Восходящее солнце бьет Одри в лицо
Свет утренней зари на голом юноше готовящемся нырнуть в бассейн– Тысяча юношей-японцев прыгают с балкона в круглый бассейн. Одри принимающий душ. Вода стекает по тощему животу. У него встает. Туалет в раздевалке на пяти уровнях вид с чертова колеса… мельканье белых ног, светлых лобковых волос, худых загорелых рук… мальчики мастурбирующие под ржавым душем. Голый мальчик на желтом стульчаке солнечный свет на лобковых волосах дергающаяся нога. Мальчики мастурбирующие в унылых туалетах средней школы, уборных во дворе, раздевалках… расплывающиеся кадры плоти. Фарджа делает глубокий вдох и откидывается на спину прижимая колени к груди. Азотистые испарения поднимаются из розовой прямой кишки оранжевыми, цвета сепии, розовыми завитками. Красные испарения окутывают два тела. Крик роз срывается с опухших губ роз прорастающих сквозь рвущие плоть шипы восторга стиснувшего трепещущие тела придавившего их задыхающихся в корчах агонии роз. То что происходит у меня между ног как прохладный напиток для меня это именно такое ощущение… холодные круглые камни у меня за спиной солнечный свет и тень Мехико. Это именно ощущение между ног вроде зуда. Это ощущение с которым я нахожусь здесь. Мы сидим на корточках наши колени соприкасаются. Кики смотрит вниз между ног наблюдая как у него встает. Я чувствую зуд в паху и у меня тоже встает. трупы. Электронный микроскоп показывает клетки, нервы, кость. Телескоп показывает звезды, планеты и космос. Щелчок – микроскоп. Щелчок – телескоп. Его на самом деле там не было. Бледная картинка была бледная. Я мог смотреть сквозь него. Адрес где я жил даю тебе на это запоздалое утро. Молодые призраки размытые лица мальчики и мастерские старое 5 февраля 1914 года. Я не человек и я не животное. Что-то я должен сделать прежде чем смогу уйти. Мертвецы вокруг словно птичьи трели дождем льются мне в лицо. Полет гусей по светящемуся пустому небу… Питер Джон С… 1882-1904… смерть ребенка давным-давно… холодный далекий дух его мира теней… Я ждал там бледный персонаж чьей-то книжки еще дышащий старыми бульварными журналами. Чуть поверни лицо глаза как незабудки… мимолетная серебристая улыбка растаяла в воздухе… Больше мальчик не говорил. Холодные звезды расплескивают далекие игрушки пустого дома. Печальные шепчущиеся призраки превращаются в шоферов и зверей из сновидений, туман с озера, выцветшие семейные фотографии. Музейный барельеф Бога Амона с эрекцией. Тощий мальчик в школьной форме стоит в присутствии Бога. Мальчик в туалете музея спускает штаны на дальней стене тень фаллоса. Все Боги Египта Бог Амон мальчик оскалив зубы тяжело дышит Ясный свет на мраморных портиках и фонтанах… Боги Греции… Меркурий, Аполлон, Пан Свет просачивается за красные стены Марракеша
LE GRAN LUXE17
3 апреля 1989 года Марракеш… Темные улицы повозки с карбидными фонарями. Похоже на гравюру 1890 годов из книги о путешествии какого-нибудь исследователя. Дикие мальчишки на улицах целые ватаги злобных как голодные псы. Почти не видно полицейских и у каждого кто может себе позволить есть телохранители. Мой марракешский связной любезно одолжил мне двух надежных нубийцев и подыскал приличное жилье.
Волны архитектурных стилей оставили нечто вроде пластов геологических формаций. Нет в мире места кусок которого вы не нашли бы в Марракеше: улица Сент-Луиса, мексиканская кантина, дом прямиком из Англии, альпийские хижины в горах – огромная съемочная площадка по которой непрерывно снуют школьники. Город расползся во все стороны: до Атласских гор к востоку, до Сахары к югу, к западу до приморских городов, в промышленные резервации севера. Бывают фантастические вечеринки, можно увидеть огромные поместья и роскошь о какой читаешь в анналах Римской империи.
Шикарным считается одеваться в дорогое пошитое на заказ тряпье и все пидовки тусуются в нарядах диких мальчишек. Вот костюмы с Бауэри явно с пятнами мочи и рвоты которые если присмотреться оказываются замысловатой вышивкой тонкой золотой нитью. А вот одеяния клошаров из тончайшего полотна, костюмы обедневших аристократов, экипировка Грэма Грина для жалких агентов – плохих католиков, не верящих в свою миссию, фетровые шляпы, облюбованные старыми джанки, джинсы выцветшие на крестьянских парнях, одежки кули из желтого шелка, кричащие дешевые тряпки сутенеров которые оказываются не такими уж дешевыми крикливость оборачивается тонкой гармонией цветов, только в самых лучших Лавках для Бедных Мальчиков смогут подобрать одежду к вашей манере ходить садиться наклоняться цвету волос и глаз вашему дому и обстановке. На нее обязательно бросишь взгляд еще раз а некоторые оборачиваются и по шесть раз. Вроде дорогой костюм довольно грубо пытающийся походить на дешевку гм дешевизна оказывается довольно тщательно спланированной при ближайшем рассмотрении одежда меняет цвет и фактуру у вас на глазах вот вроде бы взятый напрокат костюм теперь вид Билли Грэма нет это 120-долларовый уцененный до 69.23 костюм агента ФБР а может быть красивое мексиканское пончо толще шотландки а с другой стороны нечто от неуютно себя чувствующего молодого полицейского первый день в штатском воротник жмет рукава короткие. Эта одежда полна изысков: отстегивающиеся рукава, потайные карманы и многие хлыщи носят с собой какую-нибудь зверюшку: крысу, мангусту, кобру, гнездо скорпионов которых можно неожиданно выпустить для оживления тусовки. Говорят один тип появляется в енотовой шубе из которой выпрыгивает живой енот чтобы убить собачек Бабблс де Кокуэры шестерых чистокровных чихуахуа. А Реджи в шапке из мутированной голубой мангусты прикончил всех кобр в Джемальфне. Забавно поначалу но быстро надоедает. "Господи, сюда идет Реджи в тигровой одежде! Спасайтесь, ребята!". Они влезут в бронекостюм или как-то еще защитятся и вывалят на вас что угодно. Приходится держаться подальше от толстяков в одежде из питоньей кожи, следует избегать любого вздутия или выступа и улицы пустеют когда появляется беременная женщина. У каждого есть двухсторонняя подкладка потайные карманы и способ переложить зверюшку из одного кармана в другой чтобы ее не засекли при обыске который теперь обычное дело у дверей любого заведения. Следующее увлечение – кожаные вещи и мужчины как звери охотятся за шкурами для себя. Затем рынок завоевывает синтетика. Представьте себе защищенную от термитов, моли и старения одежду шестнадцати изысканных оттенков подходящую к мебели и цвету стен. Каждый покупает что захочет рыжеволосую задницу мексиканский пах китайский желудок люди становятся пестрыми тонкие черные руки как щипцы для орехов улыбка деревенского мальчишки потом рога и козлиные копыта мальчики-волки мальчики-ящерицы один одержимый сделал себе руки гладкими и красными как терракота и завершил их клешнями омара.
Почти не осталось нефти и двигатели внутреннего сгорания большая редкость. Возвращаются паровые и электрические автомобили. Бесшумные электрические дирижабли богатеев торжественно плывут в вечернем небе в кабине открытый ресторан дуновение аромата мокрых лужаек и полей для гольфа спокойная тихая музыка 1920 годов. Le gran luxe небывало расцветает в огромных дорогих поместьях. Выдающийся защитник и любитель роскошной жизни – А. Дж., владелец частной паровой железной дороги, которую он повинуясь капризу заполняет коммивояжерами и банкирами 1890 годов, школьниками 1920 годов на каникулах, карточными шулерами 1918 года и жуликами, причем каждого желающего отправиться в путешествие к А. Дж. просят обратиться в отдел подбора актеров.
– Я держу железные дороги ради паровозных гудков на глухих ветках, запаха поношенной кожи, пара, сажи, горячего железа и душистого сигарного дыма, ради вокзалов со стеклянной крышей и станционных гостиниц из красного кирпича.
Он щедро поддерживает партизанские отряды, содержит обширный центр обучения и заставляет ученых-эмигрантов разрабатывать новые виды оружия в лабораториях и на заводах. Не задумываясь тратит миллионы долларов ради одного-единственного блюда к своему столу. Его ежегодный званый ужин вызывает обвал валют и целые страны становятся банкротами.
– Я хочу ужин из свежей свиной печени, жареной белки, дикой спаржи, зеленого турнепса, кукурузной каши, кукурузы в початках и черной смородины. Свинья должна быть из Озарка и с острым хребтом вскормленная желудями, арахисом, тутовыми ягодами и миссурийскими яблоками. Мою свинью должны круглосуточно держать под тщательным наблюдением чтобы она не съела какую-нибудь гадость вроде коровьих лепешек, крольчат или дохлых лягушек и пусть наблюдение будет ненавязчивым чтобы не смущать животное.
– Когда вам это нужно, босс? Через год?
– Самое позднее в ближайшее воскресенье.
– Но, босс, какого черта?..
– Отправляйся хоть к черту, если нужно, но достань мне такую свинью.
– Слушаюсь, босс.
– Когда найдешь, доставь ее сюда. Как тебе известно свиная печень оставленная во льду на несколько часов непригодна в пищу. Свинью должны забить на моей кухне а трепещущую печень немедленно отправить на сковороду и обжарить в жире другой такой же свиньи. – Да, разумеется, босс… Мы могли бы погрузить свинью в самолет и выгрузить здесь.
– Ты спятил? Моя свинья так испугается что это плохо повлияет на ее печень.
– Ладно, босс, мы могли бы взять океанский лайнер, обустроить его как в Озарке и…
– Хочешь меня отравить? Свинья будет страдать морской болезнью и я останусь без ужина. Ясно же что свинью нужно осторожно доставить сюда на деревянном помосте подвешенном между двумя гигантскими дирижаблями а помост поднять с гор Озарк. Мои белки, смородина и дикая спаржа должны, разумеется, сопровождать свинью и отправь еще деревенского парня худого парня с веснушками. Он будет ухаживать за моей свиньей во время переправы. Он пристрелит и приготовит белок. А потом пригодится в других делах.
– Босс, свинья уже здесь.
А. Дж. выходит на балкон а там в небе подвешенный между двумя гигантскими синими дирижаблями кусок Миссури с хвостом из дыма лиственных лесов…
– Я хочу ужин из пучеглазой щуки, желтого окуня и зубатки из чистых холодных рек с родниковой водой.
– Ладно, босс, я возьму реактивный самолет облицованный алюминием и наполненный водой.
– Ты сказал реактивный самолет?
– Точно, босс.
– Безмозглый идиот щука сожрет окуня а зубатка сожрет всех. Пока самолет сядет не останется ничего кроме сытой вялой зубатки а это совсем не то что мне нужно за такие бешеные деньги. Надо снарядить три самолета.
– Прошу прощения, босс, но самолет с зубаткой разбился. Вся вода расплескалась и камни рассыпалась.
– Хвала Аллаху что не погибла щука.
Пикантный контраст всей этой роскоши с голодом страхом и опасностью на улицах. Лучшие друзья человека – кольт и нубийские специалисты с дубинками бьющими обоими концами и прямым ударом вышибающими зубы.
Этот день похож на любой другой. Завтрак в патио поданный малайским боем. Патио – это миниатюрный оазис с бассейном, пальмами, коброй, песчаной лисой и питающимися дынными корками крупными оранжевыми ящерицами, злыми и проворными. Итак после завтрака я отправляюсь в Джемальфну на встречу с Реджи. Мы собираемся спланировать маршрут к назначенному на завтра ежегодному приему А. Дж., это будет гвоздь сезона. Нас называют "Приглашенными" у каждого на шее приглашение в виде перфокарты вроде собачьей бирки оно позволяет пройти в электрические ворота А. Дж. Я иду по рынку пробковый шлем кольт в кобуре мои великолепные нубийцы по бокам и тут мы натыкаемся на ораву из двадцати диких мальчишек. Когда они видят нас их глаза загораются как у кошек волосы встают дыбом плюясь и рыча они окружают нас набрасываясь на моих нубийцев. У главаря повязка на одном глазу и нож для кастрации кабанчиков ввинченный в деревянно-кожаный протез правой руки. Проворный как ласка он стремглав ныряет под дубинку нубийца его рука мелькает туда-сюда холодная сталь кромсает внутренности словно спагетти. Не очень шикарно терять голову и хвататься за оружие нубийцы и сами справятся с ними словно с оравой увечных попрошаек. Приходится решать и решать быстро стоит или нет воспользоваться кольтом. Я прихожу к выводу что это определенно случай для кольта целюсь в тощий живот главаря и стреляю. Тяжелая пуля сорокачетверки сражает его с десяти футов. Я целюсь и стреляю целюсь и стреляю обойма пуста лезу в специальный кожаный нагрудный карман за моей тупорылой тридцатьвосьмеркой но тут они рассеиваются и испаряются словно призраки. Подбивая бабки насчитываю семерых мертвых или умирающих диких мальчишек. Откуда ни возьмись выскакивает священник и начинает помазание. Я вижу как двое диких мальчишек плюют в него на последнем издыхании. Глаза нубийца стекленеют, внутренности дымятся на ярком солнце привлекая мух. Неохотно подходит полицейский и я отдаю ему несколько приказаний на великолепном арабском. Я нахожу Реджи на площади он потягивает розовый джин укрывшись от солнца за щитом из нищих. Паралитичная старуха дергается и обдает брызгами солнечного света нежную кожу Реджи.
– Бестолковая потаскуха! – вопит он и оборачивается к телохранителю:
– Дай этой старой карге корку черствого хлеба и найди мне крепкого нищего для тени.
Я присаживаюсь и заказываю "стингер".
– Драка на площади. Я потерял нубийца.
– Я видел отсюда. Думаю Дональд знает где найти хорошего нубийца.
– Похороню своего на американском кладбище. Мы можем встретиться там и решить насчет маршрута на вечеринку. По дороге могут возникнуть неприятности сам знаешь.
– Вполне вероятно. А. Дж. критиковали за расточительность, эти недовольные дураки вечный бич очень богатых людей.
На следующий день после того как нубиец упокоился с подобающими почестями тридцать наших отправились вместе в загородное поместье А. Дж. Нельзя сказать, что мы не бросаемся в глаза с нашими нубийцами в алюминиевых набедренных повязках и сандалиях несущими проволочные щиты чтобы прикрыть нас от камней у них на ремнях острые как бритва мачете на всякий пожарный случай. Так мы шагаем между нубийцами весьма degage18 словно мы тут не при чем.
– Старик примется ломать штабель кирпичей своим карате это скучно конечно но его не остановишь. Зато во всяком случае полно еды и выпивки на месяц. Что и говорить он умеет устраивать вечеринки.
На улицах еще хуже чем обычно ходячие мертвецы одуревшие от голода сдавленные в толпе словно мешки с цементом нубийцы распихивают их дубинками, тела склоняются и снова выпрямляются все они медленно тащатся вперед и все направляются к А. Дж. Из человеческого потока выскальзывают дикие мальчишки словно блудливые котята взмахивая бритвенными лезвиями и осколками стекла, удар и быстро назад в укрытия из шагающей плоти. Молодой агент только что из Вест-Пойнта где его прозвали Хорьком он может проползти через линию нападающих на футбольном поле как хорек в крысиную нору гонится за диким мальчишкой и то что мы видим после нескольких быстрых взмахов мачете вы не станете описывать своим близким.
Перед нами в черной гранитной стене электрические ворота высотой в тридцать футов. Мы пробиваемся к воротам и входим а народ просовывает руки сквозь прутья и сует пальцы в рот пуская слюни словно пораженные ящуром коровы.
А. Дж. великолепный в белом одеянии приветствует нас с помоста над внешним двором. Он улыбается и машет распустившей нюни толпе.
– Они хорошо знают правила игры. Чем лучше ем я тем лучше едят они. Le gran luxe оставляет вкусные объедки.
Внешний двор – это небольшая арена с балконами по сторонам. Мы поднимаемся на балконы а А. Дж. спускается на середину арены.
– Выпускайте быка.
Взрыв музыки и бык выскакивает из загона замечает старика и устремляется прямо на него. Кулак за спиной, ощущаются легкие сейсмические толчки пока он готовится к убийству. Но тут кулак мгновенно летит вперед и я вижу как вылетают бычьи мозги. Бык спотыкается возле А. Дж. и валится набок одна нога в воздухе дергаясь в спазмах. За считанные секунды туша разделана и сырое кровавое мясо брошено в толпу.