Грегори появился посреди чащи леса на некотором расстоянии впереди остальных и, к превеликому своему изумлению, увидел перед собой полдюжины небритых мужчин в грязных и оборванных мундирах, ржавых стальных шлемах. Мужчины ошарашенно переглянулись.
Грегори стало страшно, но не успел он передать Магнусу мысль о том, что с ним случилось, как двое мужчин бросились к нему и схватили его за руки. Грегори замер от ужаса и выпучил глаза.
— Хо! — крикнул один из небритых мужиков. — Это еще что за пакость?
— Что за пакость? Так ведь это ж парнишка, Бертрам, — всего-навсего мальчуган. Ты что, не видишь, а?
— О! Да нет, видеть-то я вижу, Хью. Да только что он тут делает, вот что интересно.
— Хороший вопрос, — отметил Хью, сдвинул брови и уставился на Грегори. — Как это ты тут появился, посреди нас, да еще с таким грохотом, а?
Грегори было всего шесть лет, и он был честным мальчиком и потому сказал правду:
— О, я просто играл!
— Играл? — Хью и Бертрам недоверчиво смотрели на него. — Это что за игра такая?
— Салки-леталки.
— Салки-леталки? — еще более недоверчиво переспросили небритые Хью и Бертрам.
— Ну да. Это когда один перелетает с места на место, а другой должен по его мыслям понять, куда он перелетел.
— По… мыслям? — Недоверчивость уступила место страху. Хью и Бертрам сильнее сжали руки Грегори. Грегори ойкнул от боли и скривился, но мужчины не обратили на это никакого внимания.
— Да он, видать, ведьмино отродье!
— Ясное дело, да только какой он ведьмы и какого колдуна сынок! — Хью прищурился. — Ну-ка, отвечай, как тебя звать?
— Гр… Грегори. Г…Гэллоугласс.
Бертрам, Хью и их приятели переглянулись и дружно кивнули:
— Тот самый, за которым нас и послали.
Грегори перепугался не на шутку. Что же он наделал!
Но тут он заметил в том, как выглядели мужчины, кое-что странное, и страх немного отступил. Малыш нахмурился:
— Но у вас мундиры разного цвета. Кто же вас мог послать?
— Чего? — выпучили глаза все шестеро.
— Я про вашу одежду говорю, — смело отвечал Грегори. — Это не военная форма — вы все одеты по-разному. Выходит, вы не из войска какого-то одного лорда, а значит, никакой лорд не мог послать вас за мной.
Шестеро мужчин снова озадаченно переглянулись.
— Говорили же нам, — осклабился один. — Догадливы они, эти ведьминские отродья!
— Угу! Надо кокнуть его, да и дело с концом!
— Ко…кокнуть? — вырвалось у испуганного малыша, и он мысленно прокричал: — Магнус! Корделия! Джеффри! На помощь! — А вслух он пролепетал: — За что?! За что вы хотите меня убить? Я вам не сделал ничего дурного!
— Это еще бабушка надвое сказала, — проворчал Бертрам. — Раз ты — ведьмино отродье, ничего хорошего от тебя ждать нечего, а вот дурного очень даже можно ждать.
У Грегори от такой глупости дар речи пропал. А в сознании у него прозвучал голос Магнуса:
— Держись, братик.
А потом — голос Корделии:
— О, Грегори!
— Не паникуй, Корделия! Грегори, слушай меня! Мы боимся нападать на них — боимся, что они тогда тебя ударят.
— Но если кто-то из них тебя хоть пальцем тронет, улепетывай! — добавил Джеффри. — А если прихватишь с собой двоих разбойников — не бойся, мы с ними живо разделаемся!
— Если получится, так и сделай, — согласился Магнус. — А мы пока постараемся разыскать тебя. Ты же попытайся потянуть время. Заговаривай им зубы, сколько сможешь, а мы начинаем вас искать.
Грегори сглотнул подступивший к горлу ком. Ему стало немного легче, но до конца страх не прошел.
— Так вы только из-за этого хотите меня убить?
— Нет, — проворчал Хью. — Тут, понимаешь, дело в денежках — чистое серебро нам обещали. Жизнь тяжелая стала у нас — у тех, кто бродит по лесам. Вот и приходится разживаться пропитанием и звонкой монетой, где только получится.
— Это солдаты, которые дезертировали из войска своих господ! — послышалась возмущенная, гневная мысль Джеффри. — Берегись, малыш! Из-за чего бы они ни покинули свои посты, похоже на то, что они совершили какие-то серьезные проступки!
— Толку от тебя, Джеффри! — мысленно вспылил Магнус. — Грегори, малыш! Они хотят поговорить! Задавай вопросы, спорь! Но только не молчи, разговаривай с ними!
Разговаривать? Но как? Грегори собрал всю храбрость, на какую только был способен, и попытался:
— Но как же вы меня убьете и получите серебро? У меня никаких денежек нету!
— Кстати… — проворчал третий солдат и быстро обыскал Грегори. — Правду говорит. Нету у него кошеля.
— Да конечно, нет, Клодог! — процедил сквозь зубы Хью. — Он же малявка, сосунок, откуда у него кошель?
— Ну, того… — почесав макушку, объяснил Бертрам. — Деньжат мы с того огребем, кто нас нанял, чтобы мы и тебя кокнули, и твоих братцев, и сеструху.
У Грегори по спине побежали мурашки.
— Но… А откуда же вы узнали, кого вам надо убить?
— А как не узнать, когда нам сказали: прикончить надо мальцов Верховного Чародея, — охотно ответил Хью. — Разве тут ошибешься? Про вас весь Грамерай знает: три мальчишки-колдуна и девчонка-ведьмачка!
Грегори постарался не показать виду, что слышит возмущенные восклицания братьев и сестры.
— А-а-а… Кто же мог вас нанять? Кто нас так сильно ненавидит?
— Да все враги папаши вашего, — фыркнул Бертрам.
Хью пожал плечами:
— А кто их знает, кто они такие были? Подвалили к нам трое — тощие, поджарые, глазищи так и горят… Отсыпали нам серебра и еще пообещали, ежели мы вас прикончим. — Он невесело покачал головой. — Жалко вообще-то. Ты, похоже, славный паренек.
— Ежели бы только колдуном не был, — проворчал Клодог.
— Как бы то ни было, серебришко нам не помешает, — буркнул Бертрам и замахнулся кинжалом.
— Не надо, погодите! — вскрикнул Грегори, в ужасе уставившись на сверкающее лезвие клинка. — Вы говорите… Вы говорите, вам пообещали за нас серебро? Так папа вам даст больше, чтобы выкупить нас!
Рука Бертрама, занесенная для удара, дрогнула и замерла.
— Больше?
— Он вам золота даст! — в отчаянии выкрикнул Грегори.
— Да кто даст-то? — скривился Хью. — Папашка твой пропал! Так сказали эти, тощие. Да и все, кого мы встречали по дороге, тоже так говорят.
— Король! — воскликнул Грегори. — Король Туан заплатит за нас выкуп!
Бродяги дезертиры переглянулись.
— Что ж, может, и вправду… — протянул Бертрам. — Говорят, король высоко ценит своих колдунов.
— Не нравится мне это, — буркнул еще один разбойник и затравленно обвел взглядом чащу — словно бы в страхе, что, того, и гляди, из-за деревьев сейчас выскочат королевские ратники.
— Да ладно тебе, сам-то он сюда не явится, — фыркнул Хью. — Он же король как-никак — скорее рыцаря пошлет.
— Ага, рыцаря с целым отрядом.
— А мы ему скажем, чтобы он такого не делал.
Грегори облегченно вздохнул и расслабился. Но тут он заметил блеск в глазах Хью и снова встревожился.
— А на что нам золото за одного мальца, когда мы можем огрести деньжат сразу за четверых, а? — промурлыкал Хью.
Грегори смотрел на него, чувствуя себя воробышком, угодившим в логово змей.
Хью помахал кинжалом и приставил его острие к горлу малыша.
— Позови своего старшего братишку, — выдохнул Хью.
Грегори не отрывал глаз от разбойника.
— Магнус! — мысленно крикнул он. — Он хочет, чтобы ты тоже пришел! Но ты не ходи сюда, это опасно!
— Может, и опасно, — отозвался Магнус, — вот только не для нас.
Хью крутанул клинок, надавил сильнее.
— У тебя уже кровь выступила, — гаркнул он. — Зови его, да поживее!
Послышался раскат грома, и хотя разбойники этого ожидали, они все же невольно попятились. Рядом с Грегори возник Джеффри.
— Он позвал меня, — надменно скривившись, проговорил он. — Чего вам от меня надо?
Хью побагровел и снова шагнул вперед:
— Вот те на! А что, больше нету?
Джеффри сжал губы, прищурился:
— Почему же нет? Всего нас четверо. Но неужто вы настолько глупы, что желаете, чтобы мы все тут появились?
Хью ухватил Джеффри за плечи здоровенными ручищами и прошипел:
— Да нет, сосунок, это вы глупые, а не мы. Зови брата!
— А ты бы не спешил так, — огрызнулся Джеффри. — Не слишком ли вы расхрабрились — вы, трусливо бежавшие от своего господина, а?
Хью влепил ему пощечину тыльной стороной ладони.
— Попридержи язык, когда со старшими разговариваешь! Давай зови брата, кому говорят?!
— Ладно, ты сам этого захотел, — выпалил Джеффри и мысленно позвал: — Иди сюда, братец! Овечки для заклания приготовлены!
С громовым раскатом рядом с братьями появился Магнус. Он с притворной учтивостью поклонился Хью:
— Мои братья сообщили мне, что вы желаете с нами побеседовать.
Разбойники-дезертиры выпучили глаза и остолбенели от такой дерзости.
Магнус сочувственно кивнул:
— Понимаю, это сильно действует на нервы. Даже наш папа — и тот говорит, что, наверное, никогда не сумеет привыкнуть ко всем этим нашим появлениям и исчезновениям.
Бертрам выругался и приставил лезвие кинжала к горлу Магнуса.
— Стой! — одернул его Хью. — Еще девчонки не хватает.
— Это вы о моей сестре? Так вы и на девочку готовы руку поднять?
— Не учи меня жить, молокосос, — прищурившись, прошипел Хью. — Чем зарабатываю на жизнь, тем и зарабатываю!
— Можно прожить и не убивая детей.
Хью развернулся к Магнусу и, брызгая слюной, выпалил:
— Прятаться в чаще? Спать на хворосте? Жрать корешки и ягодки? Ну да, ежели повезет, барсучье мясо. Разве это жизнь? Нет, чтобы жить по-человечески, мне нужно золотишко!
— Которое, как я понимаю, ты добудешь ценой моей крови?
— Ага, и ценой твоей печенки и кишок, ежели потребуется, — проревел Хью. — А теперь давай-ка зови свою сестру!
Магнус вздохнул и зажмурился.
— Побереги силы, — послышался мысленный голос рассвирепевшей Корделии. — Я уже лечу к вам.
— А Робин?
— Он вместе с Келли впереди меня. Векс стоит наготове неподалеку, но моего милого единорога я оставила позади.
— Она скоро будет здесь, — сообщил Магнус. — Но придется немного подождать. Девочки не умеют так исчезать и снова появляться, как мальчики.
— Ну, стало быть, пока что мы разделаемся с вами, — осклабившись, заявил Хью и кивнул Бертраму. Тот ухмыльнулся и занес кинжал для удара.
Грегори вскрикнул и дернулся. Братья испуганно закричали, глядя на то, как их младший братец, уподобившись маленькому смерчу, швырнул наземь разбойников, которые его держали. Кинжал Бертрама упал на землю.
Бертрам попытался подняться, но в это мгновение сверху послышался пронзительный вопль, и с неба на Бертрама свалилась… Корделия. Она с лету ударила разбойника ногами, и тот повалился навзничь.
— Грязное животное! — вскричала десятилетняя волшебница. — Малышей вздумал убивать, да?
Другие разбойники с ревом кинулись к девочке, но налетели на нечто невидимое, что подбросило их в воздух на пару футов и подвесило посреди деревьев. Физиономии у мерзавцев полиловели, они отчаянно размахивали руками и пытались орать, но с губ их срывалось только нечленораздельное мычание.
Хью, выпучив глаза, уставился на них, развернулся и сильно ударил Магнуса по лицу. От удара Магнус отлетел назад, а Хью схватил Грегори, повернул его к себе спиной, приставил кинжал к глотке малыша и стал пятиться.
— Не подходите! — рявкнул он. — Не пробуйте приближаться, а не то я ему горло перережу!
Джеффри гневно прищурился. От земли оторвался увесистый камень, подпрыгнул ввысь и упал на макушку Хью. Руки разбойника разжались, глаза закатились, и он мешком рухнул наземь.
— Грегори? Ты ранен? — с криком бросилась к младшему братишке Корделия и подняла его на руки, но Грегори, широко раскрыв глаза от ужаса, уставился на висевших между деревьями разбойников.
— Корделия… — пролепетал малыш. — Что с ними такое случилось?
К подвешенным посреди чащи разбойникам шагнул эльф росточком в восемнадцать дюймов и возгласил:
— Слушайте меня, о люди без сердца, ибо я знаю, что пока вы еще способны слышать, но через несколько мгновений вы перестанете дышать! Перед вами стоит Пак, собственной персоной, а ваши мерзкие глотки сжимают петли из тончайшего и крепчайшего паучьего шелка, сплетенные эльфами, сидящими на высоких ветках!
— Подлецы! Поганцы! — послышался неистовый выкрик из густой листвы. Развернувшись, дети увидели Келли, который восседал на ветке рядом с маленьким человечком, а тот не спускал глаз с невидимых узлов и петель. — Ну так что, соберем эти подгнившие плоды, а?
— Пак, не надо их убивать! — вскричала Корделия. — Спору нет, они очень гадкие, но не настолько же!
— Ну, это ты зря, положим, — процедил сквозь зубы бледный и дрожащий Джеффри. — Они бежали от своих братьев по оружию. Такие мерзавцы наверняка способны на все.
Разбойники перестали дергаться. Их выпученные глаза потускнели.
Пак кивнул Келли:
— Перережьте веревки.
Ирландский эльф дал знак брауни, и разбойники с треском рухнули на землю. Следом за ними на землю попрыгали коротышки-брауни, росточком всего с фут, поработали маленькими блестящими ножичками, и вскоре поверженные разбойники начали медленно дышать.
— Они живы, — брезгливо заключил Пак. — Хотя лично мне жаль, что это так. Однако не хотелось вас чересчур пугать, ребятки.
— Спасибо вам всем, — облегченно выдохнула Корделия, а Грегори, прижавшись к сестре, молча кивнул.
Эльф протопал к неподвижно валявшемуся на земле Хью, встал возле того, подозрительно нахмурился.
— Он без чувств, — сообщил Пак, — но думаю, детки, вы могли бы заглянуть в его разум. Там вы найдете образы тех подлецов, что натравили на вас этих негодяев.
— Они старые, — сказал Магнус, — Тощие, с горящими глазами и редкими волосами.
Грегори кивнул:
— И они из тех, кто не желает никакой власти.
— Ясное дело, — процедил сквозь зубы Джеффри. — И они уже неплохо в этом преуспели. — Он поежился. — Подумать только! Какая ж это власть, если воины бегут из войска!
6
Все тронулись вперед по залитому лунным светом лесу. Первым шел Пак, сразу за ним — Корделия верхом на единороге. Процессию замыкал Келли, усевшийся за спиной девочки.
— И чего, спрашивается, — хмыкнул он, — я раньше ноги сбивал?
— А еще меня в недогадливости попрекал, — фыркнул Пак.
Но примерно через полчаса единорог неожиданно остановился, поднял голову и посмотрел на восток.
Джеффри нахмурился:
— Что это с ним?
— Думаю, он чувствует что-то такое, чего не ощущаем мы, — решил Пак, приставил ладонь, сложенную чашечкой, к уху и прислушался. Через несколько мгновений он покачал головой. — Нет, я ничегошеньки не слышу. А ты что скажешь, Лошадиная Морда?
— Минутку, сейчас включу усилитель, — отозвался Векс, запрокинул голову и повернул уши в том направлении, куда смотрел единорог. — Слышу крики, — сообщил он немного погодя. — Крики высокой частоты… В смысле — пронзительные, тоненькие. Они приглушены расстоянием.
— Тоненькие, говоришь? — нахмурился Пак. — И к тому же эти голоса привлекли внимание единорога? Значит, это зовет на помощь кто-то из Колдовского Народца. Скорее, дети! Надо разыскать их!
Детей не пришлось долго уговаривать.
С полчаса они торопливо шли по лесу. Пак перебирался через корни, вилял между колючими кустами. Векс шел за ним и протаптывал дорогу для остальных. Следом за ним шел единорог. Он взволнованно раздувал ноздри и таращил глаза.
Наконец и дети услышали крики. Действительно, голоса были очень тоненькие и испуганные. По мере приближения дети различили слова:
— На помощь!
— На помощь!
— Помогите, люди добрые!
— Похоже, прямо сейчас опасности для них нет, — заключила Корделия. — Они в отчаянии, но не слишком сильно напуганы.
— Давайте поищем, откуда слышатся голоса, — предложил Магнус.
— Отсюда! — крикнул Пак.
Дети остановились. Голоса слышались настолько слабо, что казалось — издалека. А Пак нырнул в кусты прямо под носом у Векса и принялся раздвигать ветки. Единорог мелодично заржал и шагнул вперед, осторожно наступая на невысокие кустики и опавшую листву. Вскоре перед глазами детей предстала маленькая железная клетка, а в клетке — двое крошечных человечков ростом не выше фута. Оба были одеты в зеленые одежды, но у одного из них она была украшена цветами, а у другого — красными, желтыми и оранжевыми листьями. Человечки опасливо глянули на детей и очень обрадовались, увидев единорога.