— Правильно, — ответил Дыбаль, — мы теперь мёртвые, по мнению командования, а мёртвым следить за здоровьем не нужно.
— Смешно, — у Кроззека сделалось злое лицо, — нам дают другой корабль — рейдер «Кондрерх». Заканчивайте веселиться, отправляйтесь в каюты. Мы отбываем через час к форту Ихтенельд для посадки на новый рейдер.
— Мы ещё не выздоровели.
— То-то я смотрю.
— Завидуешь? — Берсерк выпустил в сторону Кроззека струю сигаретного дыма.
— Кмех, ты свой парень, не то, что ягд Слепех. Ты такой же угнетаемый командирами, как и мы. Говори своим товарищам, куда пойдёт наш «Кондрерх»? Опять под удар «Кровура»? — Дыбаль попытался взять механика под руку, но тот вывернулся.
— Ну, Кмех, тебе всё-всё ягд Слепех рассказывает, — умоляюще протянула Шиела.
— Маршалу-командору хочется лично вручить нам награды. Поэтому мы отправляемся на Тератонну, — важно сказал Кроззек.
— Нужно побриться, сделать стрелки на брюках, — сказал фон Конрад, протягивая Кроззеку пиво, — выпей с боевыми товарищами.
— А мне бриться не надо, — сказал Айдем, — у меня от натоотваальской кормёжки, два месяца на лице ничего не растёт.
— На Тератонну, это хорошо. Поглядим как натоотваальцы живут. Я не понимаю до сих пор, Натоотвааль, это название войны, цивилизации, или народа? А «натоот» в приветствии что означает? — Маклифф почесал рыжую бороду и пригладил ёжик волос на макушке.
— Какая разница наёмнику? — спросил Кроззек.
— Что ещё произошло, пока мы валялись в кроватях? — не унимался Дыбаль, — у тебя сообщение на планшете я вижу свежие.
— Наши войска начали штурм базы «Кровура» на Терхоме. Можете прочитать, — Кроззек движением пальца перебросил со своего планшета текст на планшет Дыбаля;
Дискрет-шифрограмма 807А
Уровень секретности А
Координатору СБ Натоотвааля
Маршал-командору
ягду Тооту Ящемгарту
Ягд командор!
Довожу до Вашего сведения, что части вверенной мне бригады в составе 604-й и 588-й эскадр VII Флота 5-й Галактической директории, дивизии «Дракон» и группы кораблей резерва, блокировали район в шар-секторе А55С00, подсектор 354 системы Голубого Шлейфа и приступили к проведению операции «Терхома».
13–15, 24 агга 4725 года
от начала Натоотвааля.
Командующий сводной бригадой
3-й и 5-й Галактической директории,
флот-командор ягд Буссохт Рагедда.
— Хорошо! — сказал Дыбаль, — дело пошло.
— Конечно хорошо. Нет базы у «Кровура» в нашем тылу — нет для него топлива, энергии и ремонта. Нет топлива и энергии — нет атак, — ответил Кроззек.
— Разбудите Айдема, пошли готовиться к отлёту, — сказал Маклифф.
— Может, «Кровур» от нас отстанет теперь? — предположил фон Конрад.
Глава 2 ПРОЧЬ ОТ ВОЙНЫ
Покинув «Кон Зием» и добравшись на сторожевике до своего нового корабля у причальной стенки форта Ихтенельд-184, Маклифф с грустью думали об упругом теле Окты, о её поцелуях, объятиях и признаниях. Маклифф был уверен, что вздохи страсти и изнеможения, горячее дыхание и слова о том, что ей сильно повезло повстречать на бесконечной войне волшебника, были искренними. Меньше всего ему хотелось бы знать, что Окта могла оказаться охотницей за земными мужчинами, использующая их как трофеи, в духе книги «Мужчина и женщина». Что касается Уайтгаузу, то он грезил Дороти. Она ему везде виделась и снилась. Ушибы, растяжения и трещины не давали ему сосредоточиться ни на чём другом, и тоска по дому и жене была нестерпимой.
Айдем и фон Конрад избежали хандры. Они принялись изучать устройство мегразиновых и ионных двигателей, инструментальную навигацию и тактику боя в космосе. Дыбаль был весел и светел — рядом была Шиела и никакие силы не могли вывести его из под чар рыжеволосой красавицы.
Сейчас, двигаясь в невесомости через шлюзовой коридор, похожий на огромный гофрошланг на борт рейдера, Маклифф повернулся к Берсерку, и сказал:
— Ещё бы неделю в этом гнезде космических инвалидов и медсестричек, и я бы дописал книжку.
— Найти бы существо, кому была бы интересна тавоя писнина, — отозвался навигатор.
Через иллюминатор коридора, был виден ринкель из золотой керамики с надписью на кумите — «Кондрерх». Под названием корабля был нанесён серийный номер, а ниже написан девиз — «Во славу отцов и во имя детей».
— Может ты и прав, — неожиданно согласится Маклифф, вплывая в шлюзовую камеру.
— «Кондрерх» — я бы так назвал крысиный яд, а не рейдер, — продолжил шутить навигатор.
— Ничего, одна встреча со «Кровуром» и нам дадут третий корабль, — в тон ему сказал Уайтгауз.
Он парил в шлюзовой камере, держась за поручень и хлопая себя по карманам комбинезона в поисках сигарет. На его рукаве, как и у других, теперь красовалась нашивка с надписью «Кондрерх», а на груди был нашит красный ромб за проведённый бой в космосе.
— Мне старый рейдер больше нравился. У него дизайн был зализанный, как у машин «Феррари». А новый рейдер тупоголовый, как фургон для перевозки свиней, — сказал Айдем, протягивая Уайтгауза сигареты.
— Какая разница, на что похож корабль? — удивился ягд Гаредда, наблюдающий за переходом экипажа через визуализатор.
— Лихой вид военной техники и формы одежды, придаёт уверенность войскам, — сказал Уайтгауз, закуривая и скрывая сигарету в ладони.
— Главное в технике — функциональность и надёжность. Функциональность и есть красота, — поджав губу сказал ягд Гаредда.
— Давайте переоденемся в китайские халаты, русские шапки-ушанки, и посмотрим, увеличится воинственный пыл войск Натоотвааля, или нет, — хмыкнул Айдем.
— Что вы столпились? Живо на посты! — сказал появившейся в коридоре ягд Слепех, — заканчивайте перекуры. Из-за вас ягд Гаредда начал баловаться наркотиком. Как только Совет разрешил на кораблях курить эту дрянь?
— Я когда курю, вспоминаю о доме, — прошептал Уайтгауз, разворачиваясь в сторону люка на нижнюю палубу. Красота и Натоотвааль вещи не совместимые.
— Ты просто их не понял, — сказал Дыбаль.
— А ты понял? — скептически переспросил его Маклифф, — тебя заставили за них умирать, вот и всё. Синдром Хельсенки.
— Я здесь добровольно.
— Это легенда, если бы ты отказался — тебе перекодировали бы мозг. Стал бы коммнадос-пехотинцем в «Драконе» или «Черепе». Видел коммандос в госпитале? Это зомби с перекодированным мозгом!
— Они наши братья.
— Уже нет! — почти прокричал Маклифф.
— Ужасно плавать внутри помещений, запроектированных для состояния гравитации. Везде углы, выступающие предметы… — перевёл разговор на другую тему Айдем.
Они поплыли по главному коридору в сторону командного поста. Корабль пах новым пластиком, машинной смазкой, сногсшибательным одеколоном Шиелы.
У шкафа пожаротушения возился Кроззех, регулируя датчик давления.
— Провода зачистить забыли на заводе? — Уайтгауз опустился рядом с механиком, и скрестил ноги по-турецки, — кто у вас космические корабли так собирает? Пленные сверчки или китайцы?
— Внимание! — послышался голос ягда Цкуголя, — навигатор Берсерк, займите своё место. Проверьте оборудование, полётные планы и доложите. Я хочу до отхода получить информацию о полётной обстановке в районе астероида Терхома, сектор А55С00. Я хочу всё знать про астероиды, кометы, метеориты, космическую пыль в секторе. Я должен знать скорости, массы, направление движения, гравитационные поля, их направленность, искривления, искусственные объекты, наши, не наши, вплоть до бытового мусора. Принесите мне анатомию сектора. У вас час. Ягд Гаредда и фон Конрад — протестируйте системы вооружения и доложите.
— Почему такой напор? Кто-то говорил, что мы летим за наградами, — заметил Дыбаль.
— Одно другому не мешает, — сказал Берсерк, отталкиваясь от Дыбаля и уплывая к лифту.
— Корабли собирают роботы и андроиды, — сказал Кроззек, продолжая зачищать контакты, — над созданием корабля трудятся на верфях тысячи роботов. Ещё столько же роботов и трудятся над проектом, над производством материалов, сплавов, механизмов, агрегатов, компьютерных программ, вооружения, боеприпасов, топлива.
— Почему наши рем-роботы не могут наладить пожаротушение? — Уайтгауз указал на мигающий лампочками предмет, похожий на морского конька, медленно плавающий недалеко.
— Может, — ответил Кроззек, — просто я сам люблю работать, так надёжнее и веселее.
— Больших роботов делают маленькие роботы, маленьких роботов делают очень маленькие, — понимающе кивнул головой Уайтгауз, — а кто делает самых маленьких? Натоотваальцы?
— Правильно говорить: натооты и ваальцы. Это разные народы. Когда-то давно, по официальной легенде, натооты и ваальцы были объединены божественным Гиу. Гиу дал им технологию ноль-перехода, мегразин, кавитацию для создания из магнитного поля массы, в том числе антиматерию. После этого натооты и ваальцы смогли подчинить Вселенную, за исключением области Сверов, — Кроззек зачистил изоляцию с проводков разъёма, вставил разъёмы.
— А кто был Гиу?
— Не знаю. Высший Совет Натоотвааля знает. А моё дело — война, и содержание в достатке семьи, родителей, жены, детей. А тебе зачем это знать?
— Мне хочется воевать за хороших парней против плохих. Это у меня от старинных вестернов осталось, — Уайтгауз поплыл за Кроззеком.
— Зачем? Любые идеалы мешают, — поддакнул механику Дыбаль.
— Странно слышать от русского отрицание смысла идеалов.
— Меня ягд Гаредда ищет, — Кроззек посмотрел на нарукавный дисплей, и ускорил движение.
Дыбаль и Уайтгауз задержались, поджидая фон Конрада и Маклиффа.
— У меня ощущение, что Окта меня изнасиловала. Такое чувство, что надо мной надругались, как над интернатовской замухрышкой, — настроение Маклиффа было подавленным, — я её особенно и не хотел, как женщину. Хотел только поболтать, потанцевать. Сам не знаю, как оказался между её грудей, сделанных из резины. Ведь мужчина-то я! Не она. Чёрт!
— Вот, что любовь делает, — сказал Уайтгауз, — нас завтра убьют, а ты переживаешь.
Над панелью визуализатора возникла голова ягда Слепеха. Резким голосом он сообщил:
— Команде занять места для проведения тренировочной миссии для отработки взаимосвязи с системами рейдера. В случае прохождения теста, мы отправимся на седьмую планету Метрополии под названием Тератонна. Нас хочет видеть маршал-командор ягд Ящемгарт.
— Видишь, Александр, летим за наградами, — Айдем вплыл в лифт, — кто со мной?
— Я к излучателю, нам по пути, — сказал фон Конрад.
Лифт бесшумно унёс их на боевые посты и вернулся.
— А почему ты дал согласие стать наёмником? — вплывая в кабину, спросил Уайтгауз.
— Ягд Цкуголь обещал, что после выполнения договора вернёт меня домой. Я думаю, что мы должны участвовать в войне, потому, что Земле угрожает опасность. Сверы её уничтожит вместе с базой Зием и потенциальными рекрутами Натоотвааля, если победят. Может и не уничтожат, а сделают рабами. А ты? — закрывая ладонью панель связи на руке, сказал Дыбаль.
— Если бы на Земле не было базы, то сверчкам не было бы нужды её трогать, людям не грозила бы гибель. Этот Натоотвааль сделал из землян пушечное мясо и мишень, — ответил Уайтгауз, — надо ждать удобного случая и рвать когти на Землю. Пускай сами разбираются. Четыре тысячи лет без нас обходились и сейчас обойдутся.
— Устроим бунт и сбежим?
— Бунт — дело ответственное, тут надо всё обдумать. Для бунта нужен случай, — отводя рукой в сторону плавающего рядом маленького робота, собирающего мелкую пылевую взвесь, Уайтгауз закрыл глаза, показывая, что разговор закончен.
После тестов, ягд Цкуголь осуществил ноль-переход на седьмую по значимости и размеру планету — Тератонну. На этот раз ноль-скачок оказался для рекрутов не таким ужасным, как первые скачки. То ли на «Кондрерхе» стояла более совершенная система, то ли начала сказываться привычка.
Планета Тератонна своими материками, океанами и ледяными шапками напоминала Землю. Вся орбита Тератонны была заполнена станциями и объектами. Среди них выделялись гигантские космические порты, со множеством грузовых и пассажирских судов вокруг. Пучок лифтовых шахт бесконечной лентой уносил к планете и поднимал обратно грузы. Кое-где были видны астероиды, лифтами связанные с соседними станциями. Они имели признаки обогатительных рудных комбинатов и заводов. Повсюду были видны склады, хранилища, тепличные хозяйства. Между ними сновали челноки, беспилотники, сторожевики, спутники. Так могла бы выглядеть Земля будущего, если бы её ресурсы были собраны в созидательных руках. На поверхности Тератонны всё было тоже как в мечтах утопистов. Здесь не было грохочущего транспорта, загрящняющих природу заводов, уродливых ветряных генераторов, заборов и ангаров военных баз, тюремных и животноводческих комплексов. Ландшафт не были изуродован карьерами, полигонами отходов, заводами и линиями электропередачи. Не видны были сланцевые нефтяные поля, бетонные джунгли мегаполисов, заброшенных посёлков, где царствует наркомания, нищета и отчаяние.
Золотая чистота — было главным определением, приходящим на ум при созерцании этого края. Бесконечные сады, цветники, трёхэтажные золотые домики, напоминающие коттеджи в Швейцарии или Италии. Лазурные площади городов под прозрачными куполами, защищающими от ветра и дождя, горделивая, но не помпезная архитектура, стройные натооты, ваальцы и люди в бело-золотой одежде, беззаботные лица, заливистый смех. Обтекаемые корпуса бесшумных транспортных средств, одиночных, и двигающихся в сцепках разной длинны. Эти челноки стремительно появлялись из тоннелей в местах, где осуществлялась посадка и высадка пассажиров, и снова исчезали. Они были везде, как и обтекаемые корпуса яхт, плывущих по каналам между перелесков, холмов, гор и посёлков. При внимательном взгляде, можно было понять, что летающие, плавающие и ездящие машины — одни и те же челноки, меняющие способы движения, как и детали дизайна в зависимости от желания хозяев. Даже военный челнок, пришедший к орбитальному порту за командой «Кондрерха», мало отличался от них, за исключением эмблемы из перекрещенных ракет — символа военно-космического флота.
На Тератонне не было привычных глазу на Земле шоссе, эстакад, телевизионных вышек, линий электропередач, рекламных плакатов, железнодорожных путей, станций, портовых кранов, складов, вокзалов, аэропортов, супермаркетов и гипермаркетов, выставочных павильонов и стоянок транспорта. Возникало ощущение, что это вымышленная реальность — кадры из мультфильма или детского кино про волшебников, добрых зверей и гномов. Никакой войны, никакой Империи, напряжения, проблем настоящего и будущего. Именно такое чувство вселяла сине-зелёно-золотая планета.
Когда после стремительного спуска через атмосферу челнок перешёл на горизонтальный полёт, невесомость кончилось. Гравитация почти соответствовала земной и не было нужды приспосабливаться к прыжкам, как на Стигмарконте, или двигаться внутри экзоскелета, как на Юпитере.
Глава 3 ЗОЛОТОЙ АСТЕРОИД
— Вот она — одна из семи планет Метрополии Натоотвааля, сердце необъятной галактической страны, живущей вне времени — колыбель народов, распространивших влияние на десятки ноль-переходов во все стороны, создавших симбиоз живого и неживого, соединивших сознание и компьютер, жизнь и бессмертие! — провозгласил ягд Гаредда.
Он привстал с кресла челнока и поворнулся к осталным:
— Тут отдыхают от всего, включая спиртное, табак и другие наркотики. У нас есть другие планеты, где располагаются только заводы, фабрики, сборочные предприятия, научные и испытательные центры, слады, месторождения полезных ископаемых. Есть планеты, где располагаются детские сады, школы, училища, научные учреждения, дворцы отдыха, курорты для лечения, для проведения старости. Есть планеты-кладбища, планеты-парки развлечений, где работают увеселительные заведения, кафе, бары, рестораны, театры. Есть планеты, где располагаются гражданские конторы и службы, финансовые, торговые предприятия, есть заповедные планеты, где женятся и заводят детей. На Тератонне есть понемногу из всего, что я перечислил.