Обалдеть, сходила носик попудрить!
Стелла улетела по коридору, с воплями бедный Саша, где же милиция. Я застыла на месте, переваривая услышанное. Может я сплю? Вадим судорожно звонил, видимо Патрушеву:
— Сергей Владимирович, мы в спорт клубе. Все кричат, что Альбина убила Амалию Скрупко, они тут подрались чуток из-за Антона Гревцова. Ну не придурок, доложил называется?
— Я не знаю где она, вроде домой собиралась. Лепетал Вадим. Я метнулась обратно в туалет. Закрыла дверь и что делать? Что, что сухари сушить! Оглядела помещение, не большое окно на уровне груди. Как была, в узкой юбке, в белой блузке с длинным рукавом полезла в окно, туфли на каблуке засунула в сумку, сумку взяла в зубы, юбка быстро лопнула по шву выше разреза до пояса, ничего развернём на бочок и вперёд на амбразуру. Я вылезла через окно на козырёк над входом, и легла на живот, обозревая окрестности. Прилетела милиция, скорая, все бежали внутрь, я осмотрелась, вокруг территории забор, и охранник при въезде, всё, похоже приплыли. И тут я услышала знакомый голос. Я подползла к краю козырька и заглянула вниз. Возле крыльца стоял милицейский Уазик с открытой дверью, на водительском сиденье которого сидел Леван Габридзе, поставив ноги на ступеньки, и разговаривал по телефону. Я очень внимательно разглядывала камеру прикреплённую к козырьку, она была направлена на парковку и захватывала центральную часть ступенек. Вторая размещалась уже в холе и снимала лифт и раздевалку, насколько я помню. Значит если спуститься по крайнему столбу и проползти вдоль ступенек, я не должна попасть в объектив центральной камеры над входом, а машина должна закрыть меня от охранника, сидящего в будке на выезде с парковки.
Я метнулась к краю козырька, перелезла в низ, затем спустилась по столбу, поддерживающему козырёк, обхватив его руками и ногами, с сумкой в зубах. Встала на карачки и поползла в сторону Габридзе, придерживаясь намеченной траектории. Лицо Левана неестественно вытянулось, он открыл рот и вытаращил глаза, трубка сползла к груди. Да уж картинка ещё та, средь бела дня сумашедшая девица ползает на четвереньках в рваной юбке и с сумкой в зубах. Тем не менее я продолжала свой манёвр и ввалилась на заднее сидение машины Левана. Выплюнула сумку.
— Я перезвоню. Здравствуйте Альбина Александровна, что за дела? Вы забыли оплатить абонемент в бассейн? Спросил Габридзе, наконец поместив челюсть на место.
— Привет, я слегка повздорила с Амалией Скрупко, и пошла попудрить носик, а когда вышла, то все бегали и орали, что я убила Амалию. Выпалила я. А я, не убивала, вот посмотри на меня, блузочка с длинным белым рукавчиком, чистенькая, почти… по крыше лазила. Я быстро сняла блузку и пульнула её ошалевшему Левану. Вот экспертизу сделай, что ли. И давай вывози меня от суда скорее, пока план перехват не объявили.
— Ты в своём уме? Взвыл Леван? Ты что от меня хочешь? что бы я беглую преступницу скрывал? На, прикройся! И бросил мне, какой-то пиджак. Я огляделась, сижу в лифчике, рваной юбке…
— Ты хочешь что бы меня с работы уволили? Вопил Габридзе.
— Да на фига такая работа, если на ней надо невинных людей в тюрьму сажать! Я тоже не отставала, пыталась его перекричать. Ты учти я в тюрьму не пойду, я там с собой, что нибудь сделаю. Ясно? и это будет на твоей совести. Господи там же полно камер, сейчас кассеты изымите, всё посмотрите и всё проясниться, только я не хочу ждать этой радостной новости за решёткой. Видимо от шока, я вообще не затыкалась. Потом вцепившись в рубашку Габридзе, зарыдала у него на груди.
Леван завернул что то по грузински, про вай вай маму, дальше непереводимая игра слов, с трудом отцепил от себя мои судорожно скрюченные пальцы, толкнул меня на заднее сиденье.
— Накройся с головой. Захлопнул дверь, и мы поехали. Я еле дышала.
— Рассказывай, давай… И я, несколько сумбурно поведала ему о своих подвигах, а вернее не своих.
— Чего Патрушеву не позвонила?
— А смысл? Искать вы меня там будете в первую очередь? Или ты предлагаешь ему спрятать меня в шкаф и охранять с обрезом? Потом до Патрушева ещё добраться надо.
— Куда тебя везти? Я соображала…
— Давай, наверное, в дом к мамуле. У меня ключи есть.
— Я очень рад и адрес замечательный, а где это?
— Сталеваров 8
— Мы подъехали к дому. Леван забрал мою сумку, вытащил оттуда туфли, протянул мне, достал паспорт и права, убрал в свой карман.
— Телефон, советую отключить. Вечером привезу тебе новую сим карту и новости, если будут. Сиди и не высовывайся, свет не включай. По хорошему, тебя бы закрыть с наружи, да не дай бог пожар. Короче сбежишь опять, я тебя лично поймаю и за решётку посажу. Усекла?
— Усекла.
— А Патрушеву твоему, когда всё закончится, я наручники подарю, что бы он, уходя на работу, тебя к батарее пристёгивал!
— А мне что, на работу с батареей ходить? Огрызнулась я
— А не фига, тебе там вообще делать. Взвился Леван. Парням только мозги пудришь, От учёбы отвлекаешь! Всё марш из машины, пока не передумал!
Я пулей метнулась к крыльцу, трясущимися руками открыла дверь и ввалилась на летнюю кухню. В изнеможении сползла по стене на пол. У меня стучали зубы и тряслись руки, богатая фантазия услужливо рисовала картины с участием меня и моих сокамерников, а на картинке, где я выхожу из тюрьмы лет через 15, с зубами через один, я повалилась на пол и горько разрыдалась.
* * *
Уже смеркалось, когда подъехала машина, я приподняла занавеску и выглянула в окно, к крыльцу шёл мужчина, кажется Леван. Я приоткрыла дверь, высунула нос и грустные глаза, Габридзе остался стоять на крыльце озираясь.
— Альбин, ситуация фиговая, он протянул мне коробочку с сим-картой. В каждом помещении фитнесс центра установлена камера, в специально оборудованной комнате стоят мониторы и записывающее оборудование. Обычно после закрытия клуба охранник вынимает кассеты и сдаёт их в архив. Там они лежат месяц, а потом на них записывают по новой. Комната стоит закрытой, человека там нет — это не режимный объект. Кассеты нужны в основном, что бы в раздевалках ничего не пропадало, всегда можно проконтролировать персонал, ну и престиж опять же. Ключи от комнаты есть у охранника, а второй комплект у Господина Скрупко. Александра Александровича в этот день в центре не было, но ключ хранится в его кабинете в ящике стола, кабинет был открыт, камер в помещениях для персонала не установлено.
— А камера в зале? На Амалию где напали?
— Кассеты с камеры из тренажёрного зала и коридора таинственным образом исчезли. И ты теперь подозреваемая номер 1, так как на глазах у 10 человек повздорила с Амалией, а потом ещё сбежала! Леван буравил меня глазами. Я сделал вид, что нашёл твою блузку в машине, все присутствующие при ссоре опознали её как твою, подписали протокол опознания и я отправил её на экспертизу.
— Что с Амалией?
— Ей проломили голову диском от штанги, сейчас она в больнице, ей сделали операцию.
— Какой кошмар! Я зажмурилась и потрясла головой, отгоняя видения.
— Как там Патрушев?
— Плохо! Пожалел я парня, сказал что вывез тебя, но не сказал куда! И тебе не советую! Иначе будешь в СИЗО сидеть. Пасут твоего Патрушева, ждут когда ты прибежишь? Прослушку конечно не разрешили, но детализацию звонков с мобильного и стационарного телефонов будет уже завтра. Так что звони на телефон водителя или секретаря — лучше мобильный.
— Леван, мы вчера с Сергеем в казино были.
— И почему я не удивлён? Поинтересовался Габридзе, выразительно закатив глаза…
— Дальше рассказывать или ты продолжишь меня уму разуму учить?
— Рассказывай дальше! Ум либо есть, либо нет! Бесполезно ему учить!
— Я с официанткой Анастасией в курилке поболтала, в казино работает Руслан Агеев, он крупье, вчера была не его смена. Но девушка рассказала, что к ним частенько захаживал его друг, дергающий шеей. Парень азартный но играть не умеет судя по всему. Со слов Насти, он уговорил Руслана дать ему сыграть в долг и в результате парень задолжал казино 10 000 $. Мудрый владелец казино, ты его знаешь, Александр Александрович Скрупко, разделил долг поровну между игроком с нервным тиком и крупье Русланом Агеевым. Поскольку первый ни где не работает, то скорее всего Руслан будет бесплатным рабом казино ближайшие 5 лет.
— Ну и что? Поинтересовался Леван.
— Как это что? Парню явно нужны деньги, вот он и подался в киллеры, а Скрупко, зная о его ситуации нанял его!
— А Скрупко то тут причём?
— Как причём! Я сама слышала как он говорил Стелле Патрушевой что ни за что не допустит что бы Гревцов стал его зятем!
— И что ты мне предлагаешь? Арестовать господина Скрупко на основании того что ты думаешь и слышала? Да зачем тогда городить огород с распределением долга, позвал, сказал на, иди застрели и забудем о долге!
— Да, но ведь тогда «капитан Овечкин» будет знать кто его нанял, а так можно действовать через посредника и ни кто не подкапается. Да и про долг весь персонал знал, слухи бы пошли моментально.
— Какой ещё «капитан Овечкин»?
— Гобридзе, ты из аула что ли? Рассердилась я. Телевизор в детстве не смотрел? Спустился с горы водички попить, а тебя в милицию служить забрали? Детский фильм «Неуловимые мстители», капитан Овечкин дергал шеей точно так, как Селиванов показывал, я даже решила, что Вовка их перепутал, когда он мне стал доказывать, что он его раньше видел. А потом парень вспомнил, что видел капитана Овечкина возле казино недели 3 назад. Я была у матери Агеева. Руслан с ней не живёт около года, снимает квартиру вместе со своей девушкой, но приезжал домой пару недель назад, сказал что расстался с девушкой и вернётся к матери как только окончится срок оплаченной аренды за жильё. Скорее всего он больше не может арендовать квартиру, просто мать решил не расстраивать, надо бы с девушкой и с самим Русланом пообщаться!
— Надеюсь, ты не планируешь опрашивать фигурантов по делу в ближайшее время? Язвительно осведомился Габридзе.
— Нет, сколько можно хлеб у тебя отбирать! Мне за вредность не приплачивают, вот на днях убить пытались, сегодня подставили. Патрушев решил, что это покушение на меня из-за расследования и приставил ко мне телохранителя.
— О боже, Альбина, может, лучше в камере посидишь? Слушай, всем спокойней будет и Патрушеву и мне… Я смотрела на Габридзе огромными глазами полными ужаса, тут же услужливая память подсунула стоп кадр прощания с тюрьмой лет через 15 и я опять разревелась.
— Нет, прошу тебя, только не плачь, всё сиди и не высовывайся, если надо что звони. В отделе я вызвался проверить дом твоей матери, так что из наших больше ни кого быть не должно. Всё пока.
* * *
Я вставила сим-карту в телефон и набрала телефон Вадима.
— Привет, орёл, трубку шефу передай, если он один сейчас. Через минуту раздался голос Сергея.
— Альбина, Солнышко ты где?
— Если я скажу, меня Леван в Сизо посадит. Серёж, я слышала как тебе Вадим по телефону из фитнесс клуба звонил, я не дралась с Амалией из-за Антона. Это она на меня налетела, пыталась лицо поцарапать, я защищалась просто, хочешь у Петра спроси, он рядом стоял. Я всхлипнула …
— Не волнуйся, я уже и с Петром разговаривал и со Стеллой и с Вадимом… Ты как сбежала?
— Вылезла через окно в женском туалете на козырёк над центральным крыльцом, лежу загораю, смотрю Леван подъехал. Вот я к нему и завалилась в машину, рыдая и потрясая блузкой в руке в качестве доказательств.
— Ещё бы, я бы тоже дрогнул, если бы такая красавица в бюстгалтере сидела и блузкою трясла.
— Да уж, красавица ещё та! Юбка рваная, вся грязная, босая, с сумкою в зубах и зарёванная к тому же. Ты бы видел лицо Габридзе, когда я слезла со столба и поползла к нему на карачках, стараясь не попасть в объектив камеры.
— Ну красоту ведь ни чем не испортить? Ты ела что нибудь?
— Не могу, кусок в горло не лезет, меня до сих пор трясёт всю.
— Не будешь кушать, будешь тощей и я тебя брошу, не люблю костлявых женщин. Я рассмеялась.
— Ладно, пойду огурец съем.
— Ты у матери в доме?
— Как это ты догадался?
— Ты обещала научить Вадима поливать огурцы. Помнишь? Я ночью приеду, тебе что нибудь нужно?
— Нет, нет, не вздумай! Меня Леван прибьёт, а труп в тюрьму отправит! За тобой наблюдают, ждут когда я объявлюсь.
— Левану мы не скажем, со слежкой тоже разберёмся, телефон Вадима теперь у меня, если что звони.
Я уже задремала, когда раздался стук в дверь.
— Альбин, это Сергей. Я открыла замок, Патрушев протиснулся в приоткрытую дверь. Обнял меня, даже кости затрещали.
— Когда всё закончится привяжу тебя к кровати!
_Это после свадьбы?
— Это вместо, пообещал Сергей и схватил меня на руки.
После того как мы раскидав всю одежду по комнате угомонились и смогли разговаривать, я первым делом поинтересовалась не привел ли господин Патрушев хвоста.
— Обижаешь! Мы с Вадимом подъехали к моему подъезду. Вадим в красной куртке и бейсболке, я в костюме. Мы вошли в подъезд, как будто он провожает меня до квартиры, а сами быстренько поменялись: пиджак на яркую куртку с кепкой, я тут же вышел и сел за руль Мерседеса, стёкла там на глухо тонированные, и спокойно уехал. Вадим поднялся в квартиру, включил свет погулял в перед окнами в моём халате, спиной на всякий случай! Вдруг у наших ребятишек техника какая нибудь есть с собой. Я ему оставил чёткие указания, дверь не открывать, в случае чего брать трубку и изображать пьяного. Дальше я бросил машину на парковке у круглосуточного супермаркета, купил еды и вот я здесь.
— Как то нагло очень. Усомнилась я. Думаешь они совсем дураки?
— Нет конечно, но и мудрить слишком не стоит. Если хочешь что то спрятать, надо прятать на самом видном месте.
Сергей принёс курицу в лаваше и протянул мне ножку, я радостно вцепилась в неё зубами. Рядом с Патрушевым я успокоилась, расслабилась и поняла, что чертовски голодна. Ещё днём я завесила окна плотной тканью, расстелила матрасы на полу, в углу пристроила ночник и завесила его футболкой. И теперь мы с Сергеем валялись на моём лежбище и уминали курицу руками.
— Я ни чего не понимаю, я думала что Антона убили по приказу Скрупко, но кто тогда ударил Амалию и зачем? А может Александр Александрович с киллером не расплатился и тот ему отомстил!
— Какой тогда смысл подставлять тебя, ведь тогда Скрупко точно не поймёт что это знак от киллера. Похоже избавиться пытаются как раз от тебя дорогая! Обвинение в убийстве Гревцова, потом авария, теперь покушение на Амалию Скрупко.
— Да кому я нужна?
— Надо искать мотив.
— Главный мотив всех преступлений это зависть, месть или деньги! Уверенно заявила я.
— Только я бы в обратном порядке расставил. Деньги на первом месте.
— А у меня нет денег, и не было никогда!
— Может твой отец нефтяной магнат, и ищет тебя перед смертью, что бы сделать «королевой бензоколонки»?
— С моей матерью — партизанкой, он меня ни когда не найдёт.
— Вам виднее мисс Марпл, согласился Сергей.
— Мата Хари, поправила я, да, да, конечно закивал Патрушев. Только мисс Марпл умерла от старости в своей кровати, а Мата Хари плохо закончила…
— Её расстреляли, кажется?
— Так точно!
— Тогда можно не беспокоится, у нас запрещена смертная казнь!
— Твоему Антонелло от этого легче не стало!
Зазвонил телефон, Сергей подскочил, схватил трубку. На экране высветилось: Патрушев С. В.
— Вадим звонит с моего телефона. Что могло случиться 3 часа ночи?
— Алло, слушаю! Вадим, что то торопливо говорил, слов я не могла разобрать.
— Немедленно звонишь Левану Габридзе, его номер забит в мой мобильный, объясняешь ситуацию и просишь его подъехать к моему дому. Мне надо как-то в квартиру попасть, иначе Альбину засветим. Всё понял?
— Что говорить? Правду Вадим, только правду! И ни какой самодеятельности! всё я еду! Сергей судорожно натягивал штаны, прыгая на одной ноге, а я искала его носки в потёмках.
— Что случилось, Серёж?
— В Вадима стреляли!
— Что??? Я села с носками в руках. Он же в твоей квартире был!
— Всё правильно! Вадим меня привёз, оставил машину у подъезда, поднялся в квартиру, запалил везде свет, маячил перед окнами, потом спать лёг. В 2.55 раздался звонок в дверь. Сонный Вадим врубил свет и пошёл в коридор, включил свет в коридоре, и тут вспомнил, что он у меня дома и дверь открывать нельзя. И он зачем-то, от растерянности может, выключил свет! И тут раздался выстрел! Скорее всего в глазок. Вадим позвонил мне, сейчас позвонит Габридзе. Представляю, как тот матерится сейчас, рассказывал Сергей, натягивая носки.