— Вот ведь дела... — пробормотал он.
Оливия открыла глаза и словно наткнулась на пронзительный взгляд Стивена. Соблазнительно сладкие воспоминания ночи пронеслись перед ней в мучительно дразнящем танце. Но теперь вместе с пробуждением к ней опять пришли сомнения. Она уступила мужчине, которого едва знает, отдалась, отринув все предосторожности и запреты. И что теперь?
— Который час? — неуверенно спросила она.
— Еще рано. — Стивен склонился над ней. Его широкая, поросшая волосами грудь притягивала взгляд Оливии как магнит. — Это все, что ты хочешь сказать?
Его близость растопила все сомнения Оливии. Она поддалась соблазну и, положив руку на грудь Стивена, коснулась пальцем твердого, почти плоского соска. Стивен застонал, потянулся к ней. Его ладонь легла на живот Оливии, потом скользнула ниже, к горячему, влажному и открытому для любви лону.
Стивен прижался к Оливии, целуя ее губы, ресницы, щеки.
— Ты всегда по утрам такая доступная? — пробормотал он ей прямо в ухо, прикрытое завитком золотых волос.
Он опустил руку и стал шарить у кровати в поисках пакетика с презервативом. Пальцы наткнулись на что-то металлическое, похожее на кольцо, но Стивен отшвырнул его в сторону, торопясь найти упаковку.
Оливию сводила с ума его нетерпеливая напряженная плоть и собственная полная готовность принять ее. Прошлой ночью Стивен не только вернул ее к жизни, но и дал возможность ощутить себя равной ему. Ничто из того, что она говорила или делала, не шокировало его. Оливия с готовностью принимала все, что он предлагал ей. Это была поистине безумная ночь. Конечно, Оливия не собиралась сравнивать Стивена со своими прежними мужчинами, но прежде ей и в голову не приходило, что плотская любовь может быть столь свободной и раскованной, разнообразной и одухотворенной.
И теперь, вооруженная новым знанием, Оливия озорно улыбнулась и решительно отобрала у Стивена презерватив.
— Ничего, если я помогу тебе?
Он весело рассмеялся и тут же смолк. Странно, но сейчас она могла делать с ним все, что захочет, и он знал, что будет лежать смирнехонько и улыбаться от удовольствия. Черт побери, что с ним случилось? Обычно он брал инициативу в свои руки. Куда подевалось все его умение держать ситуацию под контролем?
— Сделай это, девочка, — попросил он.
Оливия толкнула Стивена на подушку и склонилась над ним, обхватив своими длинными ногами.
— Как быстро удалось с тобой договориться, — прошептала она, медленно, словно дразня, натягивая резинку и поглаживая упругую, подрагивающую мужскую плоть. — Так не поступают деловые люди!
— О Боже... — простонал Стивен. — Боже! Ну почему так медленно?!
— Но ты сам виноват, Стивен. Нельзя же быть таким... длинным.
Он позволил Оливии еще немного помучить его, затем без всяких усилий опрокинул ее на спину. И снова началась дразнящая игра — прелюдия к основной теме симфонии, которую им предстояло сыграть. Все было так же, как ночью, но что-то изменилось для Стивена. Ушло какое-то непередаваемое волшебное очарование страстной восточной ночи, солнце стремительно вставало над горизонтом — начинался новый день, со всеми его сомнениями, и теперь Оливия, увидев, как темны его глаза, могла только гадать, о чем думает ее возлюбленный.
— Знаешь, — задумчиво произнес Стивен, решив, что теперь наступила его очередь подразнить Оливию, — я всегда думал, что девушки из книжных магазинов робки, застенчивы и скромны.
— А разве я не такая?
Он улыбнулся, но в этой улыбке было что-то странное.
— Нет. Ты очень плохая девочка и не оставляешь мне выбора, поэтому придется сделать вот так...
В следующую секунду Стивен обрушил на Оливию такой вихрь страсти, что перед глазами у нее вспыхнул настоящий звездный фейерверк, и ей понадобилось всего несколько мгновений, чтобы оказаться на самом пике наслаждения. Волны пьянящего восторга накатывали одна за другой, и она тонула в них, хватая ртом воздух. Наконец последний могучий вал бросил ее, содрогающуюся и беспомощную, на берег и отступил.
Стивен хотел продержаться дольше, но потерял контроль над собой и вслед за Оливией упал в поток блаженства, который подхватил его и понес в неведомое. Такого оргазма он не испытывал давно, но после осталась какая-то непривычная пустота, как будто женщина, которую он только что любил, выпила его силу и заодно нечто такое, что он не намеревался отдавать.
Стивен отстранился и увидел, что Оливия смотрит на него, словно не веря, что все закончилось. Он печально улыбнулся и поцеловал ее.
— Давай-ка спать, милая. Спи.
И, только когда ее дыхание стало ровным, Стивен осторожно поднялся с кровати.
4
Оливия открыла глаза. На кровати рядом с ней никого не было. Она окинула взглядом комнату, попыталась уловить какие-нибудь звуки в ванной, но и там было тихо. Оливия села, зевнула и только тогда заметила, что одежды Стивена тоже нет. Она поправила растрепанные волосы, потерла глаза и взглянула на часы. Еще нет восьми. Интересно, где же Стивен?
Оливия встала и прошла в ванную, где обнаружила все необходимые туалетные принадлежности, включая зубную щетку, завернутую в целлофан.
Едва она, приведя себя в порядок, вернулась в спальню, как зазвонил телефон, и Оливия, улыбнувшись, схватила трубку.
— Сти-и-вен? — тоном избалованной дамы протянула она.
— Скажите, пожалуйста, с кем я разговариваю? — услышала Оливия хрипловатый женский голос, в котором проскальзывали нотки подозрительности.
Мгновение Оливия колебалась, решая, стоит ли называть себя. Пожалуй, лучше не надо.
— Это подруга Стивена.
— Подруга? — Голос зазвучал резче. — А он где?
— Вышел.
— Куда вышел? — продолжала допытываться женщина.
Внезапно Оливию обуяла злость. Эта особа разговаривает с ней, как с прислугой!
— А кто его спрашивает? — довольно нелюбезно осведомилась она.
— Я сотрудник администрации президента Соединенных Штатов Америки. Президенту необходимо знать, удалось ли мистеру Гордону приобрести картину, о которой они беседовали.
Оливия чуть не выронила трубку. Надо же, оказывается, Стивен Гордон ведет дела с президентами!
— Я действительно не имею представления, куда он ушел, — пролепетала она. — Извините.
— Президент из личных средств выплачивает мистеру Гордону чрезвычайно большие комиссионные, и, исходя из этого, мы имеем все основания требовать, чтобы он всегда был в пределах досягаемости, — холодно отчеканил голос в трубке. — И президенту будет очень интересно узнать, тратит ли мистер Гордон оплачиваемое им время на свои любовные интрижки или занимается порученным делом. Мистер Гордон рискует не получить свои комиссионные.
Оливия предприняла попытку исправить положение.
— Возможно, я могу быть чем-то вам полезной? Я могу передать мистеру Гордону...
— Президент будет иметь дело только с владельцем фирмы, — перебила ее женщина. — Но не с его любовницами. Всего хорошего.
Владелец фирмы? Фирмы, которая оплачивает номер люкс в роскошном отеле? С минуту Оливия ошеломленно смотрела на телефон, потом подошла к столу с аккуратно разложенными стопками бумаг.
Она долго копалась в них, пока не нашла то, что искала: бланк, вверху которого было написано: «Стивен Гордон. Антиквариат. Торговля. Консультации». Ниже стоял адрес. Нью-Йорк. Манхэттен.
У Оливии закружилась голова, подкосились ноги. Стивен солгал! А ложь остается ложью, большая она или маленькая. В чем еще он ей солгал? Оливия растерянно прошлась по комнате, поднимая с полу свое белье. Возможно, вообще все — ложь...
Она оделась и села на диван. На память пришли слова Стивена, сказанные в день их первой встречи, когда она с восхищением рассматривала чудесный фасад отеля. «За все платит фирма».
Он умышленно принизил богатство и влияние. Но тогда встает вопрос: почему? Уж не подумал ли он, что если она узнает, что он богат, то от нее будет трудно избавиться? И не поэтому ли он исчез сегодня утром, хотя должен был понимать, что ей, возможно, будет не по себе?
Телефон снова зазвонил. Оливия подняла трубку.
— Мистера Гордона, пожалуйста.
Оливия вздохнула. Опять то же самое.
— Его здесь нет.
— Не могли бы вы передать ему сообщение?
Любопытство взяло верх над осторожностью.
— Пожалуйста.
— Звонят из «Транс уорлд эрлайнс». Нам необходимо подтверждение заказа билета на самолет до Нью-Йорка, вылетающий сегодня во второй половине дня.
Стивен улетает сегодня? Оливия почувствовала себя оскорбленной.
— Я ему передам, — пообещала она и повесила трубку.
Скотина! Лживый неискренний ублюдок! Еще одна ложь! И что еще ей предстоит узнать? А ведь он говорил, что останется еще на несколько дней, как и она. Может быть, планировал удрать сразу после того, как затащит ее в постель, и просто не рассчитал, что она уступит так быстро?
Оливию мутило. Только теперь отвратительная реальность случившегося начала доходить до ее сознания в полной мере. Она переспала с фактически незнакомым мужчиной. Да, это была самая восхитительная и захватывающая ночь, но ведь Стивен даже не смог посмотреть ей утром в глаза. Вот как он относится к ней. По крайней мере, дал ей возможность самой принять решение и уйти, а не стал выпроваживать как последнюю шлюху.
— Посмотри правде в глаза, — с горечью сказала она себе. — Тобой попользовались. Классический роман на одну ночь. А чего ты ожидала? Разве такой мужчина, как Стивен Гордон, станет уважать женщину, первое свидание с которой закончилось в постели?
Оливия обвела взглядом роскошно обставленную комнату, с каждой секундой чувствуя себя здесь все более чужой. Это не ее мир. И Стивен — не ее мужчина. Следует убираться отсюда поскорее, прямо сейчас, пока у нее еще осталось немного гордости.
Стивен вероятнее всего ждет где-то внизу, в огромном мраморном холле. Как только он увидит, что Оливия покинула отель, он поднимется в свой номер.
Задержавшись ровно настолько, чтобы причесаться, Оливия тихонько вышла из «люкса» и направилась к лифту. Крадучись выйдя в холл, она осторожно выглянула из-за огромной мраморной колонны. Стивен сидел развалясь в одном из кресел и сосредоточено читал газету. Наверное, изучает биржевые котировки, неприязненно предположила Оливия.
Он выглядел как настоящий бизнесмен, занятый важным делом. Как же он далек от нее! Он — человек из другого мира. Уже успел побриться, надеть костюм и аккуратно уложить волосы, взъерошенные ее жадными пальцами. Он даже отдаленно не походил на мужчину, который страстно и безумно любил ее всю ночь.
Биение сердца отдавалось в ушах Оливии ударами молота. В эту минуту ей пришло в голову, что Стивен выбросил ее из своей жизни, как выбрасывают в мусорную корзину ненужные бумаги.
Бросив последний взгляд на его красивый мужественный профиль, она покинула отель «Омар Хайям».
Стивен открыл дверь номера. Интересно, встала ли уже Оливия или еще нежится в постели? Нет уж, если она еще лежит, на этот раз он к ней не присоединится. Хватит безрассудств, настал черед благоразумия.
И все же, когда Стивен осторожно направился к кровати, на его щеках выступил легкий румянец. Подойдя ближе, он не поверил своим глазам: кровать оказалась пуста. Не может быть!
— Оливия! — негромко позвал Стивен, уже зная, что ее нет в номере.
Она ушла.
Стивен обвел взглядом комнату. В уголках его рта пролегли жесткие морщины, в серых глазах появился стальной блеск. Одежда Оливии исчезла. Ни белья, ни чулок, ни платья. Да что одежда — женщина исчезла, как будто ее никогда и не было. Стивен заглянул во все комнаты, хотя логика подсказывала ему, что никакой записки обнаружить не удастся. Он вернулся в спальню, и его внимание привлек блеснувший золотом предмет на пушистом ковре. Видимо, Оливия что-то все-таки забыла в спешке.
Стивен наклонился, поднял тонкую цепочку и недоуменно уставился на нее. Губы его дрогнули и застыли в суровой усмешке, пальцы сжались в кулак. Стивен опустил цепочку с кольцом в карман брюк.
5
Старомодный колокольчик на двери громко звякнул, когда Оливия вошла в книжный магазин. Добродушного вида мужчина бросился ей навстречу.
— Оливия! — радостно воскликнул он. — Добро пожаловать!
Оливия попыталась улыбнуться, но, поскольку на душе у нее скребли кошки, улыбка вышла немного кривой.
— Спасибо, Робин, — сказала она и начала медленно расстегивать пуговицы плаща. — Как хорошо вернуться домой!
— Ну и как там пирамиды? Стоят?
Оливия надеялась, что Робин не заметил, как вздрогнула она при упоминании об одном из чудес света, с которым отныне у нее будет связана лишь боль разочарования. Почему же так саднит душа? Ведь она едва знала мужчину, отдавшего ей свое тело, но при этом солгавшего!
Оливия аккуратно повесила плащ на плечики, а когда повернулась к Робину, ей уже удалось придать лицу то мечтательное послеотпускное выражение, которого и ждал ее друг и компаньон.
— «Все боятся времени, а время боится пирамид», — понизив голос, процитировала она.
— Значит, ты довольна поездкой?
— О, это было... — Оливия запнулась, невольно вспомнив насмешливые серые глаза и крепкую подтянутую фигуру Стивена, и неуклюже закончила: — Это было здорово...
— Здорово? — повторил Робин, состроив гримасу. — Место, которое ты с детства мечтала посетить? И ты говоришь об этом «здорово»? Оливия, что случилось? Ты же великолепный рассказчик?
— Я немного устала, вот и все. Когда вернулась из Египта, сразу же поехала в Бостон навестить тетю.
Она села к столу и начала просматривать утреннюю почту.
— Да, ты какая-то бледная, — озабоченно заметил Робин. — Хочешь кофе?
— С удовольствием. Я сама приготовлю.
— Нет, ты и вправду выглядишь уставшей. Сиди, а я принесу чего-нибудь горячего для восстановления сил.
— Спасибо, Робин. — Оливия благодарно улыбнулась.
Едва Робин ушел, она бросила вскрытый конверт в корзину и огляделась. Все осталось по-прежнему. И ничего не изменилось. Оливия прикусила губу. Да, здесь все как раньше, а вот она изменилась. За несколько дней, проведенных в Каире, она узнала о себе много такого, чему никто не поверил бы. И это ей совсем не нравилось.
Теперь придется смириться с тем, что она, как оказалось, способна лечь в постель с едва знакомым мужчиной. И чему тут удивляться, если он разбил ей сердце?
Вернулся Робин с подносом, на котором стояли две дымящиеся чашки кофе, одну из которых он поставил перед Оливией. Потом Робин достал из кармана шоколадку и протянул ей. Оливия покачала головой.
— Съешь сам. Я не голодна.
Робин покачал укоризненно головой.
— А я думал, что после путешествия в Египет к тебе вернется аппетит. Ну перестань, нельзя же вечно оплакивать Джонни. Ему это не понравилось бы.
Оливия поспешно поставила чашку на стол, опасаясь уронить ее. Что сказал бы скромный и честный Робин, если бы узнал, как недолго она оплакивала Джонни? Она попыталась представить его реакцию и побледнела при мысли о том, как изменилось бы его мнение о ней.
— Вообще-то, — тихо сказал Робин, — я думал, что ты вернешься из страны пирамид другим человеком: Разве не в этом состоял твой план?
Оливия подняла голову.
— А разве я не изменилась?
Он неловко пожал плечами.
— Такая же стройная, только чуть-чуть бледнее обычно... Так что ты там делала?
— А что делают туристы в Египте? — небрежно ответила Оливия, стараясь отогнать воспоминания.
Робин усмехнулся.
— Пыталась взобраться на пирамиду, да?
Оливия натянуто улыбнулась в ответ.
— Угадал!
А потом ее свел с ума мужчина, пробудивший своими ласками ее глубоко скрытые безумные желания. Стивена в этом винить нельзя. Она сама ступила на этот путь. Чем же виновата его физическая красота и мужская сила?
— В общем, Робин, хватит об этом. Как идут дела?
Он пожал плечами.