Джуди Тейлор
Он уверял, что никогда не влюбится по-настоящему и не женится. Она поклялась, что после одного вероломного возлюбленного в ее жизни не будет больше мужчин. И оба были искренни в своих намерениях.
Но судьба рассудила иначе, сведя героев вместе на одном из Галапагосских островов…
1
Эстер почувствовала, что ее терпение иссякает. Что за черт, где же этот Эдвард? Ведь он обещал встретить ее! Она торчит здесь, в маленьком пустынном порту, вот уже почти полчаса, да еще на изнуряющей жаре, на виду у горстки людей, которые сначала глазели на нее, а потом занялись своими делами. Сколько же можно ждать?!
Она услышала приближающийся джип еще до того, как увидела его. Он несся на предельной скорости, громыхая при этом, как консервная банка. Было ясно, что водитель отчаянно спешил. Нахмурясь, молодая женщина наблюдала, как машина, не сбавляя хода, подлетела к ней и, развернувшись, резко остановилась — так, что завизжали тормоза.
Выпрыгнувший из джипа загорелый мужчина, с коротко подстриженными черными как смоль волосами, был выше и шире в плечах, чем ее брат. В течение нескольких секунд он пристально и внимательно рассматривал Эстер, как будто не был полностью уверен, что приехал встретить именно ее.
— Эстер Килинг?
Его слова прозвучали отрывисто, а недовольное выражение лица свидетельствовало, что он не был в восторге от того, что ему пришлось совершить эту поездку.
Эстер тоже была высокого роста, но тем не менее ей пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Да, это я, — ответила она.
Секунду он смотрел на нее оценивающим взглядом прищуренных глаз, потом проворчал:
— Поехали!
Незнакомец взял ее чемодан и небрежно бросил его на заднее сиденье потрепанного джипа, с явным нетерпением дожидаясь, пока Эстер заберется в машину. Едва дверца за ней захлопнулась, он рванул с места с прежней головокружительной скоростью.
— Я хочу добраться до места невредимой! — объявила Эстер раздраженно, инстинктивно вцепившись в спинку переднего сиденья.
Настроение у нее уже было испорчено, потому что ее заставили ждать. А этот человек не внушал ей ни малейшего доверия. Если не считать блеска бездонно-голубых глаз, который поразил Эстер, когда он взглянул в ее сторону, остальные черты лица незнакомца свидетельствовали о жесткости и бескомпромиссности.
— Вы в полной безопасности, — холодно успокоил он ее.
Ей так не казалось.
— К чему такая спешка? — поинтересовалась Эстер.
— У меня есть другие, более важные дела, — услышала она в ответ.
— И вы недовольны тем, что вас послали встретить меня, не так ли? — резко спросила Эстер. — А где же Эдвард? Я думала, что приедет он.
Этот человек определенно не нравился ей. Кроме того, было жарко, она устала, ее длинные черные волосы стали влажными и безжизненно висели вдоль щек, вместо того чтобы ниспадать обычными буйными волнами на плечи. И что нравилось ей меньше всего — так это чувствовать себя непрошеной гостьей.
— Ваш муж сел на мель у Вунниса, — сказал незнакомец. — Он должен был вернуться вчера вечером, но на судне вышел из строя мотор. Мы надеемся, что он прибудет сегодня к ночи.
Эстер показалось, что он специально подчеркнул слово "муж", словно знал, что она вовсе не жена Эдварда! Разумеется, он не может этого знать, успокоила она себя. Конечно, если Эдвард сам не рассказал ему, а это было маловероятно. И все-таки она машинально дотронулась до обручального кольца и беспокойно покрутила его. Кольцо было дешевым — его купили, чтобы придать правдоподобие их истории, — и она еще не успела привыкнуть к нему.
Когда ее брат подал заявление о приеме на работу в экспедицию Филипа Гордриджа, он не знал, что знаменитый ученый-эколог ищет супружескую пару.
— Ему, по-видимому, требуется кто-нибудь для ведения ежедневных записей, — рассказал ей Эдвард, вернувшись после беседы с ним. — Кроме того, тебе, может быть, придется готовить еду…
— Готовить еду?! — Эстер с удивлением взглянула на брата. — Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой в качестве поварихи Филипа Гордриджа? Боже мой, Эдвард, это совсем не в моем стиле!
— Но ты же ищешь какую-то работу; а насчет готовки — это еще не наверняка. Главное — ты хорошая машинистка. Соглашайся, Эстер! — настаивал он. — Ты же знаешь, как много это для меня значит!
Ее брат так же, как Филип Гордридж, интересовался экологией, но не имел его опыта и известности. Зато был просто одержим идеей побывать с экспедицией на Галапагосских островах. Эдвард мечтал об этом с детских лет, когда прочитал о поездке на эти острова Чарлза Дарвина.
— Пойми, — убеждал он сестру, — короткий отпуск не даст ничего: нужно жить там, чтобы сделать что-нибудь важное. К тому же у меня никогда не будет другого шанса поработать с таким знающим и опытным человеком, как Филип Гордридж. Я столько всего узнаю — это фантастика! Пожалуйста, пожалуйста скажи, что поедешь со мной!
Эстер понимала, что, в сущности, такая поездка могла бы оказаться для нее хорошим выходом. Если она уйдет с головой в новую работу и у нее появится новое окружение, легче будет забыть горький разрыв с Дэвидом. Единственное, что смущало Эстер, — необходимость пойти на обман: они с братом должны притвориться, что на самом деле являются мужем и женой. Этот момент ей очень не нравился.
Но ведь, если вдуматься, такой обман вполне безобиден! И о нем вряд ли кто-нибудь догадается: хотя Эстер и Эдвард приблизительно одного роста, но его волосы гораздо светлее, чем у нее, лицо более круглое, а фигура — коренастее. Словом, никто не заподозрил бы в них близких родственников.
— Ты не сказал Филипу Гордриджу, что вы разошлись с Эстер? — спросила она Эдварда.
То, что бывшую жену брата звали так же, как и ее, всегда вызывало некоторую путаницу, но это оказалось в высшей степени удобно теперь, когда Эдвард хотел, чтобы одна Эстер заменила другую.
— Боже праведный, конечно нет! — воскликнул брат. — Этот человек, кажется, верит в священность уз брака. Считает, что они должны связывать людей на всю жизнь…
— А сам-то он женат?
Эдвард отрицательно покачал головой.
— Почему? Он что, страшен как смертный грех? И никто не хочет выходить за него замуж?
— Вряд ли, — рассмеялся Эдвард. — Он чертовски красив, но, судя по всему, всецело предан своей работе. У меня сложилось впечатление, что он не хочет никаких осложнений, которые может принести в его команду незамужняя молодая женщина. Очевидно, слишком многие пытались добраться до него подобным путем!
— Тогда почему он не заведет себе секретаря-мужчину? — спросила Эстер. — А заодно и повара?..
— Не знаю, — с раздражением ответил брат. — Он сказал мне только одно: я получу место в экспедиции, если со мной поедет жена. Но Эстер не может поехать, правда? Поэтому я хочу, чтобы ее место заняла ты, — улыбнулся Эдвард одной из своих самых обворожительных улыбок. — Мы ведь с тобой так хорошо понимаем друг друга, сестренка! И ручаюсь тебе: никто ни о чем не узнает!
Эдвард был прав: они всегда были дружны и особенно сблизились после развода родителей пятнадцать лет назад, когда им обоим едва исполнилось по одиннадцать. Этот развод явился для них полной неожиданностью. Они не замечали никаких признаков того, что в браке их родителей что-то неладно: не было упреков и споров, не было ссор, — просто в один прекрасный момент их отец ушел и больше они с братом его никогда не видели.
Подробности разрыва так и остались тайной. Мать хранила полное молчание, но Эстер догадывалась, что отец увлекся другой женщиной. Только теперь, когда Эдвард получил подобную травму, а она сама пыталась оправиться после неудачного романа, Эстер стала понимать, как глубоко страдала их мать.
— А что, если Филип Гордридж узнает, что я не твоя жена? — обеспокоенно спросила она брата, уже начиная сдаваться.
— Каким образом? — ответил он вопросом на вопрос. — Зовут вас одинаково, поэтому нечего опасаться, что могут быть какие-то обмолвки. И хотя раньше я пару раз встречался с Гордриджем, он никогда не видел Эстер. Нет ни малейшей вероятности, что он догадается о чем-нибудь. О, пожалуйста, сестренка, соглашайся! От этого зависит моя жизнь!
Он явно переигрывал, но Эстер привыкла заботиться о брате и во всем уступать ему с тех пор, как жена ушла от него. Собственно, она никогда не считала, что та, другая Эстер, является подходящей парой для Эдварда, но он был от нее без ума. Им потребовалось пожениться и прожить вместе три месяца, чтобы по-настоящему узнать друг друга…
К несчастью, Эдвард никогда не переставал любить жену. Она продолжала оставаться для него единственной женщиной в мире даже после того, как однажды, вернувшись домой с работы, он застал Эстер в объятиях своего лучшего друга.
Эдвард тогда впал в отчаяние и пришел к сестре в слезах, но при этом был готов все простить своей жене и начать жизнь сначала. Но та объявила, что из их брака ничего не вышло, что она больше не любит его и хочет с ним развестись.
Когда Эдвард предложил сестре поехать в экспедицию, Эстер впервые после его развода показалось, что брат чем-то воодушевлен. Но, хотя ее и саму вдохновляла идея побывать на экзотических островах, она все еще никак не могла решиться. И почему нельзя поступить честно? Ведь это было бы проще всего!
— Думай об этом как о маскараде, — продолжал уговаривать Эдвард. — Только представь себе: ты сможешь совершенно забыть об этой свинье Дэвиде, сможешь полностью расслабиться. Я сомневаюсь, что у Гордриджа окажется много работы для тебя. Ты будешь загорать на солнце, плавать и вообще наслаждаться жизнью.
В конце концов Эстер отбросила все опасения и согласилась. И вот она здесь! Сидит рядом с этим не слишком-то любезным человеком, почти расплавившись от жары и негодуя, что он выглядит так, словно ему сейчас комфортно, как весной в Лондоне.
— А, собственно, кто вы такой? — спросила молодая женщина, от души надеясь, что не все члены экспедиции окажутся столь недружелюбными.
Когда Эдвард убеждал ее, что экспедиция будет захватывающим мероприятием, она представляла себе веселую дружескую компанию. В самом деле, кого еще могли привлечь маленькие острова, разбросанные по экватору? Почти все они входили в зону заповедника и привлекали исключительно людей, интересующихся естественной историей.
— Разве я не представился? — Густые брови незнакомца приподнялись, слабая насмешливая улыбка тронула уголки рта. — Я Филип Гордридж.
— О! — Эстер с трудом проглотила слюну. — Я совершенно не представляла…
— Это очевидно.
Эстер в панике попыталась вспомнить, что успела наговорить ему, и надеялась, что не навредила карьере своего брата.
— Эдвард не рассказывал мне, какой капризной вы можете быть. У меня здесь хорошая команда, миссис Килинг. Надеюсь, вы не собираетесь нарушать установившийся порядок своим вспыльчивым характером?
Эстер опять почудился скрытый намек на ее замужнее положение. Она почувствовала смутное беспокойство, но постаралась не показать вида, решив сначала переговорить с Эдвардом.
— У меня вовсе не вспыльчивый характер, — возразила она и несколько напряженно рассмеялась. — Просто пребывание в течение часа на такой жаре не может, по моим представлениям, вызвать особого восторга. Я уже начала думать, что Эдвард забыл, что я приезжаю сегодня.
— Эдвард не забыл, — заверил ее Гордридж. — Он ужасно расстроился, когда понял, что не успеет вернуться. Должен сказать, вы очень счастливая женщина, миссис Килинг, раз есть человек, который так сильно любит вас, — говорил он, внимательно наблюдая за ее лицом. — К счастью, у нас есть радио для поддерживания связи друг с другом. Эдвард попросил, чтобы кто-нибудь поехал и встретил вас.
— Но вы вовсе не должны были приезжать сами, — заметила она.
— В лагере больше никого не было.
— Приношу свои извинения, если я причинила вам беспокойство, — произнесла Эстер, на короткое мгновение остановив на нем свои карие глаза.
Так вот он какой, Филип Гордридж, которым столь глубоко восхищается ее брат! Эдвард рассказывал, что он красив, и она не могла отрицать очевидное. Но брат не сказал ей, что это нетерпеливый человек, который не любит, чтобы что-то нарушало его обычный распорядок. Разумеется, он не особенно обрадовался, что ему пришлось ехать за ней сегодня.
— Забудьте об этом, миссис Килинг, дело сделано!
— Пожалуйста, называйте меня Эстер, — автоматически ответила она и еще раз порадовалась, что у них одинаковые имена с бывшей женой Эдварда.
— Вот мы и приехали. — С этими словами Гордридж поставил джип на некое подобие стоянки.
Лагерь, разбитый достаточно далеко от кромки моря на пляже из белого песка, состоял из коричневых брезентовых палаток, размещенных в строгом порядке. Оглядевшись, Эстер произнесла в смятении:
— Именно здесь мы должны будем жить?
Она не смогла скрыть своего ужаса и разочарования. Эдвард мог бы сказать ей! Он убедил ее приехать сюда, совершенно не обрисовав условий, в которых придется жить! Как она сможет обходиться без обычных удобств в течение ближайших двенадцати месяцев!
Темные брови насмешливо поднялись.
— А вы что, надеялись очутиться на роскошном курорте?
Гордридж оглядел ее сверху донизу, задержав взгляд на явно дорогом белом платье и совершенно непрактичных туфлях на высоких каблуках. Эстер вспыхнула.
— Но никто не предупредил меня!
— Ну, в этом вы можете винить только Эдварда, — возразил он. — Разрешите мне показать вам вашу палатку.
Многие палатки были открыты со всех сторон. Но одна, в дальнем углу лагеря, к которой он и проводил ее, была, слава Богу, закрытой и могла обеспечить хоть какое-то уединение. Так думала Эстер, пока не просунула голову внутрь и не увидела, что оказалась во владениях Эдварда! Именно в этот момент она едва не проговорилась, что они с Эдвардом вовсе не муж и жена. Только сознание, что ее брат будет разгневан, остановило ее. Она и так уже достаточно навредила ему, разговаривая с Филипом Гордриджем столь непочтительно и вызывающе.
— Ну что ж, не буду мешать вам устраиваться, — сказал он с едва заметной улыбкой на губах.
Эстер внимательно взглянула в его голубые глаза и совершенно неожиданно для себя почувствовала, как ее, словно магнитом, потянуло к этому человеку. Боже, что происходит? Ведь Эдвард предупреждал ее: Гордридж не выносит разлагающего женского влияния в лагере. Кроме того, она приехала сюда, чтобы забыть о Дэвиде, а не заводить, очертя голову, другую связь.
Эстер вздернула подбородок, сама не замечая, как резко прозвучал ее голос:
— А что я должна буду делать потом?
Одна бровь Гордриджа медленно поползла вверх.
— Сегодня больше ничего. Я покажу вам палатку, которую использую как свою служебную, а когда вернется Хесус, наш нынешний повар, вы сможете посмотреть, как обстоят дела на кухне.
Эстер нахмурилась: у нее появилось смутное подозрение.
— А на скольких человек я должна буду готовить?
— Как на скольких? На всех! — Казалось, его удивил ее вопрос.
— И сколько же этих "всех"?
— В настоящий момент около двадцати.
— Двадцати?! — переспросила она. — Но я… Меня не предупредили! Я думала — как это ни наивно может показаться, — что вы арендуете какой-то дом на троих и что вам требуется повариха, а по совместительству машинистка…
Гордридж расхохотался, и это удивительным образом смягчило резкие черты его лица: он стал казаться более человечным.
— Фактически вы правы… но только наполовину. Вы, Эдвард и я скоро двинемся на остров Нгау, или Вулкан, как его здесь называют.
— Только мы втроем? — осторожно спросила она.
— Да. — Он опять стал серьезным. — Остров должен оказаться очень интересным со многих точек зрения. Эдварду страшно хочется исследовать его, но, — его голос зазвучал более резко, — успех Эдварда зависит от вас.