Потребовалось ещё двадцать фунтов, чтобы освежить память миссис Грендел касаемо этого вопроса, но в конце концов все деньги были уплачены, коробки собраны, и Кэтрин, торопливо всунув босые ноги в штиблеты, скрылась в ночи следом за своим спасителем.
— Куда мы идём? — спросила Кэтрин, стараясь не отстать от своего галантного рыцаря, проворно нарезавшего зигзаги по грязной улице.
— Ко мне, — бросил он через плечо.
Она встала как вкопанная.
— А местные власти… я полагала, мы собираемся заявить об этой подлой женщине.
— Сейчас слишком поздно. Власти, как правило, недоброжелательно относятся к тому, что их беспокоят среди ночи. Кроме того, ты же получила назад свои вещи? — Остановившись, он нетерпеливо взглянул на неё. — Так ты идёшь или нет?
— Разумеется, я не могу идти к вам. Это неприлично.
Молодой мужчина остановился и оглядел её с головы до ног. На лице его возникла кривая усмешка.
— Глупышка. А куда ещё ты можешь пойти, одетая едва ли не в один лишь мой редингот?
Огромная слеза скатилась по тонкому носику юной леди.
— Ох, да пропади всё пропадом, — пробормотал он.
Вторая слеза скользнула по щеке.
Он издал тяжёлый вздох. Затем шагнул к ней и, взвалив девушку себе на плечо, продолжил путь.
— Вот ты и на месте, — объявил он, усадив её в кресло. — В целости и сохранности.
— Да, — чуточку запыхавшись, отозвалась Кэтрин.
Она огляделась вокруг. Комната была грязной, грязнее той, из которой она недавно спаслась, и гораздо более захламлённой. А её спаситель, разыскивая спиртное, ещё больше усугубил беспорядок. Поиски его, очевидно, были невозможны без изрядной беготни, выбрасывания в дверь ни в чём не повинных предметов, а также открывания и захлапывания чего-то, по звуку напоминающего дюжину комодов и шкафов.
Наконец он обнаружил разыскиваемую бутылку. С ещё большими треском, грохотом и проклятиями ему всё же удалось её откупорить, да к тому же разбить всего лишь один стакан, прежде чем покончить со сложным делом наливания вина. Наполнив второй не слишком чистый бокал для Кэтрин, он присел у противоположного края загромождённого стола и продолжил пристально разглядывать её, потягивая свою порцию.
— Ещё недавно вы казались совсем трезвым, — в конечном счёте удалось вымолвить Кэтрин. — Мне бы хотелось, чтобы вы постарались таковым и оставаться, потому как я нуждаюсь в вашей помощи.
— Пришлось протрезветь. Дело есть дело. Нелегко, знаешь ли, спорить с кем-то, кто выглядит, как дюжина старых проституток сразу. Эти отвратительные чёрные штуки у неё на голове… будь я проклят, если не думал, что меня стошнит прямо на месте.
— И это, я надеюсь, должно было убедить вас, что вы уже употребили более чем достаточное количество спиртных напитков, — неодобрительно отрезала Кэтрин.
Проговорив это, она моргнула, приготовившись к залпу метательных снарядов. Такового не последовало. Лишь только синие глаза расширились в недоумении.
— Как вы сварливы, мисс… мисс… ба! провалиться мне на этом месте, если нас хотя бы представили.
Вскочив на ноги, он отвесил ей глубокий поклон, из-за чего едва не рухнул на пол вместе со столом. Но в самое последнее мгновение ему всё же удалости обрести равновесие.
— Чёртов пол не стоит на месте, — пробормотал он. — Так на чём я остановился? Ах да. Знакомство. Макс, знаете ли. Макс Демоуэри к вашим услугам. — На этот раз его поклон удался более изящным. — А вы, мэм?
— Кэтрин. Пе… Петтигрю, — запнувшись, выговорила она.
— Кэтрин, — повторил он. — Кэт. Замечательно. Ты напоминаешь мне кошечку, принадлежавшую моей сестре… по крайней мере, когда та была котёнком. Пушистый клубок с большими глазами. Только у того маленького зверька глаза были зелёными, а твои… — Он наклонился вперёд, пристально всматриваясь в её лицо, отчего сердечко Кэтрин бешено заколотилось. — Ореховые! — торжествующие воскликнул он. — Странный цвет, но это не важно. Пора нам отправляться в кровать.
— В… в кровать? — еле слышно отозвалась она.
— Д-да, — передразнил он. — Там удобнее, знаешь ли.
Кэтрин вновь огляделась вокруг. Насколько она могла заметить, сие запущенное жилище состояло из двух комнат.
В этой никакой кровати не было. Лицо её залилось румянцем.
— Ну, в таком случае, спокойной ночи, — вежливо попрощалась она.
Мистер Демоуэри немного поразмыслил над её словами.
— Я пьян, дорогуша, потому, может, не совсем правильно расслышал… но прозвучало это как-то недобро, словно я только что получил отставку.
— Вы выразили намерение удалиться.
— А вы не собираетесь «удалиться» вместе со мной?
— Боже правый! Я бы на это не надеялась. Если уж на то пошло, то мне вообще не следует здесь находиться. Это совершенно неприлично.
— Сладкая, я никак не могу решить, — медленно начал он, взвесив в уме данное замечание, — то ли ты ненормальная, то ли до жути неблагодарная. Разве я только что не уплатил за тебя пятьдесят фунтов?
Девушка вспыхнула, на сей раз в негодовании:
— Вы избавили меня от участи, которая считается хуже смерти. Потому что я попросила вас об этом. Но, полагаю, совершенно нелогично утверждать, будто я должна выражать свою благодарность, делая в точности то, чего более всего желала избежать.
Он остолбенело уставился на неё, затем озадаченное выражение на его лице сменилось горестной улыбкой.
— Очень сложные рассуждения, милочка. Слишком сложные для меня.
Мистер Демоуэри поднял Кэтрин с кресла и, словно не замечая испуганных протестов, равно как и пары маленьких кулачков, барабанивших в его грудь, отнёс её в спальню и бросил на кровать.
— Я буду сопротивляться, — выдохнула она.
— Ну разумеется, будешь. Мне всегда везёт, как утопленнику, так почему эта ночь должна стать исключением? — С этими словами он развернулся и вышел из комнаты.
Кэтрин лежала на матрасе, застыв во власти мрачных предчувствий. Менее часа назад она могла думать лишь о том, как бы вырваться из места, которое вполне могло сойти за один из описанных Данте кругов ада[3]. А теперь, по всей видимости, угодила из огня да в полымя. Она покинула родной дом по серьёзным причинам, руководствуясь тщательно продуманным планом. Теперь же ей просто не верилось, что она могла быть настолько наивной и так ужасно заблуждаться. Кэтрин сбежала от того, что обещало стать жизнью полной несчастий, и сломя голову бросилась в то, что в скором времени обернулось двумя… или тремя, а может, и четырьмя (Кэтрин не могла сказать с уверенностью) самыми ужасными днями в её жизни.
Она всё же надеялась, что, несмотря на пьянство и явную нечистоплотность, её покровитель ещё не полностью погряз в пучине порока. Но вместо того чтобы отвести девушку прямо к стражам порядка, он, словно мешок с картошкой, притащил её на плече к себе домой и явно выразил намерение переспать с ней.
Вероятно, он даже собирался одурманить её. Может, как раз в это мгновение он готовит какое-то предательское зелье, чтобы, вернувшись, силой влить его ей в глотку.
Кэтрин выкарабкалась из постели и, подбежав к окну, попыталась его распахнуть. Мало того что окно заело, так еще и от земли девушку отделяло три этажа при полном отсутствии каких-либо видимых приспособлений для спуска.
Взгляд её в панике метался по комнате. Кэтрин стрелой бросилась к ночному столику и схватила стоявший на нём таз.
«Пусть попробует, — твердила она себе. — Пусть только попробует».
Но даже если ей каким-то чудом удастся одержать верх над мужчиной вдвое больше неё, что дальше?
Куда она отправится, одна, посреди ночи в чужом, враждебном городе?
«Проблемы нужно решать по мере их поступления», — рассудила девушка, тем временем осторожно пробираясь к двери. Кэтрин попыталась бесшумно запереть её, но выяснилось, что дверь закрывается не до конца.
Расстроенная, она огляделась в поисках укрытия, из которого могла бы застать нападавшего врасплох.
В это самое мгновение из соседней комнаты донеслись ужасающие звуки, посредством которых первобытный человек, должно быть, отпугивал тех существ, что прятались по ночам вблизи его пещеры. Она подкралась ближе к двери и прислушалась.
Так и есть. Мистер Демоуэри храпел.
И хотя такой шум в давние времена, без сомнения, распугал бы всех диких тварей, мисс Пеллистон сочла его обнадеживающим. Оставалось подождать четверть часа и можно быть совершенно уверенной, что хозяин дома проспит до самого утра.
Батюшка, как известно, тоже после ужина частенько падал замертво и, казалось, спал беспробудным сном, но вдруг внезапно вскакивал всего лишь несколько минут спустя и набрасывался на девушку с бранью, словно бы и вовсе не засыпал.
Кэтрин была крайне изнурена, а равномерное похрапывание нагоняло на неё сон. С тоской девушка взглянула на кровать. Она приляжет всего лишь на несколько минут и подумает, как быть дальше. Несколько минут растянулись на полчаса, по истечении которых мисс Пеллистон уже спала крепким сном.
Глава 2
Солнце встало уже много часов назад и тщетно пыталось пробиться сквозь грязное окно, когда Клэренс Артур Максимилиан Демоуэри наконец проснулся. Его ничуть не удивил неимоверный звон и грохот в голове, потому как в последние полгода он едва ли не каждый день просыпался в таком состоянии. А вот что его действительно поразило, так это то обстоятельство, что он обнаружил себя лежащим лицом вниз на оборванном куске ковра перед закопченным камином. С величайшей осторожностью Макс перевернулся набок. Взгляд его упёрся в пару потрёпанных шляпных картонок.
— Ну и откуда же, чёрт подери, вы взялись? — спросил он.
Хоть Макс и произнёс это вслух, тем не менее испуганно вздрогнул, услышав в ответ тихий стон. Это он стонал? Откуда-то, как ему показалось, издалека, послышалось покашливание. Теперь Демоуэри начал припоминать.
Он отправился к Бабуле Грендел, чтобы насладиться очередной ночью беспутства. Там он обнаружил некий курьёз и притащил его — вернее, её — к себе домой. И хотя в данный момент он не был уверен в причинах такого поступка, едва ли они его удивят. Ещё будучи ребёнком, он постоянно притаскивал домой всевозможную диковинную живность: главным образом насекомых, рептилий и грызунов. Мужчина призадумался: как бы его отец отнёсся к этому своеобразному трофею? К двадцати восьми годам Макс был уже не в том возрасте и уж точно не тех размеров, чтобы его можно было отшлёпать. Так или иначе, не существовало ни одной причины посвящать отца в это — как, впрочем, и любое другое — похождение из предпринятых им за последние полгода.
Второй донёсшийся из спальни слабый стон заставил мистера Демоуэри с трудом подняться на ноги. Не только голова, но и все мышцы заныли от боли, воскресив в памяти ещё парочку подробностей.
Он ввязался в шумную драку в дешёвом борделе, после которой ему к тому же пришлось расстаться с полсотней фунтов за право услышать, как какой-то клочок муслина благодарит его, попутно отказывая в благосклонности, за которую он пред тем столь щедро заплатил.
Демоуэри подтащил своё ноющее тело к приоткрытой двери спальни и уставился на хрупкую фигурку, запутавшуюся в постельном белье. Облачко светло-каштановых волос струилось по подушке, накрыв очень маленькое, как ему показалось, личико вуалью, из-под которой торчал лишь прямой тонкий носик.
«Бог ты мой, — подумал он в приступе внезапного отвращение к себе, — да она ещё совсем дитя».
В это самое мгновение объект его пристального наблюдения открыл глаза, и сердце мужчины упало. Огромные невинные карие глаза, сперва по-детски изумлённые, через мгновение стали испуганными, как только она вспомнила, где находится.
— Сколько тебе лет? — выпалил он, чувствуя, что необъяснимым образом пугает сам себя, и оттого раздражаясь всё больше.
— Двадцать один, — выдохнула девушка.
— Ха! — Макс промаршировал от двери и упал в глубокое кресло.
Он старательно не замечал звуков, доносившихся из спальни, — шелеста постельного белья, плеска воды, какого-то шуршания и стуков. Притворился слепым, когда Кэтрин тихонько выползла из комнаты и, схватив шляпные картонки, стремглав бросилась назад, наполовину прикрыв за собой упрямо неподдающуюся дверь.
Когда мисс Пеллистон наконец соизволила выйти, он протиснулся мимо неё в комнату, в свою очередь посвятив водным процедурам гораздо больше времени, чем обычно. Разве