***
Он хотел прямиком из аэропорта отправиться к Веронике, но звонок Ромы заставший по дороге к ней, расстроил его планы.
- Не можем отложить разговор на завтра?
- Это насчет Бродского.
- Я буду через час.
Он устало прикрыл глаза.
- Едем в офис, Дим.
Машина резко перестроилась и свернула на лево.
- Дрова везешь?
- Чем раньше окажешься в офисе, тем быстрее его покинешь. Так что не ной.
- И почему я тебя терплю? Не знаешь?
- Не знаю.
- Уволю.
- Не уволишь.
Дима кинул быстрый взгляд на Огнева.
- Хреново выглядишь.
- Неужели? - спросил он с сарказмом.
- Тебе бы в отпуск и Веронику бы заодно прихватил с собой, - задумчиво он протянул.
- Если хочешь что-то сказать, говори прямо.
- Она на работу вышла раньше времени. Тоже выглядит уставшей, между прочим. На нее никак не повлияла неделя отдыха.
- Поменьше бы шлялась по клубам.
- Да ладно, пусть тусуется пока молодая. А если тебя что-то не устраивает, то отпустил бы ты ее. Только мучаешь девчонку.
- Я не понял. Ты меня учить жизни пытаешься?
- А толку-то.
- Уволю.
- Не уволишь и взглядом меня не сверли. Сверлить будешь Веронику, за то что осмелилась ослушаться великого Огнева.
- Ты вроде на ее стороне, а создается впечатление, будто жаждешь чтобы я ее наказал.
- Ну может быть потому, что, в таком случае, она поймет какой ты козел и бросит тебя?
- Зачем сказал, что она вышла на работу? Знаешь ведь, что я это так просто не оставлю.
- Ты бы все равно узнал.
Машина резко затормозила у небоскреба. Выходя из салона автомобиля, он услышал тихий голос водителя:
- Ты только сильно не срывайся на ней.
- А это уже не твое дело, Дима.
- Ты лучше отвези ее куда-нибудь. Там где солнце и тепло. Сам отдохнешь и ей приятное сделаешь.
Он вошел в холл здания и направился к лифту. Вестибюль был полон сотрудниками, а это означало, что пока он доберется до своего кабинета, известие о его возвращении распространится со скоростью света от первого до последнего этажа.
Похоже он не сможет отделаться одним разговором с Гладышевым и его рабочий день может растянутся допоздна, ведь и Кузнецов хотел обсудить кое-какие детали контракта очередной сделки, а попытаться перенести разговор на завтрашний день не удастся, уж очень тот был настойчив.
- Привет, Кать, какие новости?
- Огнев вернулся, - пошутила она, поднимаясь ему навстречу и последовала за ним в кабинет. - Выглядишь неважно.
- Вы сговорились? Одни комплименты с утра пораньше.
- Если бы я тебя сопровождала, ты бы настолько не измотался.
- Если бы ты меня сопровождала, я бы измотался от нравоучений твоего мужа, по поводу эксплуатирования беременной сотрудницы.
- Я сама разберусь со своим мужем, ладно?
- Ради Бога, зато я с ним разбираться не горю желанием.
- Мы тебя ожидали к завтрашнему вечеру.
Он развел руками и ослабив узел галстука, тяжело плюхнулся в кресло закинув ноги на стол.
- Голодный?
- Как волк.
- Завтрак заказать?
- Нет. Чувство голода не позволит просидеть здесь целый день.
- Но тебе придется.
- Почему?
- Никифоров уже в пути сюда и на этот раз тебе не отвертеться от него. Он позвонил и приказным тоном велел не выпускать тебя из офиса пока сам не явится.
Огнев чертыхнулся. С министром связи он откладывал встречи раза три, и тот по-видимому решил сам взять быка за рога.
- Как он узнал?
- Не у тебя одного связи, - поддела она его. - Так что насчет завтрака?
- Нет.
- Какие-нибудь поручения?
- Меня ни для кого нет.
- Кроме Никифорова?
- Сначала я поговорю с Ромой. Никифоров подождет.
Через две минуты Гладышев сидел напротив Огнева с тонкой папкой на коленях.
- Судя по ее размерам тебе не удалось собрать много информации, - сказал Огнев.
- В ней достаточно информации, чтобы убрать Бродского из бизнеса как минимум лет на десять.
- С чего ты взял что я хочу его убрать?
- Я слишком хорошо тебя знаю. Он играл не по правилам, а ты терпеть не можешь ложь и нечестную игру.
Огнев ничего не ответил, а лишь откинулся в кресле давая понять чтобы Гладышев продолжал.
- Как я и предполагал Бродскому сливал кто-то из своих информацию.
- Имя?
- Не могу сказать.
- Неужели так трудно проверить девять человек? Я так понимаю этот "кто-то" является тем, кто имеет непосредственно доступ к данным тендеров и их всего-лишь девять человек, Рома. Девять, не пятьдесят.
- А если крыса не из этих девяти?
- Поясни?
- Что если кто-то посторонний взломал систему?
- Это невозможно.
- А если возможно?
- Ты хочешь сказать, что я потратил двенадцать миллионов баксов на софт который может взломать любой ублюдок?
- Очень умный ублюдок.
Гладышев протянул лист.
- В первой колонке даты проведения тех шести тендеров которые мы проиграли Бродскому. Во второй колонке дата и время сбоев в системе. Как видишь, они имели место быть за сутки до проведения тендеров.
- А я спрашивал тебя почему они происходят. Ты заверял что все в порядке. Теперь ты говоришь что это были взломы? Я что-то не въезжаю. Сначала ты сообщил, что кто-то из своих сливает информацию, затем ты говоришь, что посторонний человек взламывает нашу систему. Определись, Ром.
- Это не обязательно должен быть один из девяти, это может быть любой сотрудник "Кристалла". Взломы производились по локальной сети.
- Что насчет IP-адресов?
- Не получается.
- Сколько времени тебе нужно чтобы все выяснить?
- Неделя. Отсилы две.
- У тебя нет доказательств, чтобы обвинить Бродского в корпоративном шпионаже. Что еще ты накопал?
- Три года назад он насмерть сбил беременную женщину. Был мертвецки пьян. Отец - адвокат его отмазал. У меня есть показания шести свидетелей того происшествия, все они готовы явиться в суд и подтвердить, что Бродски еле держался на ногах в тот вечер. Я разговаривал с мужем погибшей, он готов обжаловать судебное решение, при условии что мы обеспечим ему безопасность. Три года назад он не подал на апелляцию, потому что многократно получал угрозы в свой адрес. Если это грязная история станет достоянием общественности, ему не увертеться на этот раз.
- Я подумаю. Что еще?
- Темная сторона его жизни. С тринадцати лет, в течении последующих двух, состоял на учете у психиатра. Несмотря на то, что он был отличником и тихоней, родители забили тревогу заметив что их чадо получает огромнейшее удовольствие мучить животных, да к тому же нашли спрятанные видеокассеты с порнухой.
- Насчет животных, он конечно же перегнул палку, но порнуха... - Огнев с сарказмом улыбнулся, - нашел чем удивить. В тринадцать лет все дрочили на плакат с Самантой Фокс. Был бы у меня в его годы видеоплэйер я бы тоже порнуху смотрел.
- Согласен, но ты бы не получал удовольствие от порнухи в которой жестоко избивают и насилуют женщин. Он еще тот извращенец. Устраивает оргии в которых участвуют восемь, а то и десять человек. У них там типа закрытого клуба, вот его, так называемые, члены.
Перед Огневым оказался список. Он быстро прошелся взглядом, не дотрагиваясь до него. В списке оказались имена довольно известных людей, среди которых два депутата.
- Карсько, - хмыкнул он. - А с виду такой безобидный дяденька.
- У меня есть фото и видео на которых Бродски предстоит во всей своей красе.
Огнев приподнял бровь.
- Не спрашивай как я их достал.
- Да я и не пытаюсь, - хмыкнул он. - Меня не интересует интимная жизнь Бродского, у каждого свои тараканы. Если он кайфует причиняя боль посторонним, то это только проблемы его и тех кто принимает эту боль, наслаждаясь ею.
Гладышев кивнул и опустив взгляд, уставился в папку о чем-то размышляя.
- Говори, Рома.
- Есть еще кое-что, но... сначала я хочу поговорить кое с кем, затем доложу.
Огнев кивнул.
- Это все?
- Все. Пока что.
- Я не хочу вести нечестную игру, Ром. Не хочу использовать ту грязь, которую ты только что мне преподнес. Я лишь хочу прямые доказательства его виновности, а точнее кражу корпоративной информации и только тогда я смогу принять меры.
- Я тебя понял.
После ухода Гладышева, ему пришлось еще два часа провести с Никифоровым обсуждая внедрение интернет-портала государственных и муниципальных услуг. Министру необходима была команда профессионалов и он решил обратиться к Огневу с просьбой "одолжить" его IT-шников. Конечно же Огнев согласился, а еще предложил спонсировать проект. Никифоров любезно отказалася, мотивируя тем, что государство выделило достаточно средств на данный проект.
Ближе к двенадцати Огнев наконец немного расслабился, откинувшись в кресле. Перед ним стояла чашка двойного эспрессо и бутерброд, который Катя невзначай принесла вместе с кофе. Он потянулся к селектору:
- Кать?
- Слушаю.
- Спасибо за кофе и бутерброд.
- На здоровье.
- Попроси Веронику подняться ко мне.
- Какую Веронику? Ты имеешь в виду Веронику Ворошилова?
- Она не Ворошилова, - вякнул он.
"А моя"
- Что?
- Веронику. Ко мне. Немедленно.
- Да поняла я. Какая муха тебя укусила? - сказала она обижено и отключилась.
Вместо того, чтобы обрушить свое недовольство на Веронику, под раздачу попала ни в чем неповинная Катя.
Узнав о том, что Вероника вышла на работу раньше времени, он захотел немедленно наказать ее за то, что ослушалась. Маленькая дурочка, о чем она думала, когда явилась в офис? Неужели не догадывалась о последствиях своего неразумного поступка? Он даже, на секунду, обрадовался встрече с Гладышевым и Никифоровым, поскольку, за это время, желание преподать ей урок отпадет. Когда Дима известил о преждевременном выходе Вероники на работу, он понятия не имел, что бы с ней сделал, будь на тот момент она рядом.
В глубине души он восхищался ее неизменном желании работать и познавать новое. Она была настолько преданна своему делу, что искренне переживала когда что-то шло не по плану. Она была трудолюбивой, амбициозной, аккуратной, умной и усердной. Наверняка он бы положительно отнесся к подобному рвению другого сотрудника работать не покладая рук, но только не в случае с Вероникой. Ей действительно необходим был отдых и тишина. Он знал по себе что значит вкалывать как сумасшедший, не чувствовать времени и лишать себя обеда из-за накопившихся дел.
- Она попросила передать, что очень занята, - в голосе Кати, который раздался по всему кабинету, послышались нотки неуверенности.
Когда Огнев приглашает кого-то к себе, этот кто-то в течении нескольких минут оказывался в кабинете главного. Никто, никогда не уклонялся от встреч с ним, ссылаясь на занятость.
Никто и никогда.
- Спасибо, Катя, - ответил он спокойно.
Боится, подумал он, улыбаясь. Что ж и правильно делает.
Он набрал ее внутренний номер.
- Вероника, - ответила она.
При звуке нежного голоса его член мгновенно затвердел.
- Поднимешься ты ко мне или спущусь я к тебе?
Протяжной прерывистый вдох выдал ее волнение.
- Выбор за тобой, Вероника.
- Я буду через минут пятнадцать.
- Через три минуты чтобы была у меня.
- Мне нужно кое-что закончить сначала.
- Три минуты, Вероника, - сказал он непреклонным тоном и отключился.
Через каких-то пару минут он ее увидит. Что прочитает он в ее глазах? Страх перед ним за то, что посмела ослушаться или радость от того, что он прилетел раньше времени? И как должен поступить ОН? Отчитать ее, преподать урок? Вот только какой? Отшлепать что ли ее как следует, чтобы неделю не смогла сидеть? Или, может, махнуть на все рукой, запустить пальцы в ее шелковистые волосы и прижать к себе крепко-крепко, почувствовать прерывистое дыхание, робкое касание губ и несмелое прикосновение ладошки к груди, там где бьется его сердце.
***
Я стояла перед закрытой дверью его кабинета. Глухие толчки сердца в ушах, вспотевшие ладони, дикое желание развернуться и бежать куда глаза глядят - неприятные ощущения накрыли меня словно разрушительная волна цунами. Хотела уйти от неизвестности того, что произойдет за порогом и, в то же время, безумно желала перешагнуть этот порог, чтобы увидеть глаза любимого. Только что я прочитаю в них: теплую нежность или беспощадный упрек?
Глубоко вдохнув вошла внутрь, оставив дверь открытой. Мне казалось что, таким образом, я буду в большей безопасности.
Огнев стоял спиной ко мне. Его мощная фигура сильно контрастировала на фоне панорамного окна. Руки глубоко в карманах брюк, плечи и голова опущены. Я не видела лица, но была уверена, что взгляд его был задумчивым и усталым.
- Привет, - тихо шепчу.
Он вскинул голову, повернулся и медленно, очень медленно прошелся по мне взглядом. Его лицо словно непроницаемая маска, взгляд тяжелый. Мои ладони вспотели, и я с трудом подавила желание пройтись ими по шерстяной ткани юбки.
Огнев прошел к креслу и удобно устроился в нем, не сводя с меня прямого взгляда. Я продолжала стоять посредине кабинета переминаясь с ноги на ногу.
- Дверь закрой.
Я помотала головой.
- Душно у тебя.
Он улыбнулся услышав мой нелепый ответ, но его улыбка больше походила на оскал. Огнев протянул руку и что-то нажал на поверхности стола, в ту же секунду, позади себя, я услышала щелчок. Дверь закрыта. Все ходы отступления перекрыты.
Я моргнула и сделала глубокий вдох.
- Подойди.
- За-зачем?
- Подойди, - настойчивее повторил он.
- Н-не хочу. Я боюсь когда ты такой.
- Какой?
- Опасный.
На мгновение он прикрыл глаза.
- Пожалуйста, Вероника.
Было в его голосе что-то, что заставило меня мгновенно сделать шаг к любимому. Просьба, впервые произнесенная огневскими губами. Тихая, искренняя, усталая.
Я обошла стол и остановилась в шаге от Саши. Он развернул кресло и посмотрел на меня закинув голову. Затем, обхватив меня за талию, притянул к себе и уткнулся лицом в мой живот. Жест, маленького, ранимого ребенка, никак не мог принадлежать этому сильному мужчине. Что-то вспыхнула во мне, загорелось и пронеслось по всему телу. Это нежность или, может быть, желание защитить?
Я запустила пальцы в его мягкие волосы, в которых уже проступала легкая седина. Я боялась пошевелиться, чтобы не нарушить момент, который на всю жизнь останется со мной. Момент полный душевного умиротворения, покоя, спокойствия.
- Я очень по тебе скучал, - пробормотал он.
Я замерла, не веря своим ушам.
- Что ты сказал? - спросила я совсем тихо.
Он снова запрокинул голову и посмотрел взглядом который проникал в самое сердце.
- Я сказал, что мне тебя не хватало и что я очень по тебе скучал, - сказал он медленно и твердо.
Я обхватила ладонями его лицо, нагнулась и поцеловала. Это не был страстный поцелуй, это был поцелуй двух любящих, тосковавших друг по другу людей. Его руки опустились ниже и медленно начали приподнимать подол юбки, проводя одновременно ладонями по моим бедрам.
- Саша, остановись, что ты делаешь? - прошептала я сквозь поцелуй.
- А что, по-твоему, я делаю, Вероника? - сказал он слегка недовольным тоном, отстранившись. Его ладони по-прежнему на мох бедрах.
- Ты... хочешь, чтобы мы занялись любовью?
- А ты имеешь что-то против?
- Прямо здесь и сейчас?
- Прямо здесь и сейчас.
- Но..., - я растеряно оглянулась, - может кто-нибудь зайти.
- Дверь закрыта, нам никто не помешает.
- Извини, я не могу так.
- Ты никогда не занималась сексом за пределами спальни?
Я покраснела как рак.
- Поня-ятно, - протянул Огнев с интересом меня разглядывая. - Думаю самое время наверстать упущенное.