Глава 16
Урок шестнадцатый
Не играй с огнем: можешь обжечься
– Боже мой, ты сногсшибательна! – выдохнул Джастин, когда следующим вечером Виктория вошла в холл.
Она оглядела себя. Мара помогла ей одеться в роскошное светло-зеленое платье, по тонкой верхней юбке которого шла вышивка из мелких желтых цветочков. Мара неустанно причитала по поводу неприлично глубокого декольте и обтягивающего корсажа, так что в конце концов Виктория и сама усомнилась в уместности такого одеяния.
Но, стоя рядом с Джастином и читая в его глазах одобрение, она чувствовала себя красавицей.
– Спасибо, – сказала она и зарделась.
– Пойдем? – Джастин махнул в сторону двери.
Она позволила ему накинуть ей на плечи легкий плащ, и они вышли в теплую летнюю ночь. Виктория не без колебаний шла к карете. Ее мысли вернулись к их последней поездке, когда ее распутство повело за собой страстное совокупление.
Судя по довольной улыбке, которая играла на губах Джастина, когда он усадил ее в карете напротив себя, думал он о том же самом. Между ними повисло напряжение, потом он улыбнулся и разорвал пелену желания.
– Волнуешься? – спросил он. Она пожала плечами:
– Мне кажется, с моей стороны глупо было бы не волноваться. И Мара не особенно помогла мне: она все время твердила о том, как ужасно все может обернуться.
Джастин закатил глаза:
– Не обращай на нее внимания. Велика вероятность того, что вечер вообще пройдет непримечательно.
Она улыбнулась в ответ на утешение, хотя мысль эта показалась ей безрадостной – учитывая причины, по которым они направлялись в оперу.
– Надеюсь, ты ошибаешься и мы выясним что-нибудь, что, в конце концов, сможет привести нас к Хлое.
– Возможно, – ответил Джастин, хотя, судя по его лицу, он не особенно в это верил.
Виктория вздохнула. Нет смысла и дальше накручивать себя. Так что она не стала развивать эту тему, а склонила голову и заметила:
– Знаешь, я никогда не бывала в опере.
– Никогда? – изумился Джастин.
Она покраснела от своей неискушенности и покачала головой:
– В Бэйбери не бывает подобных представлений.
– Н-но… Когда ты прежде приезжала в Лондон…
Она нахмурилась и посмотрела в окно.
– Ты же помнишь, у меня не было светской жизни. Отец организовал нашу помолвку еще до моего первого бала. Я не успела насладиться забавами столицы.
Некогда она тосковала об этом. Время, страдания и ответственность, в конце концов, загнали эти желания очень глубоко.
Джастин присвистнул.
– Ты многое пропустила, тебе столько всего стоит попробовать…
Виктория качнула головой:
– Это не увеселительная поездка. Хлоя для меня сейчас важнее всего, И после того как мы найдем ее… – Она не стала прислушиваться к едкому голосу, который прошептал, что они могут ее вообще никогда не найти. – Когда мы ее найдем, я думаю, что уже не буду возвращаться в Лондон.
– Ах да, у тебя же много важных дел в деревне, я забыл, – тихо сказал Джастин и вернулся к созерцанию города за окном.
Она подавила вздох – опять между ними выросла стена. Она тоже разглядывала улицу. Фонари и огни в домах весело сверкали. Если бы она приехала сюда ради забавы, она многое попыталась бы наверстать и сделать. И Джастин очень любит город. При других обстоятельствах, она не сомневалась, он оказался бы непревзойденным гидом по местным развлечениям.
Но она давно уже научилась не жить мечтами, ибо подобные мысли неизбежно вели к разочарованию.
Карета замедлила ход. Виктория выглянула в окно – там
Она хотела что-то ответить, но он не дал ей – ушел прочь.
Впереди очень-очень долгий антракт.
Виктория проводила Джастина взглядом. Его комплимент согрел ее до глубины души, и впервые с того момента, как они вышли из роскошного экипажа, ее нервозность испарилась.
– Добрый вечер, Рия.
Глубокий баритон позади нее заставил Викторию замереть. Она обернулась – Джастин оказался прав в своих предположениях. Дариус Эвенвайс стоял подле нее и улыбался хищной улыбкой, которая не оставила и следа оттого тепла, которое Виктория почувствовала рядом с мужем.
Каким-то неведомым образом ей удалось улыбнуться, протягивая ему руку.
– Добрый вечер, мистер Эвенвайс. Как я рада снова вас видеть.
С опасной улыбкой он запечатлел поцелуй на ее перчатке. Она едва не содрогнулась, отнимая руку.
– Взаимно, милая леди, – ответил Эвенвайс.
Улыбка Виктории несколько померкла.
– Мы не виделись с того вечера, когда прогуливались вместе по галерее. Должен признать, меня расстроило то, что вы поощряли мои ухаживания, когда уже приняли покровительство лорда Бэйбери.
Виктория проглотила ком в горле.
– Должна извиниться за свое поведение. Я не имела уверенности в намерениях Бэйбери. Я не планировала ввести вас в заблуждение.
– И все же не всегда получается так, как мы планируем.
Эвенвайс отпил из бокала, который держал в руке. Виктория изучала его необычное лицо, но не могла понять; в ярости ли он, смущен ли или ему попросту все равно?
– Я уверена, что ваше разочарование вскоре улетучилось, – отважилась она. – Джентльмен вашей внешности и положения не должен иметь проблем в поиске женского общества.
Он медленно перевел на нее взгляд. Она затаила дыхание. Он разглядывал ее. Он что-то искал, хотя намерения его оставались неочевидными.
Виктории хотелось отвернуться, но она не шелохнулась. Любой жест мог оказаться для нее столь же опасным, сколь и для Хлои.
– Лишь две женщины посмели мне отказать, – проговорил Эвенвайс. – Одной из них были вы.
– А кто та другая, что имела глупость отвергнуть вас? – прошептала Виктория лишь чуть-чуть дрогнувшим голосом.
Эвенвайс склонил голову набок и придвинулся поближе. Она чувствовала его дыхание на своей коже, чувствовала дремлющую силу, заключенную в его огромном теле. Хотя он выглядел как истинный джентльмен, он отнюдь не казался слабосильным. Он мог бы причинить ей боль, если бы захотел.
– Какая ирония, что вы спрашиваете об этом. Уверен, вы сами ее знаете.
Виктория не сдержалась – ахнула. Не может быть, он не мог узнать о ее отношении к…
– Хлоя Хиллсборо, – с самодовольной усмешкой сказал Эвенвайс.
Он просто проверяет ее. Играет с ней. Возможно, отслеживает ее реакцию в рамках собственного расследования. Но как она ни старалась держать себя в руках, кровь все равно отхлынула от щек, а ладони задрожали.
– Но кто… кто вам сказал, что я знакома с Хлоей?
Он улыбнулся.
– А разве нет? Я слышал, вы ее искали.
Но как он узнал? За пределами узкого круга людей, звавших ее настоящим именем, только Алиссе и Уиттинхему было известно, что она некогда дружила с Хлоей.
– Я… я…
Она замолчала. Если она и вправду хочет помочь подруге, она не имеет права сломаться от такого неожиданного поворота обстоятельств.
– Мы были знакомы недолго и давно, мистер Эвенвайс, – проговорила она, довольная тем, что голос ее наконец-то стал относительно спокойным.
– Хм-м, – мурлыкнул он. – Надеюсь, если вы столкнетесь с ней, дадите мне знать. А вот и ваш покровитель. Мы же не будем ждать, пока Бэйбери снова взревнует, не так ли? – Он попятился. – Доброго вам вечера, моя дорогая.
– Доброго вечера, – повторила Виктория.
Когда Эвенвайс растворился в толпе, она прерывисто выдохнула – почти в тот самый момент, когда подошел Джастин.
– Ты бледная. Он что, угрожал тебе? – Он взял ее под локоть и обнял за талию.
Она оперлась на него. Как бы ей хотелось просто раствориться в его объятиях! Поплакать у него на плече. Но сейчас не время и не место.
– Я не знаю, он ли похитил Хлою, – прошептала она. – Но если так, то она, возможно, мертва.
Она бросила взгляд на Джастина. Он содрогнулся от страха, который плескался в ее глазах.
– И я думаю… Возможно, он хочет, чтобы я стала следующей.
Туман ярости встал перед глазами Джастина и застил все вокруг. Мысль о том, что Эвенвайс угрожал его жене – его жене! – поколебала его закаленное самообладание. И только ужас в ее глазах, который она не сумела скрыть, сдержал его.
Сейчас он очень ей нужен.
– Я не дам тебя ему в обиду, – прошептал он ей на ухо. – Я не дам тебя в обиду никому.
Она повернулась к нему. В ее глазах стояли слезы.
– Джастин… – пробормотала она. И тут ее глаза распахнулись еще шире – что-то за его спиной привлекло ее внимание. – Боже милосердный, Джастин, мой… мой отец! Там мой отец, и он идет к нам!
Джастин остолбенел. Ее слова проникли в его сознание и затмили все остальное. Он посмотрел на ее лицо. Оно отражало такой же ужас, какой чувствовал он. Похоже, внезапное появление отца потрясло ее.
– Он смотрит на тебя? – прошипел Джастин.
Она не ответила. Виктория не сводила взгляда с отца. Ее губы стремительно бледнели. Он стиснул ее руку и шепотом одернул:
– Виктория!
Она моргнула.
– Н-нет. Он смотрит тебе в спину. Наверное, ему не видно меня из-за твоего плеча.
– Я повернусь. А ты потихоньку ускользнешь в мою ложу, если удастся. Я поговорю с ним. Встретимся там.
– Но…
– Давай же! – приказал он. – Я не могу допустить, чтобы ему в руки попала еще одна моя тайна!
Ее глаза удивленно распахнулись. Джастина передернуло. Признание сорвалось с губ помимо его воли. Но Виктория не стала ни о чем расспрашивать его, просто развернулась и нырнула в толпу, предоставив ему разбираться с отцом. Это некоторым образом успокоило его. Если ее не будет, она не получит возможности вмешаться в перепалку. Возможно, это значит, что ей и не хочется.
Он надеялся, что это так.
– Вот ты где, Бэйбери, – проворчал Мартин Рид вместо приветствия.
Джастин сверлил его взглядом. Он так долго ненавидел этого человека… Время не пощадило его – за три года он стал тучнее, лицо побагровело от злоупотребления спиртным. Когда они в последний раз разговаривали – у дверей супружеской спальни в первую брачную ночь, – его волосы начинали редеть, теперь их почти не осталось. Кроме зеленых глаз, мрачно сверкающих, Джастин не заметил никакого его сходства с Викторией. И очень этому обрадовался.
– Какого черта ты здесь делаешь? – поинтересовался Джастин, демонстрируя скуку. Он старался ничем не выдать своего острого интереса к внезапному появлению тестя.
– Где моя дочь? – вопросил Рид не очень отчетливым, но весьма громким голосом.
Джастин схватил его за руку и оттащил в угол, прежде чем тот не поставил весь холл на ноги и не разоблачил Викторию.
– Придержи язык! – прорычал Джастин.
В глазах Рида зажегся нехороший, жестокий огонек.
– Да, мальчик, тебе нужно, чтобы я держал язык за зубами. Если я заговорю…
Джастин оборвал его, схватив за горло и прижав к стене. Он огляделся. Большинство театралов уже вернулись на свои места, а те, кто продолжал слоняться вокруг, не могли его видеть за высоким растением в кадке.
– Если не будешь осторожнее, тебе нечего станет держать за зубами. – Он наклонился вперед, чтобы можно было говорить вполголоса. – Не смей дразнить меня, ни сегодня, ни потом. Что ты делаешь в Лондоне?
Он ослабил хватку, чтобы Рид мог говорить. Тот захрипел, набирая воздух в легкие, и уставился на Джастина ненавидящим взглядом.
– Я слышал, моя дочь приехала в столицу, – пояснил он, потирая красное горло. – А еще я слышал, что у тебя новая шлюха и ты поселил ее в одном из своих домов. Прямо под носом у Виктории, Бэйбери.
Джастин с отвращением покачал головой:
– Избавь меня от нравоучений, Рид. Мне доподлинно известно, что ты в последний раз разговаривал с дочерью через несколько месяцев после свадьбы – в первый и единственный раз, когда ты навещал ее в поместье, так что не прикидывайся, что тебя волнуют ее чувства.