три. И, наконец, заставить говорить — четыре… Да, веселую командировку мне подсунул Маслов. Получит он у меня, если останусь жив!.. Как пить дать, получит!»
Северцева стояла по пояс в воде правым боком к нему, и терла намыленной губкой плечи, грудь, руки… У нее была великолепная фигура с гладкой, покрытой ровным загаром кожей. Распущенные мокрые волосы ниспадали до тонкой талии, касаясь самыми кончиками прозрачной воды.
Озвучивая девушке две причины, из-за которых не пожелал отвернуться, он умышленно умолчал о третьей. От естественного горного водоема до базы отряда Абдул-Малика оставалось не более полутора километров, и сотрудника «Шторма» все отчетливее мучил первый из четырех жизненно важных вопросов — где находится проход через минные заграждения? Интуиция подсказывала: если поблизости нет передовых дозоров, то уж мобильные патрульные группы чеченцев в этом радиусе появляться обязаны. И вот теперь, используя Северцеву в качестве приманки, чью манящую наготу невозможно не заметить с окружавших озерцо гор, он терпеливо ожидал появления вооруженных «аборигенов»…
Пару раз, оглянувшись на берег и отыскав среди зарослей неподвижно сидящего Георгия Павловича, Арина немного успокоилась — тот неотрывно обозревал скалы, совсем не обращая внимания на нее. Это помогло освоиться, побороть излишнее стеснение. Она снова нырнула и, смывая мыльную пену, проплыла под водой до середины озера. Затем вернулась, почти полностью вышла из воды и снова намылила губку…
В этот момент «наживка» тертого спецназовца сработала — боковым зрением тот заметил легкое движение на одном из склонов. Плавно, так чтобы не выдать себя, он поднес к глазам бинокль…
— Идут, страдальцы!.. — усмехнувшись, прошептал подполковник, наблюдая за двумя моджахедами, истосковавшимися по молодому женскому телу и, петляя, спускавшимися вниз.
На всякий случай он внимательно изучил весь откос до самой вершины, но более никого не узрел. Поменяв бинокль на «Винторез» Кравчука, машинально проверил магазин и приготовился к стрельбе — до приемлемой дистанции в четыреста метров кавказцам надлежало тащиться по камням еще с минуту.
Жорж бросил мимолетный взгляд на Северцеву. Ни о чем не подозревающая напарница поставила на большой валун изящную правую ножку и, тихо о чем-то напевая, неспешно надраивала атласное бедро губкой…
«Даже самый безнадежный импотент не станет стрелять в такую красоту, прежде чем вдосталь не налюбуется», — подумалось Жоржу, с тяжелым вздохом отводящему глаза от волнующих изгибов блестевшего на солнце женского тела.
Четырех негромких хлопков снайперской винтовки она не услышала, шумно войдя в воду в последний раз. Извольский же, осуществив половину задуманного, проворно сбросил одежду, схватил «Каштан» Болотова и с разбега нырнул в озеро. Он быстро обогнал «наживку», торпедой проплыв под ней где-то на середине водоема и вынырнул у противоположного берега. Немного поднявшись в гору, равнодушно прошел мимо первого чеченца с пробитой у виска головой. Приблизившись ко второму — раненному в обе руки и ступню, без лирических отступлений спросил:
— Где проход к базе через минные заграждения?
— Ты сдохнешь здесь, собака! — с искаженным от боли лицом крикнул, сидящий на камнях бандит.
Спецназовец немного поднял ствол пистолета-пулемета и всадил одну пулю в голень уже поврежденной ноги. Тот громко взвыл и откинулся на спину…
— Где проход к базе через минные заграждения? — последовал тот же вопрос из уст здоровяка с каменным лицом, одетого лишь в одни плавки.
— Твои кишки съедят шакалы!..
Следующий выстрел в бедро заставил упрямого горца с минуту кататься по камням. Когда его вопли немного стихли, русский повторил вопрос в третий раз, поигрывая мускулами и направляя ствол короткого оружия на здоровую ногу:
— Где проход к базе через минные заграждения?
— У-у-о!.. Ладно… А-а!.. Я скажу… — мешал тот стоны со словами. — Единственный проход имеется только… А-а-о!.. только с северо-востока…
— Со стороны Гомхоя?
— Да-а…
— Штабные и личные автомобили стоят там же — в Гомхое?
Не имея боле сил на слова, тот кивнул и опять сорвался на протяжный стон. Мучения израненного воина Аллаха оборвал последний хлопок «Каштана»…
— Примерно так я и предполагал… — перемахнув озерцо и, выходя на берег, прошептал Извольский.
Северцева спешно приводила себя в порядок. На плоских камнях лежало выстиранное нижнее белье, сама же она успела натянуть лишь форменные брюки, оставаясь при этом совершенно мокрой…
— Простите, Георгий Павлович, — не удержавшись и прикрывая обнаженную грудь полотенцем, шагнула она навстречу. — Вам опять пришлось несладко из-за моей прихоти.
— Ничего страшного, Арина, — чуть притормозив и улыбнувшись, поправил он влажную прядку, непослушно свисавшую над ее лицом. — Зато оба искупались. Верно?
Продолжая оставаться в неведении о сути только что исполненного тайного «заговора» командира, в коем ей пришлось побыть в роли приманки, она виновато кивнула и проводила его взглядом, в котором вина уступала место очевидному удивлению. Оставшись без мешковатой, не подогнанной по фигуре камуфлированной формы, шеф спецназовцев оказался не таким уж несуразным, как представлялся ранее. Внушительная мускулатура и абсолютное отсутствие лишнего веса, являлись неплохим подтверждением его отменной физической формы. Животик то ли исчез благодаря предельным нагрузкам, частенько выпадавшим на долю группы за прошедшую неделю, то ли при знакомстве с подполковником первое впечатление напрочь ее обмануло.
Георгий присел на камень и закурил, обсыхая на солнце. Девушка, почти позабыв о былой скованности, высушила полотенцем волосы, вытерла плечи, облачилась в чистенькую, выглаженную футболку и вскоре предстала перед ним посвежевшей, довольной и отдохнувшей. Едва он хотел подняться, дабы привести в порядок свой вид и продолжить путь, как Арина присела подле него, осматривая рану на шее. Чуть касаясь пальчиками мужского плеча, на котором красовалась татуировка — летящий буревестник на фоне взбеленившегося моря, она озабоченно сказала:
— Вам нужно сделать перевязку, иначе возникнут проблемы. Рана едва начала подсыхать, а тут это вынужденное купание.
Он нехотя подчинился, и некоторое время с удовольствием ощущал нежные прикосновения ее теплых рук. Когда продолговатый след пули, едва не задевшей стенку аорты, был обработан и перевязан, Жорж встал с камня проворно оделся и, подбирая с земли поклажу, молвил:
— Нам придется подвернуть на восток и протопать на пять верст больше. Там есть проход, свободный от мин и прочих сюрпризов. Готова?
— В путь, — уверенно отвечала она. — Теперь хоть до Пакистана…
Часть пятая
Успеть обезвредить
«…К сожалению, мне не удалось побеседовать до старта операции „Возмездие“ с руководителем спецгруппы подполковником Георгием Извольским — отменным профессионалом, филигранно выполняющим поставленную перед ним задачу. Но я обещаю исправить досадную оплошность и взять у заместителя командира ОСНаз „ШТОРМ“ интервью сразу же по окончании его опасной командировки в горную Чечню. Надеюсь, ему будет, что рассказать нашим читателям…
А пока со ссылкой на хорошо информированный источник могу сообщить о двух очередных удачно проведенных бойцами «Шторма» акциях — нападении на банду Джабаева и захват полевого командира Умалатова. Что ж, неплохое продолжение начатого неделю назад похода за справедливым возмездием.
Анна Снегина.
2 июля. Чечня. Грозный».
Глава первая
Горная Чечня
К счастью Извольскому удалось после неторопливого продвижения по горному отрогу отыскать спасительную лазейку среди расставленных ловушек. Однажды, уже на исходе дня, им пришлось скрываться среди редких низкорослых кустов, пока мимо не проследовала группа боевиков, подтверждая тем самым правильность выбранного маршрута — тайная тропа находилась на вершине скалистого ответвления от внушительной горной цепи, берущей начало где-то у грузинской границы и уходящей далеко на северо-восток. Позже, когда уже почти стемнело и следовало прервать опасное путешествие — в темноте риск сбиться с незнакомой тропы многократно повышался, они вошли в негустой ельник, свернули в сторону от лазейки и решили остановиться до утра…
— Будь внимательна, — кивнул Георгий на тонкую проволоку, еле приметно натянутую над землей меж двух деревьев. — Растяжка. Вот рядышком с ней и устроимся…
Опасливо покосившись на указанное место, девушка присела в паре метров от него и занялась приготовлением походного ужина. Ранее каждый из группы питался самостоятельно в удобное для себя время, посему, когда на чистой салфетке защитного цвета оказалась трапеза на двоих, и Северцева вежливо пригласила подполковника составить компанию, тот был слегка удивлен. Не выдав, однако, удивления, устроился напротив и по достоинству оценил аккуратно накрытый «стол». В меню ужина вошли тушеное мясо, сгущенное молоко, галеты, шоколад и подогретый на сухом спирте чай в маленьких пластиковых чашечках.
— Давно ли работаешь в ФСБ? — нарушил он неловкое безмолвие.
— Третий год, не считая учебы, — охотно отвечала она. — Но в серьезной операции, признаться, участвую впервые.
Догадавшись об этом едва ли не в первую встречу, Жорж улыбнулся. В опустившейся на горные цепи тьме все одно не было видно лиц, и он не опасался ненароком обидеть собеседницу усмешкой. Постепенно, приобретя непринужденную дружескую форму, разговор меж ними разошелся…
Три года назад, окончив питерский университет, и занимаясь изучением восточных национальных культур, Арина, засидевшись в один из вечеров в читальном зале научной библиотеки, случайно познакомилась с молодым человеком. Несколько месяцев встреч не привнесли в их жизнь прочных, добротных отношений. Ему хотелось всего, сразу и без последствий; она искала беззаветной любви на долгие годы. Но за время неудачного знакомства, интересуясь и все больше узнавая о работе нового приятеля — капитана ФСБ, девушка успела войти в круг его общения. Он же, убедившись в разносторонней образованности, осторожности и сообразительности молоденькой подружки, составил протекцию, дабы устроить ее в отдел, где долгое время работал сам. Выпускница университета, неплохо владевшая чеченским и дагестанским языками, произвела отменное впечатление на собеседовании. Оформив документы и пройдя длинную череду нудных формальностей, она вошла для прохождения испытательного срока в группу, занимавшуюся оперативной разработкой крупного частного бизнеса в северокавказском регионе.
— А вы женаты? — робко поинтересовалась в свою очередь Арина.
Чуть приподняв левую бровь и поведя плечами, словно отгоняя озноб, он неопределенно ответил:
— Не знаю. Сам не пойму…
— Разве так бывает? — искренне подивилась она.
— Бывает, когда большую часть года проводишь здесь, а там все меняется и течет с неимоверной скоростью, — с грустью сказал Георгий и добавил: — И когда тебя там вроде бы ждать должны, но вовсе не ждут.