Для дачи показаний милиция решила вызвать этих двоих на следующий день, так как оба сейчас были не в себе. Ричард Тимурович посмотрел по документам, где живет эта изрядно выпившая официантка и повез ее домой, после того как ему промыли глаза. Медики увезли менеджера клуба с подозрением на сотрясение головного мозга и двух преступников с ушибами различной степени тяжести.
Наутро у Яны было чувство, словно она разобрана по частям, особенно отдельной была голова. Яна лежала у себя на кровати, поверх одеяла, лицом вниз и вспоминала, как вчера Ричард никак не мог затащить ее в дом.
В голове гудело… вернее, это за окном гудело. Яна с трудом сползла с кровати и дотащилась до входной двери, открыв ее, Яна увидела у своей калитки черный «Mерседес». По тропинке навстречу ей шел Ричард, как всегда, подтянутый, выбритый и свежий, только глаза у него были подозрительно красными.
– Ого! – осмотрел он ее с ног до головы. – У тебя такой вид, словно тебя прокрутили через мясорубку. Сколько ты вчера выпила?
– Я не помню… Зачем приехали?
– Едем давать показания. Я уж не буду говорить, что ты пыталась меня убить.
– Я?! Да я, наоборот, защищала!
– Защищала, пока не узнала, что разборка не из-за тебя. А потом уж не знаю, кто меня больше хотел пристрелить – ты или бандит, но я не в обиде, если это ревность, – добавил он, улыбаясь.
Яне так и хотелось вцепиться в это самодовольное лицо.
Целый час Яна приводила себя в порядок. Ричард между тем приготовил кофе и бутерброды, освоившись на кухне, словно был на ней много раз. Затем они молча ехали в милицию, каждый толчок на кочке отзывался простреливающей болью у Яны в висках.
В милиции Яна рассказала о случайно подслушанном разговоре, о том, что вызвала милицию и поспешила на помощь, опустив момент, что была сильно выпивши.
– На пистолете нашли отпечатки пальцев задержанного и ваши, – строго констатировал факт капитан милиции.
– Я… хотела отнять пистолет.
– Свидетель Ричард Тимурович подтвердил ваши слова, сказав, что вы кинулись защищать его и пытались отнять пистолет. Вы храбрая женщина.
– А преступников уже арестовали?
– Исполнителей взяли на месте, у одного сломаны ребра. Заказчика, директора инвестиционной компании, взяли вчера же на его даче, он ждал известий о выполнении работы.
– А рыжую женщину, из-за которой все и началось?
– Она ни при чем. Она ничего не знала. Она даже больше не живет в доме с арестованным. Это только его затея.
– Не было бы ее, не было бы ничего. – И Яна, взяв пропуск, гордо прошествовала мимо капитана.
Глава 16
Виктор Васильевич вышел из больницы через два дня и перестал появляться на работе в смену, в которой работала Яна. Он находил различные причины и отговорки: то он заболел, то племянница приехала, то машина сломалась. Яна даже подумывала о том, не висит ли у него в спальне расписание ее рабочих дней.
Сегодня в клубе готовились к вечеринке, посвященной пятилетию клуба. В этот же день в кабинет к Ричарду пришли капитан милиции Лебедев и лейтенант Смирнов.
– Все виновники в попытке покушения на вас за решеткой. Правда, боюсь, адвокат Юрия Владимировича, то есть заказчика преступления, добьется его освобождения до решения суда под залог.
– Чем я могу помочь? Вернее, что вы хотите от меня?
– Мы не совсем уверены в том, что причиной этого безумного поступка была только женщина. Вряд ли такой респектабельный человек, как Юрий Владимирович, мог поставить на карту все свое благополучие из-за какой-то женщины, даже не жены.
– Я не совсем понимаю вас. – Между черными бровями Ричарда пролегла глубокая морщина.
– Возможно, у вас были какие-нибудь темные делишки с ним? Как говорят в криминальном мире, вы его кинули, и он вам отомстил, – деловито осматриваясь, сказал капитан Лебедев.
– Я поверю вам на слово, так как сам не знаю, как говорят в криминальном мире. Боюсь вас разочаровать, но темных делишек у нас не было.
– Все-таки мы порекомендуем заняться аудиторской проверкой вашего бизнеса.
– Очень хорошо! У вас есть еще вопросы ко мне?
В это время на рабочем столе Ричарда заработал факс, и на стол стали выпадать листы бумаги. У капитана Лебедева поползли вверх брови.
– Заключение об экспертизе после эксгумации?! Слушайте, какие дела вы здесь проворачиваете?
– Это… это… мечта, то есть это одной моей официантки.
– Случайно не той, которая вырубила вашего менеджера и спутала планы наемным убийцам?
– Да, наверное… ее.
– И что же она хотела узнать? Или это тело тоже ее рук дело?
– Что значит «тоже ее рук дело»? По-моему, эта эксгумация прежде всего ее личное дело. Я понимаю одно, что все формальности были соблюдены при эксгумации, то есть юридически все в порядке. – Потом Ричард поинтересовался: – У вас есть ордер на обыск ее вещей?
– Нет… пока. Сразу видно, что вы были адвокатом. Вашими делами мы все равно займемся, а заодно проверим и вашу официантку.
– Интерпол подключите.
– А вы нам не указывайте! – зло сказал лейтенант.
– Так точно!
Так и расстались они, с перепалкой. Лицо Ричарда пошло красными пятнами, он нажал кнопку селектора и расслабил узел галстука.
– Немедленно пригласите ко мне эту… официантку…
– Яну Цветкову? – испуганно предположила секретарша, так как только это имя могло вывести из себя и довести до такого состояния шефа.
– Да! Именно ее!
Яна вошла в кабинет, когда Ричард уже почти взял себя в руки. Она приветливо кивнула ему и без приглашения села в кресло, вытерев руки о кожаную обивку сиденья.
– Это тебе, – мрачно сказал Ричард и положил перед ней полученные бумаги.
– Что это? Ой! Да это же отчет о вскрытии. Как здорово, я и не предполагала, что все получится так быстро! – И Яна стала читать заключение экспертизы.
– Я только одного не понимаю, – спросил Ричард, – почему все это пришло на мой факс?
– Чтобы я быстрее это получила, мне надо было назвать какой-нибудь факс, а что я назову? У меня и телефона-то дома нет, вот и пришлось дать ваш номер, – невозмутимо ответила Яна.
– Очень удачно! Особенно если учесть, что рядом стояла милиция и очень интересовалась, почему я эксгумирую трупы?
– Я же не знала, что вы под колпаком у милиции!
– Я перед милицией чист!
– Пока со своей рыжей не связались! – ехидно сказала Яна и добавила: – У меня тоже все документы в порядке!
– Документы у тебя в порядке, а вот голова… – Ричард резко встал и отошел к окну.
– А вы меня не оскорбляйте! Или мне уйти?
– Ладно, извини. Читай здесь, мне тоже интересно.
– В документах написано, что костных повреждений не обнаружено, в легких признаков удушья не выявлено, определено только содержание сердечных гликозидов в тканях, в пределах фармакологической нормы употребления лекарств.
– Ну и…
– Причины насильственной смерти не выявлено… Она умерла сама.
– Я в этом и не сомневался. Все твоя безудержная фантазия.
– Постой-ка! – Яна встала с кресла, глаза ее возбужденно блестели. – Я же помню слова Лидии, а она дневала и ночевала у бабы Нюры. Та помогала ей с детьми, а Лидия ей по хозяйству. Лида говорила, что баба Нюра никогда, понимаешь, никогда не употребляла никаких лекарств! Она даже хвасталась этим. Откуда же у нее в крови взялись сердечные лекарства?!
Ричард задумался:
– Очень много предположений и ни одного твердого факта. Мало ли что говорила покойная, и мало ли, что потом пересказала твоя Лидия. А может, баба Нюра врала, просто бахвалилась своим здоровьем, у пожилых людей часто бывают причуды. Также, может, она считала, что принимает не лекарства, а витамины.
Яна даже растерялась от такого предположения Ричарда.
– Это можно проверить. Лекарства баба Нюра могла купить только по льготному рецепту, так как денег у нее не было. Соответственно, в ее карточке должно быть назначение, если его не будет… – Яна вопросительно посмотрела на Ричарда.
– Это уже что-то, но для возбуждения уголовного дела недостаточно, она могла и не выписывать в поликлинике лекарства…
– Да не могла она их больше нигде взять!
– Это я и ты понимаем, а судья скажет, что ей родственник дал…
– Нет у нее никого!
– На улице нашла.
– Ну, не знаю!
– Почему ты так уверена, что ее убили? Ты что-то скрываешь от меня? Ты что-то еще видела?
– Нет… просто интуиция.
– Этого мало.
– Я знаю, но я попробую добыть весомые доказательства. – Яна встала и пошла на выход, сжимая в руках бумаги.
– Если что понадобится, обращайся! – крикнул ей вдогонку Ричард.
Яна была упрямая и решила доказать Ричарду, что она права. На следующий же день, не успев как следует отдохнуть от работы, Яна отправилась в поликлинику. За окошечком регистратуры сидел божий одуванчик в очках и шевелил спицами.
– Здравствуйте! – радостно сказала Яна.
Реакции никакой.
– Я бы хотела взять карту.
– Адрес, фамилия?
Яна назвала адрес бабы Нюры. Одуванчик с большой неприязнью посмотрела на Яну, со вздохом отложила спицы и пошелестела к стеллажам с картами.
Старушка-регистраторша, словно гончая, взявшая след, ловко перебирала карточки руками на известной ей полке. Затем она вернулась к окну, села на свое место, взяла отложенные спицы и невозмутимо сказала:
– Этой карточки нет.
– Что значит – нет?
– Нет у меня карточки, – терпеливо повторила старушка.
– Она на руках пациента? – Яна не ожидала такого поворота событий.
– Мы не отдаем карты пациентам на руки, – отрезала старушка.
– А не могли ее положить на другое место? – с надеждой спросила Яна.
– Дорогуша, я здесь работаю сорок пять лет и ни разу ничего не перепутала, а свои карточки знаю как детей. Карту с этим адресом никогда не видела.
Яна с мольбой смотрела на регистраторшу, хлопая длинными ресницами. Старушка смягчилась.
– А может, у человека вообще не было карты?
– За восемьдесят лет не завести карту?
– Ты, дорогуша, обратись к участковому врачу, может, он что знает?
Легко сказать, обратись… Участковый врач у Яны с бабой Нюрой, естественно, был один. Это был огромный мужчина, давно пенсионного возраста, но никак не уходящий на заслуженный отдых. При разговоре с ним Яна часто ловила себя на мысли: «А есть ли у него медицинское образование?»
Он говорил на какие угодно темы: о погоде, спрашивал о том, какие животные в доме, о том, кем работает муж, где учатся дети. Стоило его спросить о том, как пить то или иное лекарство, он тут же умело переводил разговор на ремонт в квартире. При этом он обладал седыми всклокоченными волосами и совершенно безумным взглядом. Поэтому Яна решила поговорить с участковой медицинской сестрой. Она выловила ее в коридоре, это была женщина средних лет, с уставшим, серым лицом замотанной бытом россиянки.
– Извините, я вас не задержу. Вы когда-нибудь были по такому адресу? – спросила Яна, протягивая ей бумажку с адресом соседки и, честно говоря, не надеясь, что медицинская сестра ей поможет. Но она вдруг оживилась и заулыбалась. Так и бывает в жизни – не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
– Как же, по этому адресу живет одна забавная старушенция. Я несколько раз приходила к ней, а она ни разу не впустила меня. Не проходила медицинские осмотры, не получила страховой полис. Она нам всю статистику по участку портила по полному охвату населения плановой диспансеризацией. Она одна у нас такая на участке со странностями, как фобия медицинских работников какая-то…
– Не знаете, у нее была медицинская карта?
– Карта? Нет, она же ни разу не была на приеме у врача!
– А вы, когда приходили, случайно не давали ей лекарства от сердца?
Медсестра удивленно посмотрела на Яну.
– Конечно, нет! Во-первых, я не врач, чтобы назначать лекарства, во-вторых, я не знаю, в каком состоянии у нее было сердце, в-третьих, как бы я ей дала лекарства? Подсунула бы под дверь?
Яна поблагодарила участковую за сведения и, задумавшись, побрела по коридору. Неожиданно ее догнала медсестра и сказала:
– Я не знаю, будет ли это вам интересно, но, когда я приходила к ней последний раз пригласить на прививку от дифтерии, она вела себя очень странно.
– Что значит странно?
– Она сказала, что ей уже сделали прививку. Что она первый раз допустила до себя медичку и уже жалеет об этом. Теперь, мол, вторая пришла, стоит только допустить до себя, как заколют насмерть. Еще сказала, что чувствовать стала себя хуже.
Сердце Яны готово было выскочить из груди.
– Так и сказала?
– Да… я еще, помню, так удивилась. Кто ей мог прививку сделать? Ни в жизнь не поверю, что ее кто-то смог уговорить. Да и из наших девочек никто не ходил.
– А она не говорила, как выглядела та, кто сделал ей прививку?
– Нет, я и не спрашивала. Честно говоря, я решила, что она немного не в себе и заговаривается.
– Но это была женщина?
– Она сказала – медичка. А что случилось?
– Ничего серьезного. Вы не можете вспомнить, когда вы приходили к ней?
Медсестра назвала точную дату. Яна прислонилась к стенке, в голове у нее лихорадочно крутилась мысль: «Через два дня после визита неизвестной дамы, сделавшей бабе Нюре прививку, та умерла от перебоев в сердце, которые могли вызвать сильные сердечные лекарства для непривычной к приему препаратов бабы Нюры. Ей могли сделать укол сердечных гликозидов, вместо обещанной прививки. Кто ей сделал укол? Кто смог ее убедить в необходимости прививки, если она всю жизнь обходилась без врачей? Этот человек должен быть гением слова, артистом, гипнотизером…
Теперь у нее были доказательства, Яне не терпелось поделиться узнанным с Ричардом. Она была права! Жалко только, что до ее встречи с Ричардом еще целый долгий день.
Глава 17
Весь день в пятницу моросил дождь. Через плотно затянутое темно-серыми тучами небо солнце не смогло пробить ни лучика. Настроение было под стать погоде, унылое и апатичное. Вчерашние макароны тоже не возбуждали аппетита, но идти в магазин под дождем не хотелось.
Яна часто радовалась тому, что, несмотря на то что дом у нее был старый, в нем был водопровод, проведенный еще очень давно. Хозяева коттеджей по соседству тоже ценили наличие водопровода, так как им не приходилось бурить скважины и ставить котлы отопления. Сейчас, глядя на унылый пейзаж за окном, на размытую дождем тропинку от крыльца к калитке, Яна содрогнулась от мысли, что ей надо было бы идти за колодезной водой.
Яна отвернулась от окна.
«Вот ведь обманщик Иван, обещал принести кирпичи со стройки «новых русских» и выложить мне тропинку, а то совсем из дома не выйти», – с тоской подумала Яна.
Она взяла книжку и устроилась в комнате на диване, накинув на ноги плед. За чтением она задремала; сколько она спала, Яна сказать не могла, разбудил ее звук льющейся воды в кухне. Яна скинула плед и пошла на кухню.
«Неужели опять крыша потекла? Сейчас у меня будет так же сыро, как и на улице. А дождю конца и края нет».
Но текла не крыша, вода нещадно хлестала из кухонного крана в плохо пропускавшую, ржавую раковину. Последняя уже наполнилась по края, и шумный поток извергался на пол, словно Ниагарский водопад. Яна растерялась, вытирать ли ей бревенчатый пол, через доски которого вода проникала и в без того сырой подвал. Там из-за повышенной влажности и так уже завелась плесень, что губительно действует на деревянные опоры дома. А может, ей черпать воду из раковины и выплескивать в окно на размытую и превращенную в одну большую, слякотную лужу лужайку? А лучше всего просто кричать: «Караул!»
Яна носилась с тряпкой и ведром как заведенная, вспотев, она поняла, что занимается мартышкиным трудом. Чертыхаясь, она надела резиновые галоши, припасенные специально для таких деньков, накинула плащ и, хлюпая грязью, понеслась по лужам из дома к Лидиному магазину, то есть к телефону.