Джек Морган уехал наблюдать за работой службы безопасности на марафонском финише, зато в лаборатории была Элайн Поттерсфилд. Она приехала всего несколько минут назад, взбудораженная и вымотанная последними сутками.
— Где, по словам таксиста, он подобрал Питера? — нетерпеливо спросила она.
— Где-то в Найтсбридже, — ответила Поуп. — Будь у Оладувы сотовый, можно было бы позвонить ему, но он сказал, что отдал телефон жене.
— Может, на Милнер-стрит в Кенсингтоне? — предположила Поттерсфилд.
— Точно, — буркнул Хулиган.
— Значит, Найт был у матери, — догадалась Поттерсфилд. — Аманда должна что-то знать.
Достав из кармана сотовый, она начала лихорадочно искать номер.
— Ну вот, — сказал Хулиган, поднимая голову: он возился с уцелевшей частью симкарты, прикрепив к ней два датчика. На мониторе появилась абракадабра, напоминающая код. Хищно нависнув над клавиатурой, эксперт начал печатать.
Поуп слышала, как Поттерсфилд с кем-то поздоровалась, представилась инспектором Скотленд-Ярда и сестрой покойной жены Найта и попросила к телефону Аманду Найт. Говорить она вышла в коридор.
Через две минуты на мониторе Хулигана вместо электронных иероглифов появилось мутное отображение какого-то сайта.
— Что это? — спросила Поуп.
— Похоже на карту, — ответил Хулиган. В этот момент в лабораторию вбежала Поттерсфилд. — Не могу прочесть адрес…
— «Трейс эйнджелс»! — закричала Поттерсфилд. — Отследи ангелочков!
ГЛАВА 102
Толпа на Бердкейдж-уолк возле Сент-Джеймсского парка оказалась больше, чем я ожидал, — марафоном завершалась Олимпиада.
Половина двенадцатого, жара чудовищная. Лидеры забега заходят на второй из четырех огромных кругов марафона. Издалека катится восторженный рев: марафонцы бегут к памятнику Королеве Виктории и Букингемскому дворцу.
С маленьким рюкзаком на плече я пробился сквозь толпу, высоко держа пропуск на Олимпиаду, который после увольнения у меня никто не забрал. Очень важно, чтобы меня здесь увидели и запомнили. Я планировал найти любого констебля, но на обочине заметил знакомое лицо. Я подлез под огораживающую ленту и подошел показать пропуск.
— Капитан Каспер? — спросил я. — Майк Лансер.
Верный пес Скотленд-Ярда кивнул:
— Сдается мне, с вами обошлись несправедливо.
— Спасибо, — сказал я. — Я, конечно, уже не официальное лицо, но нельзя ли мне перейти улицу, когда на дорожке никого не будет, между группами марафонцев? Я хочу посмотреть со стороны Сент-Джеймсского парка, если можно.
Каспер подумал, пожал плечами и сказал:
— Почему бы и нет?..
Через тридцать секунд я уже на другой стороне улицы проталкивался сквозь толпу к воротам Королевы Анны. Оказавшись в парке, я пошел на восток, поглядывая на часы и прикидывая, что Марта выпустит Деринга часа через полтора, к концу марафона, он отвлечет на себя внимание полиции, и я без помех докажу, что победить меня невозможно.
Сегодня поражение меня не ждет. Ни сегодня, ни в будущем.
ГЛАВА 103
С заклеенным ртом, с раскалывающейся головой, борясь с дурнотой, Найт уже полчаса пытался освободиться от своих пут, досадливо сопя и с тоской поглядывая на детей, забывшихся глубоким сном. Иногда он вспоминал, что по телевизору идет трансляция марафона.
Без пяти двенадцать на набережной Виктории, то есть на одиннадцатой миле или девятнадцатом километре марафона, участники из Великобритании, Эфиопии, Кении и Мексики вырвались вперед. Используя друг друга, они мчались, не сбавляя скорости, мимо Лондонского глаза [5]к зданию парламента, шли почти на олимпийский рекорд, несмотря на невыносимую жару.
Найт мрачно думал, какую варварскую выходку Лансер уготовил для марафона, но боялся даже представить, что готовит Марта ему и детям сразу после окончания последнего соревнования Олимпиады.
Закрыв глаза, он молился Богу и Кейт о спасении детей, уверяя, что с радостью умрет и соединится с женой, но дети заслуживают…
Марта вошла в комнату с черной боевой винтовкой, которую Найт уже видел, и пакетом с тремя литровыми бутылками колы. Ее темные волосы были острижены и выкрашены: она стала яркой блондинкой с серебристыми мелированными полосами, которые хорошо сочетались с черной кожаной юбкой, безрукавкой и ботфортами. Под густым макияжем даже Найт, две недели видевший Фурию каждый день, не узнал бы замкнутую простецкую няньку, подошедшую к нему на игровой площадке.
Марта не обращала на Найта внимания, словно в комнате уже лежали одни покойники. Поставив бутылки колы на комод, она подошла к Дерингу, прислонив винтовку к стене, взяла иглу для инъекций и воткнула в трубку капельницы.
— Пора вставать, — сказала она, снова подхватывая винтовку.
Вынув из кармана яблоко, она откусила, лениво следя за трансляцией.
Люк зашевелился, открыл глаза и увидел отца. Глаза мальчика расширились, брови сошлись на переносице, лицо побагровело, и он начал постанывать — не от страха, но от желания что-то срочное сказать папе. Найт прекрасно знал это выражение лица и звуки.
Услышав нытье, Марта оглянулась с таким холодным выражением, что пульсировавший от боли мозг Найта дал ему сигнал отвлечь внимание преступницы от сына.
Найт тоже начал подвывать через широкий скотч. Марта посмотрела на него, жуя яблоко.
— Заткнись, противно слушать! Скулишь, как мальчишка!
Найт заныл громче и начал бить ногой по полу, желая не только привлечь внимание нижних жильцов, но и разозлить Марту. Нужно заставить ее говорить. Найт, много зная о переговорах при захвате заложников, понимал, как важно разговорить похитителя, особенно при смертельной угрозе.
Проснулась и заплакала Изабел.
Нарочито громко топая, Марта с винтовкой в руке подошла к Найту и засмеялась.
— Квартиру внизу мы тоже сняли, так что валяй, стучи. Тебя никто не услышит!
Она пнула его в живот. С заглушенным воплем Найт согнулся пополам и перекатился на спину, чувствуя, как захрустели осколки стекла. Люк завопил. Ему вторила Изабел. Марта посмотрела на них с такой ненавистью, что Найт испугался, как бы она и им не надавала пинков, но Марта присела на корточки и сорвала скотч, закрывавший ему рот.
— Скажи им, чтобы заткнулись, иначе я вас всех перестреляю!
— Люк хочет в туалет, — сказал Найт. — Сними скотч и сама спроси.
Марта смерила его подозрительным взглядом, подошла к малышу, сорвала скотч и спросила:
— Что тебе?
Люк съежился, но взглянул на отца и сказал:
— Люки надо покакать в унитаз.
— Гадь в штаны, как всегда.
— В унитаз, как большой мальчик, — настаивал Люк. — Люки большой. Хватит памперсов.
— Дай ему шанс, — попросил Найт. — Ему только три года.
На лице Марты появилась гадливая улыбка, но она вынула нож и разрезала скотч на щиколотках Люка. Не выпуская винтовки, она одной рукой подняла мальчика за шиворот на ноги и прошипела:
— Если снова ложная тревога, я тебя первого убью.
Они прошли мимо Деринга и скрылись за дверью, ведущей в коридор. Найт огляделся и слегка отклонился назад. Под ним лопнуло что-то стеклянное. Маленькие осколки впились в руки и спину.
Чудовищная головная боль пробудила в нем изобретательность. Найту пришло в голову, что это возможность перерезать путы. Он лихорадочно выгнул спину и начал шарить связанными руками по полу. Пожалуйста, Кейт, пожалуйста!
Указательным пальцем он нащупал острый край довольно крупного осколка, дюйма два в длину, и попытался поднять его с пола, но, неловко повернув в пальцах, уронил. Тихо чертыхнувшись, Найт снова зашарил руками, но тут на всю квартиру раздался громкий голос Люка:
— Видишь, Марта? Я большой мальчик!
Через секунду послышался звук сливаемой воды. Найт лихорадочно зашарил пальцами по полу. Ничего. Услышав шаги, он приподнял бедра и спину и передвинулся туда, где стекол было больше. Вошел Люк. Руки по-прежнему были скручены спереди, но на лице сияла улыбка.
— Люки большой, — сказал он. — Три года. Хватит памперсов.
ГЛАВА 104
— Молодец, парень! — одобрил Найт, улыбаясь сыну. Винтовку Марта из рук так и не выпустила. Под крестцом Найт чувствовал часть толстого дна бокала.
Пальцы правой руки сомкнулись вокруг осколка, когда Марта сказала Люку:
— Иди и сядь возле сестры. Сиди и не двигайся.
Повернувшись к Дерингу, который уже шевелился на кровати, она добавила:
— Просыпайся, нам скоро выходить.
Деринг застонал. Найт подтолкнул осколок под скотч и незаметно водил руками вверх и вниз, пытаясь разрезать ленту. Люк первым делом подошел к отцу и гордо сказал:
— Люки большой.
Настороженно взглянув на Марту, Найт сказал:
— Замечательно. А теперь присядь, как велела Марта.
— А домой когда? — спросил Люк, не двигаясь с места. Белла захныкала через кляп в знак поддержки. — Когда праздник?
— Скоро, — отозвался Найт, чувствуя, как лопается и начинает расходиться скотч. — Очень скоро.
Марта, не выпуская из рук винтовки, взяла скотч и пошла к Люку. При виде ленты малыш закричал:
— Нет, Марта!
Он увернулся и побежал от нее. Фурия пришла в бешенство. Наставив винтовку на сына Найта, она крикнула:
— Сидеть сейчас же, а то убью!
Но Люк был слишком мал и не понимал, что означает направленное на него заряженное оружие.
— Нет! — дерзко ответил он и прыгнул на матрац к Изабел, озираясь в поисках пути к отступлению.
— Ну, я тебя проучу!.. — прошипела Марта, идя к Люку и не глядя на Найта, которому наконец удалось освободить руки.
Когда Марта, стараясь зажать его сына в углу, подошла поближе, Найт резко лягнул ее связанными ногами, метя по ахиллесовым сухожилиям. Марта вскрикнула, ее ноги подогнулись, и она упала на бок, выпустив винтовку.
Найт перевернулся, сжимая стеклянный осколок, и попытался полоснуть женщину по лицу, но реакция у Марты оказалась удивительно быстрой и правильной: она подставила под осколок локоть и коленом пнула Найта в грудь.
Задохнувшись, Найт выронил стекло.
Обезумев от ярости, Марта вскочила на ноги и подобрала винтовку. Она схватила одну из бутылок колы, открыла ее и надела горлышко на конец ствола, приговаривая:
— Плевать, чего там хочет Кронос. Хватит с меня тебя и твоих ублюдков.
В два взмаха обмотав скотчем кровоточащую руку, она примотала к стволу горлышко бутылки и опустила винтовку с наспех сделанным глушителем. Глаза у нее стали черными, мертвыми, и Найт увидел то, что видели молодые боснийцы, когда за ними приходили сестры Бразлик. С мрачной решимостью Марта пошла к Люку, так и стоявшему возле сестренки.
— Сначала мальчишку, — бросила она. — Посмотришь, как он умрет.
— Лансер убьет тебя! — крикнул Найт. — Также, как и твоих сестер.
Это остановило Марту. Она обернулась.
— Мои сестры очень даже живы. Они уже уехали из Лондона.
— Нет, — сказал Найт. — Анжеле Лансер свернул шею, отрезал руки и прислал мне, а у Нады горло перерезано от уха до уха.
— Ложь! — крикнула она и шагнула к нему, наставив винтовку.
— Тела нашли на заброшенной фабрике в районе газового завода, где вы держали Селену Фаррел.
Это породило сомнения.
— А почему этого не было в новостях?
— Наверное, Скотленд-Ярд решил не сообщать, — замялся Найт. — Полиция всегда утаивает часть фактов.
— Лжешь, — повторила Марта, но тут же пожала плечами. — А даже если и правда, тем лучше. Они меня достали, я и сама подумывала их прикончить.
Тихо щелкнул предохранитель винтовки.
ГЛАВА 105
Неожиданно совсем близко послышались сирены. Звук приближался. Найта охватила безумная надежда.
— Ну, вот за тобой и приехали, — с улыбкой заговорил он, глядя на Марту и ее бутылку-глушитель. — Пойдешь теперь на виселицу, что бы ты ни сделала со мной и детьми.
— Нет! — язвительно засмеялась Фурия. — Если они куда и поднимутся, то в соседний дом, а не сюда. Я успею убить тебя и скрыться через тоннель.
Она прижимала бутылку колы к голове Найта, но тот отталкивал ее макушкой и извивался на полу, слыша, что сирены все ближе. Тяни время, приказывал он себе. По крайней мере близнецы останутся живы.
Но Марта поставила ногу в сапоге на горло Найту, отчего он побагровел и широко открыл рот, видя донышко бутылки с коричневой жижей в сантиметре от своего лба.
Заведя выпученные глаза, он схватил Марту за щиколотки, стараясь, чтобы она потеряла равновесие, но преступница давила ногой на шею, пока он не обессилел.
Марта мечтательно сказала, глядя ему в глаза:
— Прощайте, мистер Найт. Жаль, мотыги нет.
ГЛАВА 106
Найт успел подумать о Кейт, но тут глаза Марты невероятно широко открылись, и она закричала, оступившись на месте. Ствол винтовки дернулся вверх, раздался выстрел. Со странным влажным глуховатым звуком пуля проделала дыру в стене над головой Найта. Его окатило пенной колой и пластиковыми обломками. Марта, скрипя зубами от боли, крутилась на месте, пытаясь схватить что-то у себя за спиной.
Люк впился зубами ей в подколенное сухожилие и держался, как черепашка, пока нянька с дикими криками молотила по нему кулаками. Найт с силой пнул ее в голень. Бросив винтовку, Марта с размаху ударила Люка локтем. Мальчишка отлетел к стене, безжизненно сполз на пол и затих.
Найт, извиваясь и подтягиваясь на локтях, пополз к винтовке. Марта с ненавистью смотрела на мальчика, зажимая зияющую — свисала вывернутая кожа — рану на ноге, и слишком поздно заметила, что ее пленника отделяют от оружия какие-то дюймы.
Чертыхнувшись, она кинулась к Найту в тот момент, когда он зацепил пальцем спусковой крючок и развернул к ней винтовку. Здоровой рукой она успела ударить по стволу. Одновременно с выстрелом раздался оглушительный грохот, эхом отдавшийся по всему дому, и Найт на секунду перестал понимать, что происходит. Он приподнял голову, надеясь, что Марта ранена.
Но старшая из Фурий пнула его в бок и вырвала винтовку. Задыхаясь, но с торжествующей улыбкой она направила винтовку на Люка, лежавшего без сознания.
— Смотри, как он умрет! — зарычала она.
Отдаленный выстрел прозвучал будто из другого мира и попал Найту прямо в сердце: он так и ждал, что тело малыша дернется от толчка пули.
Вместо этого горло Марты взорвалось кровавыми брызгами, и преступница мешком рухнула на пол между Найтом и Люком.
Потрясенный, исполненный благодарности, Найт вывернул шею и увидел Элайн Поттерсфилд, медленно распрямлявшуюся после выстрела с колена.
КНИГА ПЯТАЯ
ФИНИШНАЯ ЧЕРТА
ГЛАВА 107
Через двадцать пять минут после того как Поттерсфилд застрелила находившуюся в международном розыске военную преступницу Сенку Бразлик, они с Найтом мчались по улицам Челси в патрульной машине с включенной сиреной и мигалками, направляясь к Сент-Джеймсскому парку, где лидерам марафона предстояло завершить свой четвертый и последний круг.
Обычно мужской марафон, традиционно закрывающий летние Игры, заканчивается на олимпийском стадионе принимающей страны, но организаторы Лондонской олимпиады (в основном, как выяснилось, по настоянию Лансера) решили, что вести трансляцию из бедной части города — не лучший способ показать лицо британской столицы.
Вместо этого постановили, что марафонцы пробегут четыре круга по шесть с половиной миль самыми телегеничными маршрутами: от Тауэрского холма до парламента, затем вдоль Темзы, мимо огромного колеса обозрения и Иглы Клеопатры, [6]а старт и финиш назначили на аллее Сент-Джеймсского парка, откуда открывается прекрасный вид на Букингемский дворец.
— Всем раздать его фотографии, чтоб в руке держали! — кричала Поттерсфилд в передатчик. — Найти его! Проводить марафон здесь — его идея!