– А как только он заметил ее машину, – добавил Сид Най, – он сразу же понял, что в комнате, в которой он разговаривал с вами, мистер Мейсон, установлен потайной микрофон и его жена подслушивала.
– Давайте предположим, что парень на самом деле стукнул Боринга по голове рукояткой револьвера, мать обнаружила Боринга на полу без сознания, затем муж, вошедший вслед за женой, понял, что Боринг умирает. Он осмотрелся, чтобы удостовериться, что жена не оставила никаких улик, то есть и он мог забрать револьвер. Затем он тоже уехал.
– А вы в состоянии привязать имена к сыну, матери и мужу? – поинтересовался Диллард.
– Думаю, да, – ответил Мейсон. – Я не называю их пока, потому что тебе, Диллард, придется выступать свидетелем. Для тебя же лучше не знать их до поры до времени.
– Решайте, что лучше для вас. Я знаю только, что блондинка заходила последней. Если она ваша клиентка, мистер Мейсон, то я не стану гадать, что она там делала пятнадцать минут, но вы сами прекрасно понимаете, к каким выводам придет полиция. Убедить в своей версии присяжных вам удастся, но только не полицию. Они посчитают, что, если она обнаружила серьезно раненого или умирающего мужчину на полу, она не пробыла бы в доме пятнадцать минут.
– Диллард, я хочу задать тебе один прямой вопрос, – обратился к детективу Сид Най. – Тебе приходилось когда-нибудь терять страницы из блокнота?
– Но только не в деле об убийстве. У меня и так было полно неприятностей с законом.
– Ты прав, – согласился Мейсон.
– Однако, от меня не потребуют ничего рассказывать, если мне будет некому это рассказывать.
– Что ты имеешь в виду?
– Можно сделать так, что меня будет трудно найти.
Мейсон обдумал предложение Дилларда, а потом заявил:
– Это не решение вопроса.
– Тогда что вы предлагаете?
– Черт побери, не представляю, – признался Мейсон, – однако, мне необходимо поговорить со своей клиенткой, пока до нее не добралась полиция и пока они не допрашивали тебя, Диллард.
– В таком случае, вам нужно действовать очень быстро, – заметил Диллард, – потому что до меня, по крайней мере, они доберутся в самое ближайшее время.
– Почему ты так думаешь?
– Я зарегистрировался сразу же после Боринга и поселился в домике, из которого виден его домик.
– И как тебе удалось получить именно его?
– Я специально попросил дать мне такой, из которого открывается определенный вид.
– М-да, – вздохнул Сид Най. – Естественно, полиция заинтересуется.
– А почему ты специально попросил такой коттедж? – спросил Мейсон.
– Потому, что мне не хотелось сидеть в машине на стоянке. Я привлекал бы к себе ненужное внимание. Я сказал администраторше, что мне нужен домик, из которого просматривается стоянка. Она предложила мне несколько вариантов. Я выбрал пятый номер.
– Она спрашивала у тебя, почему именно его?
– Вопросов она никаких не задавала, но очень внимательно меня разглядела. Как только она сообразит, что к чему, она обязательно расскажет полиции обо мне. Вначале полиция спросит у нее, происходило ли в мотеле что-нибудь необычное, она ответит, что нет. Потом они начнут интересоваться другими постояльцами и не регистрировался ли кто-нибудь одновременно с Борингом или сразу же после него, тут она, несомненно, вспомнит меня. Полиция направится в этот домик, чтобы допросить меня, если я все еще останусь здесь, а если нет, то они возьмут у администрации карточку регистрации, где записан номер автомашины. Она числится за Полом Дрейком. В общем-то, найти меня не составит труда.
– Мне нужно немедленно поговорить со своей клиенткой, – обратился Мейсон к Сиду Наю. – Диллард, оставайся пока здесь и не включай свет. Если ты мне понадобишься, я тебе позвоню.
– Не забывайте, что если вы позвоните мне после того, как полиция допросит администраторшу, то кто-то, определенно, будет подслушивать на коммутаторе, – предупредил Диллард.
– Я никогда не исключаю возможность, что кто-то подслушивает, откуда бы я ни звонил, – ответил Мейсон.
– Если вы со мной не свяжетесь, что тогда? – уточнил Диллард.
– Сматывайся отсюда. Вообще-то, я думаю, что тебе имеет смысл смотаться прямо сейчас… Ты ведь, кажется, не ужинал?
– Нет. Они обещали прислать ко мне какую-то дамочку с бутербродами.
Сид Най щелкнул пальцами.
– Мне нужно немедленно позвонить в агентство, – сообщил он, – а то она ведь может появиться с минуты на минуту. Если она теперь приедет сюда, то возникнут нежелательные осложнения.
– Почему бы тебе не поужинать? – обратился Мейсон к Дилларду. – Теперь нет смысла держать десятый домик под наблюдением. Полиция его опечатает и, наверняка, оставит на ночь кого-то из своих людей, чтобы отвечать на телефонные звонки, если вдруг кто-то решит связаться с Борингом.
– Ладно, я пошел ужинать, – решил Диллард.
– Вначале я отвезу Мейсона в гостиницу, а потом приеду за тобой, – сказал Сид Най Дилларду.
Мейсон кивнул, соглашаясь.
11
– Шеф, вот этот кусок бифштекса мы оставили для тебя, – сообщила Делла Стрит. – Я боялась держать его на раскаленной сковородке, чтобы он не пережарился. Поэтому он остыл.
– Ничего страшного. Съем и холодный, – ответил Мейсон.
– Давай лучше закажем еще один, – запротестовала Делла Стрит. – Я…
– Времени нет, – перебил Мейсон. – Дайанн, вы практически ничего не съели.
– Я не… В общем, я не голодна.
– Вы изменились со времени нашей первой встречи, – заметил Мейсон.
– Да, я…
– Что-то случилось? – спросил Мейсон беззаботным тоном, отрезая кусочек бифштекса. – Вы не испытываете постоянного чувства голода, как опасались, думая, что вам будет не остановиться?
– Я… я не знаю. Похоже, у меня пропал аппетит.
– Зачем вы сюда приехали?
– В Риверсайд?
– Да.
– Встретиться с мистером Борингом.
– Вы встретились?
– Пока нет. Делла велела мне зайти сюда. Выслушав все, что она мне рассказала, я считаю, что разговаривать с ним должны вы.
Последовало молчание.
– Кофе горячий, шеф, – наконец, сказала Делла Стрит. – Я не давала ему остыть, подставив спиртовку, однако, он не свежезаваренный. Заказать кофе не отнимет больше нескольких минут…
Мейсон покачал головой и повернулся к Дайанн.
– Сейчас Боринг находится или в больнице, или в морге, – сообщил он.
– Что?! – воскликнула она с округлившимися от удивления глазами. – С ним что-то случилось?
– Случилось, – подтвердил Мейсон.
Дайанн поднесла руку к горлу. Делла уставилась на Мейсона.
– С ним что-то случилось, пока вы с ним разговаривали, – продолжал Мейсон.
– Я… я… – у Дайанн в глазах появились слезы.
– Послушайте, Дайанн, – взорвался Мейсон, – вы играете в опасную игру. Не исключено, что она закончится пожизненным заключением. Своему адвокату нельзя врать. А теперь откройте мне правду. Что произошло?
– Что вы имеете в виду?
– Вы отправились в мотель «Реставайл». Вы знали, что Боринг находится в десятом коттедже. Вы зашли к нему. Вы обнаружили его лежащим на полу или…
– Лежащим на полу! – воскликнула она. – Что вы хотите этим сказать?
– Мне нужно знать правду. И не врите мне, Дайанн, никогда больше мне не врите. Если еще раз попытаетесь меня обмануть, я откажусь представлять вас.
– Хорошо, мистер Мейсон, я вам все открою. Я с самого начала думала вам во всем признаться. Да, я виделась с Борингом. Я знала, что он в Риверсайде.
– Откуда?
– Один мужчина мне много всего о нем рассказал. Он объяснил, где его можно найти и что единственным для меня возможным вариантом, чтобы выкрутиться, остается попытаться отобрать у Боринга второй экземпляр контракта. Боринг обманул меня, ему было наплевать, наберу я фунт или целых пятьдесят. Разговоры о работе моделью и изменениях фигуры – просто очковтирательство. Боринг планировал использовать подписанный мной контракт, чтобы продать меня в Южную Америку. Он оставил меня без средств, чтобы мне пришлось… торговать собой. Этот мужчина объяснил, что пока контракт с моей подписью находится у Боринга, он в любой момент может испортить мне репутацию.
– Вы говорили тому мужчине, что Боринг отступил от условий контракта, а, следовательно, он расторгнут? – уточнил Мейсон.
– Нет, – покачала головой Дайанн, – потому что считала, что это просто уловка со стороны Боринга, чтобы заполучить меня в свои лапы.
– Когда вы встречались с Борингом?
– Перед тем, как прийти сюда.
– Он разорвал контракт?
– Он… вернул его мне.
– А потом?
– Я ушла.
– Сколько времени вы пробыли у него?
– Не больше пяти минут.
– А затем вы ушли? – уточнил Мейсон.
– Да, и направилась сюда.
– Так все-таки сколько времени вы пробыли у него?
– Я уверена, что не больше пяти минут.
– А это не могло на самом деле оказаться пятнадцать или двадцать минут?
– Нет, что вы, мистер Мейсон. В думаю, что даже меньше пяти. Такие вещи быстро решаются. Наверное, я провела у него минуты две. Я заявила ему, что все о нем знаю, что мне объяснили суть контракта, что это фальшивка, я не считаю его действительным, и потребовала назад второй экземпляр.
– А потом?
– Мистер Боринг ответил, что не представляет, кто со мной разговаривал, моя подпись стоит под контрактом и я связана по рукам и ногам, как он выразился.
– А дальше?
– Мистер Мейсон, это было последней каплей. Я ответила, что не только контракт, но и сам он – фальшивка, документ не имеет силы, сам Боринг не планировал для меня никакой карьеры модели, а хотел просто получить меня в свою власть. Мистер Боринг расхохотался и заметил, что я уже нахожусь в его власти, я возразила, что нет, что он глубоко заблуждается и что его ждут неприятные сюрпризы. Я сообщила, что наняла вас в качестве адвоката, это его, во всей видимости, испугало, и он вернул мне контракт.
– Послушайте, Дайанн, мы должны подойти к этому вопросу очень серьезно. Если вы во время разговора с Борингом подняли стул и стукнули его по голове в целях самообороны, или воспользовались каким-то оружием, в результате применения которого Боринг упал на пол, от вас требуется только одно: признаться мне в этом. У вас прекрасная репутация, вы создадите у присяжных хорошее впечатление и вам поверят. Однако, если вы врете и вас в этом уличат, вас обвинят в неоправданном лишении человека жизни, или непредумышленном убийстве, или даже умышленном второй степени.
Девушка постаралась встретиться взглядом с Мейсоном, но у нее это не получилось.
– Дайанн, вы врете, – решил Мейсон.
– Я вынуждена, мистер Мейсон! – воскликнула она. – Правда просто кошмарна.
– Вы уже и так потеряли массу времени, пытаясь меня обмануть. У вас это не пройдет, Дайанн. Вы не умеете лгать. А теперь откройте мне правду, пока еще не слишком поздно.
– Что вы имеете в виду – не слишком поздно?
– Полиция будет здесь в любую минуту.
– Боюсь, что вы мне не поверите.
– Говорите правду и не тяните резину.
– Ладно, – вздохнула девушка. – Я отправилась в мотель. Я была страшно возбуждена, расстроена, я негодовала и…
– О пустите это. Что вы сделали?