Доверься себе.
Ради всего дерьма на свете, он же поклонник народного радио!
Давай же!
В конце концов, она решила, что если не сможет довериться своей интуиции, если собирается провести остаток жизни, сожалея, тогда какой вообще смысл жить?
Она дернула ручку и широко распахнула дверь. Алекс шагнул внутрь, подхватил Хелену на руки и жадно поцеловал. Он был обжигающе холодным, но его поцелуй мог растопить даже льды Арктики. На вкус он был словно рай. Каким она его и запомнила.
Она обвила руками его шею, но позволила мужчине взять инициативу в свои руки. На этот раз она будет осторожна. Она не потеряет контроль и не отпугнет его. Не в этот раз. Не так, как случилось с Джеффом. Или Робом. Или Дэвидом.
Фостин отодвигал ее к другому концу гостиной, пока каблуки девушки не ударились о край лестницы и она не упала на ступеньки. Он последовал за ней, клеймя её губы настойчивым глубоким поцелуем.
А потом он просто остановился. Остановился и пристально посмотрел на неё. Хелена мысленно застонала. Она узнала этот взгляд.
— Что случилось? — спросил он.
— Ничего.
— Что-то не так?
— Нет.
— Боишься?
— Нет.
Он нахмурился.
— Ты ведь не девственница?
— Что? Нет, конечно!
— Слава Богу, — он выдохнул. — Тогда в чём дело? Ты же не была такой прошлой ночью.
— Не знаю, что происходило прошлой ночью. Я что-то делаю не так?
— Ты всё делаешь правильно. Но, по-моему, тебе не нравится.
— Нравится. Верь мне. Я едва себя сдерживаю.
Он отстранился, облокотившись на ступеньку возле неё.
— Ага, а вот это уже сарказм. Хелена, если тебе не нравится то, что я делаю, ты должна сказать мне.
— Никакого сарказма, — она робко протянула руку и убрала волосы с его глаз. — Клянусь, я так сильно хочу тебя, что приходится себя контролировать.
К её великому облегчению он немного расслабился, его рука заскользила вверх по её бедру.
Он наблюдал за её реакцией из-под опущенных ресниц.
— Зачем тебе себя контролировать?
— Потому что это не… — Она потеряла ход мысли, когда его рука коснулась её груди. — Потому что иногда я теряю самообладание. Потому что… ты будешь недоволен. Мной.
— Недоволен?
— Я кусаюсь.
Его глаза расширились и он рассмеялся. Но не оскорбительно.
— Серьёзно?
— Кусаюсь, царапаюсь, впиваюсь ногтями. И даже не осознаю, что делаю, но если буду оставаться сдержанной, этого не произойдет. Так что не беспокойся. Я не хочу причинить тебе боль.
Его глаза озарились недобрым блеском. Притянув девушку к себе так, чтобы она оседлала его бёдра, он спросил:
— Что если мне нравится, когда меня кусают, царапают и вонзаются в моё тело ногтями?
— Это ты сейчас так говоришь. — Конечно, некоторым людям могла нравиться боль, но на самом деле большинство из них не хотели бы быть покалеченными в постели. И это нормально. Её бывший жених Джефф терял терпение, глядя на её агрессивные выходки. «Постель это не поле боя» — как он выразился, — «мужчинам всегда нравится самим задавать темп». А до него был Роб, который был так взбешен оставленными после единственной бурной ночи царапинами от ногтей, что вскоре после этого они расстались.
Рука Алекса пробралась под край её платья. Блеск в его глазах постепенно исчез, вытесненный чем-то более сильным.
— Делай все, что пожелаешь. Поверь, я смогу принять всё, что ты мне предложишь. Но я отплачу тем же, — приблизив губы к её ушку, будто бы они не были совершенно одни, он шепнул, — буду трахать тебя до беспамятства. Это я тебе обещаю.
Хелена не смогла подавить трепет от предвкушения.
— Теперь поцелуй меня как следует.
Она склонилась над ним и коснулась губами его губ. Сухие. Дразнящие. Прикоснувшись ещё раз, она прошлась по ним своим язычком. Алекс улыбнулся и она вновь накрыла его рот своим. Их губы встретились. Он обхватил её голову и, отвечая на поцелуй, проник языком в её ротик. Она приняла его, подхватила губами, втянула глубже. Одновременно подалась назад, пока её клитор не оказался прижат к твёрдой выпуклости его члена, и начала медленно тереться об него.
— Вот это другое дело, — сказал он с усмешкой, когда она вытолкнула его язык из своего ротика. Он покусывал её нижнюю губу. Она проникла языком в его рот и мужчина слегка прикусил его зубами. До того, как она начала паниковать, он впустил её язычок в свой рот, заменяя покусывания долгим неистовым поцелуем. Если и существовало искусство целоваться, то он владел им в совершенстве.
— Сними платье.
Она стянула его через голову и отшвырнула в сторону. На ней оставались лишь трусики-бикини и бюстгальтер. По правде сказать, это были её лучший черный кружевной комплект, и она надела его утром, предаваясь мечтам о своём сталкере. Не то чтобы она планировала, что это случится. Просто думала о том, как он заставляет её чувствовать себя сексуальной. Весь день она была взволнована тем, какое нижнее бельё на ней было надето, и насколько высоки были каблуки.
Выражение его лица изменилось, губы растянулись в медленной, ленивой, потрясающей улыбке.
— Очень мило, — промурлыкал он. — А теперь поднимайся наверх, пока я не трахнул тебя прямо здесь.
Чувствуя непривычное озорство, Хелена наигранно спросила:
— А чем же плохо прямо здесь?
— Ненавижу делать это на лестнице.
— Ты пробовал?
— Одна особа получила рубцы и полосы на спине, вторая в кровь разбила колени. Загорался ковер, крошились зубы… — он осёкся, будто позабыл, о чём рассказывает, потом выдохнул. — Боже, мне так нравится твоя грудь.
Хелена рассмеялась.
— У тебя есть три секунды, чтобы убежать. Я возьму тебя прямо там, где догоню. Лучше молись, чтобы не на лестнице, — предупредил он.
Она изумленно посмотрела на него, не зная точно, шутит он или нет.
— Беги!
Хелена сорвалась с места и помчалась вверх по ступенькам, её сапоги на высоких каблуках скользили по ковру. Он тут же поймал её за лодыжку, но она выдернула её и освободилась.
Она двигалась быстро, но бежать всё равно было некуда. Он прижал Хелену к стене. Взвизгнув, девушка нырнула под его руку и скользнула в спальню. Александр схватил её за талию и швырнул на кровать. Дернув плечами, он скинул пальто и сорвал с себя свитер. Под ним на мужчине ничего не было, он был так красив с этими рельефно выступающими мышцами и по-зимнему бледной, безупречной кожей. Ни татуировок, ни шрамов, лишь тонкая полоска черных волос, спускающаяся вдоль плоского живота.
Жаждя скорее прикоснуться к нему, она ухватилась за ремень брюк и притянула его к себе. Надеясь, что он говорил серьёзно на счёт агрессивности, она рывком расстегнула пуговицу на ширинке. На нем не было нижнего белья. Головка его члена выскользнула наружу, раскрасневшаяся так же, как и его соски. О Боже, как он прекрасен!Её дыхание участилось от возбуждения, когда она стянула джинсы с его бедер и обхватила мужское естество руками.
Фостин держался очень спокойно до тех пор, пока она не попробовала его, легонько проводя языком по уздечке. Тогда он вскрикнул, словно от удивления, и погрузил руки в её волосы. На вкус он был соленым и пряным — таким, как ей хотелось. Она взяла его член в свой ротик, поглаживая языком головку. Определенно, пряный. Необычный. Восхитительный.
Всему виной слишком знакомое желание заставить партнера подвинуться ближе. Слепое побуждение, что заставляет её кусаться и царапаться подобно дикому зверю. Она вбирала его всё глубже, осторожно царапая зубками его плоть. Долгий подрагивающий вздох вырвался из груди мужчины. Она снова взяла его в свой рот и на этот раз позволила ногтям впиться в твердые мышцы его ягодиц. Просто чтоб увидеть его реакцию.
Он смял в кулаках её волосы. В её ротике он становился ещё тверже, пульсировал под языком. С низким рычанием он отстранил её от своего блестящего от влаги члена и толкнул на спину. Сорвал бюстгальтер. Поцеловал так крепко, что она захныкала.
Она выпустила его из рук. Покусывала его губы, подбородок, мочки его ушей. А потом они перекатились на кровати. Хелена отбивалась и царапалась, пытаясь остаться сверху. Но он был ужасно силён и когда применил эту силу, чтобы удержать её, то с легкостью распластал девушку на спине, держа за талию оставляющей синяки хваткой.
— Сдаёшься? — прорычал он.
О да, — говорила какая-то часть её. Но другой её части нравилось выводить его из себя, и она взяла верх:
— Никогда.
Он смотрел на неё несколько секунд. Она пыталась выдержать взгляд и выглядеть при этом дерзко. Но выражение его лица изменилось. Из жесткого оно превратилось в трогательно нежное. Всё желание сопротивляться испарилось словно по волшебству.
— Алекс?
Он склонился над ней, чтобы поцеловать.
— Сдаёшься? — промурлыкал он рядом с её губами.
— Сдаюсь.
Он отпустил её талию и начал ласкать по-настоящему.
Алексу понравилось то, что она назвала его по имени. Он хотел слушать, как она произносит его снова и снова. Ему нравилось, что в ней было столько внутренних противоречий. И по-настоящему хищнических инстинктов. Забавно, он ею даже гордился.
Пока они боролись, девушка испытала свою силу, впиваясь зубами в его шею. Он никогда в жизни не позволял никому пить из него, но мысль о том, что это будет делать она, была дико эротичной.
Притянув ближе, он снова её поцеловал. Ему нравилось её тело. Её длинные, стройные ноги. Её белая шея.
Он провел рукой вниз к её животику и между разведенных ног. Трусики были пропитаны влагой. Его первое прикосновение вызвало дрожь во всём её теле, второе — заставило глубоко и прерывисто вдохнуть. Покусывая шею девушки, он вознес её на вершину оргазма, всего лишь легонько надавливая пальцем на её клитор.
Вскоре, когда Хелена успокоилась, он сдвинул в сторону её трусики и погрузил два пальца в горячее тугое лоно. Задыхаясь, она вонзила каблуки своих сапожек в матрац и приподняла бедра чуть повыше. Его член пульсировал. Он хотел быть на ней, живот к животу, проникать в неё, но ещё больше он хотел знать, что именно заставляет ее трепетать от наслаждения. Его пальцы двигались в ней то медленно, то быстро. Он слегка развел их и надавил большим пальцем на клитор. Всё время вблизи наблюдая за ней, слушая, как учащается её дыхание, меняя движения пальцев, пока она не начала задыхаться и постанывать. К концу всего этого он уже знал, как играть с нею, вознося её на край пропасти и возвращая назад, снова и снова.
— Пожалуйста, — простонала она низко и хрипло.
— Пожалуйста — что?
— Пожалуйста… остановись… мне нужно… — она извивалась, царапая простыни. — Ох… о… Что ты делаешь?
— А чего ты хочешь?
Он подумал, что она скажет «Дай мне кончить», но вместо этого она прошептала:
— Тебя. Во мне.
— Тогда на колени, — голосом, который ему не принадлежал, он произнёс это прежде, чем осознал, что именно говорит. — Дай взглянуть на твою попку.
Его пульс резко участился, когда Хелена скатилась на колени. Руки и ноги её дрожали. Алекс тоже задрожал, но его голос оставался ровным. Он точно знал, чего хотел.
— Опусти голову на матрац. Разведи колени. Шире.
Хелена подчинилась, сжимая в кулаках простынь. Её лоно налилось и раскраснелось, увлажнилось так сильно, что блестели даже её бедра. Резко выгнувшись, он сорвал с неё трусики и отбросил их в сторону. Долгая ощутимая дрожь прошла по её позвоночнику.
Он вошёл в неё. С гортанным криком она кончила. Глаза Алекса закрылись, когда он почувствовал сильные сокращения её лона. Когда она притихла, он подался назад и проник в неё снова, ещё глубже, наслаждаясь её жаром, её теснотой.
— Выше, — прохрипел он.
Она стояла на коленях и он удерживал её гладкое, разгоряченное тело крепко прижатым к своей груди. Он обвел языком вокруг её ушка и поддразнил чувствительную впадинку за ним.
— Хелена, — он погладил её грудь и животик, покрыл поцелуями затылок. Но этот нежный жест не мог скрыть того, что на самом деле он не собирался щадить её. — Откройся, — шепнул он, — позволь мне войти в тебя полностью.
Хелена мотала головой из стороны в сторону. Он наклонил голову девушки ниже к кровати и локтем чуть шире развел её ноги.
— Прими меня.
С протяжным выдохом она впустила его. Она раскрылась, и Алекс вдруг оказался в ней так глубоко, насколько мог. Он чуть не кончил от яркого возбуждения, но снова приподнял девушку, так чтобы обнять её и поцеловать её шею.
— И это… всё… что у тебя… есть? — задохнулась она, содрогаясь и разлетаясь на кусочки от коротких множественных оргазмов.
Он фыркнул рядом с её ушком и девушка рассмеялась. Дрожь от её смеха прокатилась и по его телу. Он хотел обнимать её вот так вечно.
— Думаешь, ты сможешь выдержать больше? — Он облизнул указательный палец и надавил им на её набухший клитор.
— Ох! — Она была так поддатлива, так чувствительна, что и малейшего прикосновения было бы достаточно. Ей.
Не ему. Он схватил её бедра и вонзился в неё резким толчком. Она упала в его руки с грудным криком. Что-то в этом крике подтолкнуло его на самый край. Забыв обо всём, кроме потребности затеряться в ней, он погружался в неё снова и снова. Она подчинилась ему, взвыв как кошка в период течки, и каждое её движение сводило его с ума.
— Ближе, — пролепетала Хелена, её слова превратились в долгий стон. — Ближе, — она изогнулась. Их тела разъединились. Опускаясь на спину, она раскрыла для него свои объятия и он скользнул в обжигающее пламя её тела. Так хорошо. Ближе. Да. Сердце к сердцу. Губы к губам. Ближе.
— Ближе, — снова взмолилась она. Настойчиво. Впиваясь в него зубами и ногтями.
И тут Алекс понял. Не имело значения, как крепко он обнимал её — ему всё равно хотелось большего. Ему необходимо быть внутри неё и вокруг неё, под её кожей и в её сознании.
— Я знаю. Знаю, — он целовал её снова и снова. — Всё хорошо.
Только кровь смогла бы связать их так, как им необходимо было быть связанными. Когда он подумал о том, скольких женщин в своей жизни он укусил… А сейчас под ним была Хелена, умоляющая об этом. Как он планировал себя сдерживать? Как долго он собирался просто ждать? Роланд со своей долбанной Айлисией засмеяли бы его.
Ему должно было хватить того, что у них уже было. И он собирался взять всё, что мог. Он поймал её царапающиеся руки, поднимая их над головой девушки и начал брать её долгими, ровными толчками. Ничто, ничто, никогда не доставляло такого удовольствия.
Её лицо приняло то упрямое выражение, которое он уже успел узнать и полюбить. Алекс усмехнулся, когда она уперлась каблуками в его бока.
— Да, — стонала она. — Ох, да. О Боже.
Алекс тоже мог их почувствовать — теплые волны приближающегося оргазма. Они кончат вместе.
— Большой, — задохнулась она. — Такой большой.
Он знал, что она не имела в виду его самого. Она имела в виду это напряжение. Приближение к краю. Они двигались вместе, их тела покрылись испариной. Хелена всё это время смотрела на него широко открытыми глазами.
Он никогда ещё не был так долго на пороге оргазма. Похоже ли это на то, как кончает женщина? Он никогда не был так счастлив и так потерян одновременно.
Её тело струной натянулось под ним, бёдра опустились на кровать. Они оба уже были почти на самом краю. Если она достигнет оргазма, он тоже сможет. Но она этого не делала. Секунды казались минутами, минуты — часами, пока её прекрасное лицо искажалось в агонии, а ногти кромсали кожу на его спине.
— Я не могу… Алекс… пожалуйста!
Тяжело вздыхая от отчаяния, она укусила его в шею. Ею правил инстинкт, но она не могла получить то, чего хотела. Алекс бы смог. Уступив соблазну, он зарылся лицом во впадинку у её горла. Её пульс бился под его губами. Звал его.
Матерь Божья!
Сопротивляться было невозможно. Он прокусил клыками её кожу и кончил, как только её кровь коснулась его языка. Изливающееся наружу семя, прорывающийся в его горло поток крови — круг замкнулся. Его кровь смешалась с его слюной и изменила её. Изменила его самого. Ее сущность проникла в его кровь и ворвалась в мозг как химический катализатор. Первый удар практически вытолкнул его из неё. Пока он колебался, мышцы в глубине её сжали его словно в кулак, напрягаясь и расслабляясь, когда по её телу прокатывался судорожный оргазм.