Почему муравейники располагаются только около деревьев? У старых пней лишь следы муравейника: после того, как спилили дерево, они исчезли, не смогли жить. Выделение тлей — главная пища этих муравейников. Давно связали муравейники свою жизнь с лиственницами, и каждый муравейник стал обладателем «собственного» дерева.
Дело оказывается в странных созданиях. В них не сразу узнать цикадок. Под большой горб спряталась маленькая головка, а сзади тянется утончающееся к концу членистое брюшко. Цикадки плотно прижались к стволу акации, похожи на серые выросты коры, и заметить их очень трудно. Они — давнее хозяйство муравьев. Их, так же, как и тлей, доят. На кустике акации, под которым нет муравейника, нет и цикадок. Там без призора и защиты они уничтожены различными врагами. Здесь же — вон какая бдительная охрана: муравьи с ожесточением бросаются на пинцет и обрызгивают его кислотой.
Растения-мирмекофилы[4]
Семена-обманщики. Муравейник был громадный, высокий, видимо, такой же старый, как и ель, возле которой он находился. Оба они: и ель, и муравейник — с каждым годом росли. Но ель обогнала муравейник и стала бросать на него слишком много тени. В погоне за солнечными лучами муравьи все выше и выше строили дом. Бывало так, что одна из ветвей начинала опускаться на муравейник и закрывала от него солнце. Тогда муравьи надстраивали свое жилище до самой ветки, и конец ветки оказывался в плену. Замурованная ветка желтела и засыхала. Не одна ветка старой ели была погребена ее соседом-муравейником.
По склону этого муравейника тянется цепочка муравьев, груженная какой-то добычей. Очень похоже, будто лесные труженики в полном согласии перетаскивают взрослых личинок. Обычно личинок и куколок перетаскивают внутри муравейника. Но когда путь по галереям слишком долог, ношу переносят поверху. Этого только и дожидаются маленькие тонкобрюхие наездники и, изловчившись, откладывают в куколок свои яички. Наверное, и сейчас они пронюхали о переноске куколок и висят над муравейником на неутомимых крыльях. Тут, пожалуй, представится случай понаблюдать за работой наездника.
Но под лупой открываются совершенно неожиданные вещи. Муравьи старательно тащат в челюстях не куколок, не личинок, а какие-то светло-коричневые, гладкие, удлиненные и чуть изогнутые семена. На ощупь семена твердые, но с одного конца имеют небольшой мягкий морщинистый придаток. Не будь его, пожалуй, не ухватить муравью гладкое семечко. Семена и по размерам и по внешнему виду очень похожи на взрослую личинку муравья.
Зачем рыжему лесному муравью, отъявленному хищнику, понадобились семена растений?
Но вот я вижу муравьев, которые с таким же упорством вытаскивают эти семена наружу и относят подальше, на место, где брошены оболочки куколок, остатки съеденных насекомых и все самое непригодное для муравейника. Происходит молчаливая упорная борьба. Каждый трудится упрямо, по-своему, и исход решается перевесом большинства.
Раскопав муравейник, я нахожу большое количество семян в средней части жилища. В панике муравьи хватают личинок и куколок и уносят в уцелевшие ходы. Многие с таким же рвением тащат и семена.
Интересно, как отнесутся к семенам другие виды муравьев? На лесных полянах, в низинах с влажной землей, много холмиков земляных жителей, желтого и черного лазиусов. Отберем у рыжих муравьев десяток семян и подбросим лазиусам. Холмик, конечно, придется слегка взрыхлить. В верхнем слое земли, как и полагается, в камерах куколки. Тихая жизнь лазиусов нарушена. В величайшей тревоге муравьи бегают по холмику, спасают куколок. Подбросим к куколкам семена. Одно за другим вместе с куколками муравьи уносят их в подземные галереи. Но кто в такой спешке не может ошибиться!
Я разыскиваю холмик черного лазиуса. Сбоку холмика виден вход, из него муравьи поспешно выбегают наружу, выбрасывая землю. Кучка семян вызывает оживление. Из холмика высыпает добрый десяток муравьев. Наперебой они щупают усиками неожиданную находку. Все больше становится муравьев, и вот, толкая друг друга, муравьи потащили семена в темное подземелье!
Через час я осторожно раскапываю муравейник и нахожу семена в прогревочных камерах бок о бок с личинками и куколками хозяев.
Как объяснить происходящее?
Семена имеют запах личинок. Они схожи и формой. Муравьи, найдя их, тащат к себе в жилище. Разве можно бросить детку на дороге?! В муравейнике вскоре обнаруживается обман, и те, кто имеет опыт, прожил много, начинают личным примером учить неразумных: выбрасывать семена.
Иногда у выброшенных семян прогрызен или почти съеден серый морщинистый придаток. Уж не лакомятся ли им муравьи? Но какая горечь во рту, если раскусить или пожевать семечко! И все-таки в мясистом придатке есть какие-то вещества, привлекающие своим запахом и вкусом муравьев. Они побуждают их подбирать находку. Однако эти вещества не столь уж вкусны и полезны, если муравьи выбрасывают семена, не попробовав их. Как бы то ни было, но растения «обманывают» муравьев и, конечно, неспроста.
Как только не расселяют растения свои семена! Одни разлетаются по ветру на крылышках, парашютиках, пушинках, другие плывут по воде в специальных лодочках, третьи разбегаются зимой по сугробам с помощью особого паруса. Многие вооружились всякими закорючками, липучками и цепляются к животным, чтобы их разнесли повсюду. И, наконец, немало семян одеваются вкусными мясистыми оболочками, приманивают животных яркой окраской, ароматом и вкусом плодов.
Вот и неизвестные семена чем-то прельстили муравьев, и они, бедные, с утра до вечера волокут их в муравейники, растаскивают по лесу.
Ах, эти таинственные семена, похожие на личинок муравьев! Сколько было исхожено лесов и полянок, сколько пересмотрено трав и цветов, чтобы узнать, какому растению они принадлежат.
Но кто ищет, тот находит. Мы искали сперва втроем, потом сразу большой компанией. Искали, представляя себе обязательно какое-нибудь особенное растение, и никак не могли подумать, что оно рядом, самое обыкновенное, сибирское, покачивает на тонкой ножке невзрачную зеленоватую коробочку. Это — один из первых цветов радостной весны — кандык. Раскроются коробочки кандыка, семена выпадут под растение на землю и лежат в ожидании своих расселителей-муравьев.
Вскоре муравьи потащили коричневатые, блестящие, с мясистым морщинистым отростком семена изящного ириса-касатика. С ними повторилось то же, что с семенами кандыка и перловника. Только охотней муравьи поедали их мягкие морщинистые придатки. Но каков вкус муравья! Попробуйте пожевать хотя бы одно зернышко. Только советую: не усердствуйте слишком. Вначале покажется будто вы схватили изрядную порцию перца, так во рту начнет печь и пощипывать. Ни холодная вода, ни прохладный воздух не помогут. Жжение будет продолжаться. Кончик языка слегка онемеет, и когда вы будете им трогать зубы, они покажутся горячими. Через два-три часа все пройдет, но надолго останется во рту неприятный привкус.
Уж не служит ли придаток семени своеобразной приправой к муравьиной пище? Может быть, он возбуждает аппетит или действует одурманивающе? Как бы то ни было, у муравьев нет единодушия по отношению к семенам-мирмекофилам и, если одни заносят их в жилище, то другие стараются утащить из него как можно дальше.
Семена кандыка, перловника и ириса-касатика мы нашли у муравьев, живущих в лесах Западной Сибири. В горах Алтая были другие любимцы: муравьи тащили маленькие круглые с тонкими нежными придатками семена фиалок, беловатые крупные семена первоцвета, из которого фармакологи готовят сильное сердечное средство, семена одного из ядовитейших растений аконита. И, наверное, немало есть других растений, обожаемых муравьями.
Медицине следовало бы изучить все эти растения, может быть, они обладают лекарственными свойствами, полезными для человека.
Я не поверил своим глазам, увидев муравья, который тащил семечко василька. Это было вне всякого сомнения оно, продолговатое, плоское, с венчиком коричневых волосков, образующих что-то вроде парашюта. К носильщику все время подбегали встречные муравьи, хватали семечко, пытались его или отнять, или помочь нести дальше. К семечку явно относились как к ценной добыче. Семена василька тащил не один муравей, а множество, и не на конус как строительный материал, а во входы как добычу. Сомнений не было — семена василька тоже мирмекофилы.
Но загадка не была еще разрешена. На семенах василька почти у самого кончика, в ямочке, находился небольшой желтоватый рубчик, с помощью которого семечко прикреплялось к растению. Когда семена поспевали, связь рубчика с растением ослабевала, и семечко, оказавшись на свободе, выпадало наружу от легкого дуновения ветра. Муравьи тащили семена, у которых рубчика уже не было. Куда он исчез?
Сорвав несколько сухих колючих головок, я высыпал из них семена на муравейник. Около семян быстро собрались муравьи. Каждый стал жадно выгрызать маленький желтоватый рубчик. Только когда были съедены все рубчики, семена потащили во входы. Но семена василька не всем нравятся: некоторые муравьи отнимают у носильщиков и волокут быстро подальше от муравейника. Наверное, не совсем уж полезны семена, может быть, даже вредны, хотя и обладают каким-то притягивающим свойством.
Наконец, появляется муравей, который тащит семечко обратно из входа. Оно наполовину съедено! Какое коварство — пользоваться сладкими угощениями растения-друга, а потом еще и поедать его семена. Но употребляя часть семян в пищу, муравьи расселяют целые, и тем самым расплачиваются добром за добро.
Эти семена принадлежат ожике, небольшому растению с узкими длинными листьями, похожими на листья лилии. Ожика только что созрела и начала ронять семена на землю. Пройдет несколько дней — все семена окажутся на земле и будут растащены. Ожике надо торопиться. Скоро поспеет другое мирмекофильное растение — кандык, и муравьи займутся им. Потом, когда кандык осыплет семена, придет очередь ириса-касатика. За ирисом созреет первоцвет, затем фиалки и еще другие мирмекофилы. Так и существует эта строгая очередность, чтобы растения не мешали друг другу расселяться с помощью муравьев. Вот как ловко!
Отсеченное брюшко. С лесной полянки вниз по склону к тихой старице муравьи провели дорогу. У старицы отличные охотничьи угодия, и муравьи-добытчики волокут отсюда в гнездо и ручейников, и поденок, и всяких других насекомых. Но вот в челюстях одного муравья отсеченное брюшко какого-то насекомого. Гладкое, черное, слегка лакированное, оно покрыто редкими золотистыми волосками. Спереди, где брюшко было сочленено с грудью, торчит белый кусочек мягкой ткани. За нее и уцепился муравей. Другой муравей тоже тащит точно такое же брюшко. Я внимательно рассматриваю добычу. До чего же ловко! Это же семечко растения, а мягкий придаток — съедобная приманка. Семя покрыто твердой, недоступной для челюстей оболочкой и похоже на брюшко насекомого.