Картер Браун
Глава 1
Какой-то привыкший рано подниматься чудак случайно подцепил на крючок своей удочки мертвеца. И вот дежурный сержант, позвонивший мне, гогочет по телефону, уверяя, что этому рыбаку до конца его дней хватит такого улова для жаркого.
Уж если я ненавижу что-то сильнее плоских шуток, так это когда приходится ни свет ни заря подниматься с постели из-за обнаруженного спозаранку трупа. У меня даже появилось предчувствие, что в скором времени я окажусь во власти ночных кошмаров примерно такого содержания: отвратительный покойник холодными, как лед, руками вытаскивает меня за шею из кровати и при этом еще омерзительно улыбается. Когда такое случится, я уйду из полиции и займусь моделированием одежды для пожилых полных дам.
К тому моменту, когда я добрался до берега озера, часы показывали всего шесть утра. Вершину горы Болд окаймляла яркая полоса солнечного света.
Самодовольное выражение на физиономиях моих коллег, дежуривших этой ночью, говорило о том, что они уже покончили с работой, в то время как меня она только ожидала.
— Доброго раннего утречка вам, лейтенант Уилер! — весело воскликнул доктор Мэрфи. — Я как раз собираюсь домой, чтобы снова нырнуть под одеяло.
— Вот-вот, валяйте, прыгайте туда с разбегу, если не боитесь, что у вашей жены будет нервное потрясение! — пробурчал я.
Неожиданно раздался грохочущий звук. На мгновение мне почудилось, будто гора Болд пробудилась от спячки и сейчас начнется извержение. Слава Богу, это всего лишь откашливался сержант Полник.
— Тело вот там, — сообщил он вполголоса. — Док считает, что оно пробыло в воде недолго.
— Во всяком случае, не более нескольких часов, — подтвердил Мэрфи. — С трупом-то не было никаких трудностей, чего не скажешь про парня, который выудил его из озера. С ним как раз пришлось повозиться.
В тот момент мне казалось, что осмотр тела все же предпочтительнее, нежели выслушивание всех этих идиотских сентенций, и я, осторожно ступая вдоль стоявших плотной стеной высоких влажных камышей, двинулся к месту, где лежал мертвец.
Это был мужчина лет тридцати пяти, босой, в черной рубашке из грубой хлопчатобумажной ткани и брюках. Пряди его густых черных волос словно прилипли к черепу. Широко растянутые вверх и вниз тонкие губы обнажали крепкие белые зубы: казалось, покойник даже сейчас продолжал рычать. Открытые карие глаза выражали лютую ненависть. И было отчего: левый бок мужчины являл собой кровавое месиво.
— Умер до того, как очутился в воде, — произнес Мэрфи, оказавшийся у меня за спиной. — Конечно, вскрытие покажет, сколько в него всадили пуль, но после того, как его подстрелили, он прожил максимум пару секунд.
— Благодарю вас, доктор Мэрфи, за такую точность, — проворчал я. — Не наградила ли вас природа случайно вторым зрением, с помощью которого вы могли бы назвать мне имя этого человека?
— Мэгнасон, — пробасил Полник. — Хэнк Мэгнасон. У его жены дом на озере, примерно в миле к югу отсюда. В наших местах Мэгнасона не видели уже более года, то есть вплоть до сегодняшнего утра, лейтенант.
Я медленно повернулся и пару секунд внимательно вглядывался в простодушную физиономию сержанта:
— Вы мне никогда не говорили, что вы седьмой сын седьмого сына.
— О чем это вы, лейтенант? — Он бросил обеспокоенный взгляд на Мэрфи. — Что это значит, док?
— Откуда мне знать? — пожал тот плечами. — Когда Уилер начинает нести подобную чушь, по большей части я просто его не слушаю.
— Извините мое любопытство, — пробормотал я. — У меня просто возникла мысль, не сообщил ли вам труп своего имени.
— Нет, сэр! Нет, лейтенант! — Полник радостно заулыбался, вновь почувствовав под ногами твердую землю. — Он же не мог этого сделать! К тому времени, когда я сюда явился, он уже был мертв.
— Догадываюсь, что вам ровным счетом наплевать на то, что я стою здесь и быстрехонько схожу с ума, — обратился я к Мэрфи. — Полник не обладает телепатией, труп не общался с ним, так откуда, черт возьми, он знает, как звали мертвеца?
Судя по всему, Мэрфи искренне забавлялся:
— Меня поражает, что такой сообразительный коп, как вы, Уилер, не может разобраться в таком пустяке. Или вы уже позабыли про молодца, который выудил труп из озера?
— Про человека-невидимку? — фыркнул я. — Он рассказал вам все, что было ему известно, и затем испарился.
— Я отправил его в больницу на «скорой помощи», — пояснил Мэрфи. — Ему шестьдесят четыре года, он далеко не богатырь. То, что он вытащил из воды этот труп, не принесло пользы его сердцу.
Я одарил Полника ледяной улыбкой:
— Вы успели поговорить с ним до появления «скорой», сержант?
— Очень славный старикан, но дрожал с ног до головы, как осиновый лист, лейтенант. Зовут его Джордж Спунер. Он не сказал больше ничего, кроме того, что я вам уже передал.
— Это труп человека по имени Мэгнасон, которого никто не видел уже более года, но у его жены имеется дом на озере примерно в миле южнее данного места, — монотонно повторил я. — Полагаю, мне надо отправиться потолковать с нею.
Мэрфи восхищенно закивал головой:
— По утрам вы особенно быстро соображаете, Уилер!
— Мне нужна его жена, чтобы опознать тело, — ответил я без улыбки. — Когда вы предполагаете произвести вскрытие?
— Сегодня днем. — Он лениво зевнул. — Так что мне удастся еще немного поспать.
— Значит, я поручаю вам отправить тело в морг, — сказал я ему. — Могу поспорить, у вашей жены найдется разумный довод, вынуждающий вас мыть руки перед тем, как прыгнуть к ней под одеяло.
— Я должен быть всегда в боевой готовности, — Мэрфи наградил меня воистину сатанинской улыбкой, — в ожидании того великого дня, когда я помою наконец руки после вскрытия вашей персоны, Уилер.
— Вы хотите, чтобы я отправился с вами, лейтенант? — поспешно спросил Полник, чтобы прекратить эту словесную перестрелку.
— Не сейчас, — ответил я. — Поезжайте в больницу. Если старина Спунер в состоянии говорить, выясните все, что ему еще известно об Мэгнасоне и его жене.
— Хорошо, лейтенант! — Обезьяноподобный лоб Полника нахмурился от сознания возложенной на него ответственности. — Что еще?
— Когда возвратитесь, мы потолкуем в офисе, — сказал я устало. — И проверьте содержимое карманов покойника, прежде чем сюда прибудет мясной фургон.
— Я уже проверил.
— Что обнаружили?
— Ничего, лейтенант.
— Похоже, денек будет не из легких, — позлорадствовал Мэрфи.
Я вернулся к своему «остину», забрался в него и, сделав подковообразный поворот, проехал пару сотен ярдов по поросшим густой травой кочкам, пока не выбрался на шоссейную дорогу и не двинулся по ней в южном направлении. Потом, остановив машину, закурил. Озеро теперь выглядело совсем иначе: глубокое и чистое, оно заманчиво манило голубой водой, сверкающей в ярких солнечных лучах. Невдалеке возвышался один-единственный дом. Его белоснежные стены под голубоватой кровельной дранкой казались необычайно нарядными. Аккуратно подстриженная лужайка полого спускалась к пристани, где покачивалось на якоре небольшое суденышко.
Все это являло собой такую мирную картину раннего погожего утра, что я почувствовал нечто вроде угрызений совести при мысли, что мне придется нарушить эту иллюзию известием о неожиданной насильственной смерти. Впрочем, совсем немного философии, вкрапленной в сознание здесь и там, делают жизнь копа иногда и стоящей.
Секунд через десять я припарковал машину на ухоженной, покрытой гравием подъездной дорожке и прошел к парадному крыльцу. Где-то в глубине дома раздалось приглушенное позвякивание дверного звонка, и примерно через минуту распахнулась дверь. На пороге стоял верзила в махровом халате, обернутом вокруг могучего тела, и взирал на меня отнюдь не радушно. Спутанные темные волосы нависали на черные глаза, густые усы щетинились над сердито сжатыми губами и воинственно выдвинутым вперед подбородком.
— Какого дьявола надо вам среди ночи? — рявкнул он..
Я показал ему значок и представился:
— Лейтенант Уилер из конторы шерифа. Я бы хотел поговорить с миссис Мэгнасон.
— О чем?
— Кто вы? — в ответ холодно поинтересовался я. — Объект дружеских сплетен ее соседей?
— Я Пол Брайан, старый друг дома, приехал в гости. — Он упорно демонстрировал свое недовольство. — Она еще спит. Не мог бы я ее заменить?
— Сомневаюсь. Из озера вытащили труп приблизительно в миле отсюда, и в нем опознали ее мужа.
— Хэнка? — Он недоверчиво глазел на меня пару секунд, потом медленно покачал головой. — Что вам известно об этом, разрази вас гром?
— Весьма немного, — снизошел я. — Именно по этой причине я здесь.
— А я-то был уверен, что он где-то чертовски далеко, на другом конце света! — Он снова покачал головой. — Для Гейл это будет настоящим ударом.
— Она была близка с мужем?
— Близка? — Он хохотнул. — Более года она не получала от него никаких вестей. Он ополчился на нее после… Я думаю, эту историю вы должны услышать от нее лично, верно? Конечно, она будет потрясена, узнав, что у него хватило наглости вернуться сюда, чтобы умереть. — Он чуть шире приоткрыл дверь. — Полагаю, вам лучше войти, лейтенант.
Я прошел за ним по широкому коридору в гостиную, где он небрежно махнул рукой на ближайшее кресло:
— Устраивайтесь поудобнее. Я схожу предупрежу Гейл и попрошу ее спуститься.
— Прекрасно, — кивнул я.
— У меня никак не укладывается в голове! Чтобы Хэнк явился сюда умирать!.. — Немного поколебавшись, Брайан спросил: — Как все-таки он умер, лейтенант? Несчастный случай или же самоубийство?
— Его убили, — ответил я.
— Ох! — Он растерянно заморгал глазами. — Я лучше схожу за Гейл!
Он вышел из комнаты с таким выражением лица, как будто ему поручили произнести надгробную речь над могилой совершенно неизвестного человека.
Я опустился в кресло и принялся разглядывать картину Пикассо в богатой раме на стене над открытым камином. Через несколько минут у меня возникло неприятное ощущение, будто кто-то за мной наблюдает. Повернув голову, я заметил мрачное девичье лицо, уставившееся на меня из-за косяка двери. Большие серые глаза оценивающе разглядывали меня пару секунд, прежде чем эта особа решилась пройти в комнату. Ее халатик из хлопчатобумажной материи в синий и красный горошек едва прикрывал колени, прекрасные черные волосы рассыпались по плечам. Ей было лет десять, не более.
— Привет, — улыбнулся я ей.
— Я Саманта, — представилась она ясным звонким голосом. — Я слушала за дверью, когда вы разговаривали с дядей Полом. — Она придвинулась чуть ближе ко мне. Ее глубоко посаженные серые глаза продолжали меня изучать. — Я слышала, что вы сказали про моего папу. Он умер, да?
— Очень сожалею, Саманта, но это так. — Формальная, лишенная тепла фраза, но, черт возьми, что еще я мог сказать?
О чем сожалеть? — Она пожала узенькими плечиками, едва прикрытыми тонким халатиком. — Когда-то мы все должны будем умереть. Если хорошенько подумать, этого не стоит бояться, правда? — Однако глаза ее смотрели тоскливо. — У вас нет путеводного света?
— Путеводного света? — пробормотал я.
— У моей мамы есть путеводный свет. — Девочка говорила с подкупающей уверенностью. — У меня тоже. Она узнала все это от Кендалла. — Она несколько раз торжественно кивнула головой. — Вы должны понять, что любовь не прекращается, ясно? Жизнь и смерть — части единого целого, так что любовь сохраняется в гробу и в могиле точно так же, как в любом другом месте. — Она сделала рукой широкий жест. — В доме, или в озере, или… — Тут ее голос чуть дрогнул. — Даже под озером…
Она уставилась на меня широко раскрытыми, но ничего не видевшими глазами, из которых на щеки медленно скатились две слезинки, потом быстро отвернулась и выскочила из комнаты. И сразу же все встало на свои места. Я взглянул на дверной проем, однако не обнаружил там никакого путеводного света, способного помочь десятилетней девочке, которая только что поняла, что слова не в силах защитить от истинного горя, разобраться в сложнейших вопросах.
На лестнице послышались шаги, и через несколько секунд в комнате вновь появился Брайан. А вслед за ним — и женщина.
Вдова Мэгнасон оказалась высокой брюнеткой. Разделенные прямым пробором волосы спадали двумя черными крыльями на плечи, образуя овальную рамку вокруг худенького лица. Точно такие же, как и у дочери, большие серые глаза; губы слегка дрожали, а резкий изгиб нижней губы говорил о том, что женщина была и эмоционально, и легко ранима. Голубая рубашка подчеркивала холмики ее небольшой груди. Шелковые брюки плотно облегали узкие бедра и стройные длинные ноги. На вид ей было около тридцати. Ее можно было посчитать и красавицей, и излишне худосочной — в зависимости от вкуса.
— Гейл, — произнес Брайан, взяв ее за локоть и слегка подтолкнув ко мне, — это лейтенант Уилер.
— Лейтенант, — она неуверенно улыбнулась, — Пол сказал мне. Что вы нашли тело моего мужа в озере… И что его убили…
— Очень сожалею, миссис Мэгнасон, — вежливо произнес я дежурную фразу. — Боюсь, я буду вынужден просить вас отправиться со мной и опознать тело.
— Понимаю, — она быстро кивнула. — Пол, вы поедете со мной?
— Конечно, — сказал Брайан. — Мы сможем там с вами встретиться, лейтенант?
— Безусловно.
— Полагаю, мне лучше пойти и переодеться во что-то… более подходящее, — произнесла вдова каким-то бесцветным тоном. — Извините меня, лейтенант, но я просто в шоке. Никак не ожидала свидеться с мужем, ни с живым, ни с мертвым, и даже получить от него известия.
Она быстро вышла из комнаты, и я прислушался к стуку ее каблучков, когда она взбегала вверх по лестнице. Раздался едва слышимый скребущий звук: это Брайан теребил усы большим пальцем. Он уже успел переодеться в строгий темно-серый костюм, выглядевший дорогим, но сидевший на нем неважно.
— Для нее это известие явилось настоящим ударом, — неожиданно сказал он. — Позднее, конечно, она будет рада, что все позади.
— Вы хотите сказать, она будет рада, что ее мужа убили?
— Нет! — Он сердито сверкнул глазами. — Будет рада, что между нею и Хэнком все кончено раз и навсегда. Рада, что она свободна и сможет жить спокойно — так, как ей нравится.
— Расскажите мне про Хэнка Мэгнасона, — попросил я.
— Полагаю, будет лучше, если вам о нем расскажет Гейл.
— С ней я поговорю позднее, — фыркнул я. — А сейчас я хочу выслушать вас.
Брайан выудил сигарету из измятой пачки и не спеша закурил. На его физиономии появилось несколько растерянное выражение.
— Он был лодырем и бездельником. Никуда не годным, порочным бездельником. Меня удивляет, что он прожил так долго. Как вы находите такой некролог?
— Во всяком случае, откровенным, — кивнул я головой. — Не могли бы вы подкрепить свои выводы какими-нибудь фактами?
— Я познакомился с ним и с Гейл примерно три года назад. Тогда они переехали в этот дом. У меня в полумиле отсюда бензоколонка, на пересечении нашей дороги с автомагистралью… Таким образом, мы стали соседями, а через какое-то время подружились. Хэнк по большей части бывал в отъезде, ну а я частенько заглядывал сюда пообедать с Гейл и этой девочкой, Самантой. Если Хэнк оказывался дома, он присоединялся к нам. Затем, этак года два назад, мне представилась возможность приобрести порядочный участок на озере как раз за станцией обслуживания. Это была необычайная удача. Мы находимся от Пайн-Сити достаточно далеко, и у людей, когда они попадают сюда, возникает ощущение, будто они вырвались уже из городской сутолоки. Если у меня появится земля, рассуждал я, то я смогу выстроить несколько маленьких домиков и открыть небольшой магазин. Я буду сдавать эти домики семьям, приезжающим к нам на субботу и воскресенье, а некоторые вообще станут проводить здесь весь отпуск. Я планировал не только сдавать им помещение, но и предоставлять лодки, продавать продукты, рыболовные принадлежности и обслуживать их машины. Имелась всего лишь одна загвоздка: у меня в наличии не было требуемой суммы денег. Поэтому однажды вечером, когда я приехал сюда пообедать, я затеял соответствующий разговор на эту тему. Хэнк проявил большой интерес и спросил, сколько денег понадобится. Я ответил: около двадцати тысяч. И тогда он заговорил о партнерстве. Десять тысяч он даст, ну а прибыль пополам. Я стану получать жалованье в качестве управляющего. Все это звучало великолепно. Мы, как положено, составили бумаги и подписали их. Потом втроем отпраздновали это событие. Владелец земли потребовал деньги наличными. Мы обо всем договорились в юридической конторе, и Хэнк отправился за деньгами и как в воду канул. Я вернулся сюда и расспросил Гейл. Оказалось, Хэнк ушел из дома, имея при себе десять тысяч. Только это были не его деньги, а ее. Мы сделали запрос в полиции, проверяли по больницам, но так ничего и не добились. Вскоре стало очевидно, что Хэнк сюда больше не заявится. Но, оказывается, и в этом я ошибался. — Брайан сунул окурок в переполненную пепельницу. Его сильные толстые пальцы действовали машинально. — Прошло месяца три, стояла поздняя осень. На улице было довольно холодно. Закрыв бензоколонку, я собирался лечь спать, как вдруг услышал стук в дверь. Время близилось к полуночи. В сейфе у меня была пара сотен долларов, поэтому, перед тем как направиться к двери, я на всякий случай схватил с пола большой гаечный ключ. В комнату ввалился нетвердой походкой Хэнк. Вид у него был кошмарный: лицо в порезах и ссадинах, правый глаз закрыт, раны кровоточили.