Вивиан поднял бровь.
— Странный вопрос. Да я был бы самым счастливым человеком на свете!
— На самом деле?
— Конечно. По-моему, все нормальные люди так реагируют на подобные новости.
— И ты бы… не боялся, что ребенок привяжет тебя ко мне?
— Я не понимаю, зачем ты это спрашиваешь, Дита. Или ты хочешь рассказать мне что-то, о чем я не знаю?
— Да. Но это не связано с ребенком. Я хочу рассказать тебе… мы с Ником были родственниками.
— Он был твоим сводным братом. Я знаю.
Афродита подняла глаза.
— Мне рассказал об этом молодой человек, коллега детектива, — продолжил Вивиан. — Он, видимо, был уверен в том, что я в курсе дел. Я заставил его почувствовать себя неуютно.
— И что ты об этом думаешь?
— Я думаю, что в этом нет ничего странного или предосудительного. Моей первой женщиной была моя сводная сестра.
От удивления Афродита даже поднялась со стула.
— Как? — выдохнула она.
— Дочь Джозефа, мужа моей матери — его ребенок от первого брака. Джозеф с мамой месяца три переписывались и перезванивались, а потом он приехал к ней вместе с дочерью. Она была старше меня на пару лет, уже училась в университете. До нее я был так увлечен учебой и предстоящим поступлением, что почти не смотрел на девушек — и тем более не приглашал их на свидания. А когда я увидел ее, у меня будто что-то щелкнуло в голове. Первое время я даже боялся этого чувства — отчасти потому, что оно практически не поддавалось контролю, отчасти потому, что я не мог понять, что это за чувство. Пока однажды я окончательно не понял, что не могу держать его в себе. Они гостили у нас неделю, и это была самая чудесная неделя в моей жизни. Ты как-то спрашивала у меня про мой медальон. Ее звали Рэне, это слово почти созвучно с французским «лиса». За день до отъезда она подарила мне медальон с выгравированной головой лисы.
— С ума сойти, — только и сказала Афродита. — Ты рассказывал мне про Беатрис, но и словом не обмолвился о своей первой женщине! А что сказала твоя мама?
— Слава Богу, она об этом не знала. Любовная связь с моим отцом — это единственный грех, который она совершила. У нее всегда были твердые моральные принципы, и она осуждала людей, которые на них плюют. Держу пари, у нее случился бы сердечный приступ, узнай она хотя бы о части моих приключений.
Афродита поднялась, подошла к Вивиану и села к нему на колени.
— Хватит на сегодня откровений и рассказов о прошлом, — сказала она. — Пойдем спать. Мне завтра рано вставать.
— Да, мне тоже. Завтра я занят целый день — у меня десять пациентов. И первый из них — Джеральд Гентингтон. Какая мука — выслушивать россказни про его эротические сны с самого утра…
— Кстати, тебе звонила доктор Портман. Попросила передать, что завтра задержится. У нее такой… проникновенный голос. Когда ты его слышишь, тебе не хочется ее изнасиловать?
— Это желание становится сильнее, когда я на нее смотрю.
Афродита мечтательно улыбнулась.
— Я бы с удовольствием посмотрела на то, как ты ее трахаешь…
— Скорее, это я бы с удовольствием посмотрел на то, как вы занимаетесь любовью. Потому что она предпочитает женщин.
— Какими глупыми вещами люди начинают забивать себе голову, когда речь заходит о сексуальной ориентации…
Глава двадцатая
— Где же ваши записи, господин Гентингтон? Неужели вы забыли их дома? В следующий раз я не буду назначать вам сеанс на восемь утра. Вы хотите кофе?
Джеральд покачал головой.
— Нет, доктор, благодарю вас. У меня кофеиновая диета — когда вы выпиваете пять чашек в день, рано или поздно приходите к выводу, что следует придержать лошадей.
— Вы правы. Так что же, вы не принесли свой дневник?
— По правде говоря, сегодня я ограничен во времени, поэтому, если позволите, мы сократим нашу встречу. И я хотел поговорить с вами не о моих снах, а об Анжелике.
Доктор Мори сцепил пальцы и посмотрел на пациента.
— Я внимательно слушаю вас, господин Гентингтон.
— Во время одного из прошлых сеансов вы сказали мне, что я не спрашиваю у своей… темной половины, чего она хочет. Что я использую ее, но ничего не даю ей взамен. Я пришел к выводу, что вы правы. В итоге я взял два билета до Амстердама — для себя и для своего друга — и решил, что было бы неплохо развеяться. Я тысячу лет никуда не ездил отдыхать. И… у вас никогда не было такого ощущения, будто вы переживаете второй медовый месяц? — Джеральд помолчал, оценивая свои слова. — Ну… вы поняли меня.
Доктор Мори зевнул, и Джеральд это заметил. Вивиан улыбнулся, пытаясь скрыть смущение.
— Это примерно то, что не давало мне спать этой ночью. Простите. Умираю от усталости.
— У меня такое ощущение, будто я снова влюбился в собственную жену — совсем как тогда, когда впервые ее встретил. Тогда я влюбился с первого взгляда, хотя до этого не верил, что такое возможно. И сейчас я испытываю похожие ощущения, но в миллион раз сильнее. Я впервые за все время нашей совместной жизни поймал себя на мысли, что с утра мне не хочется уходить. Что мне хочется провести с ней весь день. И что я был бы рад вообще не уходить из дома, быть с ней двадцать четыре часа в сутки.
— В этом нет ничего странного, мой друг. Вероятно, вы сделали или сказали что-то, что повлекло за собой такую реакцию. Как я понимаю, вы говорите, прежде всего, про секс?
— Да, но не только. Она изменилась. Стала другой. Она… как бы сказать? Она стала женщиной. Раньше меня в ней притягивала неприступность, какая-то скрытность, может, даже застенчивость. А теперь в ней этого нет, но я хочу ее только сильнее. — Джеральд пожал плечами. — Или я был слеп, как последний осел, и не видел в своей жене женщину, или… — Он рассмеялся. — Это прозвучит дико, но если бы я не знал ее так хорошо, то подумал бы, что она завела любовника.
Доктор Мори пару взял чашку с кофе.
— Порой, господин Гентингтон, другой мужчина помогает женщине в полной мере раскрыть свою сущность. Иногда она может появиться перед мужем даже не в откровенном платье, а обнаженной, но он и бровью не поведет, потому что уже не видит в ней женщину. И тогда мысль о связи на стороне вполне может прийти ей в голову. Правда, не думаю, что ваша жена на это способна.
— Это зависит не только от нее, но и от другого мужчины. Думаю, вы со мной согласитесь.
— Конечно. Но я склонен думать, что вы были увлечены собой, и другой мужчина здесь не при чем.
Джеральд посмотрел на наручные часы.
— Вам пора идти? — спросил доктор Мори. — Буду рад, если вы сможете уделить мне еще пару минут. Это не связано с сеансом. Личный вопрос.
— Разумеется, доктор.
— Вы с господином Фельдманом дружны довольно давно, я прав?
— Да. Мы познакомились еще в университете.
— Скажите, вы в курсе подробностей его личной жизни? С какими женщинами он встречался? Как часто? Как долго длились его романы?
Джеральд задумчиво поднял глаза к потолку, подцепив пальцем браслет-цепочку на запястье.
— По правде говоря, я не интересовался подобными вещами, но, если постараться, могу что-нибудь вспомнить. А почему вы спрашиваете?
— Из всех ваших многочисленных приятелей другом вы называете только его. Следовательно, второй билет в Амстердам предназначался господину Фельдману. Мне было бы интересно узнать, чем вы собирались там заниматься. Вы ведь более-менее осведомлены о его вкусах, не так ли?
Во время затянувшейся паузы доктор Мори изучал лицо Джеральда, терпеливо дожидаясь ответа. Наконец, пациент сдался.
— Меня иногда пугает ваша проницательность, доктор, — заговорил он. — Серьезных романов у него не было. За четыре года учебы он встречался с парой-тройкой женщин, ничего особенного и из ряда вон выходящего. Думаю, его отношения с каждой из них длились максимум месяца четыре. Я бы даже не называл это романами. Просто увлечения — так, будто он делал это от скуки. В отличие от меня, он никогда не делал из секса культ и не думал, что без женщины мужчина может просуществовать максимум неделю.
— Вы на самом деле так думаете?
Джеральд посмотрел на доктора Мори.
— Ну, я, конечно, слегка утрирую…
— Я всегда придерживался мнения, что мужчина может просуществовать без женщины максимум три дня.
Не заметив на лице Вивиана улыбки, Джеральд недоуменно поднял брови. Но в следующую секунду доктор Мори рассмеялся, и пациент присоединился к нему.
— Вам давно пора привыкнуть к моим шуткам, господин Гентингтон. Тем более, на такие темы.
***
Доктор Ванесса Портман приветственно кивнула коллеге, на секунду оторвавшись от заполняемых документов.
— Интересно, какие личные дела задержали тебя до самого обеда?
— На то они и личные, чтобы о них знала только я.
Вивиан открыл дверь чуть шире, прислонился к дверному косяку и посмотрел на нее.
— Не припомню, чтобы личная жизнь мешала твоей работе. Видимо, ты завела серьезный роман?
Доктор Портман подняла глаза.
— Мешала работе? Что бы это значило?
— Пару часов назад звонила твоя пациентка. До этого она звонила тебе, ты не отвечала.
— Госпожа Ларсен? Да, я вчера до нее не дозвонилась и не смогла предупредить, что сегодняшний сеанс отменяется.
— Я сказал ей, что у нее приятный голос, и я буду рад ее принять. Даже очень рад. Только ей, кажется, не понравилась эта идея.
— Очень смешно, Вивиан. Особенно если учесть, что ее изнасиловал муж, и теперь она уже полгода ходит к психоаналитику.
— Пока что я не научился ставить диагноз только по фразе «доктора Портман сегодня не будет? Может, кто-то другой сможет меня принять?».
— Она подразумевала психоаналитика-женщину.
— Если она ходит сюда целых полгода, то, наверное, успела прочитать на табличках у входной двери, что в этом офисе работают два психоаналитика. Один из них — доктор Ванесса Портман. Второй — доктор Вивиан Мори. И когда уже пациенты поймут, что некоторые имена могут принадлежать и женщинам, и мужчинам?
Ванесса сняла очки и положила их на бумаги.
— Ты в своем репертуаре, — сказала она, потирая переносицу. — Виноват весь мир, но ты всегда прав. Тебе лучше не открывать рот при моих пациентках. Мне хватает их потерянного взгляда и бесконечных вопросов после того, как они случайно видят тебя в коридоре.
Доктор Мори присел в одно из кресел.
— Что они спрашивают? «Кто этот очаровательный джентльмен, которому доктор Портман по какой-то непонятной причине до сих пор не уделяет внимания?»?
— У тебя, похоже, выдалась хорошая ночь, Вивиан? А у меня много работы. И тебе, если я не ошибаюсь, пора в университет?
— Когда у меня приступы апатии, это вызывает у тебя тревогу. Когда я разговариваю с тобой в своей обычной манере, тебе это тоже не нравится. Тогда как же мне себя вести?
— Так, как должны себя коллеги, — отрезала доктор Портман и, снова надев очки, занялась бумагами.
Вивиан взял со стола бронзовую статуэтку кошки и принялся внимательно изучать ее.
— Я ненавижу слово «должен», — сказал он глубокомысленно. — Хотя бы скажи мне, что ты им отвечаешь. А то я умру от любопытства, и завтра тебе придется принимать моих пациентов. Мужчин, в том числе. Ты ведь этого не хочешь.
— Что я им отвечаю? «Это доктор Вивиан Мори, с которым я когда-то связалась на свою голову потому, что он задавал мне вопросы о психологии лесбийской любви, и этим меня подкупил, ведь это — тема моих исследований. Он мой коллега по психоаналитической практике. Он уже четыре года живет с одной и той же женщиной, что не мешает ему заглядывать под каждую юбку и печалиться по поводу того, что такими темпами женщины в этом городе быстро закончатся. И ему лучше ходить, опустив глаза в пол и молчать, потому что одним только взглядом и фразой «доброе утро» он может заставить умереть от стыда любую женщину».
— Теперь я не удивляюсь, что госпожа Ларсен не хочет приходить ко мне на психоаналитический сеанс. Кстати, насчет сеанса. Когда следующий? Я про наш сеанс, если что. Ты мне теперь кое-что должна.
Доктор Портман бросила на него короткий взгляд.
— Да? И что же?
— Когда мы начнем сеанс, я тебе напомню. И, пользуясь случаем, вот что. Роберт решил отпраздновать мой день рождения за городом, кто-то из его приятелей уехал и оставил ему дом. И мы решили пригласить тебя. Я, Роберт, ты и Алиса Кэмерон.
Ванесса заулыбалась.
— Хороший ход, доктор Мори. То есть, вы решили приманить меня Алисой Кэмерон? А почему же не Афродитой? Или вы не любите делиться своим?
Вивиан скрестил руки на груди и возмущенно покачал головой.
— Последняя фраза вполне заслуживает того, чтобы я сейчас встал и ушел, даже не попрощавшись.
— Я тонко намекаю тебе на это уже несколько минут.
— Я серьезно, Ванесса. Надеюсь, ты не обидишь меня отказом?
— При условии, что Роберт не будет слишком много пить. Когда мы ездили отдыхать втроем в прошлый раз, он довел меня до белого каления своими рассказами про женщин.
— Зато, считаю нужным тебе напомнить, это не ты проснулась с ним с утра в одной кровати. И не тебя он донимал бесконечными вопросами о том, что вы делали ночью. И не тебе нужно было его убеждать в том, что ничего не было, и что это он, как последний идиот, завалился в чужую спальню в половине пятого утра. Да еще после холодного душа, который принял в одежде.
Доктор Портман не выдержала и прыснула со смеху.
— Я выпил два бокала вина, а вы с ним, как два алкоголика, за несколько часов умудрились одолеть полторы бутылки виски! — продолжил Вивиан.
— Если бы я знала, что он так реагирует на алкоголь, то не дала бы ему даже понюхать пробку.
Секретарь приоткрыла дверь и остановилась на пороге.
— Простите, что мешаю, — сказала она. — Доктор Мори, к вам пришли.
Вивиан поднялся.
— Надеюсь, это госпожа Ларсен, — сказал он, посмотрев на Ванессу. — Я буду просить прощения, глядя в пол.
Кейт Мэдисон оторвалась от изучения большого календаря с фотографиями видов города, висевшего на стене, и посмотрела на доктора Мори.
— Добрый день, — поздоровался он. — Неужели вы передумали насчет эротических фантазий? Я спешу, у меня две пары в университете после обеда, но ради вас я готов задержаться.
— С моими эротическими фантазиями мой визит не связан, доктор Мори. Он связан с убийством Ника Тейлора.
— Вы в очередной раз хотите обыскать мою квартиру или пригласить меня на допрос?
— Я хочу с вами поговорить. Вы можете уделить мне минутку?
— У меня к вам встречное предложение. Давайте пообедаем. Потом я подвезу вас до участка и отправлюсь в университет. Думаю, вы голодны не меньше, чем я. А за едой обсуждать дела всегда приятнее, чем в любой другой обстановке.
***
Кейт смотрела на то, как официант расставляет на столе заказанные блюда. Доктор Мори поблагодарил его кивком головы и принялся за еду.
— Приятного аппетита, детектив Мэдисон, — сказал он. — Либо вы не голодны, либо вас смущает тот факт, что я пригласил вас на обед. Иначе бы вы заказали что-нибудь более серьезное.
— Я не привыкла ходить в ресторан за счет мужчины. У меня есть свои деньги.
— Никогда не понимал логики женщин, которые говорят подобные вещи. Такое впечатление, будто обед навсегда сделает вас моей рабой. — Он аккуратно разломил кусок хлеба на две части. — Так о чем вы хотели поговорить?
— Нам нужен специалист по психологической экспертизе. Я говорила с профессором Монтгомери и с адвокатом Стивеном Адамсом, и они порекомендовали мне вашу кандидатуру.
Доктор Мори взял стакан с водой.
— Надеюсь, вы знаете, что я не специализируюсь на судебной психиатрии.
— У нас есть психологические портреты подозреваемых и соображения по поводу мотивов убийства. Нам нужно, чтобы вы высказали свое мнение на этот счет.
— Это становится интересным, детектив. Вы почти поймали меня на крючок.
— Буду рада, если вы согласитесь. И могу пообещать, что вам за это заплатят.
Кейт взяла вилку и принялась размешивать принесенный салат.